Анна Андронова - Побудь здесь еще немного

• Название: Побудь здесь еще немного
• Автор: Анна Андронова
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072439-0

Повести и рассказы на "медицинскую тему". Для автора больница, болезнь — лишь фон для развития сюжета; а боль, своя и чужая, смерть — лишь мера глубины чувств и эмоций.

---

Немного не ясно с одеждой. В том смысле, что выбрать? Можно собрать волосы заколкой, надеть джинсы, свитерок и кроссовки. Дорогие качественные джинсы, фирменные кроссовки. Форма одежды спортивная, скромная и удобная. Можно распустить волосы, завить на бигуди, надеть платье или юбочку, туфли на каблуках. Накрасить глаза и губы. Новый образ — романтический и женственный. Не хуже предыдущего. Сама Милочка предпочитает все-таки первый вариант. В нем проще. И все с ней согласны, так она еще свежее, юнее, еще обаятельнее.

Милочке всего двадцать пять и большую часть из этих лет она была безоговорочно, абсолютно счастлива.

Родители тоже исключительно благополучные люди. Мама — врач-лаборант, работает в красивой, чистой лаборатории, самой современной и продвинутой в городе. По вечерам возбужденно рассказывает последние новости. Папа — хирург. Занимается венами, делает женщинам новые ноги, без «паучков». Преуспевает. Маме и папе еще нет пятидесяти, они здоровые и веселые люди. Катаются на горных лыжах, ездят на дачу с друзьями жарить шашлыки. Друзья у них в большинстве своем тоже здоровые, красивые, веселые и благополучные.

Родители живут вместе ровно двадцать шесть лет, на год больше, чем их дочке. За это время они почти ни разу не поссорились серьезно. У них все общее и равноценное — диссертации, интересы, увлечения. Общая обожаемая дочка, общая обожаемая бабушка — папина мама. Бабушка — знаменитый на весь город терапевт, профессор. Она, так сказать, семейный стержень, организующее и направляющее начало. Мамина мама, к сожалению, умерла, но это было совсем давно, когда Милочка была еще маленькая, уж родители тогда постарались ее оградить от горя и всяких неприятных хлопот, с ним связанных.

В такой исключительно веселой и благополучной семье и выросла такая исключительно правильная, хорошая и счастливая девочка. У нее было совершенно безоблачное детство. Сначала она проводила его с няней — бабой Алей. Баба Аля свою воспитанницу обожала как собственную внучку, читала ей веселые книжки, кормила вкусной кашкой, выводила в парк одетой точно по сезону, чтобы девочка не вспотела и не замерзла.

Потом Милочка пошла в садик, привыкать к коллективу. И там ее все любили, от нянечки до музработника. Она слушалась, кушала хорошо, дружила, не ссорилась и удивительно мало болела. Воспитательница Ада Михайловна плакала, когда провожала Милочку в старшую группу. Следующая воспитательница, Мария Степановна, рыдала на выпускном утреннике.

Нельзя сказать, чтобы ее сильно баловали или позволяли слишком много. Наоборот, жизнь была четко распланирована и подчинена строгой дисциплине, но дисциплине разумной, которая не угнетала, а воспринималась как нечто должное и нужное. Легко. Из-за этой легкости, какой-то особой радости, которую Милочка вокруг себя рассеивала, ее и звали всегда этим домашним именем. Даже школьные тетради она так подписывала:

«.по математике Савельевой Милы».

И никто не возражал.

С первого по десятый класс в дневнике водились одни пятерки, с небольшими вкраплениями четверок в целях оздоровления и профилактики «звездной» болезни. В школе, которую, кстати, окончили и Милочкины родители, были прекрасные педагоги, особенно классная руководительница с их четвертого по последний класс. Милочка занималась в музыкальной школе, в танцевальном кружке, раз в неделю к ней приходил преподаватель английского языка. С третьего по седьмой класс она ходила в бассейн. Многочисленные бабушкины коллеги с кафедры детских болезней занимались ее здоровьем. Половина мальчиков в классе была влюблена в Милочку, половина — вее симпатичную подругу Таню. Состав половин постоянно менялся, девочки хорошо дружили, без обид, без конкуренции. На выпускном с ними по очереди перетанцевал весь класс «А», а потом еще некоторые мальчики из класса «Б». Гуляли до утра, впереди ждала большая счастливая жизнь.

Подруги пошли в один институт, медицинский. Таня — по совету практичной мамы — на стоматологический, а Милочка — по зову крови. Ей выбрали самый фундаментальный факультет — лечебный. На экзамене она даже не волновалась, так как он был у нее, золотой медалистки, один — химия, и подготовлена она была знающим репетитором на твердую «пятерку», каковую и получила.

В институте поначалу учиться оказалось сложнее, но потом все наладилось, вошло в свою колею. Группа подобралась особенная, «блатная». Сын завкафедрой физиологии, дочь известного хирурга, внучка главного врача клинической больницы, Милочка — внучка своей бабушки, и т. д. Вроде как элита. Плюс несколько человек «из простых» для разбавления. Они, как выяснилось позже, стали центром группы и компании. Именно в общаге собирались по разным поводам. Именно их запускали представителями, если надо было договориться о переносе зачета или отработке. Две девочки и парень после армии. В них было что-то настоящее, неподдельное. Девочки подрабатывали в больнице санитарками и имели более чем свободное поведение, половину всех их «похождений» Милочка просто не могла переварить. Молодой человек уже был женат и имел маленького ребенка в том городке, откуда он был родом.

Вечеринки в общаге? Милочку они обтекали. Она не курила травку, не могла много пить, ей хотелось вернуться домой и забраться на тахту с книжкой. Ей никто серьезно не нравился из группы, разве что женатый Сережа. Но он был «не тот человек». Милочка не возражала, что ее подруги и друзья курили травку, напивались и оставались в общаге ночевать. Она их не одобряла, но и не осуждала. Она относилась к этому никак.

Это ее не задевало. Задевало отсутствие любимых предметов. Даже не то что любимых, а. Может, это не для нее? Нет, нет, мысли прочь (они ее пугали). Она бросалась участвовать во всех научных обществах: биология, биохимия, физиология. Лягушачьи лапки привлекали ее больше, чем «основы общего ухода за больными». Она довольно быстро справилась с первым в ее жизни шоком — анатомией. Душащий запах формалина, тела на столах. Кожа, мышцы, кости, нервы и сосуды. То, что есть я, то, что жило, говорило и думало. Загадочный кусок светло серой массы — человеческий мозг. Это препараты. «Это все препараты!» Не люди, не трупы, не тела, а просто препараты. Она научилась так думать довольно быстро, привыкла. Уже не чувствовала себя в анатомке на гране обморока. Родители и бабушка как всегда мягко и мудро подвели ее к нужному решению. «Мы все через это прошли».

Дальше — больше. Пришлось привыкать ко множеству вещей. Она справилась! Справилась и гордилась этим. И с оперативной хирургией, на которой оперировали собак (ее собака была жива и здорова на следующий день после операции, чем несказанно порадовала Милочку). И к судебной медицине, где в морге лежали более чем реальные люди. Только мертвые. Их не получалось считать препаратами, они были одеты в настоящую одежду, их лица имели выражение. Опять крылом зацепила реальная настоящая жизнь. Милочка испугалась, но выдержала. Это уже не «препараты», а «материал». Она просто учится, получает знания. Все через это прошли. И ей надо пройти, она же не собирается здесь работать! Цикл «судебки» быстро кончился, она как всегда сдала его на отлично. Выучила все наизусть и сдала.

Гораздо хуже дела обстояли с клиникой. Можно выучить наизусть симптомы, можно подготовить блестящий материал о дифференциальной диагностике. Можно провести статистическую подборку по архивным историям и в конце сделать правильный вывод. Это все было легко. Милочка — современная студентка. У нее дома компьютер, Интернет, английский язык в запасе. Бабушка как консультирующий профессор одна из первых получает кафедральные журналы. У Милочки логический склад ума, быстрый, практический. Основательные базовые знания. Прекрасная память. Несколько статей в соавторстве.

Любую тему можно было понять и выучить, разобраться во всем. Кроме больных. Людей. Люди не поддавались обсчету и классификации по симптомам. Милочка старалась. Писала образцовые истории болезней с использованием большого количества литературных источников и вдумчивым разбором. Истории оставляли на кафедрах как образцы для воспитания последующих поколений безалаберных студентов. Работы были отличные, но в них не было ни слова правды.

Ни слова. Потому что больные пугали Милочку, она не хотела и не могла с ними общаться. Одни рассказывали каждый раз новые жалобы. Другие жалоб не предъявляли вовсе, а только пожимали плечами. Некоторые отказывались от осмотра, не хотели раздеваться или просто плохо пахли. А были и такие, которые плакали непонятно от чего или смеялись над Милочкой, вели себя с ней слишком снисходительно. Особенно мужчины.

Она перед входом в палату готовилась, как для прыжка с вышки в бассейн. Готова была идти куда угодно — в столовую, в библиотеку, даже на запасную больничную лестницу курить за компанию. Только не в палату. Ей было стыдно признаться одногруппникам. Она — блестящая ученица, у которой все списывали и спрашивали, которая всегда шла сдавать все экзамены первой, а потом в ожидании своего (отличного) результата по памяти рассказывала всем страждущим любой билет! Ей казалось, что таких проблем нет ни у кого.