Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая
• Автор: Georgius
• Жанр: Романы

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Это книга 8. Волдеморт побежден. Многие погибли в битве, среди них: Гермиона Грейнджер, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд. И не только они. Гарри не смирился. Мало победить зло — надо победить смерть. Прошлые события не могут совпадать с теми, которые будут у Роулинг в Книге 7, потому что был осуществлен таймринг (петля времени), и все происходит визмененной истории. Зачем это было нужно — узнаете.

---

Она вернулась к столику с каменным сосудом.

— Ладно, Минерва, — нарочито-пристыженным тоном сказал вслед Дамблдор. — Давайте не будем мешать ей, друзья. Поговорим о скучном, — он вздохнул. — Поговорим о Министерстве. Хотя главное я уже сказал, но хочу еще раз подчеркнуть — оно очень важно для всех. Я не знаю, когда люди станут настолько цивилизованными, чтобы обходиться без министерств, но до этого, боюсь, пройдет не одна сотня лет. Пока волшебники доверяют Министерству и его решениям, наше сообщество стабильно…

— Но ведь года два назад они выступили против Министерства!

— Нет, Гермиона! — возразил он. — Они выступили против Министра. И Министерство их поддержало, вновь вернув себе доверие сообщества. Оно сохранило больше разума, чем Корнелиус Фадж. А Фадж скомпрометировал себя не тем, что принимал плохие решения, а тем, что не принимал никаких. Он показал себя растерянным, беспомощным управленцем и утратил всеобщее доверие. Волдеморт наступал, а ему все еще хотелось думать, что никакого Волдеморта нет. Даже после нашего сражения с Волдемортом в самом Министерстве, даже после убийства Амелии Боунс!

— Я тогда тоже сделал ошибку, — после короткого раздумья добавил Дамблдор, — я поддался гневу, начал презирать Фаджа — вообще-то, он этого заслужил! — и перестал с ним общаться, а вот этого делать не стоило. В сущности, Фадж — очень неплохой человек, который просто оказался не на своем месте. Ему присущи и доброта, и проблески справедливости, но только тогда, когда нечего бояться, а ситуация уже была — хуже некуда! Мне стоила подбодрить его, предложить защиту — а вместо этого я был рад его смещению, я одобрил назначение Скриджмера. Руфуса я помнил по давней войне и доверял ему, тем более что на посту главы Отдела мракоборцев он показал себя очень и очень неплохо. В целом, конечно — кое-что плохое было, но мне казалось, что на такие мелочи можно закрыть глаза. Я упустил из виду долгие годы, в течение которых мы не общались. А когда мы, вскоре после его назначения встретились, я увидел, чем он стал. Помните Барти Крауча-старшего?

Гарри хмуро кивнул:

— Сириус нам рассказывал.

— Со Скриджмером дело обстоит еще хуже. Крауч, по крайней мере, после предательства сына потерял интерес к политике и карьере. И он относился с уважением к Хогвартсу, смотрел на нас как на союзников в борьбе с Темными силами. В свое время Крауч поддержал организацию Ордена Феникса, хотя сам не захотел в него войти. А Скриджмер никому не доверяет, и в итоге он перестал доверять самому себе.

Кажется парадоксальным? Увы, друзья, это бывает! Не надо забывать, насколько внезапно свалился на него самый высокий пост в Министерстве! Скриджмер, конечно, мечтал стать Министром магии, но готовился к долгой, медленной и упорной карьере. И вдруг: из главы Отдела — в Министры! Похоже, это был шок… Он стал бояться самого себя — вдруг сделает ошибку, и его постигнет судьба Фаджа! Вдруг он уже сделал ошибку, и окружающие ее заметили, но помалкивают? Вдруг они решат, что он сделал ошибку, хотя он действовал правильно? В минуты такой растерянности Руфус Скриджмер готов выслушать любой совет. Вот он и оставил при себе Долорес Амбридж — она ведь охотно дает советы!

— Но она же полная дура! — воскликнула Джинни. — Неужели он этого не видел?

— Видел, конечно! И это его устраивало… Рядом с ней он чувствовал себя в безопасности. Руфус считал, что она неспособна — именно в силу своей глупости — заметить возможные его ошибки. Она была ему удобна.

— Да, но слушать ее советы?..

— А они не всегда казались глупыми. Амбридж хитра и умеет гладко говорить — а многим людям кажется, что грамматически правильная речь верна и осмысленна только потому, что звучит гладко! Скорее всего, именно Амбридж посоветовала Скриджмеру разделить Отряд. Мы уже знаем, что она отправила третьекурсников на переднюю линию. Расчет был простой — гибель стольких детей подорвала бы доверие к Хогвартсу. Думаю, она сама устроила так, чтобы ваш брат об этом узнал. Амбридж знала, что он не посмеет возразить и обратится к Скриджмеру, а тот, скорее всего, примет выгодное для нее решение. Так и произошло. Нет, Джинни, и он, и Амбридж — не Пожиратели Смерти, здесь Гарри прав. Более того — они знали, что Волдеморт будет разбит, и вовсе не желали ему победы! Им хотелось только, чтобы победа досталась дорогой ценой, чтобы самые сильные защитники Хогвартса погибли. Вернее будет сказать, что Скриджмеру хотелось, а Амбридж хотела. Сознательно. Им обоим независимость Хогвартса стояла поперек горла. А ослабленный, скомпрометированный Хогвартс после победы над Волдемортом можно было бы поставить под контроль Министерства.

Он помолчал, глядя на возмущенные лица. Потом негромко проговорил:

— Я взял на себя большой риск, рассказав об этом. Друзья, я знаю, какие вы испытываете сейчас чувства, я сам испытывал их, когда узнал все это. Но я верю в ваш разум. Я вообще верю в разум, вы это знаете, — усмехнулся Дамблдор, — и вообще, с упрямством старого учителя, по-прежнему верю в хорошее в людях. Раньше, правда, я частенько забывал, что это самое хорошее у некоторых настолько погребено под грязью, что ему до конца жизни не выбраться на поверхность. И в случае с такими людьми на хорошее рассчитывать не приходится! Правда, для Скриджмера все-таки есть определенная надежда — после битвы он отправил Амбридж в провинцию. Не самое умное решение — вдали от него она еще опаснее, чем рядом с ним. Но, по крайней мере, он стал чуть разумнее. Нет, я не собираюсь его защищать. Но Министерство защитить надо, в том числе и от безумия Министра. Министерству угрожает раскол, а раскол может кончиться очень плохо.

— Гражданской войной, — тихо сказала Гермиона.

— Необязательно, Гермиона… но тоже возможно. В любом случае он приведет к хаосу. Надо сделать все возможное, чтобы не допустить этого.

— Вы считаете, что возвращение Амелии Боунс этому помешает? Разве один человек может решить все проблемы?

— Нет. Но на этот раз она будет не одна. Мы будем с ней. Хотя, возможно, Амелия и одна справится, — задумчиво добавил Дамблдор. — Ситуация все еще не критическая, друзья, проблемы все еще можно решить, приведя Скриджмера в чувство… в чувство реальности. К мнению Амелии он всегда относился с глубоким уважением.

Я еще немного расскажу вам про Скриджмера и Долорес Амбридж, чтобы вы смогли, насколько возможно, понять их. Учтите, я говорю «понять», а не «простить»! Прощать или нет — решать вам. А понять — значит, понять их мотивы, образ мыслей; это значит — знать, что от них можно ждать. Беда Скриджмера в том, что он — воин. Он привык видеть перед собой врага и его жертв. Тогда он знает, кого нужно бить и кого защищать. Но войны кончаются, и в мирной жизни воин оказывается не у дел. Да… я понял, о чем вы хотели спросить, Рон. Мракоборец — это воин в мирной жизни, и в Отделе Мракоборцев он снова был в своей стихии. Но Министр — не мракоборец, и не может быть им.

Амбридж… ну, о ней вы знаете достаточно, хотя можно добавить несколько занятных подробностей. Вы не поверите, но на первых курсах она все еще была довольно красивой девочкой! Неприятной, но красивой. И надо же было такому случиться… с некоторыми девочками бывает — где-то на пятом-шестом курсе, когда она начала пользоваться успехом среди мальчиков, ее внешность начала быстро портиться. Она располнела, подурнела, ну, и характер стал еще хуже. А у нее в семье считалось, что дети должны быть с кулаками, и ее успешно воспитали в этом духе. Принцип простой: «Наглость есть — ума не надо!» Кстати, Амбридж сама подозревает о том, что она глупа, но считает, что в этом виноваты все остальные — потому что слишком умны!

Дамблдор встал и галантно подвинул кресло МакГонагалл:

— Прошу, Минерва! Я вас оставлю. Мой двойник на портрете уже вовсю беседует с Джеральдом Грейнджером, и мне не терпится присоединиться к ним.

Улыбнувшись просиявшей Гермионе, он растаял в воздухе.

МакГонагалл не сразу воспользовалась его приглашением. В глубоком раздумьи, не замечая взгляды восьми пар горящих глаз, она постояла перед хрустальным сосудом, потом подошла к макету и начала рассматривать, словно видела впервые. Не оборачиваясь, она негромко спросила:

— Кто-нибудь из вас слышал о Магии Подобия?

Гермиона, по устоявшейся привычке, подняла руку и тут же, засмеявшись, опустила.

— Я читала, профессор, — сказала она. — Но она существовала очень давно, тысячи лет назад.

— Да, — МакГонагалл подошла, села в освободившееся кресло. — Она уже забыта, хотя в незапамятные времена ее применяли многие. Чтобы расправиться с врагом, делали куклу, которая его изображала, и насылали на нее проклятие. Могли создать макет целого города, залить его водой — и в настоящем городе начиналось наводнение. Заклинание обратного подобия заставляло куклы двигаться и разговаривать, повторяя действия настоящих людей — и не надо было никаких шпионов. Однако враг мог ответить тем же. Мог наслать обманные чары или повернуть силу Подобия против применившего — тогда наводнение или землетрясение обрушивались не на вражеский город, а на свой собственный. От могущества, доступного всем, было больше вреда, чем пользы. Понемногу его перестали применять, а после изобретения простых и эффективных защитных чар Магия Подобия вообще сошла на нет. Мало кто помнит даже сам принцип. Этот макет, — она повела рукой в сторону вращающегося столика, — это, как бы сказать… подобие Магии Подобия! Нам с Альбусом пришлось изобрести ее заново. Да вы не пугайтесь! Сейчас никакое воздействие на этот макет не отразится на настоящем Хогвартсе. А вот жизнь Хогвартса отражается в нем полностью — вы уже заметили, наверное. Правда, не все время — только тогда, когда я или Альбус открываем лабораторию. А то кому-нибудь в Министерстве может прийти в голову, что было бы неплохо с его помощью следить за всем, что здесь происходит — особенно, — она кивнула на телескоп, — через Проникающий телескоп.