Александр Громов - Исландская карта. Русский аркан

• Название: Исландская карта. Русский аркан
• Автор: Александр Громов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35891-5

Дилогия популярного фантаста Александра Громова написана в жанре альтернативной истории и "альтернативной географии". К началу двадцать первого века императорская Россия, процветающее патриархальное государство, занимает одно из ведущих мест в мировой политике, споря за глобальное влияние с Великобританией, Францией, Германией и другими развитыми европейскими державами. А Америки просто нет - ни Северной, ни Южной: от западных до восточных пределов Евразии простирается один огромный океан... Граф Николай Николаевич Лопухин, тайный агент Третьего отделения, получает личный приказ императора - сопровождать наследника престола, направляющегося с официальным визитом в Японию. В ходе плавания Лопухину удается раскрыть международный заговор с целью устранения наследника. Теперь осталось только расстроить планы злоумышленников - в открытом море, без поддержки русского флота, под дулами корабельных орудий исландских пиратов, у которых появился новейший неуязвимый суперлинкор. Содержание: Исландская карта (роман) Русский аркан (роман)

---

А хоть бы даже русские высадились в Исландии – какая разница! Дом викинга – море, а не береговые скалы. Лишь глупцы твердят о вечном. В этом мире нет ничего вечного, не вечна и Республика. Все равно. Ловец удачи поймает своё не там, так здесь. Рутгер не собирался ни гробить свои корабли в боях с русскими эскадрами, ни защищать никчемные скалы. В океане достаточно места. Чем плохи Южные моря? Просачиваются слухи, будто в далекой Австралии колонисты готовы взбунтоваться против британской короны. В добрый час!

Англичане хороши, пока они платят. Рутгер никогда не связывал себя долговременными обязательствами. Если бы и связал – они не имели бы никакого значения. Родина человека там, где ему хорошо. Если станет выгодно наняться к австралийцам, чтобы бить на море англичан, – тем хуже для последних.

Новые мысли наложились на старые и укрепили их. Рутгер окончательно решил принять предложение.

– Когда деньги? – спросил он, не тратя лишних слов.

– Задаток можете получить уже завтра, – успокоил британец. – Но вам понадобятся компаньоны…

– Это мое дело.

– Совершенно верно, ваше. Мы будем иметь дело с вами, остальное на ваше собственное усмотрение. Единственное, в чем мы хотим иметь полную уверенность, так это в исходе дела. Ваших сил должно с избытком хватить для выполнения заказа. Не скупитесь.

– Учил тюлень акулу плавать…

Бьярни Неугомонный был одногодком Рутгера и человеком совсем иного склада. На взгляд Рутгера – легкомысленным. Веселый и щедрый предводитель, удачливый и расчетливый пират, он не смотрел в завтрашний день. Ему по ноздри хватало и сегодняшнего. Соленые брызги в лицо, соленый ветер, соленая брань, запах крови, сладость добычи, веселый угар кутежей – что еще надо? Не жалуя новомодных штучек, но подражая большинству, он все же поставил на три из четырех своих парусников слабосильные паровые движки – не столько ради скорости, сколько в качестве средства выйти из штилевой полосы.

Бьярни годился. Правда, узнав о том, что Рутгер предлагает ему всего-навсего десять процентов добычи, он пришел в ярость. Ему, Бьярни – десять процентов!

– Тебе почти не придется участвовать в бою, – втолковывал ему Рутгер. – Ты загонщик. Постреляешь немного с предельной дистанции – и все. Прости, друг, эта добыча не по твоим зубам. Основную работу сделают мои люди. Притом добыча велика, это тебе не купец с грузом пеньки. Бери двенадцать процентов, это мое последнее слово.

Бьярни согласился.

Остальное зависело от англичан.

Где и когда ждать русских – первое. Право захода в какой-либо порт на севере Британии – второе. Самборо на острове Мейнленд? Годится. Снабжение углем – третье. Перед боем угольные ямы должны быть полны, а до Свальбарда далеко. Какие еще «льготные цены»? Не желаю слышать о ценах! Если Англии так важен этот заказ, пусть раскошелится на уголь, и не какой-нибудь, а наилучший, кардиффский!

Англия раскошелилась, но – услуга за услугу – потребовала, чтобы на «Фенрире» присутствовал британский наблюдатель. «Не доверяют», – ухмыльнулся про себя Рутгер и ошибся. Рыжий и очкастый мистер Чеффери оказался не военным моряком и нисколько не смахивал на шпиона, а вернее всего был тем, кем и назвался – инженером-кораблестроителем из Портсмута.

Скорее следуя всегдашней осмотрительности, нежели подозревая англичан в нечестной игре, Рутгер велел приглядывать за мистером Чеффери. Если британцы, лихорадочно строящие один дорогущий броненосец за другим, подозревают, что сваляли дурака, отказавшись от услуг Хэмфри Парсонса, и желают посмотреть, каков «Фенрир» в деле – пусть смотрят. За свои услуги они могли бы вытребовать гораздо больше. Ну а если мистер Чеффери высмотрит лишнее, он всегда может поскользнуться на сходнях и раскроить о кнехт свою рыжую голову.

И вот теперь рыжий очкарик болтался в чреве «Фенрира» где-то недалеко за горизонтом, и с каждой минутой все ближе к десятидюймовым пушкам придвигались русские корабли, эскортируемые Рутгером и Бьярни.

Как всегда, расчет был точен. Обладая превосходным чувством времени, Рутгер обнажил в хищной усмешке крепкие желтые зубы. Вот-вот в морской дали на западе покажутся высокие трубы «Фенрира», и глупые русские, возможно, начнут кое-что понимать. Тогда наступит пора отвлечь на время их внимание… Или уже пора?

Пронзительно свистнул марсовый – увидел. Пора!

Рутгер кивнул. Ганунд, капитан «Молота Тора», понимал своего ярла без слов. Не прошло и минуты, как на батарейной палубе раздался громоподобный рык, долетевший до боевой рубки:

– Левый борт, целься… Пли!

И грянул настоящий гром. Вздрогнув всем корпусом, «Молот Тора» выбросил шесть молний и шесть клубов белого дыма. Первый удар молота. Начало.

***

– Противник открыл огонь, – доложил Враницкий.

Невооруженным глазом было видно, как идущий впереди барк окутался пороховым дымом.

Потекли томительные секунды. Наконец далеко справа хаотично и вразнобой встали несколько столбов воды.

– Говорят, будто в абордажном бою пираты непобедимы, но стрелять им еще учиться и учиться, – насмешливо прокомментировал Пыхачев, обращаясь к Враницкому. – Промазали на милю. Павел Васильевич, голубчик, прикажите прибавить оборотов. Сейчас начнется самое веселое.

– «Чухонец» отстает, – мрачно отозвался Враницкий.

– Передайте на канонерку, пусть выжмут из машины все. Чего там Басаргин бережется? Пан или пропал.

– Слушаюсь.

Отсемафорили. Вскоре дым из трубы канонерки повалил гуще. «Чухонец» все-таки отставал, но теперь гораздо медленнее. Было видно, как на его баке комендоры, похожие издали на деловитых муравьев, наводят орудие на противника. Внушительный хобот одиннадцатидюймовки поворочался и замер.

– Не открыть ли нам ответный огонь? – предложил Враницкий. – Для наших восьмидюймовок дистанция вполне доступная.

– Нет, – бросил Пыхачев. – Пусть подойдут ближе.

Но исладнцы не спешили подходить ближе. Четверть часа прошло в напряженном ожидании. То и дело океанская зыбь вспухала очередным водяным столбом. Ни корвет, ни канонерка не имели попаданий.

– Неизвестное судно прямо по курсу! – закричал марсовый.

Враницкий поднес к глазам бинокль. И верно: далеко впереди из-за горизонта показались две тоненькие, как спички, дымовые трубы.

Враницкий удивленно выругался.

– Взгляните-ка, Леонтий Порфирьевич. Вот чего они ждали. Граф Лопухин был прав: пираты приготовили нам хорошую ловушку. Лучшие их корабли стоят в дрейфе, не демаскируют себя дымом. Странно только, что их так мало… этот, наверное, передовой. Остальные просто загонщики в этой охоте. Ну, теперь-то наш противник убежден, что ловушка захлопнулась!

– А я в этом не убежден, Павел Васильевич…

– Я пока тоже, – улыбнулся Враницкий.

Второй пиратский барк и оба шлюпа также открыли огонь. Снаряды теперь ложились точнее, но пока что ни один не упал ближе трех кабельтовых от корвета. «Чухонец» также не имел попаданий. Что за безумное разбрасывание снарядов! Залп следовал за залпом – и все с тем же нулевым результатом. Но противники понемногу сближались.

– На дальномере! – гаркнул старший офицер. – Цель – головной барк.

– Пятьдесят один кабельтов!

Возле бакового и ютового орудий замерла прислуга; пушки заряжены, элеваторы готовы подать из трюмов новые конические бомбы и заряды, на лицах людей застыло то особенное выражение, какое бывает перед началом каждого боя, когда всякому ясно, что его сегодняшнее бытие легко может опрокинуться в небытие, и ничего, решительно ничего нельзя с этим поделать. Что выпадет, то и выпадет.

– Разрешите открыть огонь, Леонтий Порфирьевич, – повторно обратился Враницкий к Пыхачеву. – Люди застоялись. Да и обидно: пираты в нас стреляют, а мы молчим, как будто так и надо… Смотрите!

Перед самым носом «Чухонца» вздыбился водяной столб. Не успел он опасть, как задранный кверху хобот единственного орудия канонерки извергнул чудовищный фонтан огня и дыма. Через несколько мгновений по барабанным перепонкам ударил плотный ком воздуха.

Сняв фуражку, Пыхачев размашисто перекрестился.

– С Богом, Павел, Васильевич. Начинайте.

«Давно бы так», – подумал Враницкий, поднося ко рту рупор.

Восьмидюймовки открыли огонь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ, в которой «Чухонец» жертвует собой, а граф Лопухин оказывается жертвой случая

Воистину: человек может лишь предполагать, а располагает им кто-то совсем другой.

До шторма в Немецком море Нил Головатых был почти доволен своей новой судьбой. Гоняли его, правда, нещадно, но почем зря не шпыняли, гоняли больше по делу. Искусство лопатить палубу и драить медяшку, да чтоб все сияло, Нил постиг быстро. Подумаешь наука! Уж всяко не труднее, чем в учениках у какого-нибудь городского мастера. Петька, соседский паренек, удравший из Красноярска, куда был отдан в учение к шорнику, и вернувшийся в родное Горелово к мамке-пьянице, рассказывал такие страсти, что жуть брала. Не-ет, в юнгах лучше.