Элизабет Хаксли - Сияющее Эльдорадо

• Название: Сияющее Эльдорадо
• Автор: Элизабет Хаксли
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1976

Книга английской писательницы Э. Хаксли дает яркую картину жизни Австралии как в прошлом, так и в настоящее время. Рассказывается о городах Австралии — Сиднее, Аделаиде, Мельбурне, Канберре и др. Отдельные главы посвящены проблемам добычи золота на западе материка, рассказу о Северной Территории страны с населяющими ее аборигенами; фауне и флоре Австралии.

---

То, что делает пребывание в Лав-Крик незабываемым, — это не только величественная природа, но и необыкновенный энтузиазм братьев Грин. Они приехали с юга как подрядчики по закупкам леса, и здесь им понравилось. По натуре они романтики и видят в каждом обросшем щетиной, свертывающем сигарету скотоводе отважного ковбоя с его инстинктивным знанием законов природы и окрашенным стоицизмом чувством юмора. «Их дома — это их шляпы», — говорят Грины и рассказывают нам истории, иллюстрирующие характер этих бродяг. Когда завывающий шторм прогнал перед собой стену песка через огороженное хозяйство, гость выразил сочувствие разоренному скотоводу, а тот ответил:

— Что ж тут плохого? Хорошая погода для ветряной мельницы.

Они известны своими меткими характеристиками. Когда у одного мужчины вскочил фурункул на шее и он вынужден был склонить голову на одну сторону, скотоводы сравнили его со старой вороной, засунувшей голову в горлышко бутылки из-под соуса. В женщинах они видят мало толка. Когда какая-то дама, сбившаяся с пути, спросила, как проехать к Алис-Спрингс, ковбой молча показал ей дорогу в направлении, противоположном тому, куда она ехала.

— Вы уверены, что это правильно? — спросила дама.

— Если хотите, продолжайте ехать так, как считаете нужным, мадам, но проверьте, хватит ли вам бензина на двадцать три тысячи девятьсот и еще пятьдесят миль.

Они в большой дружбе с лошадьми. В лучшие времена в Лав-Крик лошадей не объезжали, а лаской привлекали на свою сторону. Необъезженного жеребенка оставляли в загоне вместе со старой мудрой лошадью и несколько дней не обращали на него внимания. Тем временем старую лошадь ласкали, то и дело надевали и снимали с нее уздечку и седло. Жеребенок проявлял любопытство, затем начинал ревновать и терся поблизости. Через несколько дней ему протягивали руку и жеребенок обнюхивал пальцы. «Когда он дотрагивался до вас, чтобы привлечь внимание, он ваш». Но первый сигнал должен подать жеребец, а не человек. Грин передал мне рассказ старого ковбоя: «Лошадь должна доверять вам, и вы должны помогать лошади — никогда не расслабляйтесь в седле. Ваша задача не заставлять лошадь делать больше, чем она уже сделала, и помогать ей на каждом дюйме пути. После этого она поможет вам. Может статься, что однажды ваша жизнь будет зависеть от нее». Прирученные лошади помогают потом сгонять других лошадей, которые намного быстрее, умнее, хотя и более дикие, чем представители других пород скота.

Когда Лу Блумфилд привез свою невесту в Лав-Крик, он построил дом с толстыми глиняными стенами, однокомнатный, с большим камином, но, очевидно, без окон. Сейчас это гостиница для туристов, где по вечерам Гил Грин показывает куски горных пород и беседует о геологии. Здесь, в Центре, говорит он, земная кора, возможно, наиболее древняя. Миллионы лет назад слои осадочного известняка легли на кварцевую кору, которая, в свою очередь, наверное, старше его на тысячу миллионов лет. Породы содержат окаменелости обитателей морей, которые погибли несколько геологических эр назад. Ряд гигантских, удлиненных, сместившихся пластов или серия смещений сжали все эти слои и поставили их в перпендикулярное положение вместо горизонтального. Если вам удастся забраться на крутые, остроконечные горы над криком, открывающийся вид сразу же напомнит о море, — яростном море, коричневые и темно-оливковые волны которого, кружась в водовороте, испещренном белыми пятнами, готовы были когда-то взорваться, а вместо этого остались навсегда замороженными в вечной неподвижности. Чувствуется, что целые слои скал опрокинуты какой-то фантастической силой. Это потрясающий и сказочный ландшафт, абстрактный, безжизненный, пустынный, молчаливый; древнее неистовство, застывшее в монументальном спокойствии. Ничто не шелохнется на вершинах гор.

Внизу, на песчаном дне этой некогда буйствующей реки, рос куст, вокруг которого оживленно летали маленькие, только что вылупившиеся из гусениц чернобелые бабочки и бегали голуби с бронзовыми крылышками. Листва мульги приобрела здесь из-за засухи оранжево-коричневый цвет, но корни высоких белоствольных эвкалиптов, обрамляющих крик, проникали достаточно глубоко в почву, чтобы найти влагу. На поверхности же земли птицы, как и люди, зависят от резервуаров с водой, поступающей из глубоких колодцев. Три диких верблюда, черные при лунном свете, пришли сюда ночью, чтобы напиться из водоема, расположенного близ фермы. А динго тоскливо выли с черных и молчаливых гор…

Вдова Лу Блумфилда, которой уже больше восьмидесяти лет, живет в Алис-Спрингс. Когда, будучи невестой, она подъезжала к Лав-Крик, здесь не было ничего, кроме телеграфной станции и нескольких хижин. Раз в году запасы различных товаров привозили на верблюдах из Удпадатты, железнодорожной станции, расположенной в трехстах милях к югу. Зачастую канистры оказывались пустыми, так как верблюды в пути били их о скалы и керосин вытекал. Тогда она вынуждена была мастерить лампы, используя старые банки из-под бобов. Заполнив их песком, она вставляла туда фланелевый фитиль и поливала расплавленным бараньим жиром. Лампа коптила безбожно. Рядом лежала ложка, которой она добавляла жир.

Все здесь было домашнего изготовления. Госпожа Блумфилд сама варила дрожжи из сухого хмеля, но ей никак не удавалось спасти муку от долгоносика. Мясо она солила и подвешивала в мешках. Иногда из буша приходили местные незамужние девушки. Она давала каждой кусок мыла, учила, как надо мыться, доить корову, носить платье. Никто из них до этого не видел домов с четырьмя стенами, тарелок, чашек, стульев, но они относились к хозяйке по-дружески и всячески старались услужить.

Ближайший врач жил в Удпадатте. Когда еще до женитьбы Лу Блумфилда забодал бык, он послал записку своему ближайшему соседу за тридцать миль: «Буду рад, если ты приедешь и немного поможешь мне». Сосед приехал с женой. Она промыла рану раствором меди и наложила сто восемьдесят швов конским волосом. Рана зажила.

Раз в год супруги закладывали коляску и отправлялись в Алис-Спрингс на скачки. Это были хорошие скачки, в которых, по словам госпожи Блумфилд, участвовали лошади чистокровных пород. Вечерами они танцевали при свете фонарей «молния» в Стюарт Армз.

В те времена люди не пили так много, как сейчас. «Мы были слишком заняты, — рассказывала госпожа Блумфилд. — Иногда Лу отсутствовал со стадами по два-три месяца подряд. Я никогда не скучала и не боялась аборигенов. Мы хорошо ладили с ними».

Когда она вышла замуж, брат посоветовал: «Никогда не перечь Лу. Делай все, что он хочет, что считает нужным, и тогда вы будете счастливы». Госпожа Блумфилд последовала этому совету.

— И мой брат оказался прав, — сказала мне она.

Ее сын Гарри, получив наследство, построил другую усадьбу, в тридцати милях от старой, — приземистый белый дом, окруженный газоном, цветущим кустарником, папоротником. С задней стороны дома находилась детская площадка для игр, скотобойня, прачечная, птичник. Все было сделано с большим вкусом и любовью. Но потом хозяйство пришло в упадок. Блумфилды переселились на юг вслед за своим уцелевшим скотом, мало что оставив после себя, разве что сарай да седла. Каждое седло блестит от жира, удила вычищены до блеска; подковы, железо для клеймения, тяжелые вьючные седла лежат в строгом порядке. Все готово для использования. Но никому это больше не надо.

— Блумфилды еще вернутся, — уверенно сказал Дуг Грин. — Засухи бывали и раньше, часто даже более сильные. Этой стране уже миллионы лет, и ее никогда не сломить. Все вернется назад, вы увидите. Трава станет такой густой, что вы в ней потеряете собаку, восстановится мульга, наполнятся водой крики. Никогда нельзя недооценивать силу природы. Сейчас она просто отдыхает.

К сожалению, от ученых мне приходилось слышать другое мнение.

Один из Блумфилдов начал работать в туристском лагере, где он ухаживает за лошадьми. Итак, одна дверь раскрывается, в то время как другая захлопывается. Ведь туристы приносят гораздо больше прибыли, чем скот. Они не нуждаются ни в опрыскивателях, ни в прививках, их легче собрать вместе, и к тому же они оплачивают свое содержание.

Весь день мы тряслись по восточным склонам гор Макдоннелл в старом автобусе, не заметив вокруг ни былинки, ни травинки, ни пучка какой-либо зелени, только скалы да камни — все светло-желтого цвета наждачной бумаги и такие же шершавые. Увядшая рыжеватая мульга, чахлые деревья — эвкалипты, кизил, пробковое — все мрачного серого и черного цветов. Жизнь скота в этих пустынных районах зависит от деревьев и кустарников, их листьев, веток и стручков с семенами, а не от травы. Поэтому часть молодых деревьев поедена скотом, а часть погибла из-за того, что у них пообрубали ветки на подкормку животных. Естественный цикл регенерации нарушен, но мнению некоторых специалистов, навсегда.