Михаил Белозеров - Улыбка льва

• Название: Улыбка льва
• Автор: Михаил Белозеров
• Издательство: "YAM Publishing"
• Жанр: Научная Фантастика

Роман "Улыбка льва" в большей степени относится к символической прозе. Написан в стиле свободного монтажа со слабо связанным сюжетом. Посвящен принципу "срыва сознания". За небольшим исключением в тех местах, где это тактически невозможно, написан в настоящем времени.

---

— Я чувствую, вы спелись! — восклицает она.

— Только не надо драматизировать… — предупреждает Платон, — я отлучался по надобности. — Он нервно проверяет одежду ниже пояса.

— Боже! Я так и не научила его застегивать штаны, — со вздохом апеллируя, кажется, к одному Леонту, произносит Анга, — и это отец двух моих детей. Как ты их воспитаешь? Но теперь этому — конец!

На самом деле — он человек, который всего лишь три раза в день чистит зубы.

"По крайней мере, он дважды спал с ней, — невольно думает Леонт. — Но она не похожа на холодную женщину".

— Я знаю, дорогой, что тебя трудно переубедить, — продолжает Анга. — Но я не думала, что это относится и к Леонту. — Она невинно улыбается и делает знак — Ксенофант вылетает из керамического горлышка и зависает над бомбардами.

— Я проходила обряд потения у кроу и знаю, что такое принцип Паули, — с гордость сообщает Анга. — Все остальное — пшик, ничто, месиво! Сведенборг давно все предсказал. Сордуз пилозус!

— Узнаю свою жену, — констатирует Платон. — Помешана на этом цинике.

— Да, это она… — соглашается Леонт.

— А вы сомневаетесь? Сведенборг!..

Анга приосанивается и выставляет ногу вперед.

— Пожалуй, — миролюбиво кивает Леонт.

— Не делай из нас идиотов! — отрезает Платон.

— Это правда? — спрашивает Леонт. Черт! Ему кажется, что экскурсия по туннелю затянулась.

— Не верь ей! — предупреждает Платон.

— Великий мессир прав, вы оба пройдохи. Плюсна и два камушка — вот и весь разговор!

— С какой это стати?! — кипятится Платон.

— Постой, постой, — говорит Леонт, — Как же ты с ним встречалась?

— Еще чего? — Анга усматривает в его вопросе подозрительную заинтересованность. — Не уподобляйся Ламброзо — грязью не отмоешься.

— Это необычайно важно, — объясняет Леонт.

— Так я тебе и выложила! Держи карман шире! Друзей не предают!

— Сегодня утром? — спрашивает он настойчиво.

Анга поворачивается, задирает юбку и показывает зад:

— Видел?!

… I mi son un che, guando

Amore spira, noto ed in guel modo

Che detta dentro vo significando[7]

— Я сам выбираю ей нижнее белье, — стыдливо признается Платон, — у меня совершенно нет вкуса…

Леонта разбирает смех — он начинает кое о чем догадываться. Но Платон, Платон — он-то абсолютно не подготовлен.

— В третьей корчме налево? — спрашивает Леонт.

Ксенофант хихикает и оглядывается на хозяйку. Она шипит, как гейзер.

— Не корчи из себя Мюнхгаузена! — напирает Платон.

— Точно! — не может удержаться Леонт. — Но я знаю, что это не мессир Эммануэль!

Фитили едва слышно потрескивают.

— А кто же? — с подозрением в голосе спрашивает Анга.

Леонт больше чем уверен, что ей плевать на объяснения. Разъяренные глаза пылают неукротимой ненавистью, а из ноздрей клубится знакомый дымок.

— У него бильярдная лысина, — спрашивает Леонт, — и он в деревянных сабо?

Анга молчит. Сомнения еще не разлагают ее душу. Она прикрывает свои дряблые коленки.

— Не очень-то безопасное знакомство, — говорит Леонт. — Я бы поостерегся.

— Что ты хочешь этим сказать? — спрашивает она с подозрением.

— Блестящий, лысый, бородка седая, клинышком, когда говорит, стелет мягко. Ну?

Анга молчит.

— Это Тертий, — спокойно сообщает Леонт, — я очень сожалею… Тебя обвели вокруг пальца, да еще трижды вокруг пальца…

По лицу Анги видно, что в ней происходит борьба.

— Я думаю, что они тебя используют, — говорит Леонт, — в своих целях. Им нужны исполнители — только-то. Ты опять не туда выпала.

— Так я тебе и поверила! — кричит Анга. — Это был великий Эммануэль! И я исполню его волю!

— Эммануэль не настолько глуп, чтобы давать советы.

Трава на лужайке под фонарем зелена до неестественности.

— Не зли ее, — предупреждает Платон.

— К сожалению, я не ошибаюсь!

— Нет! Нет! — кричит Анга.

— Что у тебя общего с Тертием? — спрашивает Платон.

— Вы все заодно! — Ярости Анги нет границ.

— Что у тебя с Тертием? — Платон свирепеет.

— Эммануэль!.. Эммануэль!.. — Кажется, она собирается рыдать.

— Ниточка тянется к Мариам, — говорит Леонт. — А от нее в такие дебри, что жутко представить. Из них трудно выбраться. По крайней мере, цена этому достаточно высока, чтобы подумать о последствиях. Фиолетовые миры, тени, прыгающие, как кошки, все прочее…

— Я вас ненавижу!!! — кричит Анга.

Черная тушь льется по лицу.

— Не слишком ли много чести?! — отвечает Платон.

— У меня есть хорошее средство от морщин, — вдруг спокойно сообщает Анга. Потеки на ее лице достигают подбородка.

Переход в настроении у нее так резок, что даже не видно границы. Кажется, она приняла решение.

— Момент! — кричит Платон.

— А сабо! сабо!.. — вскрикивает Леонт, — разве Эммануэль ходит в сабо?!

Анга только морщится.

— … у него были мягкие туфли и мантия магистра наук…

— … правильно! А бородка, бородка?!

— … от нее пахло сандаловым деревом.

— Пивом, пивом! — настаивает Леонт. — Чем же еще!

Анга морщится и скрипит зубами.

— Мариам обхитрила нас, — говорит Леонт Платону.

Дух Ксенофанта радостно скалится.

"Бах!!!" — стреляет орудие.

"Бах!!!" — стреляет другое.

Голова Платона летит в кусты.

Леонт загораживается портфелем.

— Опять подмешали дымный порох, — слышит он, — а селитра слежалась!

Голова Платона покачивается на пике оруженосца.

— Мы не тренировались с самого сочельника, — оправдывается слуга-дух.

— Я тебя замурую!

— Но вы сами заряжали орудия!

— Я тебя снова замурую!

— Отличная маскировка, — еле шепчет Платон сверху.

— Не спеши, — советует Леонт.

Они бегут.

Ноги месят быстротечный песок.

Через несколько шагов сердце Леонта бьется, как птица в клетке — за крайним столиком, в тени кипариса, одиноко сидит Саломея. Голенастая и грустная, она нравится Леонту еще больше.

— Только из-за женщины стоило столько преодолеть! — радостно сияя, кричит Платон и целует ее руку.

Вторую она протягивает Леонту.

"Когда-нибудь я расстанусь со своими слабостями, но только не сейчас", — проносится в голове у него.

— Я зна… что уви… вас… — говорит девушка.

Со сколькими женщинами можно быть счастливым без оглядки на предыдущую? Со сколькими ты будешь откровенен и скольких — обманешь? Сколько простят тебя и скольких — ты?

— Тебя… — напоминает Леонт.

— Мы оба знаем, — поправляет Платон и с обожанием смотрит на нее.

— Везет же… — Леонт завистливо косится на друга.

— Я и сам не был в этом уверен до недавнего времени… — сознается Платон.

Девушка лишь загадочно улыбается.

— Я любовалась фейерверком… — говорит она. — Данаки превзошел себя — здесь так весело.

— Она всегда усложняет жизнь, — радостно сообщает Платон.

Он загораживает ее — от всех горестей света, толстый, неуклюжий увалень с непомерным седалищем.

— … солнышко…

Неудобно, как на воркующей голубятне.

Повадки меняются на глазах — гора сала превращается в тонну мышц.

Пауза в женских глазах — что может быть лучше.

— Ты, конечно же, не ожидал?! — восторженно вопит Платон в следующий момент.

— Я уже ничему не удивляюсь, — соглашается Леонт. — Боюсь, что к концу вечера ты меня совсем доконаешь.

Спроси у него, он не Тоти? — ядовито советует Мемнон.

Конечно, надо быть готовым ко всему.

— Я всегда знал, что у моего друга отличный вкус, — говорит Леонт.

Ему немного грустно. Он старается не замечать Мемнона.

— Не надо так… — просит девушка.

— Разумеется, — соглашается Платон, — учти, я в курсе всех дел…

— Я рад за вас, — сдаваясь, отвечает Леонт.

Он отдает ее сразу, без раздумий.

— Тебе не хватает юмора, — подмигивает Платон.

— Нет, у него все нормально, — улыбается девушка. — Может быть, только… может быть… — она смущенно запинается.

— Жаждете сделать из меня мученика? — спрашивает Леонт.

— Хотелось бы, чтобы никто не ошибался, — кивает Платон.

— Я против, — возражает Леонт.

— Конечно, если только он сам желает, — добавляет девушка.

— Наверное, это очень сложно? — спрашивает Леонт.

— Я только этим и занимаюсь, — говорит Платон, — с утра до позднего вечера…

— И я… и мы… — говорит девушка.

— Мне было бы приятно, — говорит Леонт, — от легкой ревности только бурлит кровь.

— Полностью с тобой согласен, — кивает Платон.

— Я тоже это знаю, — соглашается Леонт. — Но от этого не легче.

— Если мы еще пять минут продолжим эту тему, я заплачу, — сознается девушка.

— Хорошо, хорошо, дорогая! — пугается Платон.