Стивен Джонс - Запах страха. Коллекция ужаса

• Название: Запах страха. Коллекция ужаса
• Автор: Стивен Джонс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Триллер
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9910-2542-3

Когда вы откроете эту книгу, казненный палач вернется, чтобы закончить начатое… Смотрительница заброшенного маяка окажет вам прием, который вы не сможете забыть… И даже если вам удастся вернуться из этого города — вы никогда не станете прежним… Ведь от собственного страха никуда не спрятаться.

Более 20 авторов — от всемирно известного Дэвида Моррелла, создателя легендарного Рэмбо, и Марка Морриса, автора романов о Хеллбое и Докторе Кто, до Ричарда Кристиана Мэтесона, одного из самых успешных сценаристов Голливуда, и непревзойденного Кристофера Фаулера, которого по праву называют одним из отцов интеллектуального триллера.

Более 20 произведений — от фэнтези до настоящего хоррора!

Более 20 ваших самых страшных кошмаров, скрывающихся в заброшенных домах, темных аллеях и поздних телефонных звонках…

---

В последней главе был один параграф, который, очевидно, стал причиной тревожных снов, преследовавших Грея в ту ночь. Говорилось в нем следующее:

Большая часть города теперь расположена не на поверхности, а под землей, и нет нужды перечислять все бесчисленные туннели, подземные парковки, подвалы, усыпальницы, бункеры, цокольные этажи, склепы, ходы и коллекторы. Каждое здание в Лондоне имеет нижнюю часть, скрытую глубоко под землей. Под нашими ногами — руины англосаксонского Люнденвика и римского Лондиниума. Современный город со временем будет поглощен. Этот неоново-бетонный лабиринт станет Атлантидой катакомб. Чем выше мы строим, тем глубже в землю нам приходится вгрызаться, чтобы поддержать постройки на поверхности. Все жуткие нечистоты, которые мы закачиваем под землю, вся грязь и гниль, зародыши, фекалии и сперма, кровь и слизь, но больше всего волосы — какое это пиршество для подземных обитателей, которые существуют в темноте и избегают солнечного света! Эти создания ненавидят нас и имеют на то все причины.

Его внимание перескакивало с текста на причудливые черно-белые фотографии, разбросанные по книге. Где их нашел Дрейтон, было непонятно, потому что авторство нигде не указывалось. Может быть, они принадлежали ему самому. Вот что было на них изображено.

Передняя обложка: размытая человекоподобная фигура, сфотографированная из движущегося поезда, с лицом, почти полностью закрытым волосами. Между прядями просматривается некое подобие рта с острыми, как у акулы, зубами. Изможденное существо пятится в боковую ветку, прячась от света.

Стр. 18. Серия фотографий пустых гробов с разбитыми днищами.

Стр. 33. Чертеж подземной перевернутой башни в сорок четыре этажа с расходящимися от нее во все стороны ходами. Некоторые ведут на кладбища, другие — к канализационным трубам и так далее. Легенда: «Норт-Энд (Хэмпстед)».

Стр. 49. Нечто похожее на размытые кровавые отпечатки рук на выложенной белой плиткой стене станции «Британский музей»; сфотографировано во время ее использования в качестве бомбоубежища в 1941 году.

Стр. 87. Человеческие кости с черепом, лежащие рядом с рельсами в подземном туннеле.

Стр. 102. Надписи (углем?) на боку вагона марки «1972 Мк. 1»: «Голодные не спят», «Мы ползем через могилы», «Темнота за твоими глазами» и «Внизу только боль».

Стр. 126. Выходное отверстие сточной трубы, забитое огромным количеством волос, свисающих с дугообразного потолка викторианской кладки.

Грею оказалось относительно несложно получить ордер, чтобы попасть на закрытую станцию «Саут Кентиш Таун». Несмотря на то что наземное здание входа на станцию, где когда-то продавали билеты, теперь занимал массажный салон, все подземные шахты, коридоры и прочие проходы по-прежнему находились в ведомстве Лондонского метрополитена. После закрытия необходимость поддерживать их в рабочем состоянии отпала, и теперь некоторые части станции были небезопасны. Ради того чтобы попасть сюда, Грею пришлось согласиться на то, что его будет сопровождать инженер, работавший на этом отрезке Северной линии и знакомый с этим местом.

Этот инженер, Джон Хит, договорился встретиться с Греем у массажного салона на углу Кентиш-таун-роуд и Касл-плейс. Инспектор припарковал машину прямо у входа в здание. Он удивился, увидев, насколько его внешний вид все еще напоминает станцию метро. Не хватало только указателя на стене. У стоявшего тут же газетного киоска прохаживался невысокого роста человек в желтой каске и рабочем комбинезоне. Он держал тяжелую сумку с логотипом компании-подрядчика, и обе руки его были полностью покрыты толстым слоем сажи. Наверняка это был тот, кого определили Грею в помощь.

Седые, как пепел, длинные и ломкие волосы делали Хита похожим на пришельца из шестидесятых. Нос и рот его закрывала свободная защитная маска. Еще на нем были очки а-ля Джон Леннон, за толстыми линзами которых глаза казались жидкими. Он и правда был ужасно смешон.

После того как Грей показал свое полицейское удостоверение, они оба вошли в здание и инспектор объяснил владельцам массажного салона (которые, похоже, обрадовались, что их поиски были связаны не с этим заведением), что им нужно. Потом Хит, сверяясь со схемой строения, провел Грея на склад в самой глубине здания, откуда можно было попасть на пожарную лестницу.

От старых лифтовых шахт проку никакого не было, потому что кабины и всю механическую начинку из них убрали еще в 1924 году, когда станция закрылась, но по лестнице, ведущей на верхнюю лифтовую площадку, и по лестнице пожарного выхода, ведущей к нижней лифтовой площадке, все еще можно было пройти. Входные двери оказались закрыты на висячий замок, и Хит перепробовал несколько ключей из своей сумки, прежде чем нашел подходящий.

— Мне рассказали, зачем вам нужно сюда спуститься. — Голос Хита был приглушен мешковатой маской, закрывавшей рот и нос. — Но все равно это ничего не даст. Мы уже искали Дрейтона. Вы сейчас только лишний раз рискуете головой.

— Я сам решу, чем мне заниматься, — ответил Грей. — Просто отведите меня туда. Вы будете делать свою работу, я свою, идет?

— Смотрите под ноги, когда будем идти. Эти старые ходы очень опасны. Тут легко можно свалиться в вентиляционную шахту или оступиться перед поездом. Слышите?

Когда он открыл дверь, откуда-то снизу донесся отдаленный грохот вагонов, за которым через секунду последовал мощный порыв несвежего воздуха.

Хит усмехнулся, включил мощный фонарь и провел лучом по лестнице и по темно-зеленой плитке на стене перед поворотом. Ступени были завалены мусором.

Грэя поразило, как знакомо и одновременно странно выглядело место, в котором они оказались. Как любому лондонцу, к метро ему было не привыкать, и он много раз спускался в подземные лабиринты на разных станциях, правда, они всегда были ярко освещены и полны спешащих пассажиров. Но здесь царила темнота, и каждый шаг эхом усиливал ощущение полной изоляции. И все же это ощущение было вызвано только лишь отсутствием освещения и людей, потому что во всем остальном это была обычная станция метро после закрытия. С той только разницей, что с наступлением утра станция не оживала. Это была самая настоящая una estación fantasma, как выразился бы Карлос Мигель.

— Вы знали Адама Дрейтона? — спросил Грей, чтобы нарушить гнетущую тишину между звуками проезжающих поездов.

Видеть он мог только спину Хита. Инженер шел впереди, немного ссутулившись, и, судя по всему, думал только о работе. Все же после довольно продолжительного молчания он наконец ответил.

— Да, — сказал Хит. — Я много чего знал о нем. На Северной линии о нем легенды ходили. Он останавливал свой поезд в каких-то странных местах и сбивал расписание. Правда, работал он только по ночам, когда это было не так важно. Когда его собрались увольнять, профсоюз вступился за него горой. Они говорили, что он беспокоился о безопасности.

— О безопасности?

— Да, мол, что останавливался он из-за ложных сигналов и странных звуков на путях. Перестраховывался. Ехать медленнее предпочтительнее, чем рисковать. Так сказали профсоюзовцы.

Они спустились до конца лестницы и вышли на верхнюю лифтовую площадку. Плитка здесь уже была не зеленой, а грязно-бежевой и красной. В круге света от фонаря Хита инспектор заметил рекламные плакаты двадцатых годов: мыло «Лайфбой», паста-экстракт из говядины «Боврил», бульонные кубики «Оксо», жевательная резинка «Риглиз», пиво «Гиннесс». Очередной поезд пронесся в одном из туннелей под ними, и вызванный им порыв ветра захлопал потрепанными краями плакатов.

— Что вы знаете о пустующих станциях здесь, на Северной линии? Вы сами на них бывали? — спросил Грей.

— Кое-что знаю. Я на них всех бывал в разное время. О них дурная молва ходит. Самая важная — это «Норт Энд» или «Булл энд буш», как операторы ее называют, — отозвался Хит.

— И чем она важна?

— Там находится шлюз, — сказал Хит. — Вместо станции метро, которая там планировалась, в 1936 году ее превратили в центральный командный пункт. У некоторых станций на линии тоже есть шлюзы, но все они контролируются из «Норт Энда». Представьте, здание уходит под землю больше чем на тысячу футов, хотя изначально использовались только верхние уровни. Центр открыли в 1940 году, чтобы не допустить затопления всей системы метрополитена. До этого почти каждый шлюз контролировался по отдельности.

— Разве можно затопить всю систему?

— Если бы нацисты бросили бомбу в Темзу, туннели под рекой могли не выдержать. Через десять минут все подземелье наполнилось бы водой. По крайней мере, так говорили. Позже, в начале семидесятых, построили вторую зону шлюзов возле нескольких станций: «Шефердс Буш», «Олдгейт-Ист», «Баундс-грин». Прямо перед тем местом, где пути уходят под землю.