Бенгт Даниельссон - На «Баунти» в Южные моря

• Название: На «Баунти» в Южные моря
• Автор: Бенгт Даниельссон
• Издательство: Наука
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1966

Хроника мореплавании в Тихом океане изобилует захватывающими эпизодами, удивительными и нередко драматическими приключениями. Но в этой летописи история путешествия английского судна «Баунти» представляет собой, пожалуй, самую яркую страницу. Здесь нет необходимости излагать ход событий: читатель найдет превосходный рассказ об этом плавании в предлагаемой книге.

---

Куда бы вы ни пошли на Питкерне, на каждом шагу вам попадаются женщины, занятые плетением корзин, и мужчины, вырезающие сувениры из дерева. Пз красных чурок дерева миро выходят летучие рыбки, черепахи, морские птицы. Туристы скупают все, что успевают изготовить питкернцы.

Однажды я сидел вместе с мужчинами под флагштоком на Эдже, высматривая очередной корабль. Вдруг кто-то вскочил на ноги и закричал:

— Вижу парус!

Я ничего не видел, но, как и все, побежал вниз. Один парень поспешил к колоколу, чтобы дать сигнал: три раза по пяти ударов.

Детям не разрешается выходить к судам, и один из мужчин крикнул мальчикам, которые намеревались спуститься на берег:

— А вы куда, ребятишки?

— Мы хотим поплавать…

Говорят, что лучше питкернцев никто не справляется с прибоем. Эти потомки моряков с юных лет на ты с морем. С четырнадцати лет мальчики уже привыкают к морскому делу, в пятнадцать они полноправные члены команды, гребут наравне со взрослыми.

Когда я гостил на Питкерне, на ходу были три лодки — «Хо-хо», «Нунн» и «Сэрпрайз». Четвертая, «Барж», отдыхала. Здешние лодки «отдыхают» по четыре месяца, потом на год вступают в строй.

В моем блокноте есть запись о встрече «Матароа». В этот день могучие зеленые валы с белыми гребешками разбивались о черные вулканические скалы залива Баунти.

«Когда пришло судно, волнение немного унялось. Лодки поочередно взлетали на высокие валы, на секунду замирали на гребне, задрав нос, потом катились вниз по зеленому полупрозрачному склону. В ложбинах между валами мы подняли паруса и направились к судну, которое стояло в трех милях от берега.

Лодки были нагружены фруктами и сувенирами. Клемент сказал: «Охота нам возить фрукты на суда!

Лучше бы самим съесть». Я своими глазами видел, как он съедает в одни присест пять ананасов. И заедает их половиной арбуза.

Я сидел в лодке Лена — «Сэрпрайз». Рой подтрунивал над Леном: мол, который день не брился, что подумают пассажиры корабля, когда увидят такого небритого язычника. Лен отпарировал: «А бог вон с какой бородой ходит — что же, он тоже язычник?»

Когда лодки подходят к судну, обычно две причаливают к корме, одна — к носу. В каждой лодке остается вахтенный, через десять минут его сменяют, чтобы все могли побывать на борту.

Продав свои товары, островитяне спешат в судовую лавку за покупками. Особенно охотно берут они сладости. Покупают также парусиновые туфли, сгущенное молоко, мыло, часы.

Папа и Мама охраняют залив Баунти

На обратном пути рулевой повел пашу лодку слишком круто к ветру. Кормчий закричал:

— Куда, куда пошел? Хочешь напороться на Плоскую?

Плоская — первая из трех скал у входа в залив Баунти. Две другие называются Папа и Мама в честь Четверга Октября Крисчена номер два и его жены.

Мы пристали к берегу и вытащили лодки; небо стало багровым и резко выделялось на фоне бирюзового моря. Четкая линия отделяла море от неба. Когда мы добрались до гребня, свет вдруг померк, небо стало свинцовым.

На Питкерне многое представляет собой общественную собственность: строения, инструмент, продовольствие. Когда приходит корабль, каждое хозяйство выделяет фрукты в общественный фонд. Их продают стюарду судна в обмен на муку, картофель, овощи, сахар. «Выручку» делят в мэрии на сорок восемь порций, по числу хозяйств.

Одной из моих главных задач было попытаться найти место затопления «Баунти». Сколько я ни расспрашивал островитян, они говорили мне только про груду чугунного балласта, что лежит в воде у самого берега. Про корабль никто ничего не знал.

— Пропал, — отвечали они. — Ничего не осталось.

Все знали, конечно, что судно затонуло в заливе, — но где именно?

Просматривая дно с поверхности и ныряя, я убедился, что «затонувшего корабля» как такового нет. Ведь судно подожгли, а, когда оно пошло ко дну, островитяне потом долго вылавливали доски. И, разумеется, основательно поработали могучие тихоокеанские валы. Словом, от «Баунти» в самом деле почти ничего не осталось. Если и можно что-то найти, то лишь металлические части.

Паркин рассказал мне, как оп нашел руль «Баунти».

Это было в 1933 году. Паркин Крисчен и Роберт Янг отправились на пироге ловить рыбу. У входа в залив Баунти, где на глубине сорока футов песчаное дно подходит к покрытой водорослями скале, они остановились. Паркин стал просматривать дно.

— Там водится рыба ненвей, — вспоминал он, — ее-то я и высматривал. Гляжу — прямо под нами на песке лежит болт. Я чуть не крикнул: «Болт с «Баунти!», но спохватился: чего кричать-то, я же сам могу его достать. Подошли к берегу. Я сходил домой за веревкой и грузами. Потом — обратно на берег, да так, чтобы жена не заметила. С первого раза поймал болт, вот на столько поднял — и уронил. Упал он торчком. Ну, я и опустил петлю прямо вниз, легла она, как шляпа на голову, и выловил я болт. Кто-то приметил меня за этим делом. «Как, — спрашивает, — клюет рыба?»— «Клюет», — отвечаю.

Болт (на деле это был рулевой крюк), когда упал, взрыл дно, и обнажились какие-то деревянные части. Это и был руль «Баунти». На следующий день Паркин снова отправился на это место, но один он не мог справиться с тяжелым рулем, и пришлось ему открыть свой секрет другим.

Гибель корабля

… Я хорошо представлял себе «Баунти», стоящий на якоре у полукруглой бухты. В тихий день мятежники отбуксировали судно в залив и посадили на мель. Видно, валы безжалостно трепали руль, пока не сорвали его.

Судно подожгли. Ярко горело пропеченное солнцем дерево, пылала смола. А горстка людей смотрела с берега, как пламя пожирает их последнюю надежду когда-либо вновь увидеть Англию.

В своей книге о мятеже на «Баунти» Диана Белчер сообщает, что в 1841 году на Питкерн заходил капитан Дженкин Джонс.

«Установив, где затонул «Баунти», капитан Джонс поднял обгоревший корпус и убедился, что он смог противостоять и огню, и воде».

Трудно поверить, что можно было без специального снаряжения поднять «обгоревший корпус «Баунти». Уверен, что капитан Джонс достал со дна просто какие-то крупные части. Так или иначе, насколько я мог проверить, с тех пор вплоть до 1933 года, когда Паркин Крисчен выловил руль, никто ничего не находил.

Как-то Лен сказал мне:

— Я могу показать тебе медный слиток. Отец в первый раз увидел его лет пятнадцать назад. Я нырял за ним, даже трогал его, по он крепко врос в дно.

В первый же тихий день мы на пироге Лена отправились к тому месту.

В пятидесяти ярдах от берега Лен перестал грести и проверил свои приметы. Сперва через плечо глянул на каменный шпиль Шип-Ландинг, потом посмотрел на гребень (Эдж).

— Здесь, — сказал он.

Я положил на воду ящик со стеклянным дном.

— Видишь? — спросил Лен.

Я покачал головой.

Лен заглянул через мое плечо и показал рукой.

В глубокой расщелине зеленел короткий обрубок явно не природного происхождения, судя по очертаниям. Над ним сновали желтые рыбки, равнодушные к этому фрагменту истории.

Я облекся в подводные доспехи, надел ласты и маску и, как положено у аквалангистов, упал спиной в воду. Повернулся и, работая ногами, мимо небольших, напоминающих цветы кораллов вошел в расщелину. Взялся за слиток… Он в самом деле прочно прирос ко дну.

Лен следил за мной сверху. Я сделал рукой движение, будто стучу молотком. Он спустил мне на бечевке молоток и долото.

Я работал, стоя вверх ногами. Расщелина защищала голову и плечи, но прибойное течение каждые несколько секунд тянуло меня за ноги. Я тщетно силился сохранить вертикальное положение, меня било о кораллы, и я чувствовал уколы, означающие, что известковые пальцы царапают в кровь мои икры.

За четверть часа я расчистил желобок вокруг слитка. Потом вооружился ломиком, нажал — и слиток отделился от дна.

Сидя в лодке, мы вертели мою добычу и так и сяк. Один конец — узкий, округлый, другой — весь иссеченный. Я заключил, что это болт, второй из четырех болтов, которыми крепился руль, как это видно по чертежу «Баунти».

Паркин показал мне, где он поднял руль. Всего в двенадцати ярдах от расщелины, из которой я теперь извлек болт. Несколько дней Лен, Том и я изучали дно в этом месте, но других следов «Баунти» найти не могли. Вероятно, главная часть судна лежит где-то еще…

— Мне это представляется так, — сказал я Лену. — Корабль прибило к берегу, затем волны сорвали руль. Болты упали на песок, а само судно село на мель где-то по соседству. А ты как думаешь?

— Звучит убедительно, — ответил Лен.

— Но дальше спрашивается, — продолжал я, — где именно корабль пошел ко дну?

Будем рассуждать последовательно. В общем-то все должно быть просто: длина «Баунти» — около ста футов, чушки балласта лежат у берега тут, руль и болты подняты там, остается мысленно соединить эти точки прямой и искать вдоль нее — мы непременно что-нибудь да найдем.