Григорий Рейнгольд - Один день Григория Борисовича

• Название: Один день Григория Борисовича
• Автор: Григорий Рейнгольд
• Жанр: Русская классическая проза

---

Уже у самого подъезда он вдруг услышал:

- Мужчина, извините, с вами можно поговорить?

Григорий Борисович обернулся. Перед ним стояли две незнакомые женщины, примерно одних с ним лет, а то и моложе очень приличного, культурного вида, явно не из богатых.

- Да, конечно, - ответил он, отказываться некультурно, ведь не цыганки с рынка.

Однако на часы посмотрел:

20 часов 41 минута.

- О чем вы хотели поговорить?

- Мы видим, что вы человек интеллигентный и хороший. Скажите, вы в Бога верите?

Понятно, иеговистки. Их много ходит по городу, проповедовать пытаются, да мало кто их слушает. Что ж, поговорим немного, хотя домой надо торопиться, кушать хочется.

- Как вам сказать? Скорее нет. Библию я читал, это великая книга. Я не верю во многие библейские факты, но в духе Библии - высшая правда. Я не верю, что мир был создан за шесть дней. Я не верю во Всемирный потоп и во многое другое... Но Божьи заповеди мне по сердцу и я в жизни стараюсь их исполнять. Вот и подумайте, верующий я или нет. А вы иеговисты?

- Нет, мы не иеговисты, мы свидетели Иеговы. Мы ходим и несём людям слово Божье, разъясняем им Библию.

- Это хорошо, но скажите, вы сами верите, что Бог создал мир за шесть дней, что был всемирный потоп, когда затопило всю сушу... Наука это опровергает.

- Некоторые места в Священном Писании надо понимать иносказательно. Для того мы и ходим, чтоб учить людей:

- Но позвольте, кого было бояться авторам Библии, Богу в конце концов, ведь по вашему Он автор Библии. Зачем Ему нужен был эзопов язык? Непонятно. А если вы говорите, что понимать надо иносказательно, то ведь тогда каждый может понимать как хочет...

- Слаб разум человеческий, нужны специальные люди, которые сами понимают Библию и объясняют другим.

- Но почему вы считаете, что вы понимаете лучше меня? Я тоже её читал и даже делал выписки, разбирался... Да и не всё, что Иисус Христос говорил могу принять. Например, "Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер... тот не может быть Моим учеником".

А в другой раз к матери своей отказался выйти. А как же тогда "Чти отца своего и мать свою:" Ведь для родителей апостолов это была, наверное, тоталитарная секта, как теперь говорят...

- Вот видите, вы не понимаете, вам тоже объяснить надо, это место надо понимать так, что если родители не соблюдают заповедей Божьих...

- Мария как раз соблюдала заповеди Божьи: Но вас то кто уполномочил Библию трактовать. И почему именно у вас Истина, а не у православных, допустим?

- Православная церковь Библию искажает, идолам поклоняется, такое придумывает, чего в Библии вовсе нет... Православные водку пьют, курят, матом ругаются, воюют и людей на войне убивают. А к нам молодые приходят и сразу пить и курить бросают, оружия в руки не берут...

- Я тоже не пьяница и не курю, почему именно вы должны других учить.

- Иисус Христос сказал апостолам: "Идите и учите людей"...

- А вы тут причём?

- Свидетели Иеговы от апостолов произошли, апостолы тоже были Свидетелями Иеговы...

- Но почему именно ваше учение верное, в мире много религий...

- В мире всего две религии: свидетелей Иеговы и ересь!

- Ну ладно, извините, мне пора. До свидания, спасибо за беседу.

Женщины пошли дальше нести народу слово Божье, а Григорий Борисович вошёл в свой подъезд и начал подниматься по лестнице к себе на пятый этаж. Их дом хоть и "хрущёвка", а подъезд - не трущобы, как в девятиэтажках лампы на всех этажах горят, ну или почти на всех, стены и лестницы самими жильцами покрашены...

Недавний разговор не давал покоя. Среди друзей и приятелей Григория Борисовича были и православные, и иудеи, и рериховцы, и мусульмане, и католики, и баптисты, и буддисты, и люди, воспитанные в советском духе: Все они были хорошими добрыми людьми. И много плохих людей знал он среди приверженцев разных философских и религиозных взглядов. Одна знакомая старая учительница, православная, рассказывала, что у неё прямо в церкви во время молитвы кошелёк украли. Давно усвоил для себя Григорий Борисович, что доброта, порядочность и прочее не есть достояние какой-то одной конфессии. Да и религия тут ни при чём. И среди людей верующих в диалектический материализм, немало таких, кто для друга последнюю рубашку отдаст, и среди верующих в Бога полно таких, для кого своя рубашка ближе к телу. "Если Бога нет, то всё можно!" Не согласен он с этим и никогда не согласится. И из существования Бога не следует, что нельзя грешить. Как говорится, не согрешишь - не покаешься, а не покаешься - не спасёшься... А что касается "не пить - не курить", то иеговизм - секта не массовая. Она миллионы людей никогда не привлечёт. Да если бы все иеговистами, баптистами были, кто бы тогда Родину от врагов защищал во время войны, им оружия в руки брать нельзя, они и не брали. А православные, иудеи, мусульмане да коммунисты с комсомольцами брали и защищали... Читал он Библию, знает, уважает за попытку воспитать настоящего человека, но... Опять отвлекся. Скорей домой.

Ещё на втором этаже приглушённые голоса услышал. Молодежь, подростки местные тоже любят зимой в подъезде покучковаться когда на улице холодно. Следить только приходится за ними, чтоб окурки не бросали и, вообще, не пакостили. Но это оказались дочь его Маша вместе с Петей Борисовым. Он, видно, как её провожать после кружка пошёл, так ещё не проводил, как бывает. Видно, заговорились.

Вообще, Петя парень очень даже неплохой, Маши на год старше, и явно она ему нравится. Да уж не целовались ли они сейчас, что то смутились как-то вдруг. "Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом!" Григорий Борисович тоже чуть смутился, но говорит:

- Чего вы здесь стоите? Пройдите в дом.

- Да мне уже пора, - Петя говорит.

Да, по правде говоря, домой ученика приглашать тоже не очень. Тёща что-нибудь невпопад ляпнет, ещё опозорит его...

Вот и его квартира. Машинально посмотрел на часы:

20 часов 44 минуты.

Григорий Борисович позвонил в свою дверь. Открыла Аня, она уже часа два, как из школы пришла. Навстречу бросилась, обняла отца.

- Привет, папка! Что ты так долго, как чувствуешь себя?

- Нормально. Работы много. Как дома дела, как у тебя в школе? спрашивает он раздеваясь.

Аня замялась немного, говорит:

- Да неважно, по математике тройка за проверочную работу.

Что делать, из-за того, что так много работать приходится, на своих детей времени мало остается. Совсем почти не остаётся!

- Давай вот как сделаем, я сейчас перекушу, передохну, в себя немного приду, потом мы с тобой потолкуем.

- Хорошо, папа. Да, кстати, бабушка пенсию получила, ужин хороший, я тебе ещё в школе хотела сказать, да забыла.

Да, если бы ты, голубушка, сказала, то насколько меньше нервотрепки сегодня было бы с безуспешным заниманием денег. Аня, пожалуй, в него такая рассеянная.

- Папка, наш папка пришёл!

- Ура, папка!

Это Дашенька с Настенькой прибежали из зала и на отце обе повисли. Они его целый день ждут.

- Папа, давай в шахматы сыграем!

- Погодите, дочки, дайте мне раздеться, покушать:

- Ладно, ты кушай, мы подождём.

- Папка, хорошая новость: у нас сегодня колбаса, бабушка пенсию получила!

Он разделся, прошёл в зал. Там вся семья, кроме Маши, смотрит телевизор, "Санту-Барбару" показывают. Все увлечены. Жена спрашивает:

- Ты как себя чувствуешь, Гриша? Хотел утром врача вызывать, а целый день проработал.

А он уже о своей болезни и забыл почти. Не то что бы совсем хорошо, но вполне терпимо. Только, если очень на это внимание обращать, в костях и суставах ломит, да чуть в голове отдаётся. Но это если обращать, а за делами не до этого. Жена бы сейчас не спросила, он бы и не вспомнил, вроде и насморка уже почти нет.

Отвечает:

- Спасибо, Таня, нормально, вроде всё прошло уже.

- А почему так долго, ты ещё попозже не мог прийти? Иди кушать, я тебе положила.

После еды надо температуру смерить.

- Зачем ему вовремя, как все нормальные люди, домой приходить? Он до утра будет со своими охламонами развлекаться! Привык работать бесплатно. Как тут семья живёт, ему до этого дела нет, на какие деньги продукты покупаются?.. - тёща завела было свою пластинку, да нельзя, фильм идёт.

Тут она пожалуй права, бюджетом семейным он совсем не занимается, всё женщинам передоверил, да и времени, и сил после работы не остаётся. Григорий Борисович пошёл в другую комнату, переоделся, в ванную зашёл, умылся. Как здорово после рабочего дня руки с мылом помыть, в школе такой возможности почти нет. Льётся теплая струя воды на руки, и будто усталость снимает!.. Впрочем, усталость-то снимает, а голод - нет, скорей на кухню, ужинать!

Что может быть лучше, как после тяжёлого трудового дня сидеть на кухне, и не торопясь, с удовольствием, даже растягивая удовольствие есть свой ужин. Свой трудовой ужин. Да, сразу видно, что сегодня деньги в семью пришли, ужин на славу. Наверное пенсию ещё утром принесли, и Аня в магазин сходила. Ухи горячей с селёдкой (большой кусок!), от обеда оставшейся, полная тарелка, пшённая каша с маслом! А в каше колбасы аж два куска! Вообще, кроме отца кашу в семье никто не любит. Капуста квашеная. Хлеб свежий, ещё пахнущий, тоже с маслом. Чай (свежий!), с вареньем из жимолости (ягоду он летом с детьми собирал). Да сверх того два печенья к чаю!.. Первым делом Григорий Борисович взял в руки тарелку, и с огромным наслаждением выпил горячий бульон. Хорошо, что на кухне нет никого, некультурно это, из тарелки пить. Но сейчас, после такого дня, можно немного расслабиться. С каждой каплей супа прибывают силы: Блаженство! Как сказал поэт: