Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая
• Автор: Georgius
• Жанр: Романы

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Это книга 8. Волдеморт побежден. Многие погибли в битве, среди них: Гермиона Грейнджер, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд. И не только они. Гарри не смирился. Мало победить зло — надо победить смерть. Прошлые события не могут совпадать с теми, которые будут у Роулинг в Книге 7, потому что был осуществлен таймринг (петля времени), и все происходит визмененной истории. Зачем это было нужно — узнаете.

---

Однако в предвкушении завтрашней вечеринки не утерпели не только дети, но и кое-кто из взрослых!

Впоследствии профессор Флиттвик горячо клялся именем Мерлина, Морганы и еще рядом малоизвестных великих волшебников, что всего лишь хотел сделать небольшую предварительную проверку, но немного не рассчитал мощность. Однако Почти Безголовый Ник, хихикая так, что его голова чуть не отвалилась окончательно, рассказал друзьяма в приватном порядке — Флиттвик пригласил своего старого друга доктора Фейерверкуса, чтобы вместе с ним придумать «всем фейерверкам фейерверк». А придумав, сделав и хлебнув по ходу работы немного лишнего, решили не откладывать дело в долгий ящик и тут же посмотреть, что у них получилось.

А получилось на славу. Весь замок озарился разноцветными вспышками и сотрясался от гулкого ритмичного грома. Друзья в панике повскакивали с постелей и, полуодетые, наспех кутаясь в мантии, выскочили на балкон. В свете огненных цветов, распустившихся в небе, они увидели, как внизу с главного входа выбегают ошарашенные студенты и преподаватели. Нижние окна распахнулись, оттуда гроздьями высовывались младшекурсники. Испуганные крики быстро сменились восторженными: «Вау!» «Вот это да-а-а!», «Ух ты, еще, еще!..» В небе танцевали огни и вырастали пылающие деревья. Над ними парили символы четырех факультетов — огненный лев, серебристый орел, рыжий барсук и искрящаяся змей, а еще выше — дракон Хогвартса. Вслед за ними вверх со свистом устремились ракеты, оставляя за собой негаснущие следы, заметались в пылающей свистопляске, рисуя яркими линиями портрет Гермионы и выписывая под ним: «С днем рожденья!»

— Класс! Класс! Класс!!! — прыгала Джинни.

Огни понемногу гасли. Гарри неожиданно вздрогнул — возникло ощущение, что кто-то смотрит на них с большой дали, смотрит тяжелым, давящим взглядом. Ощущение мелькнуло и пропало. Но запомнилось.

«Странно… — подумал Малфой. — Сегодня вроде не праздник».

Он некоторое время щурил глаза, пытаясь в неверном свете фейерверка разглядеть фигурки на балконе одной из башен; кажется, этого балкона не было в то время, когда он сам учился в Хогвартсе.

«Да не все ли равно?»

Вернул зеркалу привычный вид, Малфой с тяжелой душой направился в спальню.

Спал он плохо, и ему снились сын, Нарцисса и Король-Смерть. Те, кого меньше всего хотелось бы видеть, если хочется выспаться хорошо.

Глава 35. Возвращение феникса.

В кои-то веки Гарри проснулся раньше Гермионы.

Его разбудило осеннее солнце — вчера, ложась, они не задернули шторы. Гарри заморгал, вслепую нащупал на тумбочке палочку и направил на окно. С тихим шелестом шторы закрылись.

Он улыбнулся и закрыл глаза, хотя спать уже не хотелось. Но сон был хорошим, и хотелось вспомнить. В этом сне Гарри летел на метле, рядом — Гермиона на чем-то непонятном, черном и рычащем. А перед Гарри на древке метлы сидел тот же мальчик, что уже снился ему, только теперь Гарри знал, как его зовут –. «Конечно, — подумал он, — ее папа и мой папа… Джерри. Джерри-Джеймс». И вдруг он понял, на чем летит Гермиона, и широко открыл глаза.

Такая идея! А он до сих пор ломает голову, что же ей подарить на день рождения! Собирался потихоньку трансгрессировать в Лондон и пройтись по Косому переулку, авось повезет и в каком-нибудь магазинчике попадется что-нибудь этакое… необыкновенное. А подарок-то — в двух шагах, если только мистер Уизли и правда привез, как собирался.

Его снова затягивало в сон, но от этой мысли он окончательно проснулся. Встал — осторожно, чтобы не разбудить Гермиону — оделся, глянул на портрет. Их двойники дремали — стоя, как портретам и полагается; но Гарри-с-портрета открыл глаза, подмигнул и показал большой палец. Настоящий Гарри пошел в ванную, умылся по-быстрому, вернулся и постоял, глядя на спящую подругу. Гермиона лежала на животе и во сне улыбалась — наверное, ей тоже снился Джерри-Джеймс и совместный полет. Одеяло несколько сползло. Он нагнулся, осторожно поцеловал ее в спину; Гермиона мурлыкнула, не просыпаясь. Подойдя к столу, Гарри нашел кусочек пергамента и быстро написал: «Я у Хагрида. Если задержусь — приходи». Потом, слегка потеснив двойника, вошел в портрет, шагнул оттуда в картину, где сэр Кэдоган в очередной раз пытался оседлать свой пони, и выскочил в вестибюль.

Он побежал, хотя торопиться особой необходимости не было. Но бег взбадривал, да и теплее становилось — в утреннем ветерке явственно ощущался морозец. Обычно его будила Гермиона, и вместо зарядки они устраивали маленький поединок либо просто боролись — как дети, без каких-нибудь изощренных приемов. После воскрешения Гермиона нисколько не уступала ему в силе, и борьба была на равных. Рон как-то сказал, что у них с Луной то же самое, хотя представить, что тоненькая хрупкая Лавгуд способна побороть Рона, все равно было затруднительно. А Невилл носил Джинни на плече, как птичку, совершенно не замечая веса… Он еще обеими руками поднимал над головой посох, и Джинни отжимала на нем стойку на руках. Луна в своей комнате нарисовала на полу «классики» и утром прыгала по ним, крутя невероятные пируэты. Она уговаривала всех сделать так же, утверждала, что это развивает гибкость — и, наверное, была права, но все же… «классики»?.. Ну, каждый развлекается как хочет.

Он перешел на шаг, несколько раз глубоко вдохнул, потом стал напевать мелодию из «La pioggia» — без слов, конечно. Вспомнил вчерашний концерт, потом то, что Гермиона объяснила вчера вечером, когда он по совету Забини спросил у нее насчет способностей вейл: «Ну, в целом он прав, хотя все сложнее. О том, что вейле невозможно отказать, я читала, но Габриель и Флер, строго говоря, не вейлы, а вейлины. То есть, вейлы, выросшие среди людей. У них все способности вейл, но как бы спящие. Им и правда надо овладеть своей магией, научиться ею пользоваться и так далее… Хотя в момент опасности она может проявиться мгновенно».

Дальше она сказала, что некоторые из их способностей все же им доступны с самого рождения — скажем, власть над огнем.

Подумав над этим, Гарри решил, что «магии убедительности» вейл можно противостоять так же, как и «Империо».

Обойдя хижину, Гарри вышел к грядке с громадными тыквами — и тут же отступил в тень, чтобы его не заметили. Зрелище его позабавило.

У хижины сидел, прислонившись к стене и вытянув громадные ноги, великан Грохх. Грызя тыкву, он с простодушным интересом смотрел на Хагрида, который стоял перед ним, уперев кулаки в бока, и кричал:

— Ну не пойму тебя, не пойму! Ты научился трехзначные числа в уме перемножать, а складывать и вычитать — не умеешь! Как это?

Грохх отправил в рот последний кусок тыквы, встал, задев головой край крыши — на землю посыпались черепицы. Виновато заурчав, он собрал их и начал прилаживать на место. Махнув рукой, Хагрид побрел к двери:

— Ладно, убирайся. И пока не посчитаешь, сколько будет пятнадцать плюс восемь — не возвращайся.

— Будет двадцать три, брат, — прогудел Грохх.

— Так ты все-таки умеешь! — взорвался Хагрид. — Так чего ты мне голову морочил?

— Грохх не любит, брат, — отозвался великан. — Складывать скучно. Умножать интересно. Можно Грохх тыкву с собой возьмет?

— Бери… — с безнадежным вздохом разрешил Хагрид. — Нет! Не эту! Брать будешь те, что поменьше!

Его брат-великан подчинился; выбрав тыкву, он свернул за угол хижины и вскоре скрылся в лесу. Печально покачивая головой, лесничий дождался, пока спина Грохха исчезнет за деревьями, а потом… расхохотался.

— Выходи, Гарри! — позвал он. — Пошли, чаю попьем! Видал?

Гарри в легком смущении прошел между тыквами и пугалом; он не думал, что Хагрид его заметил. Но лесничий явно был рад, что кто-то разделит его веселье.

Он уже был здесь недели две назад, когда Хагрид со Слизнортом справляли поминки по Снейпу, но все равно было непривычно — из-за чистоты и новизны, наверное. Прежнюю, круглую хижину, в которой Гарри бывал очень часто, начиная с первого курса, сожгли Пожиратели, напавшие на Дамблдора, и Хагрид построил себе новую — на этот раз квадратную и поэтому более… обыкновенную, что ли. «Та мне надоела, — объяснил как-то он, — разнообразия хотелось». Хагрид колдовал у печки, подогревая заварочный чайник и роясь в коробках с чаем; в одну из них, похожую на маленькую корзинку, он с недоумением заглянул и тут же, скривившись, поставил обратно на полку:

— А, мне как-то лунин папаша принес… Лирный корень. Бедная девочка, как она может это пить?

Гарри хихикнул. Хагрид щедро насыпал заварки в подогретый чайник, залил кипятком, потом, к удивлению Гарри, достал две большие, но очень изящные чайные чашки, расписанные золотыми цветами — в хижине они смотрелись более чем странно.

— Олимпия подарила, — сказал он, погрустнев. — Сервиз на сто пятьдесят персон.

— На сто пятьдесят? Да куда тебе столько?

— Что делать, Гарри, бьются они у меня часто… — вздохнул Хагрид, устраиваясь напротив. — Не привык я к такой тонкости. Но думаю, столько мне на год хватит. Вернее, Олимпия так думает.