Иван Крылов - Полное собрание сочинений. Том 3. Басни, стихотворения, письма

• Название: Полное собрание сочинений. Том 3. Басни, стихотворения, письма
• Автор: Иван Крылов
• Жанр: Поэзия
• Год: 1945
• ISBN: 978-5-9989-47223

Настоящее издание Полного собрания сочинений великого русского писателя-баснописца Ивана Андреевича Крылова осуществляется по постановлению Совета Народных Комиссаров СССР от 15 июля 1944 г. При жизни И.А. Крылова собрания его сочинений не издавалось. Многие прозаические произведения, пьесы и стихотворения оставались затерянными в периодических изданиях конца XVIII века. Многократно печатались лишь сборники его басен. Было предпринято несколько попыток издать Полное собрание сочинений, однако достигнуть этой полноты не удавалось в силу ряда причин.

Настоящее собрание сочинений Крылова включает все его художественные произведения, переводы и письма. В третий том входят басни, относящиеся в большинстве своем к последнему периоду творчества Крылова, и его стихотворения. В этот же том входят письма, официальные записки и проч.

---

Кукушка и петух

«Как, милый Петушок, поешь ты громко, важно!» —
«А ты, Кукушечка, мой свет,
Как тянешь плавно и протяжно:
Во всем лесу у нас такой певицы нет!» —
«Тебя, мой куманёк, век слушать я готова».—
«А ты, красавица, божусь,
Лишь только замолчишь, то жду я, не дождусь,
Чтоб начала ты снова…
Отколь такой берется голосок?
И чист, и нежен, и высок!..
Да вы уж родом так: собою не велички,
А песни, что́ твой соловей!» —
«Спасибо, кум; зато, по совести моей,
Поешь ты лучше райской птички.
На всех ссылаюсь в этом я».
Тут Воробей, случась, примолвил им: «Друзья!
Хоть вы охрипните, хваля друг дружку,—
Всё ваша музыка плоха!..»

За что́ же, не боясь греха,
Кукушка хвалит Петуха?
За то, что хвалит он Кукушку.

Вельможа

Какой-то, в древности, Вельможа
С богато убранного ложа
Отправился в страну, где царствует Плутон.
Сказать простее, – умер он;
И так, как встарь велось, в аду на суд явился.
Тотчас допрос ему: «Чем был ты? где родился?» —
«Родился в Персии, а чином был сатрап;
Но так как, живучи, я был здоровьем слаб,
То сам я областью не правил,
А все дела секретарю оставил».—
«Что ж делал ты?» – «Пил, ел и спал,
Да всё подписывал, что он ни подавал».—
«Скорей же в рай его!» – «Как! где же справедливость?»
Меркурий тут вскричал, забывши всю учтивость.
«Эх, братец!» отвечал Эак:
«Не знаешь дела ты никак.
Не видишь разве ты? Покойник – был дурак!
Что, если бы с такою властью
Взялся он за дела, к несчастью?
Ведь погубил бы целый край!..
И ты б там слез не обобрался!
Затем-то и попал он в рай,
Что за дела не принимался».

Вчера я был в суде и видел там судью:
Ну, так и кажется, что быть ему в раю!

Басни, не вошедшие в девять книг

Стыдливый игрок

Случилось некогда мне быть в шумливом мире;
Сказать ясней, мне быть случилося в трактире;
Хотя немного там увидеть льзя добра,
Однако ж тут велась изрядная игра.
Из всех других поудалее
Один был рослый молодец,
Беспутства был он образец
И карты ставил он и гнул смелее;
И вдруг
Спустил все деньги с рук.
Спустил, а на кредит никто ему не верит,
Хоть, кажется, в божбе Герой не лицемерит.
Озлился мой болван
И карту с транспортом поставил на кафтан.
Гляжу чрез час: Герой остался мой в камзоле,
Как пень на чистом поле;
Тогда к нему пришел
От батюшки посол
И говорит: «Отец совсем твой умирает,
С тобой проститься он желает
И приказал к себе просить».
«Скажи ему», сказал мой фаля,
«Что здесь бубновая сразила меня краля;
Так он ко мне сам может быть.

Ему сюда притти нимало не обидно;
А мне по улице итти без сапогов,
Без платья, шляпы и чулков,
Ужасно стыдно».

Судьба игроков

Вчерась приятеля в карете видел я;
Бедняк – приятель мой, я очень удивился,
Чем столько он разжился?
А он поведал мне всю правду, не тая,
Что картами себе именье он доставил
И выше всех наук игру картежну ставил.
Сегодня же пешком попался мне мой друг.
«Конечно», я сказал, «спустил уж всё ты с рук?»
А он, как филосо́ф, гласил в своем ответе:
«Ты знаешь, колесом вертится всё на свете».

Павлин и соловей

Невежда в физике, а в музыке знаток,
Услышал соловья, поющего на ветке,
И хочется ему иметь такого в клетке.
Приехав в городок,
Он говорит: «Хотя я птицы той не знаю
И не видал,
Которой пением я мысли восхищал,
Которую иметь я столь желаю,
Но в птичьем здесь ряду,
Конечно, много птиц найду».
Наполнясь мыслию такою,
Чтоб выбрать птиц на взгляд,
Пришел боярин мой во птичий ряд
С набитым кошельком, с пустою головою.
Павлина видит он и видит соловья,
И говорит купцу: «Не ошибаюсь я,
Вот мной желанная прелестная певица!
Нарядной бывши толь, нельзя ей худо петь;
Купец, мой друг! скажи, что стоит эта птица?»
Купец ему в ответ:
«От птицы сей, сударь, хороших песней нет;
Возьмите соловья, седяща близ павлина,
Когда вам надобно хорошего певца».
Не мало то дивит невежду господина,
И, быть бояся он обманут от купца,
Прекрасна соловья негодной птицей числит
И мыслит:
«Та птица перьями и телом так мала.
Не можно, чтоб она певицею была».
Купив павлина, он покупкой веселится
И мыслит пением павлина насладиться.
Летит домой
И гостье сей отвел решетчатый покой;
А гостейка ему за выборы в награду
Пропела кошкою разов десяток сряду.
Мяуканьем своим невежде давши знать,
Что глупо голоса по перьям выбирать.
Подобно, как и сей боярин, заключая,
Различность разумов пристрастно различая,
Не редко жалуем того мы в дураки,
Кто платьем не богат, не пышен волосами;
Кто не обнизан вкруг перстнями и часами,
И злата у кого не полны сундуки.

Недовольный гостьми стихотворец

У Рифмохвата
Случилося гостей полна палата;
Но он, имея много дум,
На прозе и стихах помешанный свой ум,
И быв душей немного болен,
Гостьми не очень был доволен;
И спрашивал меня: «Как горю пособить,
Чтоб их скорее проводить?
Взбеситься надобно, коль в доме их оставить,
А честно их нельзя отправить
Из дома вон».
Но только зачал лишь читать свою он оду,
Не стало вмиг народу,
И при втором стихе один остался он.

Лев и человек

Быть сильным хорошо, быть умным лучше вдвое.
Кто веры этому неймет,
Тот ясный здесь пример найдет,
Что сила без ума сокровище плохое.

Раскинувши тенета меж дерев,
Ловец добычи дожидался;
Но как-то, оплошав, сам в лапы Льву попался.
«Умри, презренна тварь!» взревел свирепый Лев,
Разинув на него свой зев.
«Посмотрим, где твои права, где сила, твердость,
По коим ты в тщеславии своем
Всей твари, даже Льва, быть хвалишься царем?
И у меня в когтях мы разберем,
Сразмерна ль с крепостью твоей такая гордость!» —
«Не сила – разум нам над вами верх дает»,
Был Человека Льву ответ:
«И я хвалиться смею,
Что я с уменьем то препятство одолею,
От коего и с силой, может быть,
Ты должен будешь отступить».—
«О вашем хвастовстве устал я сказки слушать».—
«Не в сказках доказать, я делом то могу;
А впрочем, ежели солгу,
То ты еще меня и после можешь скушать.
Вот посмотри: между деревьев сих
Трудов моих
Раскинуту ты видишь паутину.
Кто лучше сквозь нее из нас пройдет?
Коль хочешь, я пролезу наперед;
А там посмотрим, как и с силой в свой черед
Проскочишь ты ко мне на половину.
Ты видишь: эта сеть не каменна стена;
Малейшим ветерком колеблется она;
Однако с силою одною
Ты прямо сквозь нее едва ль пройдешь за мною».
С презрением тенета обозрев,
«Ступай туда», сказал надменно Лев:
«Вмиг буду я к тебе дорогою прямою».
Тут мой ловец, не тратя лишних слов,
Нырнул под сеть и Льва принять готов.
Как из лука стрела Лев вслед за ним пустился;
Но Лев подныривать под сети не учился:
Он в сеть ударился, но сети не прошиб —
Запутался (ловец тут кончил спор и дело) —
Искусство силу одолело,
И бедный Лев погиб.

Пир

В голодный год, чтобы утешить мир,
Затеял Лев богатый пир.
Разосланы гонцы и скороходы,
Зовут гостей:
Зверей
И малой, и большой породы.
На зов со всех сторон стекаются ко Льву.
Как отказать такому зву?
Пир дело доброе и не в голодны годы.

Вот приплелись туда ж Сурок, Лиса и Крот,
Да только часом опоздали
И за столом гостей застали.
У кумушки-Лисы хлопот
На ту беду случился полон рот;
Сурок прохолился, промылся,
А Крот с дороги сбился.
Однако ж натощак никто домой нейдет,
И, место подле Льва увидевши пустое,
Все на него хотят продраться трое.
«Послушайте, друзья!» сказал им Барс:
«То место широко, да только не про вас,
Тут придет Слон и вас сойти заставит,
Иль хуже: вас он передавит.
И так,
Когда не хочется домой вам натощак,
Так оставайтесь у порогу:
Вы сыты будете – и это слава богу.—
Места не ваши впереди:
Их берегут зверям лишь крупного покроя;
А кто из мелочи не хочет кушать стоя,
Тот дома у себя сиди».

<Огарок и подсвечник>

Не знаю я в каком суде,
При ком, когда и где,
Но столько дел судьи́ скопили,
Что, наконец, решив окончить те дела,
Судьи́, засевши вкруг стола,
Гораздо ночи захватили.
Однако, наконец, разъехались они.
Остались на столе подсвечники одни.
И что ж? Подсвечник тут один развеличался,
И так Огарку говорит,
Который в нем еще горит:
«Ну, что ты здесь, вонючий, растрещался!
Смотри, как ты навоевался!
Вот потому <во мне> ты отоспался!
<Угаснешь> ты, да догоришь в передней.
Не знаю я, как ты сюда попал намедни,
Однако, я вчера тебя не замечал».
Огарок отвечал:
«В судах нужнее ты всего для украшенья,
Но пользы от тебя в делах <как ото пня>.
<А> я свечу, и без меня
Сегодня не было б ни одного решенья».

Два извозчика