Анн Голон - Анжелика. Тулузская свадьба

• Название: Анжелика. Тулузская свадьба
• Автор: Анн Голон
• Жанр: Исторические любовные романы

Исправленный неофициальный перевод под редакцией «Друзей Анжелики».

---

Анжелика спросила, где именно проходит граница.

— Очень сложно объяснить, — возразил маркиз.

Но Анжелика настаивала на ответе и объяснила ему, что, будучи в монастыре у урсулинок, она проявляла способности к географии. Означал ли его отказ то, что на самом деле он не знал расположения этой границы? Задетый за живое, маркиз приступил к рассказу, энергично жестикулируя.

Если взять за начало точку на берегу океана, немного ниже Ла-Рошели, граница сначала спустится вниз через провинцию Лимузен, а затем извилистыми тропами пройдет через гористую Овернь и центр королевства Франции, пересечет восточную оконечность Бургундии и недавно завоеванные районы Домб и Брес с их прудами и болотами и остановится на пороге Гельвеции, швейцарского государства…

— Зачем нужна невидимая граница, делящая Францию надвое и появившаяся, по всей вероятности, еще в древние времена? — спросила Анжелика.

Маркиз перевел дыхание и продолжил. Она обозначала разделение двух языков. Язык «ойль» — на Севере. Язык «ок» — на Юге[6]. Но также существовало различие в обычном праве, которого придерживались люди по обе стороны этой витиеватой невидимой границы. «Гражданское право», унаследованное от Римской империи, управляло на Юге. «Устное право», навязанное варварскими вторжениями, царило на Севере[7].

* * *

— Вы можете не сомневаться, мадам, — заключил маркиз, широко улыбаясь, — что любой судебный процесс между этими двумя королевскими юрисдикциями ведет к войне. И в лучшем случае судебные процедуры длятся так долго, что процесс переходит по наследству.

Казалось, он находил это очень забавным.

Французы с той и с другой стороны защищали свои интересы, используя привычные для них законы. Андижос рассказал несколько анекдотов о судебных процессах, которые передавались от поколения к поколению.

Так Анжелика отметила еще один тревожный факт: она пересекла границу.

И ее семья теперь была с другой стороны. Пропасть между ними становилась все шире.

Пейзаж менялся.

По ходу путешествия холмы с ровными линиями виноградников стали чередоваться с полями, засаженными густыми высокими колосьями темно-зеленого цвета, напоминающими стройные армейские ряды. Полоски виноградников, полоски полей, сменяющиеся этими правильно расположенными зелеными рядами, через которые, точно сквозь решетку, проникали сияющие лучи солнца, мелькали под ярко-синим небом, утомляя глаза.

— Это кукуруза, — сказал Анжелике Андижос, понимая ее удивление при виде незнакомой культуры.

— «Индейская пшеница»? Как в Новом Свете?

— Здесь мы называем ее крупным просом или испанским просом.

Всегда готовый хвалить богатства своей провинции, он рассказал ей, что кукуруза выращивается везде — от Байонны до Тулузы, и прибыла она из Испании, а католические короли[8] получили ее от американских кондотьеров вместе с «золотым яблоком», которое с некоторых пор называют томатом, и несколькими другими новыми плодами.

— Этот злак — лучший подарок Нового Света Старому. Народы Аквитании и Лангедока нашли в нем спасение от голода. А главное, крестьяне продают его более выгодно, чем другие злаки, пшеницу или ячмень, что приносит им достаток.

Удивительным образом эти открытия сотворили чудо, ведь даже не переплыв океан, который теперь лежал за границей непроходимых лесов Пуату, она пересекла достаточно границ, чтобы оказаться рядом с Новым Светом и насладиться его плодами.

В то время как на Севере широко раскрывали глаза от удивления, когда пастыри упоминали в своих рассказах «индейскую пшеницу», здесь, на Юге, дружбу с далекими американскими континентами завязали уже давно.

Дух Нового Света добавлял очарования краю, такому солнечному и такому изобильному!.. Это был Юг!..

Анжелика чувствовала, что с каждым днем она все сильнее погружается в чужую страну. Чужим был не только язык. Все было чужим! И все было другим! А она — она покинула свою родину.

Но пейзаж составляли не только чередующиеся ряды виноградников и кукурузы… Были еще и зеленые долины, полные плодоносящих деревьев, охраняемые такими высокими горами, что они возносились в бесконечность, исчезая в далеком тумане, а за крутыми вершинами этих гор их опять ждала залитая солнцем долина, по которой лошади пускались вскачь в облаке пыли, чтобы внезапно вновь столкнуться с высокой преградой Пиренеев. Кареты с трудом преодолевали крутые тропинки, покрытые круглой галькой, точно такой же, как на дне горных пиренейских потоков, которые текли рядом среди сосен, буков, дубов и каштанов.

Анжелику укачивало, ей приходилось часто выходить, и она все время спрашивала себя, когда они доберутся до Тулузы.

— Тулуза там! — отвечал ей Андижос, указывая на восток. — С другой стороны границы.

— Еще одна граница?!

Он засмеялся и сказал, что на этот раз говорит о еще более прозрачной границе, где заканчивается мягкое влажное влияние Атлантики, идущее от берегов Гасконского залива на западе навстречу сухому и обжигающему дыханию, приходящему с древнего моря, Nostra Mare, Nostra Madre, нашего моря, нашей матери, голубого Средиземного моря, открытого другому заливу — Лионскому — легендарной колыбели человечества.

— Тулуза лежит в центре, меж двух морей, и она правит всеми ветрами. Знаете ли вы, мадам, что четыре века назад Тулузу называли третьим городом после Рима и Венеции…

Маркиз д’Андижос был счастлив, что может ответить на все ее вопросы. Про себя он не переставал удивляться молодой и красивой спутнице, которая интересовалась вещами, далекими от кокетства, и казалась при этом такой увлеченной. Анжелика действительно, сама того не замечая, увлеклась рассказами маркиза, но необъяснимая тревога вновь охватила ее.

Вблизи Беарна путешественники остановились во дворце мессира Антуана де Комона, маркиза де Пегилена графа де Лозена. Анжелика смотрела с удивлением, смешанным с любопытством, на молодого человека, ловкость и остроумие которого сделали его, по утверждению Андижоса, «любимчиком французского двора». Сам король, который всегда стремился выглядеть серьезным, не мог сопротивляться шуткам Пегилена и прыскал от смеха на заседаниях министров.

Теперь Пегилен оказался в своем имении, отлученный от двора из-за перешедших всякие границы дерзостей, которые он себе позволял в адрес Мазарини. Но он не выглядел огорченным и тотчас принялся рассказывать тысячи анекдотов о кардинале, который, как известно, был любимцем королевы.

Анжелика, не привыкшая к фривольному языку, принятому при королевском дворе, не понимала и половины того, о чем он рассказывал, и удивлялась, что можно так дерзко обсуждать столь могущественных людей.

Принесли фрукты, охлажденные напитки, вина.

Не переставая болтать, Пегилен кружил вокруг Анжелики, строя восхищенные гримасы.

В конце концов он воскликнул:

— Какая красивая марионетка!

И сразу же объяснил:

— Говорят, что для графа де Пейрака женщины — лишь марионетки, которых он дергает за веревочки, чтобы заставить танцевать… А что вы об этом думаете, мадам?

Она ответила, задетая за живое:

— Ну что ж, он увидит достойное представление! К тому же я люблю танцы!

Он разразился пронзительным смехом.

— А марионетка остроумна! Вот это новость!

Андижос на свой манер напомнил о приличиях, энергично ударив его тростью по спине:

— Достаточно, Пегилен, ваша дружба с королем не дает вам права грубить благородной даме.

Пегилен бросился к ногам Анжелики, рассыпаясь в тысячах извинений.

— Вы правы! Вы правы, причина моих речей — зависть! Ужасно, что такое сокровище предназначено для одного-единственного человека! И какого человека! Почему этот человек не я?

После того как его подняли на ноги, успокоили и ободрили, стало ясно, что его выходки были лишь комедией и фанфаронством, и он снова стал серьезным.

По правде говоря, объяснил он, его должность при дворе оказалась под угрозой из-за того, что он покинул его без позволения короля, который мог затаить на него обиду. Но, казалось, ничто не могло удержать его при известии о таком грандиозном и удивительном событии, как свадьба графа де Пейрака, сеньора Тулузы, властителя множества земель.

— Мадам, Юг — королевство, состоящее из множества других королевств, и у нас есть собственные короли, которым мы должны оказывать почтение.

— Вы еще не объясняли мне этого, мессир д’Андижос, — заметила Анжелика с легкой насмешкой.

— Один гасконец всегда поддержит другого гасконца в шутке. Но не слушайте эти речи, мадам, они очень опасны!..

Итак, визит оказался радостным и веселым, Анжелика хорошо отдохнула. Чтобы заслужить прощение, Лозен посвятил ее красоте стихотворный экспромт, который тут же с чувством и продекламировал. Слагать стихи по любому поводу было модным при дворе.