Анатолий Корольченко - Маршал Рокоссовский

• Название: Маршал Рокоссовский
• Автор: Анатолий Корольченко
• Издательство: Изд-во «Феникс», 1999. — 320 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-222-00504-6

В книге повествуется о наиболее важных этапах жизненного пути выдающегося полководца двадцатого века маршала Советского Союза и Польши Константина Константиновича Рокоссовского.

Рассказывая о судьбе всемирно известного военачальника, автор описывает эпизоды из его жизни, основываясь на воспоминаниях очевидцев, приводит высказывания маршала и его оценки различных событий и явлений, многие годы остававшиеся неизвестными.

Рассчитана на широкий читательский круг.

---

Его расстреляли осенью по распоряжению Берия в Куйбышеве. Вместе с ним генерал-полковника Штерна, генерал-лейтенанта, дважды Героя Советского Союза Смушкевича, командующего войсками Прибалтийского Особого военного округа генерал-полковника Локтионова. Всех причислили к «врагам народа». Чудом уцелел будущий маршал Мерецков. Все они позже были реабилитированы…

Заключая пересмотр дела командующего войсками Западного фронта генерала армии Павлова, Генеральный прокурор СССР в 1957 году писал: «При таких обстоятельствах следует признать, что прорыв гитлеровских. войск на фронте обороны Западного Особого военного округа произошел в силу неблагоприятно сложившейся для наших войск оперативно-тактической обстановки и не может быть инкриминирован Павлову и другим осужденным по настоящему делу как воинское преступление, поскольку это произошло по не зависящим от них причинам.

По данным Генерального штаба, осужденные Павлов, Климовских, Григорьев и Коробков к исполнению своих служебных обязанностей, в том числе и за время военных действий, относились добросовестно, а все они характеризуются положительно.

Таким образом, дополнительной проверкой по делу установлено, что Павлов, Климовских, Григорьев и Коробков были осуждены неосновательно…»

Все эти выводы будут объявлены через четырнадцать лет после гибели генералов. А в июле 1941 года генерал Рокоссовский имел свое заключение, которое он выскажет потом в рукописи будущей книги:

«Как на юго-западном направлении, так и на западном ни Генеральный штаб, ни командование Западного Особого военного округа не приняли кардинальных решений, диктуемых обстановкой с первого же дня войны для улучшения создавшегося крайне невыгодного положения, в котором оказались наши войска. Но там, как и в Западном, войск оказалось к началу войны меньше, чем в Киевском округе, то и противнику удалось сразу продвинуться на большую глубину, чем на Юго-Западном фронте».

И еще тревожило Константина Константиновича: не придется ли ему принять командование 4-й армией вместо расстрелянного генерала Коробкова?

НА ВОЛОКОЛАМСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

По прибытии в Москву генерал Рокоссовский получил трудную, почти невыполнимую задачу: прикрыть смоленское направление, не допуская продвижения противника в сторону Вязьмы.

— Какие для этой задачи назначены войска? — спросил он и приготовил карандаш, чтобы записать соединения и части.

— Войск нет, — ответил генштабовец. — Ими будут те подразделения и части, которые сумеете задержать и подчинить по дороге от Москвы до Ярцева.

— Как? — вырвалось у него недоумение.

— Вот так, — последовал обескураживающий ответ. — Можем выделить в ваше распоряжение лишь группу офицеров на автомашинах, радиостанцию и два автомобиля с расчетами счетверенных пулеметов. На большее пока не рассчитывайте.

Это небольшое ядро получило в Генштабе громкое наименование — группа войск генерала Рокоссовского. Оно послужило основой для возникновения вскоре 16-й армии.

В сопровождении автомобиля Рокоссовский со счетверенной пулеметной установкой направился к Клину, где на его улицах шел бой. Там командующий попал под обстрел вражеских танков, пришлось по льду реки уходить от опасности. В грузовик с пулеметной установкой попал снаряд, и автомобиль запылал.

— Товарищ генерал, нужно отходить, — не скрыл опасения адъютант Жигреев.

— Где, Иван, мой автомат? — У командарма кроме пистолета ТТ был еще подаренный туляками автомат.

— Здесь он, — ответил адъютант, передавая оружие генералу.

— Ну, Сергей, теперь все зависит от тебя, — сказал тот водителю Мозжухину. — Жми на всю катушку!

Они вырвались буквально из-под немецких танков. Спасла ночная темень.

Сложившаяся на Западном фронте обстановка к 14 октября оказалась очень тяжелой. Окружив наши войска в районе Вязьмы, немецкие дивизии далее не встречали серьезного сопротивления. Московское направление было почти пустым. Войска Рокоссовского по сути стали единственной силой, которая могла оказать сопротивление. Но ее было явно недостаточно. Обстановка заставила выдвинуть на это направление курсантов Кремлевского училища.

Их нередко поднимали среди ночи на прочес местности. В последнее время все чаще стали пролетать над ними немецкие самолеты в сторону Москвы. Курсанты даже научились определять их по гулу моторов. Он у них тягучий, с надрывом, будто «юнкерсы» с последним усилием доставляют свой смертоносный груз. Они летали группами и в одиночку — выбрасывать диверсантов и разведчиков. И тогда поступала команда на их поимку.

На это раз ничто не предвещало тревоги. Убаюкивающе пропела труба сигналиста, и дневальные прокричали:

— Отбо-ой!.. Отбо-ой!

Лагерь постепенно затихал, погружался в сон. Лишь где-то в отдалении мерно продолжал стучать электрический движок. Ночь выдалась по-осеннему холодной. Пронизывающий ветер с разбойным посвистом озоровал в голых деревьях. С недалекого Сенежского озера, за которым теснились здания Солнечногорска, тянуло промозглостью.

Давно уже прошел срок пребывания в летних лагерях, пора было Кремлевскому училищу быть на зимних квартирах в Москве, но приказ на то не поступал. Более того, училище перевели на штат стрелкового полка, и будущие лейтенанты большую часть времени находились в поле, повышая тактическую выучку.

Среди ночи начальнику училища позвонили из Генштаба.

— Училище по тревоге вывести в полном вооружении в район Волоколамска. Утром 7 октября доложить о выполнении приказа. И еще запомните, полковник Младенцев, у Волоколамска наших войск нет, там пустота. Не рассчитывайте и на тех, кто находился впереди: они окружены, зажаты в плотное кольцо. Полк поступает в распоряжение генерала Рокоссовского.

Участник недавней финской войны, полковник Младенцев понял всю серьезность и ответственность предстоящей задачи.

И вот на плацу выстроились коробки четырех батальонов. Курсанты в полном боевом снаряжении. В подсумках обоймы с боевыми патронами, на поясном ремне гранаты и зачехленные лопатки, за спиной ранцы с неприкосновенным запасом.

К строю выходит начальник училища, молча обходит его, вглядывается в безусые лица парней, словно оценивая достоинства каждого.

— Товарищи курсанты! — произнес он, привычно откашлявшись в кулак. — Озверевший враг рвется к сердцу нашей родины Москве. Мы должны стать на его пути, защитить родную столицу. Вам предстоит трудный экзамен, но не в стенах училища, а на поле боя. Ваша подготовка, способность стать офицером будет определяться умением действовать в сражении. Знаю, что у вас припасены лейтенантские знаки, как вы их называете, кубари. Но прежде чем закрепить их в петлицах, вам предстоит серьезный бой…

До места назначения почти девяносто километров, пройти такое расстояние в назначенный срок, казалось, выше человеческих сил. Особенно тяжело было идти во вторую ночь. Многие впадали в сон и, забывшись, привычно вышагивали в забытьи.

Наконец полк достиг назначенного места. Местные жители там уже оборудовали позиции. Начальник укрепрайона генерал-лейтенант Рокоссовский приказал полку занять рубеж. Предупредил, что ни справа, ни слева войск нет, надеяться не на кого.

Только через три дня подошла 316-я стрелковая дивизия генерала Панфилова, а вскоре и кавалеристы генерала Доватора. И завязались тяжелые, кровопролитные бои. В них отличились легендарные панфиловцы, отважные конники генерала Доватора и Плиева. Отойдя к реке Лама, курсанты в течение месяца отбивали вражеские атаки.

13 октября на позицию 10-й роты, в которой числился ростовчанин Аркадий Панферов, перешли в наступление три танка, семь бронемашин и взвод немецких мотоциклистов.

— Не стрелять! Подпустить ближе! — послышалась команда.

Прицельным огнем курсанты разделались вначале с мотоциклистами и автоматчиками, а потом, когда танки и бронемашины достигли траншеи, забросали их гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Удалось не только отразить атаку врага, но и захватить пленных.

Но последовала новая атака. На этот раз силы врага были большими. Подоспевшие артиллеристы открыли по ним огонь, но орудий было недостаточно, и вскоре танки ворвались на позиции роты. Один прошел через окоп, где находились Аркадий Панферов и его помощник Русанов. Под тяжестью машины земля обвалилась, и курсантов засыпало землей.

— Гранатой его! — не растерялся наводчик, и Русанов метнул в танк гранату.

Аркадий схватил бутылку с горючкой и бросил ее туда же, целясь в корму, где находился двигатель. И на броне вдруг заплясали язычки огня, а затем всплеснулось пламя.

С лязгом откинулась крышка танка, показались немецкие танкисты.