Татьяна Шкодина - Голоса надежды

• Название: Голоса надежды
• Автор: Татьяна Шкодина
• Издательство: Газетно-издательский комплекс «Тхьам ынэшIу» («Благодарение»)
• Жанр: Лирика
• Год: 1997

---

* * *

«Мой кубок мал,

но я пью из моего кубка».

Мюссе.

…и хилые внуки
Прошедших столетий
Берут на поруки
Посаженных в клети.
Отведавших плети, огня, гильотины —
Наследников Брута, врагов Катилины.

Пригубить из кружки
(Ведь тоже «наследник»),
Приветить избушку
Над берегом Леты,
Где звезды — с небес,
Где прошедшее — глухо,
Где с ангелом бес
Распивают сивуху.

КРЕСТЫ И ЗВЕЗДЫ

Священник, ты крестил меня,
Орущего, в купели тихой,
Затем крестила журавлиха,
Над зыбкой крылья накреня.

Потом кресты иные были:
На храмах, дедовой могиле,
Крест Южный, елок крестовины,
Кресты Голгоф, что въелись в спины,
А фильмы занесли в реестр
Фашистский знак, арийский крест…

В звезду мою не верил Бог —
Смотрел с иконы черной бесом,
Ну, а звезда плыла над лесом,
Над перекрестьем двух дорог,

Где серый обелиск стоял,
Звездой нетленною сиял,
Там женщина в весеннем платье
Открыла мне свои объятья,
И мир святош, душивший нас,
Пронзили звезды синих глаз.

Я только там поверил в святость
(Бог бил в сердца — колокола),
Там, где Земля была распята
На наших скрещенных телах.

* * *

Людмиле

Далеко поедем, дорогая,
Сквозь туманы, по воде большой,
Никого на свете не ругая,
С отболевшей начисто душой.

Может быть еще допеть не поздно
Песню, подзабытую слегка?
Свысока на нас посмотрят звезды,
И пускай взирают свысока.

Где‑нибудь, под вечною сосною
Посидим (дабы набраться сил),
Помолчим над общею виною
И решим: разрыв — невыносим,

И тогда, сомкнув объятья тихо,
Ляжем мы на ламник, что в кровать…
О своем о чем‑то рядом Лихо
Будет одиноко куковать.

Сергей САФОНОВ

* * *

Плетут коты интрижки,
Чтут славу и уют.
А серенькие мышки
Книжонки издают.

* * *

В Великой стране захолустья —
Великие дети Солнца
Живут в нищете и рутине.
Согнув трижды битую спину.
Мой друг Ли Шунь–дао смеется
Над тем, что мне больно и грустно.

* * *

Жалкие жилища,
Горы и река.
Ветер волком рыщет,
Холод и тоска.

Вой собак. Безлюдьё.
Камень под ногой.
Храм. Застывший Будда.
Вечность и покой.

Вкруг стоят монахи
С песней на устах.
Воссияли знаки
В чистых небесах.

ПОГОНЯ

Собачи лай. Погоня.
Чужие голоса.
Ну, где вы, мои кони —
Свирепые глаза.

Шагну навстречу ветру,
К священным небесам.
Навстречу тьме и свету,
Поверя в чудеса.

* * *

Гонимый ветром странствий, Боже.
Страдал и думал о других.
Глотая пыль и путь итожа,
Удары получал под дых.

Враги меня оберегали:
Хитрили, подличали, жгли.
Моих успехов вертикали —
Иначе выжить не могли.

ПРОГУЛКА ПО ВЕНЕЦИИ

Летит виноградная ягода —
То ли с лозы, то ли из рук Иосифа Бродского.
Гуляющего по Венеции
С другом души — Евгением Рейном.

Смотрят на воду, пьют вино,
Смеются и катаются на гондоле,
Касаясь руками арок мостиков
Через вены–каналы южного города,
Два влиятельных в мире поэта, два чудака,
Занесенных ветром истории
В такую близкую и далекую
Живописную Италию
Улыбками горожанок
И взором красивых мужчин —
Вежливых и расторопных,
Гибких искусителей и любовников.

Два великана, два мудреца
Все это видят и понимают
И обсуждают молча,
Делая выводы и любуясь
Окружающим миром,
Курят, машут руками,
Соприкасаясь с Вечностью,
Как бы шутя, ставят точки над «i».

…И оставляя след уже сказанными,
Вслух и про себя строками,
Полными экспрессии мысли и чувства,
И понимая значимость каждого мига,
Словно предчувствуя скорбь расставанья,
Взирают прощально на сооруженья
Вечной и мудрой Венеции —
Матери и Сестры всего Человечества,
Вобравшей в себя всю боль,
Всю радость бытия двух сердец
Исстрадавшихся по любви поэтов
И граждан России и планеты — Земля.

…Плывет одиноко гондола
В направлении адриатического простора,
Оставив на берегу истории
Печального и парадоксального Рейна.

СЫН

Настанет день,
Когда настанет ночь
И кто‑то спросит:
— Где начало дня?.. —
И сын мой
Попытается помочь
Найти ответ
В мелодии огня.
Ведь он частица Бога —
Не меня…

* * *

…
…и была молодая вдова.
И Беда не была молода:
И брела исступленно, едва,
Сквозь эпохи, миры — в никуда,
Вспоминая себя иногда.

КВАРТЕТ

Пылала страсть во мне неодолимо,
Спасенья нет.
В тумане плыли горы и долины.
Играл квартет.

— Ты, хулиган! — мне говорила скрипка.
Мычал фагот.
И трепетна была твоя улыбка.
…Смотрел из–под
Бровей косматых мой Казбек печально,
От всех таясь.

Виолончели чуткий бег венчальный…
Пускалась в пляс
Свирель — меня лукаво увлекая
В безумный спор
Двух тел, зрачков — желанная такая
В объятьях гор.

* * *

Станиславу Медведеву

Кто мы с тобой?!
Два отпечатка Века,
Оставленные в камне второпях.
Стоим перед игрой
Теней и света,
Песчинки ощущая на зубах.

Что Мир! Он — мы!
Он нас с рожденья мучит,
Предательство и зависть предложив,
Взамен берет
Животворящий лучик
От каждого. — И потому красив.

ОТЦОВСКИЙ ДОМ

Еще не тронуты снега
Капелью и теплом.
Зимы мелодия легка,
Скрипуч отцовский дом.

Он стар, монашеский мой скит
Раздумий и молитв.
Родных он образы хранит
С тех пор, как здесь стоит.

Струится дым. А значит, жизнь
Несет в себе мой дом…
О дверь устало опершись,
Отец зовет: — Идем!

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Как пережить и превозмочь
Досель немыслимое горе?!
Народы поглощает ночь,
Даруя гиблые просторы.

И не уйти. И не смолчать.
У Совести петляя на вые.
Воздела к небу руки мать
И меркнут очи голубые.

* * *

ЗАВИСТНИКИ, точнее — ПОДЛЕЦЫ!
ХРИСТОПРОДАВЦЫ, а короче — ВОРЫ».
подались вы в «НАРОДНЫЕ ОТЦЫ»
Под оком неусыпным
темной
своры.

Виктория КАРЮК

РЕКВИЕМ

Повисла в воздухе незримой тенью боль,
Кричат и рвутся в заточенье мрачном мысли,
Молчат глаза — в их глубине покой,
В них гибель сердца и души не отразится.

Все жаждут лишь трагические роли,
Ища сочувствия и жалости толпы…
Но пьеса сыграна. За занавесом вскоре
Вернутся в амплуа свое шуты.

С улыбки фальшью мне досталась в жизни маек в
В театре судеб человеческих играть:
Должна, как все, я плакать и смеяться,
Под гримом душу изможденную скрывать.

Есть в моей роли слезы и обиды,
Но жизни боль они не искупили.
Я плачу. Только слез моих не видно —
Они в груди холодным мрамором застыли.

Крик мечется по каменной темнице,
Над ним тоска беззвездным небом разлилась.
Нет больше сил… А смертью все простится,
Свобода — та, что я не дождалась.

И я сорву без сожаленья маску
И смою ненавистный грим с лица —
Окончен бал. Но мне совсем не страшно
В последний миг желанного конца.

СНЫ