Юрген Торвальд - Сто лет криминалистики

• Название: Сто лет криминалистики
• Автор: Юрген Торвальд
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1974

Автор освещает историю применения естественнонаучных методов при раскрытии преступлений. В книге обстоятельно изложена история идентификации, токсикологии, а также судебной баллистики, на конкретных судебных делах показано, как внедрялись научно-технические средства в расследование преступлений.

---

Инспектора арсенала смогли установить лишь то, что пули, поразившие глаза Гаттериджа, производились несколько десятилетий назад. В лицо пострадавшего стреляли современными бездымными патронами. Найденные гильзы тоже удалось без труда идентифицировать. Они были от служебного револьвера «Кольт», «Уэбли» или «Смит-Вессон». О какой из систем оружия шла речь в каждом отдельном случае, сказать они не могли. И тут, именно тут, Черчилль впервые выступил со своим сравнительным микроскопом. Хотя пули убийцы из-за удара о кости черепа сильно деформировались, все же они имели вполне характерный вид и их можно было сравнить с экспериментальными пулями от «Кольта», «Уэбли» и «Смит-Вессона». Сравнительный микроскоп позволил сделать заключение: все пули были выстрелены из «Уэбли».

Берретт и еще несколько десятков детективов разыскивали этот револьвер. В Хаммерсмите был обнаружен кем-то выброшенный «Уэбли». То один, то другой из инспекторов по оружию были склонны предполагать, что найденная в машине гильза принадлежит выстреленной из этого револьвера пуле. Казалось, имеются совпадения между линиями на дне гильзы и ударником затвора револьвера. Увеличенные фотографии (как часто они вводили в заблуждение!) подтвердили это предположение. Но Черчилль сделал из найденного револьвера экспериментальные выстрелы. Пули положили вместе с пулями убийцы под сравнительный микроскоп, и все убедились в их различии. «Уэбли» из Хаммерсмита не мог быть оружием этого убийства. Не только Черчилль склонился над микроскопом, но и инспектора по оружию, которым пришлось признать свою ошибку.

Снова начались поиски. Берретта преследовала мысль о пустых глазных впадинах Гаттериджа. Тот, кто это сделал, должен быть жестоким и бесчувственным человеком. В списках преступников-садистов он остановился на имени Фредерика Гай-Брауна. Браун — рецидивист, только что вышел из заключения. Время от времени он занимался сомнительной торговлей автомашинами недалеко от места происшествия. Теперь он содержал небольшую ремонтную мастерскую в Баттерси. Берретт приказал взять его под наблюдение. Но арестовать Брауна или обыскать его мастерскую не было оснований до тех пор, пока Браун в конце января 1928 года не попался на продаже краденого автомобиля. Теперь Берретт действовал. Когда он вошел в мастерскую, то увидел там еще одну машину. В ней лежали не только украденный у доктора Поуэлла медицинский чемоданчик, но и заряженный «Уэбли» с большим количеством патронов.

«Гаттеридж?» — спросил Берретт. «Не знаю его, никогда не слышал», — ответил Браун, утверждая при этом, что купил револьвер в апреле прошлого года и еще не стрелял из него.

На следующее утро Черчилль и инспектора по оружию занялись находкой. Сравнительный микроскоп Черчилля быстро помог решить вопрос. Пули убийцы полностью совпадали с экспериментальными пулями, выстреленными из револьвера, изъятого у Брауна. Но так как пули были деформированы, Черчилль предпочел не представлять их присяжным в качестве вещественного доказательства. «Когда присяжные впервые имеют дело со сравнительным микроскопом, — заявил он, — то не могут ничего возразить и не дают возможности убедить их».

В нем говорил опыт судебного эксперта. Убедительным вещественным доказательством послужило сравнение патронных гильз от «Уэбли» и из машины убийцы. Рельеф ударника на донышке гильзы полностью совпадал. То, что новое доказательство еще вызывало сомнения, подтвердил Уильям Фокс, инспектор по оружию из Инфилд-Локка. Он обследовал донышки гильз всех 1374 штук ручного оружия, находившегося в королевских мастерских в ремонте. Лишь не найдя ни одного отпечатка, похожего на представленные суду отпечатки ударника на донышке гильзы, он признал доказательства убедительными.

Еще в процессе расследования Берретт арестовал одного человека, по имени Кеннеди, которого часто видели в обществе Брауна. В момент ареста Кеннеди пытался стрелять в полицейских, но его оружие дало осечку. При проверке выяснилось, что оно не имеет ничего общего с оружием убийцы. Но это уже не играло никакой роли, потому что Кеннеди неожиданно сознался, что он вместе с Брауном угнал машину доктора Поуэлла. Констебль Гаттеридж остановил их, и Браун застрелил ничего не подозревавшего полицейского из машины.

23 апреля 1928 года судья Эвори открыл суд над Брауном и Кеннеди в Олд-Бейли. Впервые старый, придерживающийся традиций суд столкнулся с современной судебной баллистикой. В заголовках всех газет упоминался сравнительный микроскоп. О нем еще долго продолжали говорить, после того как оба обвиняемых 31 мая 1928 года были приговорены к смертной казни и повешены в Пентонвилле. Правда, после этого еще оставались люди, питавшие недоверие к микроскопу. К ним относился Г. Шо, очень любивший выступать публично. В одном открытом письме он говорил о «сфабрикованных царапинах на пистолетах и патронах, которые должны были произвести впечатление на присяжных». Но действительность опровергла его высказывания. На этот раз Черчилль не ошибся, и он по праву считается человеком, проложившим путь судебной баллистике в Великобритании.

7. Последний шаг сравнительного микроскопа на пути к признанию

После Великобритании сравнительный микроскоп стал применяться и в других странах.

Следующим после Черчилля был швед Зёдерман. Вернувшись из Лиона на родину, он соорудил свой сравнительный микроскоп. За ним последовали Локар из Лиона, Мецгер из Штутгарта, Крафт из Берлина.

К 1930 году в Европе сравнительный микроскоп нашел более широкое распространение, чем в Америке, где он был изобретен, что свидетельствует о более высоком научном уровне криминалистики в Европе. Еще долгое время дискутировался вопрос, является ли баллистика частью судебной медицины или она должна стать областью технических специалистов, в то время как огнестрельные ранения по-прежнему останутся за судебной медициной. Все эти споры напоминали разногласия по вопросу о месте токсикологии в криминалистике. В конце концов победило мнение, что новая область требует такой тщательности и ответственности, что не может быть поручена людям, одновременно занятым другими исследованиями. Со временем большинство стран создали собственные баллистические отделения (обычно при полицейских криминалистических лабораториях). После окончания эпохи ученых-«всезнаек» главенствующую роль стало играть сотрудничество узких специалистов. Оно и образовало прочный фундамент для будущего прогресса.