Marian Eliot - Огонь - огнём

• Название: Огонь - огнём
• Автор: Marian Eliot
• Жанр: Фанфик

---

Но одна мамина присказка все-таки глубоко запала в его душу. В ней говорилось о непослушном мальчике, который сосал свои пальцы, несмотря на предостережения матери об ужасном портном. Однажды, когда она вышла в магазин, а неслух-Конрад сосал большой палец, к нему пришёл страшный портной с огромными ножницами…

После того как Макнейр услышал эту историю, он тут же избавился от своей привычки сосать пальцы. Оставалось надеяться, что теперь-то уж портной к нему не придёт.

Но с Портным всё-таки пришлось повстречаться. Мама показала ему комикс. На одной картинке бедный маленький Конрад, одетый в красный джемпер, сосёт свой большой пальчик, а потом… Вот ужас-то! Ломая двери, Портной врывается в дом. В его руке - огромные ножницы, почти такого же размера, как он сам. У него рыжие волосы - они развеваются за его спиной, как на ветру. Он светится от удовольствия, когда отрезает Конраду оба больших пальца, а мальчик, истекая кровью, скачет от боли и зовёт на помощь, но никто не приходит…

Нельзя ожидать от Портного справедливости. Юный Уэлден быстро понял эту простую истину. Ведь Портной любил причинять боль, ему нравилось это. Поэтому, даже если ты больше не сосёшь пальцы, он всё равно придёт к тебе. «Нужно стать сильным, очень-очень сильным, и тогда Портной не сможет тебя одолеть. Это единственное спасение», - решил Макнейр. Что же, сказано - сделано. Он научился причинять боль другим детям, и всё для того, чтобы Портной, увидев это, сразу понял, как они слабы, и что по сравнению с ним - Макнейром - лёгкая добыча. Поэтому вначале он должен прийти к ним. И вообще, Макнейр понял как это весело - мучить детей. Ха! Их матери даже запрещали ему играть с ними.

И в то же время Макнейр начал бояться портного ещё больше. Ведь теперь, когда Макнейр сам узнал, как это здорово - издеваться над другими, он лучше понимал Портного и убедился, что был прав насчёт него. А значит - нужно быть всегда начеку.

Теперь он вырос, стал взрослым мужчиной. Портной же приходил только к детям. Почему же он до сих пор так боится? А если ему страшно, то почему тогда он сидит за столом, в своём кабинете наверху, и обдумывает шифрованное послание Родольфусу и Беллатрисе Лестрейндж? И, кажется, он уже позабыл, о чём это письмо.

Внезапно символы утратили всякий смысл и принялись танцевать по всей странице. Потом они сложились в Черную Метку, которая уставилась прямо на него. Большие пальцы стало покалывать. Он…

Дверь за спиной Макнейра была заперта, но он отчётливо услышал скрип, как будто кто-то поставил ногу на нижнюю ступеньку ведущей наверх лестницы.

Этого не может быть…

Затем раздались размеренные удары, словно кто-то очень быстро бежит вверх по лестнице, и Макнейр закричал, пытаясь вскочить со стула и запереть дверь на ключ до того как она откроется, но он не мог пошевелиться, а шаги на лестнице звучали всё громче и громче…

И дверь открылась. Он вбежал.

Макнейр увидел длинные рыжие волосы, сверкающие жёлтые глаза и глумливую улыбку до ушей.

Огромный рыжий человек-ножницы.

И Макнейр понял, что портной просто ждал, всё время ждал этого момента, а все усилия Макнейра стать сильным и жестоким оказались бесполезны…

О, дети, знайте, что портной придёт

И схватит непослушных.

* * *

Римус Люпин восхищался многими качествами Альбуса Дамблдора, но то, что директор - отъявленный жаворонок, к ним не относилось. Нельзя сказать, что он встретил их весело (учитывая обстоятельства, это было бы неуместно), но весь его вид буквально источал бодрость и энергию.

- Доброе утро, Гарри, Римус, - поприветствовал их Дамблдор, предлагая присесть к маленькому чайному столику в алькове кабинета. Гарри и Люпин опустились на обитые чёрной кожей стулья, которые громко заскрипели, когда на них сели, но сам Дамблдор расположился в обтянутом красной тканью кресле. Приглядевшись, Люпин с изумлением понял, что оно дышит. Дамблдор взял печенье с большого подноса на столе, наклонился и быстро подложил его под сиденье, стараясь, однако, не просовывать пальцы слишком глубоко внутрь. Кресло пропыхтело и захрустело печеньем.

Люпин бросил взгляд на Гарри. Он подумал, что, принимая во внимание недавние события, этим утром Гарри выглядит отдохнувшим. Ему полагалось ощутить радость, вспомнив, каким расстроенным был Гарри на похоронах Сириуса. Однако во взгляде Гарри отражалось непонятное, ленивое удовлетворение, от которого Люпину сделалось не по себе. Это было почти так же отвратительно, как и боевитый настрой Дамблдора, - вероятно, даже хуже.

Сконцентрировав внимание на Дамблдоре, Люпин увидел, что директор прекратил поглаживать подлокотник кресла и теперь пристально смотрит на них.

- Вопрос, который нам следует обсудить, не займёт много времени, - сказал он. - Как вы знаете, мы должны решить, что делась с останками Сириуса. - Он указал на каминную полку за своей спиной, и Люпин увидел на ней урну. - Я подумал, что вы двое знали его лучше всех, и поэтому могли бы предложить что-то более… приемлемое, чем то, что указал в завещании он сам.

Люпин не смог побороть улыбку. В этом был весь Сириус - даже к такой вещи как смерть он не мог отнестись серьезно.

- К сожалению, мы общались меньше, чем хотелось, - произнёс Люпин вслух, хотя не был уверен, что говорит искренне. Всё лето он пытался заставить себя черкнуть несколько строк Сириусу. Но ведь и тот не писал ему. Люпин решил, что Сириус просто поглощён обществом Гарри. Странно, он думал, что будет больно, и удивился, ощутив только усталую грусть. - Конечно, в мире много мест, которые любил Сириус. И Хогвартс - одно из них. - Он снова улыбнулся. - Например, я точно знаю, что ему было бы приятно удобрить Коноплю-Людоеда профессора Спраут.

Гарри изумлённо уставился на Люпина.

- Профессор Спраут выращивает…

- Это растение часто используется в чарах и в зельеварении, - невозмутимо прервал его Дамблдор. - Конечно, она не подпускает к нему любознательных студентов.

- Особенно самых любознательных, - подтвердил Люпин.

- О, Боже! - сказал Дамблдор.

- Тогда давайте так и поступим, - предложил Гарри.

- Это привлекательная идея, - признал Дамблдор, - но, возможно, вы придумаете что-то более достойное, Римус? Ведь, в конце концов, Сириус был не только шутником, но ещё и героем.

Удивление исчезло с лица Гарри, так же как и безразличие. Его глаза потемнели, заставив Римуса вздрогнуть.

- Мы можем развеять его пепел над озером, - проговорил он с запинкой, стараясь поскорее придумать что-нибудь и наконец покончить с этим неприятным делом. Люпин не сомневался, что, окажись Сириус на его месте, он вполне мог бы бросить его пепел в ближайший горшок с растением, а потом напиться до беспамятства, ведь жизнь, в конце концов, для живых.

- Он любил плавать, - медленно проговорил Гарри, - а ещё - кататься на лодке и рыбачить. Недалеко от коттеджа был пруд.

- Тогда решено, - сказал Дамблдор. Он поднял руку, словно собирался похлопать Гарри по руке. Но Гарри тут же убрал ладони себе на колени и рука Дамблдора снова опустилась на подлокотник кресла. - Очень хорошо, Римус, вне всякого сомнения, вы хотите всё сделать вдвоём.

- Конечно, - сказал Люпин, немного обескураженный тем, что Дамблдор не выразил желания принять участие. - Тогда, если ты готов, Гарри, можно заняться этим сразу после нашей беседы.

- Хорошо, - согласился Гарри, но Дамблдор прервал его:

- Римус, мне нужно сказать тебе несколько слов. Я ведь могу задержать тебя немного?

- Естественно, - сказал Люпин. - Гарри, ты не против?

- Почему я должен быть против? - спросил Гарри и встал. Затем он посмотрел на Дамблдора. Прочитать выражение его глаз Люпин не смог. - Я уже могу идти, сэр?

- Можешь, - ответил Дамблдор, в его глазах плескалась тревога. Люпин и директор смотрели в спину Гарри. Тот шел, держась очень прямо и расправив плечи. Вдруг он остановился у стола Дамблдора, не спрашивая разрешения, взял с полки урну с пеплом Сириуса и вышел из кабинета. Дамблдор не стал его останавливать.

Как только за Гарри закрылась дверь, Люпин повернулся к Дамблдору.

- Вы что-то хотели, сэр?

- Это касается всё того же, - сказал Дамблдор, откинувшись на спинку кресла. Его серебряные брови сошлись на переносице, придавая Дамблдору ещё более серьёзный вид. - А именно - Гарри, он меня очень волнует.

- Естественно, - ответил Люпин, готовя себя к продолжению; кажется, он уж догадывается, о чём пойдёт речь.

И правда.

- Я делаю всё, что могу, - продолжал Дамблдор. - Я уже принял кое-какие меры, но хочется, чтобы ты тоже мне помог.

- Конечно. А что за меры?

Дамблдор добродушно посмотрел на него.

- Гарри необходимо отвлечься. Я получил согласие Северуса на то, чтобы до начала семестра он индивидуально занимался с ним Защитой от Тёмных Искусств.

Люпин уставился на него.

- Вы… что? Гарри? Северус?

- Они оба согласились, - сказал Дамблдор. Он прикрыл глаза и отпил из чашки. - Времена меняются, Римус и притом очень быстро. Признаюсь, я всё чаще не могу угнаться за ними.