Сара Кроссан - Пойманные под стеклом

• Название: Пойманные под стеклом
• Автор: Сара Кроссан
• Жанр: Прочая старинная литература

---

поехать. - И не забывай, он - премиум. С Премиумами ничего не случается. Кроме того его

отец работает в "Бриз". Причинять вред такому как Квинн очень рискованно.

-Но он убежал. Мы же сами видели. И тогда они открыли огонь. Почему ты врешь мне?

-Ох, Квинн очень быстрый. Он, вероятно, уже проделал полпути до Рощи Мятежников.

-Но он же не знает дороги. Как он доберется туда?

-Он найдет ее. Он так сильно переживает за тебя и потому сделает все, чтобы добраться туда.

-Нет. Он не станет. И, кроме того, он хочет кое-что от тебя, а не от меня. Он будет

беспокоиться о тебе. Но ты, наверное, и сама это заметила, или? - Беа смотрит на меня,

изучая, и я вижу, как она желает, чтобы я ей возразила.

Что я скажу: Нет, бред, я ничего не заметила. И почему он должен быть влюбленный в меня,

такая глупость.

-Он вообще не знает меня, Беа, - говорю я вместо этого. Что тоже верно. Воспоминания об

Абеле проносится в моей голове: его широкие плечи, губы готовые к улыбке, если он

поддразнивал меня. Если Квинн еще жив, я скажу ему, что он сразу должен прекратить

таращиться на меня. Но я очень хочу, чтобы кто-то снова также смотрел на меня.

-Во всяком случае, здесь мы не пройдем, - повторяю я и показываю на груды развалин.

Если бы Квинн вернулся сразу после того, как помочился, я бы сделала так, как будто я тоже

ненадолго исчезла, чтобы помочиться, на самом деле я хотела сбежать.

И даже после того как танк обстрелял нас, я все еще думаю сбежать в противоположном

направлении от Беа и Мод.

Это было бы лучше, чем объяснять Петре, почему я притащила совершенных чужаков. Но не

получилось, так как Мод висела на буксире. А теперь выглядит так, как будто они обе висят у

меня на шее

-Бессмысленно оставаться здесь, - повторяю я.

Беа все еще поднимает камни с земли и бросает их туда-сюда. И тогда внезапно она со всей

силы бьет по старому кассовому аппарату.

-Если Квинн не выживет, это твоя вина, - говорит она.

И нравится мне или нет, я должна принять это: Кровь Квинна Каффри на моих руках.

Мне понадобилось много времени, чтобы прийти в себя. Тогда я внезапно понимаю,

что погребен под кучей кирпичей. Мой рот полон грязи и пыли.

Они как-то проникли под мою дыхательную маску. Я так хочу пить, что выпил бы что угодно,

лишь бы оно было жидким.

К счастью, я могу дышать. Мой кислородный баллон не лопнул во время взрывов. Однако,

ничего не видно. Я моргаю. Не помогает. Вокруг меня беспросветная тьма.

Как-то я умудряюсь откинуть слой гальки с лица и пытаюсь сдвинуться на пару миллиметров,

хотя, каждая часть тела неистово болит.

И в самом дела пространство увеличивается. Вообще-то ощущения такие, будто огромная

бетонная плита лежит на мне.

Я снова переворачиваюсь на спину и пытаюсь, поднять плиту. Но она не сдвигается.

Хотя она спасла меня от того, чтобы меня полностью засыпало, но поймала меня в ловушку.

Из-за того что так темно я даже не могу понять как глубоко нахожусь под обломками.

Я сгибаю и разгибаю ноги, чтобы знать наверняка, что вообще их чувствую. Хотя: может

быть их правда не существуют.

В фильме я видел, как солдат во время войны потерял ноги и даже не почувствовал боли, от

нанесенного увечья.

Вместо этого он начал говорить о женщине или о чем-то в этом роде. Чем более спокойным и

расслабленным он был тем более невероятным было для него, что он потерял ноги, или

голову или другую часть своего тела. Или был мертв.

Возможно, я тоже мертв. Раньше я никогда не думал о смерти, но если бы меня заставили

описать ее, я бы представил ее именно такой: узкая, одинокая темнота.

Я надеюсь, что Беа ускользнула от них. Все-таки я видел, как она убегала вместе с Алиной и

Мод. И надеюсь, Алине тоже это удалось.

Я пытаюсь позвать Беа, но мой голос только поднимает пыль, и я начинаю кашлять. Но если я

кашляю, я жив. Или?

Я не хочу любить Квинна. Почему я не могу любить кого-то, кто ответит мне

взаимности? Почему моя жизнь не может быть размеренной и счастливой? Не хочу сутками

тосковать по Квинну!

И сейчас, когда он исчез, скучаю еще больше так, что сжимается грудь. Так сильно, что все

тело болит. Как будто оно отравлено.

Я люблю Квинна не так, как любят родителей: сладкой, но очень спокойной, не волнительной

манерой. Я люблю его так, что чувствую каждый нерв в моем теле, если мы вместе.

Если он прикасается ко мне, если по недоразумению задевает мою руку, то я чувствую боль

всюду: в животе, в затылке, между ног. Такую сильную, что вздрагиваю и прикусываю губы,

чтобы не закричать.

Но он никогда не узнает об этом, так как я слишком труслива, чтобы рассказать ему . Я боюсь

его реакции, которую он определенно сыграет, если не сможет ответить мне взаимностью.

Поэтому я лучше буду ежедневно бегать с ним рядом в надежде, что он, возможно, однажды

заинтересуется мной. Это в тысячи раз лучше, чем услышать отказ.

Разочаровано я пытаюсь отбросить мысли, что он, вероятно, именно сейчас умирает.

И разочарованно я пытаюсь стереть мысль, что, если он умирает, то думает в это время об

Алине, в то время как я думаю о нем.

Как долго я уже так лежу? Трудно следить за временем, если нет ощущения

пространства и вокруг полная темнота. Пф, только теперь боль начинает проявляться в спине

и ногах.

Я кашляю все время пока лежу и уверен, что танк давно покинул территорию. Если Беа,

Алина и Мод искали бы меня, они бы уже давно нашли меня, или?

Услышали бы они мой кашель? Вероятно, он не долетает до них, так как я покрыт десятками

тысяч кирпичей и цементными плитами. Все же, как может быть так темно?

Вполне возможно, что я просто сгнию в этой куче мусора. Что ж, если обломки когда-нибудь

разгребут, они найдут лишь кучу костей. Я пытаюсь кричать.

-Беа! - звучит скорее как шепот. - Беа! - пытаюсь я еще раз, но мой голос также обессилен как

и остальные части моего тела. Я снова кашляю и на это раз кашель вызывает достаточно

много шума, так как мои легкие, очевидно, пытаются избавиться от пыли.

Я кашляю и кашляю, переходя в паническое пыхтение. Я умру здесь. Мой кислородный

баллон закончится, в любом случае так лучше, чем очень медленно умирать от голода и

жажды.

-Беа! - кричу я. - Беа! - она должна была спрятаться, когда начались выстрелы. И теперь она

либо погребена как и я, или ищет меня. Или же она мертва. Однако, она вряд ли уйдет, не

найдя меня. Или?

-Беа? - я задыхаюсь и кашляю.

-Беа?

Снова и снова я вынуждена убеждать себя, что голоса, которые слышу, только эхо

наших собственных, которые отражаются от стен в тоннеле.

То, что бормотание вокруг нас, наше собственное. И, когда слышу крики Квинна о помощи, я

вынуждена напомнить себе, что мы в тридцати метрах под землей, и мы не смогли бы

услышать его, даже если бы он кричал.

Но я не могу выкинуть мысль из головы, что Квинн в беде. Что, если он действительно

кричит? Что, если как раз сейчас он умирает?

Я замечаю, что Алина наблюдает, как я вытираю глаза и нос о рукав. Время от времени она

спрашивает меня, как дела. Иногда проводит рукой по спине и сжимает мою руку.

-С ним все будет в порядке, вот увидишь, - заверяет она через некоторое время, и хоть я и не

противоречу ей, она повторяет еще раз. - С ним все будет в порядке.

Бедная Мод твердо убеждена в том, что духи мертвецов продолжают жить в туннелях. Она

чувствует, как они шныряют вокруг.

-Ты серьезно? - тявкает Алина. - Может быть не стоило их убивать? - Мод с трудом бредет

вдоль путей, по которым мы следуем, держась около промерзших подземных труб. На полу

коричневая вода, которую мы переходим вброд.

В большинстве мест воды по щиколотку, так что несмотря на сапоги наши ноги уже скоро

замерзают.

У Мод, видимо, имеется потребность в том, чтобы рассказывать нам о людях, которых она

"освободила".

-Мне нужно признаться кое в чем, - говорит она, но Алина не обращает внимания.

-Эй, старуха, поэкономь свой воздух для дыхания. Никто не хочет слушать твои истории.

Алина права. И у меня нет настроения, узнавать что-то о людях, которые сами пошли на

смерть.

Я не хочу знать об ее отчаянии. Мне нужна надежда. Что у нас остается еще кроме надежды?

Наконец, мы добираемся до следующей станции.

-Где мы? - спрашивает Мод.

Я освещаю фонарем вокруг, чтобы оценить обстановку. Серые стены, но еще можно

рассмотреть буквы в большом красном кругу "Аллея Тоттинган"

Мод рассматривает испорченную вывеску и стонет. Наверное, тоже станция смерти. Между

тем Алина ушла далеко вперед.