Александр Зорич - Сборник "Круг Земель"

• Название: Сборник "Круг Земель"
• Автор: Александр Зорич
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39917-8

Наступит год, когда над Сармонтазарой взойдет огненная комета. Под знаком ее родятся трое великих воинов-магов, и назовут их Звезднорожденными, и воплотятся в них давно ушедшие боги. И, воплотившись, боги начнут новую войну. Так гласило древнее пророчество. И оно сбылось. Элиен, сын Тремгора, стал Белым Кузнецом Гаиллириса. Октанг Урайн пошел в служители темного Хуммера. А Шет окс Лагин избрал путь полководца. И от его выбора зависел исход Войны Богов. Но когда в смертельной схватке сошлись Свет и Тьма - свой выбор должен сделать каждый. И не только великие чародеи и полководцы, но и простой воин Герфегест. В его руках оказался могущественный магический артефакт. Не щадя ни себя, ни других, Герфегест обязан сохранить Семя Ветра от враждебных сил. Во имя Круга Земель. Во имя победы людей в великой Войне Богов. Знаменитая фэнтези-трилогия "Знак разрушения", "Семя ветра", "Пути Звезднорожденных" под одной обложкой! Содержание: 1. Знак Разрушения (роман) 2. Семя Ветра (роман) 3. Пути Звезднорожденных (роман)

---

– Это понятно, любезный брат мой, это понятно, – обнадежил Элиен Урайна. – Пока что я не услышал ничего нового. И все-таки я не понимаю, как сквозь все эти ветви и зеркала пробилась твоя собственная рука, извлекшая тебя за волосы из наг-нараонского узилища. И если ты просветлишь перед моим разумом эту малость, я первым назову тебя Трижды Прекрасномудрым.

Урайн был ошарашен тоном Элиена, сочетающим исключительную серьезность с тончайшей глубинной издевкой. Урайн, впрочем, не подал виду и продолжал как ни в чем не бывало.

– Слушай же, Элиен. Диорх, «вещный костяк» и «твердое сердце» Лишенного Значений – есть средоточие отражений и ветвей истории. Полагаю, что в прежние времена лишь Леворго умел извлекать из этого выгоду. Полагаю, он владел искусством посещать Диорх и созерцать в нем прошлое и будущее. Но – вспомни древо, о котором я говорил – Леворго был ограничен только стволом и не мог вмешиваться в прошлое, равно как и создавать будущее – разве только собственным знанием о нем. В этом смысле он создал, например, твое будущее. Но это слишком утонченный вопрос и суть не в нем.

Урайн уже давно чувствовал, что его язык отнюдь не служит водворению ясности. И все же продолжал как мог:

– Одно событие – возврат Тайа-Ароан и одна вещь – Железная Рукавица возвышают меня над Леворго. Я могу зреть не только ствол, но и ветви древа. И, главное – я волен через обращение к прошлому избирать ту ветвь, которая ведет меня путем Властелина.

– Да уж, – В голосе Элиена сквозило раздражение. – Теперь ты ударишься в долгий рассказ о том, как ты, Властелин в грядущем, навещал прошлое и перекраивал его по своему желанию так, чтобы оно обратилось настоящим в виде бордового плаща Властелина на твоих плечах. Но ответь мне – почему твое настоящее скроено вкривь и вкось и похоже на работу подмастерья-недоучки, а не истинного мастера? Почему ты не смог сразу откатиться лет на восемнадцать назад и, например, попросту умертвить и меня, и Шета, в тот день, когда мы оба были твоими пленниками в Варнаге? Или, еще лучше – в колыбелях? Почему уже в этом году твоя игра была столь слаба? Почему я еще существую? Почему, в конце концов, еще существует Хуммер?

– Отвечаю, отвечаю, отвечаю, – размеренно закивал Урайн. – Любому могуществу есть предел. И ты сам испил сию простую истину до дна из кубка своих недавних злоключений. Во-первых, я могу влиять только на события, которые происходили с начала года Тайа-Ароан. Во-вторых, Диорх имеет власть над Железной Рукавицей и ржа времени покрывает ее тем сильнее, чем больше воздействий на прошлое я произвожу. Те внутренние миры Диорха, которые доступны мне, можно уподобить бескрайним дворцовым лабиринтам с бесчисленным множеством дверей, которые открываются в разные ветви древа истории. Я сделал лишь самое необходимое. Я разыскал другие тени – твою и Шета окс Лагина, которые стали пособницами моих начинаний. Я дал им имена – Ийен и Син. Я нашел и вывел из одного мрачного узилища Диорха, которое в чем-то похоже на твое, Девкатра, Крылатого Пса Хуммера, который во многом восполнил недостатки моего слабого тела Сделанного Человека. Через Ийен я склонил твоего сына к поездке в Наг-Нараон. Через Син я подтолкнул Тай-Кевра, если ты такого еще помнишь – к нападению на Гамелинов. Я свел эти нити вместе. Руками Гамелинов, Пелнов и твоего сына я освободил себя из наг-нараонского узилища, а заодно и снабдил самого себя дотошными указаниями к дальнейшим действиям. Все. Больше я ни во что не вмешивался, да это было и не нужно. Ты представить себе не можешь, Элиен, сколько событийного мусора я перебрал, прежде чем отыскать узкую и извилистую тропку над краем бездны небытия. Я несколько раз пытался убить Хозяев Гамелинов и всякий раз становился их жертвой. Я прошел через Пояс Усопших и был пленен воинами Ашеры Тощего у самых Врат Хуммера. Я нападал на тебя на руинах Варнага, но Поющее Оружие в твоих руках быстро обращало меня в прах. Один раз я привел к Орину и грютов, и варанцев, но со мной не было хушаков и я погиб от «облачных клинков» Ирвамессады. И, если уж говорить всю правду, которая покажется тебе совсем уж странной – я пытался оставить в живых Шета окс Лагина. Но Сиятельный Князь обманул меня. Он согласился на союз против Вольного Города, а потом сам вывел хушаков из Воздушной Обсерватории. Первым делом они прикончили Крылатого Пса Хуммера, потом – Гаассу окс Тамая, потом – меня. Я не знаю, куда ушла та ветвь событий, но боюсь, что где-то здесь, в Диорхе, за одной из бесчисленных дверей, окончательно обезумевший Шет окс Лагин погибает от каменных ножей неуправляемых хушаков, а вслед за этим озверевший свел Вольного Города топит в крови все княжество Варан. В общем, мне стоило немалых трудов закрутить непостижимое колесо судьбы в нужную сторону. Последней моей удачей стало обретение прежнего тела – только что, войдя в Шар, я наконец-то сделал это! Тебе, возможно, будет приятно узнать, что я сейчас пребываю в подлинном обличье Октанга Урайна – я вновь препоясан Когтем Хуммера, вновь неуязвим, в моем единственном ухе блещет зеленый камень власти.

– Поздравляю, – мрачно отозвался Элиен. – Но я почему-то в этом не сомневался. – И что ты намерен делать дальше, когда вернешься из Диорха в растоптанный Орин?

– Дальше? Дальше все народы Сармонтазары, а вслед за нею и Синего Алустрала станут подвластны моей воле как мой собственный язык. Я стану Всем. Всем, Брат! И тогда, в долгожданный день Освобождения, Всё, которым стану Я, изопьет бытие Хуммера до дна, как все звезды небес, собравшись воедино, смогли бы сожрать Солнце Предвечное!

– Понятно, – Элиен был убийственно краток.

Урайн чувствовал, что сказал Элиену все. Ему было нечего прибавить к своим словам. Орды копьеносцев в потертых кожаных доспехах одержали предсказанную победу. Угрюмую и невзрачную. Но Урайн чувствовал, что уходить еще рано. Слишком много говорил он, и слишком мало – его благодарный слушатель.

– Понятно? – раздраженно переспросил Урайн. – Все-все?

– Все кроме одного. Ты не боишься, что Хуммер услышит твои хвастливые фантазии?

– Не боюсь, – убежденно ответил Урайн. – В год Тайа-Ароан победитель Лишенного Значений глух, как камни оринских стен.

– Ты прочел это в зраке Великой Матери Тайа-Ароан?

– Да.

– Хорошо, любезный брат мой! Замечательно! Тогда иди и сожри Хуммера! Доброго тебе аппетита!

– Ты не веришь мне? – обескураженно переспросил Урайн.

– Я? Не верю? Тебе? – Урайн чувствовал, что Элиен исходит неподдельной яростью, рвущейся из самых глубин его души. Но голос Звезднорожденного был спокоен. – Как я могу верить тебе, если ты сам не веришь собственным словам? Ты, ослепленный своей поддельной победой, судишь о сути вещей не искусней торговки рыбой с оринской пристани! «Колесо судьбы», «дерево истории», «Год Тайа-Ароан»… Ты сам не понимаешь, что стоит за этими словами! Не ты создал их, нет – их создал Хуммер. И ни кто иной! Тот самый, которого ты вознамерился убить! Увы, как ты был рабом, так рабом и остался. Разве что, рабом, уверенным в том, что хозяина можно убить…

Это было последнее, что услышал Урайн от Элиена Тремгора.

20

– Ты вообще просек, что эти козлы бате говорили про отражения и все такое прочее? – поинтересовался Сав.

– Ну… только общий смысл. Общий смысл такой, что батю кто-то будет обижать за то, что мы тут всех обижали. Это и есть отражение. Ну то есть повторение того, что уже случилось. Понял? – пояснил сметливый Лоскир.

– Так это они погнали, по-моему, – отозвался Нальк.

– Если и погнали, то у них это получилось не хило, – вставил Шотор. – Я припас, что у бати очко немного заиграло, когда они свой тупой замут тут начали…

Хушаки собрались в кружок, поодаль от Диорха, чтобы перекинуться парою слов, пока их «батя» вершит судьбы мира внутри Шара. В конце концов, не так-то часто им в последнее время выпадала возможность поговорить без свидетелей.

Вообще говоря, им должно было бы находиться подле Шара – там же, где они застали диоферидов, вломившись в Обитель. Но ведь Урайн еще не сделал их диоферидами. А только пообещал…

Ведомые страхом быть услышанными, они столпились в дальнем углу Обители. Подальше от трупов, да и от Диорха… – И чего батя так нервничает? – это снова был Лоскир.

– Может, придуривается, надуть нас хочет? Как Леворго? – понизив голос, предположил Двайр.

– Не-а. Батя с нами честно играет. Что обещал – все…

Но не успел Шотор договорить, как все звуки в Обители Диорха на секунду пропали и она, всего на одну, но зато на очень памятную секунду, погрузилась в полное безмолвие.