Эксперт Эксперт - Эксперт № 43 (2013)

• Название: Эксперт № 43 (2013)
• Автор: Эксперт Эксперт
• Жанр: Публицистика

---

— Да, поздно, согласен.

— Какова же была мотивация?

— Все очень просто. У нас есть сеть отделений, порядка двух десятков, в основном в Москве, которая, по моему мнению, была не загружена. Надо было наполнить их бизнесом. Ну и попытка чуть-чуть повысить маржу банка, на корпоративном кредитовании много не заработаешь. Мы, с одной стороны, испытываем прессинг по кредитным ставкам со стороны госбанков — они кредитуют очень дешево, а мы как-то должны составлять им конкуренцию. С другой стороны, деньги по-прежнему достаточно дорогие. В последние месяцы они начали потихонечку дешеветь, но не слишком быстро.

— Но для розницы одних отделений мало. Нужны специфические компетенции по риск- менеджменту.

— Безусловно, мы все эти процедуры у себя внедрили. Просрочка по портфелю физических лиц у нас 0,63 процента, а доля одобрения кредитных заявок для «физиков» — 20–25 процентов. По-моему, цифры говорят сами за себя. Мы работаем очень аккуратно. Недовыполняем план «по валу», поскольку видим, что происходит на рынке, прежде всего значительную закредитованность населения. Мы вообще не занимаемся POS-кредитованием (кредитованием покупок в торговых центрах. — « Эксперт» ) и экспресс-кредитами «за двадцать минут».

— Какова процентная ставка по вашим потребительским кредитам?

— Базовый продукт у нас в этом сегменте — потребительский кредит «Доверительный», для людей с хорошей кредитной историей. Номинальная ставка по нему — 19,9 процента. Там есть кое-какие «прилипалки», которые могут принести банку дополнительный доход при определенных условиях. Реально у нас сейчас интегрированная ставка по продукту «потребительский кредит» в целом — примерно 24 процента годовых в рублях. В контексте сегодняшнего рынка, согласитесь, это очень скромно.

Андрей Егоров: «Третий свод базельских правил будет способствовать дальнейшему торможению кредитования»

Фото предоставлено Судостроительным банком

— А что происходит в корпоративном блоке?

— До недавнего времени менеджеры корпоративного сегмента были прежде всего заточены на обслуживание и на привлечение клиентов от клиентов. То есть работали по «теплой» базе. Год назад мы наняли параллельную команду. Это чистые колд-коллеры — они делают «холодные» звонки незнакомым компаниям и приводят клиентуру с улицы. Хотя принципы оценки бизнес-проектов и выдачи кредитов одинаковы для всех типов заемщиков.

— Кто ваш типичный корпоративный заемщик? Отраслевая принадлежность, средний или медианный оборот, размер кредита типичный? Можете набросать коллективный портрет?

— О, это сложно. Ведь мы абсолютно универсальный банк. На кредитном комитете мы обсуждаем кредиты и на 5 миллионов рублей, и на 500 миллионов. Я могу сказать, что я хочу видеть.

— Скажите…

— В идеале, для того чтобы снизить концентрацию портфеля, я бы хотел кредитовать заемщиков с «чеком» от 50 до 150 миллионов рублей. Для нас это было бы комфортно со всех точек зрения. Правда, существует мнение, что если не работать с крупными заемщиками, то и сам не будешь крупнее. Поэтому мы не отказываемся от кредитов крупнее, они просто не мотивируются. У нас есть регрессивная шкала по системе мотивации для клиентских менеджеров. Так вот, клиентщикам уже все равно, выдать кредит на 500 миллионов или на 200.

— Из ваших слов следует, что пока фактический уровень концентрации кредитного портфеля выше желаемого.

— На 20 крупнейших заемщиков у нас приходится порядка 18 процентов кредитного портфеля. Даже по международным подходам это приемлемо. Конечно, это не как у ведущих западных банков, у которых на 20 первых заемщиков приходится менее одного процента кредитного портфеля, но для российского банка вполне.

— Общероссийская динамика корпоративного кредитного портфеля чувствительно замедляется. По последним данным ЦБ, годовые темпы прироста опустились ниже 13 процентов годовых. В чем дело, по- вашему?

— Есть много причин, в том числе все ужесточающиеся регулятивные меры, которые связаны с формированием резервов и оценкой заемщиков. Хотя определенные резоны у ЦБ как регулятора для этого есть.

— Вроде бы основные гайки в пруденциальном регулировании закручивались в 2011 году. А выраженный эффект появился только сейчас. Такое пролонгированное влияние?

— Ни одной либеральной меры с тех пор принято не было. Все меры направлены исключительно на ужесточение регулирования. В частности, введение третьего «Базеля» тоже оказывает влияние на торможение роста кредитного портфеля по причине того, что банкам элементарно перестает хватать достаточности капитала. Хотя своя логика в третьем своде базельских правил, безусловно, есть. Это внедрение передовой мировой банковской практики в России. Но само собой разумеется и то, что это будет однозначно способствовать дальнейшему торможению кредитования. Тем более что все это накладывается на общий дефицит хороших заемщиков.

— Ну уж последний аргумент — точно лукавый. Мечты банкиров о хорошем заемщике напоминают мне разглагольствования завзятых холостяков об идеальных женах. Нет в природе идеальных жен! И слава богу — ведь мы, мужья, тоже далеко не идеальны. Вместо поиска идеала надо учиться работать с имеющимися заемщиками, искать компромиссы.

— Да мы только этим фактически и занимаемся! Финансовое положение большинства заемщиков в России весьма среднее, не все бенефициары раскрыты, масса еще всяких сложностей. Так и живем. Хотя я все-таки думаю, что в этом году у нас рост кредитного портфеля будет больше, чем по системе в среднем. Процентов на тридцать.

— Есть еще один загадочный для меня вопрос. Почему на фоне сильного торможения корпоративного кредитования и снижения спроса на кредиты не снижается их цена? Почему процентная ставка такой неэластичный параметр?

— Ничего загадочного в этом нет. Цена должна снижаться тогда, когда предложение превышает спрос. А мы только что с вами рассуждали о том, что банкам не так-то просто кредитовать в нынешних условиях. То есть в данном случае мы не видим растущего предложения, поскольку возможности банков находятся под давлением регулятивных мер и новых требований к достаточности капитала. А почему процентная ставка столь неэластична, я не знаю.

— У меня есть подсказка. Вы же инженер- строитель по первому образованию? Так вот, мы с коллегами из нашего рейтингового агентства « Эксперт РА» оцифровали составляющие разрыва в стоимости некоего типичного кредита заемщику сегмента малого и среднего бизнеса в России и Германии. Общий разрыв по итогам прошлого года составил 10 процентных пунктов — 3 процента годовых стоит кредит в Германии, 13 процентов, грубо, у нас. Самый большой разрыв — по стоимости привлеченки, мы его оценили в 4 пункта (5,5–6 процентов в России и 1,5 процента в Германии). Следующий разрыв — это операциональная эффективность. Тут разрыв небольшой, примерно половина процентного пункта. А дальше — маржа, которую мы разбили на две части. Одна часть — это премии за риски всех видов: страновые, отраслевые, индивидуальные, которые, на наш вкус, в России избыточны, — разрыв составляет 3–3,5 пункта. И наконец, разрыв в уровне безрисковой маржи, то есть ожидаемой или привычной доходности от банковского бизнеса в Германии и в России — еще 2–2,5 пункта.