Клер Кальман - Слово на букву «Л»

• Название: Слово на букву «Л»
• Автор: Клер Кальман
• Издательство: Ред Фиш. ТИД Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-42-Х

Слово на букву «Л» — запретное для Беллы слово. Более того, после смерти Патрика она объявила «свободную от секса зону». Но все изменилось, когда ее садом занялся Уилл — лучший садовник в городе, куда она переехала. Ведь «быть счастливой — не запрещается», как верно заметила подружка Беллы — озорная и добрая Вив.

Смешной и проникновенный роман о мужестве, которое понадобится каждому, кто не сдается в поисках любви.

---

— Хорошо, что сказал. Я просто найду еще один чайник.

С подносом в руке она постучала в дверь родительской спальни. Даже в такую рань волосы Алессандры были аккуратно уложены.

— Именинный чай в постель, мадам? — Белла наклонилась поцеловать мать в щеку. — С днем рождения. Твой подарок в машине, через минутку схожу за ним. У тебя прекрасная прическа.

— Спасибо, Белла, дорогая. Как мило. Прелестные анемоны — у меня в холле как раз такие же. Это Эрл Грей? — Алессандра посмотрела на поднос.

— Да, папа предупредил меня. Налить?

— Лучше пусть постоит минутку. О, ты не нашла салфетки для подноса? Они в ящике.

— Нет. — Белла отвернулась и занялась чаем, очень заботливо помещая ситечко в каждую чашку и помня о том, что молоко следует наливать в самом конце.

Она подала чашку матери в кровать, от старания угодить нахмурив лоб, как ребенок.

— Превосходно, — сказала Алессандра, — можно мне добавить еще капельку молока?

Белла с кувшинчиком молока сделала как велено и повернулась, чтобы уйти.

— На этот раз без Уилла?

— Без.

— О! Все в порядке?

— Да, спасибо, все прекрасно. Почему должно быть иначе?

— Извини, я ничего не имела в виду. Передай ему наши наилучшие пожелания, хорошо?

— Угу.

Они провели утро в городе, где Алессандра хотела найти шарф в тон прекрасной янтарной броши, которую ей подарил муж.

— Он говорит, что она напомнила ему об искорках в моих глазах. Твой отец просто безнадежный старый романтик, — снисходительно улыбнулась она.

Они встретились с Джеральдом за обедом, и он должным образом выразил восхищение шарфом. После обеда Алессандра сказала:

— Белла, дорогая, доставь мне удовольствие, позволь подарить тебе что-нибудь красивое из одежды. Ты, должно быть, носишь эти брюки сто лет.

— Они просто удобные. Мама, у меня есть приличная одежда для работы.

— Ну, конечно. Я не могу угнаться за нынешней модой. — Мать подергала за край длинного манжета своей серебристо-серой крепдешиновой блузки. — Я просто придерживаюсь классики.

Белла настояла на приготовлении именинного ужина. Сваренные вкрутую перепелиные яйца она смешала с листьями свежих ночных фиалок, порезанным пурпурно-красным радиччио[27], бланшированным сладким горошком и обжаренным желтым и красным сладким перцем, залив все это теплым соусом из кунжутного масла.

Алессандра «просто заглянула кое-что взять», пока Белла готовила.

— М-м-м. Чудесные цвета. Знаешь, но твой отец не ест перец.

За ужином, наклонив голову и оценивая блюдо, Алессандра спросила:

— Ты готовила по той кулинарной книге, что я подарила тебе на Рождество?

— Вообще-то нет, я сама это придумала. Ну и как тебе?

— Очень хорошо. Однако руккола[28], должно быть, очень дорогая, — сказала Алессандра.

На горячее был отварной лосось, поданный с соусом из кресс-салата, картофелем pomme Anna[29] со слоями прозрачно-серебристого лука, пропитанного молоком, с мелкими французскими бобами и глазированной морковкой. Ничего нового, ничего, о чем можно было бы сказать:

— Как интересно, я никогда не готовлю это таким образом.

— Еще и на завтра останется на холодное, — сказала Белла.

— О, но у меня и так полно еды на завтра.

— Ты все еще не посмотрела мой подарок. Он в холле, пойду принесу. — Белла поднялась со стула.

— Пожалуйста, не беспокойся, Белла, дорогая. Я потом посмотрю.

— Посмотри сейчас, пожалуйста. — Белла отодвинула тарелки и положила подарок перед Алессандрой.

— Как изумительно упакован! Что за прелестная бумага!

— Надеюсь, тебе понравится. — Белла поправила солонку и перечницу, стоящие перед ней, и смела крошки со стола на ладонь. — Боюсь, я не смогу забрать его.

— Конечно, тебе и не придется забирать его. — Алессандра аккуратно сняла липкую ленту.

Блюдо лежало в гнезде из светло-розовой папиросной и оберточной бумаги, покрытой розами.

— Оно действительно очаровательно, Белла. Спасибо.

— Мы должны поставить его на самое лучшее место, — сказал Джеральд. — Почему бы не убрать то скучное зеленое и не поставить это блюдо посередине большого комода?

— Но, Джеральд, дорогой, зеленое — это же мамино блюдо. Может, мы сможем поместить новое на комод в холле.

Белла пошла в кухню за десертом.

— Надеюсь, вы когда-нибудь используете его, — крикнула она, оглядываясь в поисках серебряной лопатки для торта.

— Ну конечно, хотя теперь мы уже не так много развлекаемся, как бывало раньше, Белла. В твоем возрасте я имела обыкновение устраивать вечеринки. Для нас двоих оно чуть-чуть великовато.

* * *

Белла появилась, держа в руках торт с замороженным лимонным муссом, окруженный красным малиновым пюре. Идеально гладкая поверхность была украшена огромной, затейливо выписанной буквой «А» из шоколада.

— Та-да-а, — громко пропела Белла, изображая фанфары.

— Выглядит просто восхитительно, но, знаешь, в меня сейчас не влезет больше ни кусочка. А вы с папой поешьте.

— Он очень легкий, — умоляюще сказала Белла, — сплошной воздух.

Алессандра улыбнулась, грациозно взмахнула рукой в знак отказа и решительно промокнула губы салфеткой.

— А сейчас Я приготовлю кофе, — сказала она, поднимаясь из-за стола.

Белла смотрела вниз, на торт с муссом. На завитке буквы «А», казалось, была большая капля воды. Еще одна. Она стояла, держа в руке серебряную лопатку, и слезы падали мимо нее на торт.

— О, Белла, сердечко мое, не надо, — уговаривал ее отец. — Все в порядке. Она просто не может иначе.

Но дочь задыхалась, с шумом втягивая воздух, каждый вздох разрывал ее грудную клетку.

— Она — никогда, — Белла шлепнула лопаткой по куску торта, резко всхлипнув, — никогда — не сказала — мне — ни — одного — доброго — слова.

— Ну, тише, тише. — Джеральд обнял ее за напряженные плечи. — Еда, которую ты приготовила, была просто великолепна. Конечно же, ей все понравилось.

— Она — меня — ненавидит.

Вошла Алессандра с кофейным подносом.

— Я вас прервала? Что случилось с этим милым тортом? Я только что хотела попробовать кусочек.

Джеральд взглядом попытался остановить ее.

— Ну, я не знаю, почему она плачет. Это мне надо плакать. Ведь это я стала на год старше.

— Али, прекрати!

Она пожала плечами и вздохнула:

— Вся эта суета…

Белла резко повернулась к ней, закричав:

— Да, вся эта дурацкая суета! Все и всегда недостаточно хорошо для тебя, не так ли? Неважно, что я делаю, но все неправильно уже потому, что это делаю я.

Белла взглянула на крепко зажатую в руке лопатку для торта; она казалась жесткой, твердой — успокаивающей. Холодный блеск металла. Она не могла выпустить ее из рук.

— Что ты хочешь от меня? Что я могу сделать, чтобы это было правильно? Ты меня не просто не любишь, я тебе даже не нравлюсь. Зачем ты вообще дала себе труд родить меня? Зачем? Ты ведь никогда меня не хотела, разве не так? Не так? — выкрикнула Белла в лицо матери.

Алессандра была в шоке. Глаза ее расширились, в них затаился страх; она отшатнулась, будто ее ударили.

Белла высоко подняла лопатку для торта и изо всех сил хлопнула ей по самой середине торта, разбрызгав мусс большими кляксами по всему столу. Малиновое пюре расплескалось, как кровь, по хрустящей белой скатерти.

Джеральд накрыл ее руку своей рукой, опустил па стол и разжал ее пальцы.

— Да, — сказала Белла, вытирая нос тыльной стороной руки, — ты никогда меня не хотела. Все так просто.

Перед глазами у нее плыла белая скатерть с резкими красными пятнами, серебряная лопатка, изуродованный торт.

Белла слишком выдохлась, чтобы ехать домой сейчас, и решила отправиться утром, как только рассветет. Сейчас она мечтала только о том, чтобы отлежаться в горячей ванне и поспать. Ребра у нее болели от рыданий, но сейчас слез не было. Она была совершенно спокойна. То, что невозможно выразить словами, было сказано, и это принесло облегчение.

Джеральд вошел в ее комнату.

— Твоя мать хочет поговорить с тобой и все объяснить. Просто поговори с ней. Пожалуйста.

— Извини, папа, с меня достаточно. У меня нет настроения выслушивать ее объяснения, почему она такая.

— Я знаю, это трудно. Она действительно пытается… Она на самом деле не может иначе.

— Папа. Давай не будем об этом, хорошо?

— Хорошо. — Его плечи опустились, он выглядел усталым. — Может, тогда утром, а?

— Может быть. — Она улыбнулась и обняла его. — Прости за этот переполох.

Он отмел извинения взмахом руки и потрепал ее по щеке: