Александр Чиненков - Крещенные кровью

• Название: Крещенные кровью
• Автор: Александр Чиненков
• Жанр: Исторические приключения

Полыхает Гражданская война. Молодой оренбургский казак Аверьян Калачёв, служивший санитаром в войске атамана Дутова, получает тяжёлое ранение. Его спасает и выхаживает Иван Сафронов, бывший купец, а ныне – глава секты скопцов. Благодарный Аверьян верит всему, что говорит Сафронов, и постепенно становится его верным соратником. У Ивана на нового адепта секты большие виды, и в какой-то момент Сафронов вынужден посвятить Калачёва в тайну скопческой казны, которую хранил долгие годы. Но эта же тайна, спустя годы, принесла Аверьяну и его родне лишь смерть и страдания…

---

Уже несколько месяцев минуло, как Аверьян вместе со скопцами поселился в городе Бузулуке. Встречу с женой и детьми он мучительно оттягивал день за днем. Среди скопцов чувствовал себя тоже неуютно – не доверял им. Сектанты платили ему той же монетой…

Калачев шагал по улице, опустив голову, погруженный в раздумья. Люди, обгоняя его, спешили по своим надобностям, он не обращал на них внимания. В голове кружились невеселые мысли: Аверьян никак не мог найти для себя хоть какого-то приемлего решения.

Проходя мимо закрытой и разграбленной церкви, он остановился: из ворот вышла Стеша и, не взглянув в его сторону, двинулась к вокзалу. У него заскребло на сердце. Перед глазами возникло венчание, дом, дети.

И вдруг Аверьян понял, почему Стеша выходила из церкви!.. Он прибавил шаг и последовал за ней. Где-то в глубине души зарождалось смутное, до сих пор неизведанное чувство: будто он очищается от скверны и наполняется чем-то хорошим.

Шагавшая впереди жена неожиданно резко обернулась:

– Здравствуй, Аверьян.

Он едва не налетел на нее всем телом, не успев остановиться. Стеша, к которой все это время он боялся даже приблизиться, стояла прямо перед ним в простеньком сарафане, с белой косынкой на голове, раскрасневшаяся и красивая.

– Думаешь, што я не углядела тебя у церкви? – сказала она не очень-то приветливо. – А я видела, што ты за мной топаешь. Што, совесть загрызла или соскучился?

Щуря глаза, она смотрела на Аверьяна с ожиданием. Но он ограничился только неловким пожатием ее руки.

– Не серчай, я задумался и… не сразу заметил тебя.

– И об чем же думы твое? – Стеша уже не могла скрыть обиды, и из ее глаз показались слезы.

– Дык энто… Суета разная, – Аверьян мямлил, как пойманный с поличным жулик. Он был растерян и не замечал ни обиды жены, ни слез.

– Суета значится?! – теперь Стеша взглянула на него открыто и осуждающе. – А я-то грешным делом подумала, што ты о семье вспомнил? А я ужо тебя похоронила, кот ты блудливый.

– Ежели похоронила, знать, долго проживу, – хмыкнул Аверьян. – Люди эдак говорят, я сам слыхал. А домой вернуться я завсегда мечтал и мечтаю!

– Тады пошто прячешься по закоулкам, бутто пес бездомный? Мне люди ужо давно сказывали, што тебя, козла, зрили, а я не верила им, дура бестолковая.

Аверьян взял жену за руки, отвел в сторону.

– Понимаешь, – сказал он ей, глядя в глаза, – не мог я домой возвернуться. Не мог! – Лицо у Аверьяна стало серьезным, он покачал головой пряча глаза. – Негож я для жизни семейной таперя. Я не ужо тот Аверьян, каковым ты меня знала и помнишь.

– А какой же ты стал? – чуть отступив назад, Стеша осмотрела его придирчивым взглядом с ног до головы. – Не золотой, гляжу, и не серебряный? Што в тебе эдакова, што выше нас себя ставишь?

Аверьян устремил взгляд на церковный купол, возвышающийся за спиной супруги. Фуражка у него съехала на затылок, волосы прядями упали на лоб, а лицо стало сосредоточенным и злым.

– Ты што, оглохла? – грубо прикрикнул он на Стешу. – Я разве непонятно сказал? Ступай домой, баба чертова, опосля загляну и все обскажу сызнова!

– А нет у тебя дома, понял? – воскликнула в сердцах супруга. – У мя документ имеется, што сгинул ты, пропал без вести! Вот и проваливай туда, откель заявился!

Стеша резко развернулась и ушла. Аверьян тоже поспешил унести подальше ноги, чтобы не заострять на себе внимания прохожих.

Раздраженный до крайности, он вернулся в молельный дом, когда сгустились сумерки. Его встретила обеспокоенная Анна. Из подвала слышались пение и грохот ног. Скопцы радели.

Аверьян умылся, сел к столу. Девушка молча поставила перед ним еду.

– Где шлялся? – спросила, глянув на него исподлобья. – В лавке тебя не было. Может, семью навещать ходил?

В ее голосе слышался упрек. Аверьян ответил ей так же:

– Стешку встретил. В церковь ходила.

– В какую еще церковь? – не поверила Анна. – Большевики все церкви позакрывали.

– А она внутрь не заходила. У дверей помолилася и в обрат. Нас в этой церкви венчали с ней. Бутто вчерась сее было.

– И ты думаешь, я поверю в твою брехню? – резко оборвала его девушка.

Не желая больше пререкаться, Аверьян присоединился к радеющим. Вступив в круг, он затопал ногами с непонятной для себя яростью. Пение скопцов, как всегда, прорвалось к самой заветной струне его сердца. Мелодия напева звала его куда-то, потом, словно лава извергшегося в лоно реки вулкана, шипя, рассыпалась тысячами осколков в клубах пара… Но что это вдруг с ним? Нет, не слабость! В нем снова проснулась непокорность судьбе, надежды и чаяния!

«Стеша теперь обо всем знает. Я сказал ей…» Должно быть, эти слова он выкрикнул вслух и начал еще исступленнее топать ногами. Его охватил кураж!

Кто-то тронул его за плечо. Аверьян почувствовал это, но продолжил свою бешеную пляску. Однако человек, который пытался привлечь внимание, схватил его грубо за руку.

– Што надо?

Калачев открыл глаза и глянул на наглеца.

* * *

– Значит, вот ты хде окопался, зятек! – ухмыльнулся Игнат Брынцев. – А мы уж с сестрой схоронили тебя, Аверьяша. – Он уже раскинул руки для родственных объятий. – Когда ты мне руку чуть не сломал, я ешо сумлевался – ты или не ты! А теперь… Аверьян! Аверьяха!

Калачеву ничего не оставалось, как ответить приветствием на показную радость шурина. Они обнялись, пожали друг другу руки.

Брат Стеши совсем не изменился. Его волосы начали терять былую густоту, но в остальном он остался по-прежнему все тем же остроумным пройдохой и мошенником.

– Значит, к «кораблю» скопцов причалил? – противно хихикнул Игнат. – Вот чего-чего, а эдакой дурацкой выходки я от тебя не ожидал!

– У кажнова своя стезя, – проговорил нехотя Аверьян. – Зато у тебя, судя по виду, все прекрасно?

– И у меня всяко было, покуда тебя хде-то черти носили, – уколол его Игнат. – За жинкой твоей вон приглядывал, штоб не скурвилась. Детишкам подсоблял всяко-разно. И твоя, и моя семьи… – все на одних плечах! А жрать кажный день все хотят. Вот и приходилось выворачиваться.

– Зрил, как у тя энто получается, – подковырнул Аверьян. – От разбойника с большой дороги не отличишь!

– Энто я так, шутканул со скуки, – не смутившись, тут же нашелся Игнат. – Подозрительным ты мне показался, вот и решил проверить!

– А в лавку пошто тайком заглядывал? – спросил Аверьян. – Не мог по-человечески зайти, как все?

Игнат посмотрел на него как на умалишенного:

– О какой ешо лавке ты мне тут впариваешь? – округлил он глаза. – Сам посуди, для чего мне тайно вкрадываться куда-то, ежели я и не спросясь, по долгу службы, в любую избу и в любой магазин войтить волен?

– Вот и я эдак же подумал, – кивнул Аверьян. – Однако ты почему-то тайно удумал.

– Ты што, меня видел? – побагровел Игнат.

– Нет, не я. Но видели, – честно признался Аверьян.

– Обозналися, значит, – ухмыльнулся негодяй. – Эдаких, как я, в городе много ходит!

Он схватил Аверьяна за руку, оглянулся, отвел его подальше и сказал, понизив голос до едва слышимого:

– Знаешь што, зятек мой любезный, я ведь сюды по делам службы заглянул. Усек?

– Што усек? – не понял Аверьян.

Игнат, надуваясь от важности, продолжил непрерывную цепочку замечаний и поучений.

Как только он замолчал, чтобы перевести дух, Аверьян, выждав момент, спросил:

– А какие могут быть у тебя дела в молельном доме? Грехи пришел замаливать или ешо по каким сурьезным вопросам?

– Да так, поглазеть на сборище вашенское заглянул, – уклонился от прямого ответа Игнат. – Определить вот хочу, пора вас гнать взашей али погодить малость?

– А я вот подумал, ты за пистолетом своим заявился?

– И за ним тожа. Не сумлеваюся, што ты мне его щас отдашь.

– А ежели нет? Што тогда?

– Тогда в другом месте разговаривать будем. Только после разговора тово смертной казни через расстрел тебе не избежать! – Игнашка говорил, подчеркивая каждое слово, как будто предъявлял ультиматум враждебной стороне.

– Энто ты моех мальцов сюды приваживаешь? – спросил Аверьян, хмуря брови. – И Стешу под Ивашку тожа ты подсовываешь, шкура продажная?

– Я? – Игнат нервно рассмеялся, видимо, вопрос попал в самую точку.

– Ты, хто ж ешо, – пронзил его грозным взглядом Аверьян. – Уж кому-кому, а мне доподлинно известно, што добродетели тебе неприемлемы. Ты к скопцам мою семью сбагрить хотишь, штоб зараз моею избою и пожитками завладеть.

– Вот уморил, кастрат несчастный! – хохотнул Игнат. – Да твоя изба давно уже моя, понял! Вот токо и в мыслях не держал, што ты живым возвернешься.

Калачев даже в темноте ночи почувствовал пристальный взгляд шурина. Он знал и помнил этот взгляд. Возможно, у Игната есть свои причины, чтобы быть здесь…

– Какова хрена ты возвернулся? – спросил Игнат, сплюнув под ноги.

Он был в ярости, и Аверьян чувствовал это.

– Так Хосподу было угодно, – ответил он.