Брайан Гарфилд - Кто следующий?

• Название: Кто следующий?
• Автор: Брайан Гарфилд
• Издательство: Фидес
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-88374-025-1

«Первоклассный, захватывающий, один из лучших романов на протяжении ряда лет…» — так откликнулась американская пресса на появление романа Б. Гарфилда «Кто следующий?»… Страшные новости обрушивались на Вашингтон одна за другой: бомбы террористов разрушили Капитолий… погибли десятки конгрессменов… похищен новоизбранный президент… Роман «Line of succession» — это драматическая история напряженного расследования преступления и поиска исчезнувшего первого государственного лица.

---

— Он должен уже подействовать.

— Тогда спустимся вниз. — Стурка позвал Алвина.

Пегги протянула руку к чадре и арабскому халату и к тому времени, когда она оделась, она увидела, что Сезар и Стурка замотались в грубые бурнусы. Алвин положил в рот кусок жевательной резинки, и они в темноте спустились по разбитым каменным ступенькам в подземелье.

Она прижала большим пальцем вену на запястье Фэрли. Он посмотрел на нее безразличным взглядом и даже не поднял головы. В глазах застыло отсутствующее выражение. Она бросила через плечо:

— Кажется, мы немного преувеличили дозу в последний раз.

— Перед этим мы дали меньшую, и она не подействовала, — заметил Сезар.

Она похлопала Фэрли по щеке:

— Ты слышишь нас? Скажи что-нибудь.

— Я слышу вас. — Это было произнесено загробным голосом, как будто запись фонографа пустили со слишком медленной скоростью.

— Поднимись, живее. Я помогу тебе. — Она просунула руку ему под плечи, и он подчинился, рывками дергаясь вперед с вялой сосредоточенностью. Она подтолкнула его в грудь, и он тяжело оперся о стену, усевшись боком на кровати и выпрямив колени с видом маленького мальчика. Лицо было мертвенно бледным, глаза прикрыты и безучастны.

Она взглянула на остальных. Алвин стоял на страже у двери, а Стурка готовил магнитофон. Сезар сел на койку рядом с Фэрли и сказал рассудительным тоном:

— Поговори немного, мистер негодяй. Поговори с нами. Расскажи нам о всех хороших людях, которых ты преследовал. Расскажи нам о фашистской системе, установленной дома.

Пустой взгляд с болью остановился на Сезаре.

Стурка щелкал кнопками катушечного магнитофона. Сезар толкнул Фэрли.

— Ты можешь читать, подонок?

— … Конечно, я умею читать.

— Я хочу сказать — вслух. Читать для нас, слюнтяй. — Сезар протянул речь, которую они написали для Фэрли.

Фэрли попытался сосредоточить на ней взгляд, но его голова откинулась к стене, и рот безвольно открылся.

— Устал, — пробормотал он. — Плохо вижу.

«Слишком большая», — думала Пегги. Они дали ему слишком большую дозу. Она яростно повернулась к Стурке.

— Он не в себе, ты что, не видишь этого?

— Тогда приведи его в чувство. Сделай ему укол адреналина или чего-нибудь еще.

— У меня ничего нет. Ты думаешь, у меня на маленькой кухне целая аптека?

Стурка слегка приподнял голову. Под капюшоном она не могла видеть его лица, но знала, что этот ужасный взгляд прожигает ее насквозь.

— Леди, твоя забота об этом подонке нас не трогает, она не относится к делу. Ты забываешь, кто он такой — что из себя представляет.

Она побледнела.

— В таком состоянии нам от него мало проку. Вот все, что я хотела сказать. Я позволила вам втянуть меня в это, но вы сами видите, он не способен выдержать такую дозу. Мы должны подождать, пока ее действие ослабнет.

— Как долго это может продлиться?

— Я не знаю. Сработал накопительный эффект — в его организме скопилось слишком много этой дряни. Возможно, потребуется три или четыре дня, чтобы действие наркотиков смягчилось. Может быть, утром он произнесет то, что вы требуете.

Она знала причину беспокойства: его отказ мог серьезно нарушить их планы. «Но это твой собственный глупый промах. Ты накачал бедного, ублюдка до пределов наркотиками, потому что у него хватило духу сопротивляться тебе».

Сезар сказал:

— А может быть, он просто притворяется? Может, он соображает гораздо лучше, чем пытается показать?

Он шлепнул Фэрли по щеке — лицо безвольно дернулось в сторону. Фэрли медленно, с гримасой боли заморгал глазами.

— Он не притворяется! — закричала Пегги. — Господи, он напичкан таким количеством наркотиков, которого бы хватило, чтобы свалить с ног слона. Притворяется? У него не осталось никаких тормозов, чтобы играть роль. Взгляни на него, видишь?

В углах приоткрытого рта Фэрли скопилась белая пена слюны. Наконец Стурка выключил и забрал магнитофон.

— Хорошо. Утром.

Они оставили Фэрли на койке, вышли и закрыли люк в потолке. Пегги сказала:

— Попозже я попытаюсь достать ему что-нибудь поесть. Может быть, поможет большое количество кофе.

— Только не слишком оживляй его. В этот раз мы не можем допустить, чтобы он сопротивлялся.

— Еще несколько кубиков наркотика, и он умрет. Тогда он совсем не будет сопротивляться. Вы этого хотите?

— Поговори с ней, — тихо сказал Стурка Сезару и первым начал подниматься по ступенькам.

— Ты начинаешь говорить как уклонистка, — заметил Сезар. Алвин протиснулся мимо них к лестнице, смущенно взглянул на Пегги и исчез.

Она тяжело оперлась о стену и рассеянно слушала голос Сезара. Ей удалось механически верно отвечая на его вопросы, и, кажется, это его удовлетворило. Но в глубине души она знала, что они правы относительно нее. Она сдавалась. Она беспокоилась о Фэрли — она была медсестрой, а Фэрли ее пациентом.

Фэрли проявлял необыкновенную мягкость к ней. Это не заставило ее доверять ему. Но ей стало очень трудно его ненавидеть.

16:45, восточное стандартное время.

Агенты секретной службы были представлены в большом количестве, они присутствовали безмолвно и хранили безразличный вид, но не старались остаться незамеченными. Они наблюдали, как Эндрю Би вошел в кабинет президента.

Осунувшееся лицо Брюстера приобрело серый оттенок.

— Спасибо, что приехали, Энди. — Это была бессмысленная любезность: никто не оставлял без внимания вызовы президента. Би кивнул, пробормотал «Господин президент» и занял указанное кресло.

Голова Брюстера качнулась в сторону боковой двери.

— Уинстон Диркс только что вышел. Целый день мы проводили здесь совещания, одно за другим. Я полагаю, это продлится еще полночи, поэтому вы должны простить мне, если то, что я скажу, покажется вам заранее заготовленной речью. — Крупное морщинистое лицо наклонилось вперед, губы Брюстера медленно растянулись в улыбке. — Возможно, мне следовало организовать совместное заседание и поговорить со всеми сразу, но эти вещи таким способом не делаются.

Би терпеливо ждал. Его жгучий печальный взгляд уперся в лицо президента; он испытывал одновременно и желание упрекнуть и сочувствие.

Президент взглянул на телевизор в углу. Би не помнил, чтобы когда-нибудь видел в этом кабинете телевизор с момента отъезда Линдона Джонсона; должно быть, его принесли сегодня. Звук был выключен, а на экране держалась неподвижная заставка с рекламой принадлежностей для ванной. Брюстер сказал:

— В ближайший час семь арестованных должны приземлиться в Женеве. Я думаю, мне стоит посмотреть.

— То, что вам приходится делать, причиняет вам боль, не так ли, господин президент?

— Если это вернет Клиффа Фэрли, я целиком «за». — Президент умерил свою улыбку. — О том, что случится, если мы не вернем его, я и хотел бы поговорить с вами, Энди.

Би кивнул, не высказав удивления, и президент продолжал:

— Я полагаю, вы тоже обдумывали такую возможность.

— Как и все. Я сомневаюсь, что сейчас в стране существует другая тема для разговоров.

— Я хотел бы узнать ваши взгляды.

— Ну, они, возможно, отличаются от ваших, господин президент. — Би слегка усмехнулся. — Они редко совпадают.

— Я ценю ваше мнение, Энди. И я считаю, что разногласия между вами и мной выглядят довольно мелкими, особенно если сравнивать их с некоторыми другими.

— Например, с сенатором Холландером?

— Например, с сенатором Холландером.

«Президент похож на несчастного мокрого кота», — подумал Би.

Брюстер ждал, когда он выскажется. С некоторым усилием Би собрался с мыслями:

— Господин президент, в настоящий момент мне почти нечего предложить. Я думаю, мы оказались между Сциллой и Харибдой. Если вы и считали себя в какой-то степени либералом, то сейчас у вас выбита почва из-под ног. Целый день я наблюдал входящие войска. Я полагаю, подобное происходит в каждом городе страны — похоже на состояние осады. Как я понимаю, они арестовывают каждого, кто выглядит подозрительно.

— Ну, это сильно преувеличено.

— Возможно, это не совсем подтверждается фактами, но зато полностью соответствует сложившимся настроениям. Мне кажется, люди чувствуют себя так, будто находятся на оккупированной территории. Многих арестовывают, а другие находятся под надзором, так что теряют всякую возможность побыть в одиночестве.

— И вы собираетесь защищать их права?

— Было время, когда я бы так и сделал. Сейчас я не уверен, что это правильно. Я думаю, защищать их права сейчас — означает погубить их быстрее. Такова обстановка в стране. Откровенно говоря, мне кажется, большинство радикалов проявляют восхитительную сдержанность.