Владислав Пронин - Уроки немецкого (Антифашистская тема в современной немецкоязычной литературе)

• Название: Уроки немецкого (Антифашистская тема в современной немецкоязычной литературе)
• Автор: Владислав Пронин
• Издательство: Знание
• Жанр: Публицистика
• Год: 1990
• ISBN: 5-07-001522-2

Автор рассказывает о творчестве писателей–антифашистов немецкоязычных стран (ГДР, ФРГ, Австрии). В произведениях, о которых идет речь, ведущее место занимает развенчание фашизма в сознании сограждан и в политике правительств. Анна Зегерс, Франц Фюман, Генрих Бёлль, Зигфрид Ленц и Ингеборг Бахман — выдающиеся художники двадцатого века, их романы и повести учат добру, справедливости, гуманному отношению к человеку.

В. А. ПРОНИН — кандидат филологических наук, доцент кафедры истории литературы Московского полиграфического института.

---

Первые произведения писателей ФРГ, начавших свой творческий путь сразу после войны, называли «литературой руин». «Мы и писали о войне, о возвращении, о том, что мы видели на войне и что застали, вернувшись, — о руинах» — так вспоминал впоследствии об истоках своего творчества Генрих Бёлль. Отсюда и те три словечка, что закрепились за молодой литературой: «Литература войны», «Литература вернувшихся» и «Литература руин».

Генрих Бёлль вскоре стал лидером этого смелого и совестливого направления в литературе ФРГ. С болью и отчаянием, мужественно и печально рассказывал он о тех, кто вместе с ним разделил тяготы гитлеровского вермахта, спасался дезертирством от полевой жандармерии, которая без суда и следствия расстреливала всех, кто, не дожидаясь конца войны, единолично заключал мир с противником.

Хуже приходилось тем, кто после недолгого пребывания в лазарете возвращался в распоряжение своих обозленных командиров.

Ранние повести Г. Бёлля: «Поезд пришел по расписанию» (1949), «Долина грохочущих копыт» (1957), «Самовольная отлучка» (1964) воспроизводят жизнь такой, какой она видится человеку из казармы, если ему чудом ненадолго удается вырваться оттуда. Этим повестям присуща аффектированная эмоциональность. Переживания героев открыты, вопиюще обнажены, о своих страданиях они не говорят, а кричат, как на плакате, предупреждающем о грозящей беде.

Солдаты–отпускники, возвращающиеся в части, следуют в поезде точно по расписанию навстречу явственно ощутимой гибели. От нее не удастся дезертировать, не удерешь, не скроешься. В конце сорок второго там, за линией фронта, они уже знают, что русские победят, что конец «Великой Германии» близок. Солдаты нравственно изуродованы, надломлены, обмануты; они побывали по ту сторону жизни..

Трое случайных попутчиков помогают друг другу забыться в вине и картах, выключиться из серой солдатской массы. У каждого из троих вдруг возникает почти истерическая потребность выговориться, выкричаться, выплакаться перед концом. До конца еще несколько дней, и о каждом из них напишут: «Пал смертью храбрых».

Табун лошадей, летящих по долине грохочущих копыт, мысленно увиден мальчишками, родившимися в том самом сорок втором году. Это вариации извечных романтических мечтаний, столь распространенных в немецкой литературе.

В прозе Бёлля заметен характерный прием: в его романы и новеллы неотвратимо проникают общественные шумы города, настойчиво лезут в уши призывы какого‑нибудь певческого союза или тезисы симпозиума провизоров. В «Долине грохочущих копыт» это восторженные темпераментные крики с состязания по гребле, от которых не спрячешься — они всюду. Уже, кажется, нет ничего в мире важнее очередного старта женских двоек, никому нет дела до страхов и тоски четырнадцатилетнего парня, который не в состоянии приспособиться к упорядоченному взрослому миру, и посему так фатально его манит отцовский офицерский пистолет.

В «Самовольной отлучке» бесшабашный рассказчик вдруг с горечыо восклицает: «Разве я виноват, что пишу по–немецки!» Писать по–немецки для Генриха Бёлля четыре десятилетия означало писать о войне, о всех истребленных и обманутых фашизмом людях.

Повествование о самовольной солдатской отлучке из армии в 1938 году и ее последствиях ведет с соленым солдатским юмором бывший рядовой, а ныне одинокий чудоковатый кофейный коммерсант. Перед взором читателя встает еще несколько судеб, загубленных «идейно–казарменным обществом» — так именуется нацистский режим в повести.

Автор постоянно сравнивает свой рассказ с детской книжкой–раскраской. Он нарочно оставляет незаполненными целые куски историй. Немецкому читателю легко дополнить этот грустно–смешной сюжет собственным горьким опытом, личными воспоминаниями.

В первом его романе «Где ты был, Адам?» (1951) представлены судьбы фронтовиков на исходе войны. Уже вывешены белые флаги мирными жителями, которые с радостью и тревогой ощущают конец рейха. Но никому из героев этого романа не суждено вкусить счастье мира. Солдат Файнхальс, бывший архитектор, будет участвовать в восстановлении стратегически важного моста. Мост восстановлен и тут же взорван, так как им может теперь воспользоваться противник. Файнхальсу рукой подать до своего дома, откуда он ушел много лет назад. Выстрел, один из последних выстрелов, произведенных германскими орудиями по своим же соотечественникам, застигает его на пороге отчего крова. Погибает в концлагере его возлюбленная. Ее лично расстреляет комендант концлагеря, помешанный на вокальном искусстве и создавший лагерный хор из своих жертв. Услышав в ее пении веру, истинную веру в человека, в его совершенство и мужество, жалкий регент–комендант не выдержал и выстрелил в упор.

Гибнут врачи из полевого госпиталя, готовые сдаться в плен. Это сработало взрывное устройство в снаряде, который несколько недель валялся тут же возле навозной ямы. Гибнут солдаты, выполняя садистские приказы своих офицеров. Гибнут офицеры, которым не помогает даже симуляция безумия.

Смысл названия романа расшифрован в эпиграфе:

— Где ты был, Адам?
— В окопах, Господи, на войне…

И там, в окопах, в чужом далеком поле, на горной тропинке или просто на улице тихого чешского городка навсегда остался лежать немец, насильственно мобилизованный в фашистский вермахт и не увидевший на календаре листок «8 мая 1945 года».

Незадолго до своей кончины (Генрих Бёлль умер 16 июля 1985 года) он напишет в связи с 40–й годовщиной разгрома гитлеризма: «Вы всегда сможете различать немцев по тому, как они называют 8 мая: днем поражения или днем освобождения».

Бёлль и его единомышленники называли эту дату «день ноль», считая ее началом нового исторического летосчисления. В одной из последних своих статей — статье–прощании и завещании — он заявил на весь мир, что самые великие потери понес в войне Советский Союз, проявивший в отношении побежденных справедливость и гуманность.

Главпое в творчестве Генриха Бёлля — его честность и доброта, его ласковое внимание к малым и старым, его трогательная забота о женщинах без мужей и детях без отцов. Все скромные люди, обойденные судьбой, кого нацистские философы клеймили как «недочеловеков», стали любимыми героями его романов и новелл. Им стремится писатель, хотя бы в книжке, дарить утешение и надежду, в них открывает сокровища души, подчас неведомые им самим.

Взглянув на героев Бёлля, нельзя не удивляться их причудам и странностям. Самые солидные люди вдруг скорчат рожицу похлеще клоуна. Никто не идет у него проторенной дорожкой, а выбирает предназначение, ведомое лишь ему самому. Почему чудаки столь частые гости в историях, рассказанных Бёллем? Ответ на этот вопрос надо искать в недавней истории Германии. Бёлль, сам шесть лет отшагавший в солдатском строю, где согласно воинскому уставу всякий был похож на каждого, изо всех сил пытался маршировать не в ногу, всеми правдами и неправдами уклоняясь от выполнения приказов и распоряжений.

Герой «Самовольной отлучки» готов чистить армейский нужник, по крайней мере это гарантирует, что никто не захочет с ним сблизиться.

Стремлением отделиться и отдалиться от нелюдей писатель наделяет многих дорогих ему героев, которые пускаются на хитрости, пытаются хоть как‑то обособиться в солдатской шеренге или в городской толчее. Писатель и его герои охраняют свою личность любой ценой, порой даже рискуя жизнью.

В трагикомических прихотях его персонажей проявляется инстинкт их духовного самосохранения, попытка пусть хотя бы призрачно отстоять свою автономию в третьем рейхе или уже потом в стране «экономического чуда».

Мерилом всех поступков героев Бёлля на войне или в мирные дни, когда война вновь напоминает о себе, является справедливость. Писатель ненавидит фашизм за то, что он был узаконенной несправедливостью, глумился над достоинством личности. Подлость фашизма, по Бёллю, проявлялась в том, что человека, ставшего жертвой несправедливости и мобилизованного в вермахт, провоцировали на совершения насилия по отношению к другим людям и целым народам. Истоки трагического у Бёлля коренятся в разрыве между сознанием и поступком, но автор повести «Самовольная отлучка» или романа «Глазами клоуна» отнюдь не мрачен. Мало кто умел так смешить, как Бёлль. Его тонкая ирония, а норой хлесткая сатира направлены против сильных мира сего и властей предержащих, кто всегда натягивает на лицо маску серьезности, чтобы спрятать глупость, — тоже особенная черта его писательской манеры.

Бёлль никогда не забывал о своем окопном опыте, помнил о тех, кто ждал дома его и его друзей. Но ожидание зачастую оказывалось напрасным — случалось, вместо человека приходило траурное извещение. Генрих Бёлль писал исследовательские романы, в которых пытался проанализировать причины великой трагедии страны и обстоятельства, создавшие «маленькую трагедию» каждого человека. Этому посвящен его самый значительный роман «Групповой портрет с дамой» (1971).