Элизабет Хереш - Николай II

• Название: Николай II
• Автор: Элизабет Хереш
• Издательство: Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998 — 416 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00445-7

Более восьмидесяти лет назад Николай II отрекся от престола. В первой четверти 20-го века перестала существовать империя, которую сейчас трудно себе представить. Автор книги рисует удивительный образ человека, который правил величайшей империей мира, исследует с привлечением ранее не известных немецких и русских документов причины, которые привели к падению империи и династии.

---

Николая срочно кладут в госпиталь; чтобы сгладить инцидент, император лично навещает его. Депеши о состоянии его здоровья отсылают в Петербург. Ранение оказывается не таким страшным, как выглядело сначала, но вследствие этой раны Николай всю жизнь страдает от мигреней.

Озабоченные родители приказывают сыну немедленно вернуться вместе со свитой. На обратном пути Николай закладывает фундамент самой восточной станции проектируемой Транссибирской железной дороги во Владивостоке и через Омск возвращается в Санкт-Петербург. С тех пор Николай в дневнике называет японцев, которым никогда не простит покушения на свою жизь, не иначе как «макаками». Несомненно, это приключение определило в дальнейшем враждебность наследника трона России к японцам.

Вернувшись в августе 1891 года в Санкт-Петербург, Николай первым делом спешит в Красное Село. Его тянет в Летний театр, где снова гастролирует Матильда Кшесинская. После спектакля Николай является к ней домой и представляется своим другом, гусаром Волковым. Оказывается, она в этот вечер никого не принимает, ибо лечит травму[9]. Шутка удается. Матильда поражена и растеряна. «Я не верила своим глазам, — пишет она позднее, — эта неожиданная встреча оказалась такой волшебной и такой счастливой, что я ее никогда не забуду…».

С тех пор Николай посещает ее почти каждый день. По городу начинают ходить пересуды. Родители Матильды ничего не подозревают. Николай дарит своей подруге браслет с бриллиантами, украшенный огромным сапфиром. Ее уборная заполнена цветами, а на квартиру ей приходят любовные письма — лаконичные, в стиле Николая.

Наконец, Матильда решила приискать себе квартиру. Как она вспоминает, родители переполошились. «Ты же знаешь, что он на тебе не женится», — напоминали они дочери. Матильда отвечала: «Знаю. Но до сих пор я получила от него столько счастья, что хватит надолго».

Николай подарил ей на новоселье рюмки, инкрустированные нержавеющей сталью. Ими часто пользовались друзья, которых он приводил в квартиру, иногда в сопровождении певцов и музыкантов. Николаю было двадцать три, Кшесинской девятнадцать. Он подолгу засиживался у нее по вечерам. Зимой их слишком часто видят катающимися на тройке вдвоем. Николай постоянно ездит из Аничкова дворца на Английский проспект.

Со временем визиты Николая становятся все более редкими. Слишком часто ему приходится уезжать. Его положение будущего царя требует присутствия на различных семейных церемониях в столицах европейских царствующих домов. Он надеется на встречу с Алисой. В отношения с Матильдой Кшесинской Николай вкладывает то, что ему недоступно — любовь к Алисе.

В декабре 1891 года двадцатитрехлетний Николай записывает в дневнике свой разговор с родителями. Они повторяют его собственные слова: наследнику в самый раз жениться. Но на ком?

«Вечером обсуждали у мамы семейные вопросы и невольно затронули самую чувствительную струну моего сердца, — пишет Николай. — Разговор касался той мечты и той надежды, которыми я живу изо дня в день. Уже прошло полтора года со времени разговора с папой на эту тему, но ничего не изменилось, кроме того, что я еще больше и сильнее люблю Алису, с тех пор как она в 1889 году несколько недель была здесь. Я долго противился своим чувствам, долго убеждал себя, что эта мечта неосуществима. Между нами пропасть вероисповедания, после того как Эдди[10] получил отказ. Кроме этого барьера, нас ничто не разделяет — и я почти уверен, что чувство взаимно! Все в руках Божьих. Прошу его милости и спокойно смотрю в будущее…».

Такие же мучительные переживания спустя месяц после новых уговоров его матери:

«Сегодня утром в разговоре мама делала мне намеки насчет Елены Орлеанской, дочери графа Парижского, которые поставили меня в сложное положение. Я на перепутье — сам я хотел бы идти в одну сторону, но мама открыто настаивает, чтобы я шел в другую! Что из этого выйдет?».

Родители Николая считают, что он еще не созрел для принятия окончательного решения. Они дают ему срок подумать — еще два года. Родители надеются, что за это время он забудет об Алисе и сделает лучший выбор.

Идет декабрь 1891 года, и Николай уже твердо решил. «Моя мечта — жениться на Аликс», — записывает он в дневнике.

Срок, на который царь Александр определил сыну оставаться холостым, проходит быстро. Николай еще не обременен серьезными обязательствами. Ему, правда, приходится несколько раз в неделю присутствовать на заседаниях Совета министров, встречать делегации и отдельных высокопоставленных лиц, однако отец пока оберегает его от бремени правления. Хотя министры считают, что настало время наследнику трона всерьез вникать в дела государственного управления, Александр придерживается другого мнения. «Вы с ним когда-нибудь о чем-нибудь серьезном разговаривали?» — спросил самодержец министра Витте, который предложил назначить наследника престола председателем Комитета по строительству Транссибирской железной дороги или какой-нибудь другой организации. «Нет, Ваше Величество, еще не имел счастья», — насмешливо ответил Витте. На том и покончили. В 1890 году Александру всего сорок пять лет, он уже девять лет правит Российской империей и считает, что у него впереди достаточно времени, чтобы основательно подготовить наследника к исполнению его обязанностей.

Из писем Николая другу, ставшему сомнительным публицистом Мещерским, явствует, что царь Александр не только считал своего сына незрелым мальчишкой, но и обращался с ним соответственно. Он не давал сыну возможности проявить себя. Например, когда Николай заказал для одной роты своего полка самозарядные винтовки, отец заставил его отменить заказ. Такое обращение уязвило постоянно подавляемое чувство собственного достоинства, Николай отступил, чтобы при удобном случае снова попытаться и опять нарваться на отказ.

Проблемы Николая были типичны для всех сыновей авторитарных отцов, не позволяющих им самостоятельно стать на ноги. Иногда в дневнике он задается вопросом, хватит ли у него вообще смелости просить отца о чем бы то ни было, или его умственных способностей хватает лишь на участие в учениях гусарского полка.

Николай и сам не торопится раньше, чем будет необходимо, брать на себя царскую ответственность, цену которой хорошо знает. Уже в детстве он не раз обнаруживал, что не находит в себе способностей быть царем. Разве не он после преждевременной смерти отца и внезапного приема на себя непосильной роли в отчаянии признавался своему наперснику Сандро, что не хотел быть царем? И его пугала не столько сама царская должность, сколько олицетворявший ее отец — личность настолько сильная, что застенчивый молодой человек вроде Николая мог лишь безоговорочно подчиняться. Ему никогда не удавалось даже приблизиться к масштабам Александра.

Одного-единственного события, случившегося двумя годами ранее, было достаточно, чтобы понимание этого прочно отложилось в сознании Николая. Потерпел крушение поезд, в котором вся семья следовала с севера в Ливадию. В Борках, близ Харькова, раздался негромкий хлопок — и поезд сошел с рельсов. Это явно было покушение. Вагоны, в том числе вагон-ресторан, в котором в тот момент находились царь Александр, его жена и пятеро детей, скатились с насыпи и остановились у ее подножия. Крыша со скрипом подалась и угрожающе нависла над внутренностью вагона. Александр выпрямился во весь свой богатырский рост и уперся мощными плечами в крышу, пока вся семья не выбралась наружу[11]. И этому сверхчеловеку, должен был спрашивать себя Николай, я когда-то буду наследовать?

Никто не догадывался, что именно это происшествие и внутренние повреждения, причиненные тогда организму Александра, приведут к скорому заболеванию и фатально приблизят тот момент, которого и отец, и сын ожидали лишь в отдаленном будущем, — передачу трона.

Николай еще безоглядно отдавался удовольствиям элегантной столицы. Теперь он молодая, блестящая звезда «сезона» между Новым годом и Великим постом в Петербурге, этой «Северной Венеции». Он танцует на балах не только в Зимнем дворце — шедевре Растрелли, но и в других домах гордой итальянской архитектуры — на «белом балу» с дебютантками, на «розовом балу» сливок петербургского общества. Он то степенно катается на коньках, то носится в бешеном темпе в санях или верхом по занесенным снегом равнинам, то пьет шампанское бокал за бокалом в компании своих ослепительных двоюродных братьев или товарищей по военной службе в блистательных мундирах, то курит папиросу за папиросой за игрой в баккара или на бильярде, развлекается вместе с друзьями у Матильды Кшесинской, ужинает и танцует до рассвета и посещает театры.

В этот период впервые ставятся многие оперы и балеты Чайковского («Евгений Онегин»[12], «Щелкунчик», «Спящая красавица»), и маэстро лично аккомпанирует на репетициях своих произведений (он умер в 1893 году).