Александр Широкорад - Франция. История вражды, соперничества и любви

• Название: Франция. История вражды, соперничества и любви
• Автор: Александр Широкорад
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2990-3

Несмотря на то что у Франции и России никогда не было общих границ, интересы двух государств имели множество точек соприкосновения. Ни у одной из этих стран не было и не могло быть территориальных претензий. Россия, в отличие от Англии, никогда не претендовала на французские колонии и не была конкурентом в промышленности и торговле. Напротив, французская культура и французский язык в среде русских образованных людей XVIII -XX веков пользовались особой любовью. И тем не менее в течение последних пяти веков Франция и Россия гораздо чаще были соперниками, нежели союзниками.

Новая книга военного историка А.Б. Широкорада рассказывает об известных и неизвестных сторонах в отношениях двух великих держав.

---

К этому времени в Красной армии насчитывалось 18 664 танка и 2741 бронемашина, из которых 3609 танков и 294 бронемашины находились в войсках Белорусского особого военного округа, а 3644 танка и 249 бронемашин — в войсках Киевского особого военного округа.

28 сентября 1938 г. нарком обороны доложил советскому правительству о готовности направить в Чехословакию из Белорусского военного округа 16-ю авиационную бригаду в составе 56-го и 54-го среднебомбардировочных авиаполков и 58-ю авиационную бригаду в составе 21-го и 31-го истребительных авиаполков; из Киевского военного округа — 10-ю (33-й среднебомбардировочный авиаполк) и 69-ю (17-й и 43-й истребительные авиаполки); из Харьковского военного округа — 60-й среднебомбардировочный авиаполк. Всего 548 боевых самолетов.

Всего же на 1 октября 1938 г. авиационная группировка Калининского, Белорусского и Киевского особых военных округов насчитывала 2690 самолетов.

Для сравнения к 1 апреля 1938 г. вермахт располагал 15 213 орудиями и минометами и 1983 танками (из них T-I — 1468 машин, Т-Н — 443, Т-Ш — 43 и T-IV — 30 машин). В вермахте имелись 51 дивизия и одна кавалерийская бригада, а летом 1938 г. были созданы восемь резервных дивизий.

Таким образом, Красная армия одна могла в сентябре 1938 г. разгромить объединенные армии Германии и Польши. Но советское правительство не желало действовать в одиночку, не зная заранее дальнейших намерений Франции и Англии. Кроме того, не следует забывать, что в июле — августе 1938 г. Красная армия вела тяжелые бои на озере Хасан и была на грани большой войны с Японией.

Англия и Франция не пожелали идти на серьезный конфликт с Гитлером. Ради этого семидесятилетний английский премьер Невилл Чемберлен рискнул впервые в жизни сесть на самолет и отправился в Берлин. В тот же день, 15 сентября 1938 г., Чемберлен и его спутники Вильсон и Стрэнг были приняты Гитлером в Берхтесгадене. Здесь состоялась трехчасовая беседа английских гостей с хозяином. Гитлер потребовал окончательного и полного «самоопределения» судетских немцев. Чемберлен попросил отсрочки для ответа на это требование, он сослался на необходимость вернуться в Лондон, чтобы принять решение, согласованное британским правительством с Францией и Чехословакией.

В тот же день состоялась беседа Геринга с английским послом Гендерсоном. Геринг не без наглости заявил, что «Германия подождет еще одной, второй и окончательной встречи [с Чемберленом. — Л.Ш.], но что она вообще тянуть больше не намерена... Если же Англия начнет войну против Германии, то трудно представить исход войны. Одно только ясно, — угрожающе добавил Геринг, — что до конца войны не много чехов останутся в живых и мало что уцелеет от Лондона».

По возвращении в Лондон Чемберлен пригласил туда на совещание главу французского кабинета Эдуарда Даладье и министра иностранных дел Франции Жоржа Боннэ.

Второй раз Чемберлен полетел к Гитлеру 22 сентября. В тот же день в Годесберге состоялась его встреча с Гитлером. Британский премьер сообщил фюреру, что вопрос о судетских немцах решен английским и французским правительствами в точном соответствии с пожеланиями Германии.

Чемберлен ожидал, что Гитлер выразит ему свое удовлетворение, но совершенно неожиданно услышал совсем другое. «Очень сожалею, — заявил Гитлер, — но теперь это нас не устраивает». Тут же Гитлер пояснил, чего он хочет. Оказалось, он требует, чтобы заодно удовлетворены были территориальные притязания Венгрии и Польши, с которыми Германия связана дружественными отношениями. В большом замешательстве Чемберлен заявил, что новые требования Германии должны быть подвергнуты обсуждению. На этом его беседа с Гитлером прервалась. Ночью Чемберлен заявил осаждавшим его корреспондентам: «Я не могу сказать, что положение безнадежно».

Вечером 26 сентября Гитлер выступил в берлинском Спортпаласе с новыми угрозами против Чехословакии. «Если к 1 октября, — бесновался фюрер, — Судетская область не будет передана Германии, я, Гитлер, сам пойду, как первый солдат, против Чехословакии». Одобрительно упомянув об усердии Чемберлена, якобы стремящегося «сохранить мир», Гитлер повторил заявление, которое делал всякий раз, когда готовился к новому акту агрессии: «После того как судетско-германский вопрос будет урегулирован, мы не будем иметь никаких дальнейших территориальных претензий в Европе... Нам чехи не нужны».

29 сентября Чемберлен в третий раз сел в самолет и отбыл в Германию. В 12 ч. 45 мин. в Мюнхене в Коричневом доме открылась конференция полномочных представителей Германии, Великобритании, Франции и Италии. Германия была представлена Гитлером, Англия — Чемберленом, Франция — Даладье, Италия — Муссолини. Переговоры закончились около двух часов ночи. Условия Годесбергского меморандума были приняты полностью. Чехословакии предлагалось передать Германии все пограничные с ней районы. Таким образом, речь шла не только о Судетской области, но и о районах, пограничных с бывшей Австрией. Передаваемые районы Чехословакия должна была очистить в срок с 1 по 10 октября. Все военные сооружения, находившиеся в этих областях, передавались Германии. В соглашении указывалось также на необходимость «урегулировать» вопрос о польском и венгерском национальных меньшинствах в Чехословакии. Таким образом, имелось в виду отторжение от Чехословакии еще некоторых частей ее территории в пользу Польши и Венгрии. После «урегулирования» этого вопроса оставшейся части Чехословакии должны быть предоставлены гарантии Англии, Франции, Германии и Италии против неспровоцированной агрессии.

Судьба Чехословакии решалась в Мюнхене без всякого ее участия. Чешский посланник и представитель Министерства иностранных дел Чехословакии прибыли в Мюнхен лишь для того, чтобы «ожидать результатов конференции». Ни тот, ни другой не были допущены в зал совещания.

Перед отъездом из Мюнхена Чемберлен посетил Гитлера и подписал с ним следующую декларацию: «Мы, германский фюрер, имперский канцлер и британский премьер-министр... согласились в том, что вопрос об англо-германских отношениях имеет первостепенную важность для обеих стран и для всей Европы. Мы считаем, что соглашение, подписанное вчера вечером, равно как и англо-германское морское соглашение, символизируют волю обоих наших народов никогда впредь не воевать друг с другом».

В ту же ночь британский посол в Германии Невиль Гендерсон в упоении успехом своей миротворческой деятельности в Берлине восторженно писал Чемберлену: «Миллионы матерей будут благословлять ваше имя за то, что вы спасли их сыновей от ужасов войны».

Гитлер, провожая гостей, сказал Риббентропу: «Это ужасно, какие передо мной ничтожества!» Несколько позже, в выступлении о Мюнхенском соглашении, Риббентроп заявил: «Неслыханное достижение. Вы думаете, что я сам полгода назад считал возможным, что Чехословакия будет мне как бы поднесена на блюдце ее друзьями?.. То, что произошло, может произойти лишь один раз в истории». Риббентроп особо выделил роль Чемберлена: «Этот старик сегодня подписал смертный приговор Британской империи, предоставив нам проставить дату приведения этого приговора в исполнение». А Муссолини как обычно, грубовато сказал: «Теперь фашизм не остановится. Карты надо не переплетать, а оставлять их несброшюрованными»[222].

1 октября 1938 г. германские войска вступили в Чехословакию. Они беспрепятственно заняли не только Судето-немецкую область, но и ряд районов и городов, где почти не было немецкого населения.

По приказу своего правительства чехословацкие войска 1 октября начали отход с польской границы, а на следующий день польские войска оккупировали район Тешина, где на тот момент проживали 80 тысяч поляков и 120 тысяч чехов и словаков. Таким образом, Польша увеличила у себя процент неполяков, но зато за счет присоединения столь экономически развитого района увеличила производственные мощности своей тяжелой промышленности почти на 50 процентов.

28 ноября 1938 г. окрыленные успехом Бек и К0 потребовали передачи им Чехословакией Моравской Островы и Виткович. Но Гитлер сам «положил на них глаз» и сказал «цыц».

Глава 21 ЖАРКОЕ ЛЕТО 1939 ГОДА

3 октября 1938 г. советский разведчик Рихард Зорге направил в Центр шифровку из Токио: «От военного атташе[223] получил сведения о том, что после разрешения судетского вопроса следующей проблемой будет польская, но она будет разрешена между Германией и Польшей по-дружески в связи с их совместной войной против СССР».

Увы, эта информация или устарела на несколько месяцев, или вообще Зорге подсунули фальшивку. Действительно, до Мюнхена Гитлер и его генералы рассматривали всерьез союз с Польшей в войне против СССР Но после Мюнхена германский военный атташе в СССР, генерал Кёстринг в беседе со своим литовским коллегой заявил: «Польша является клячей, которую Германия впрягла в свою упряжь на время... Если Польша рассчитывает на помощь Германии в ее войне с СССР, то во всяком случае, германские войска, вступив в "коридор" и в Силезию, оттуда никогда не уйдут»[224].