карина - медведица,или легенда о Черном Янгаре

• Название: медведица,или легенда о Черном Янгаре
• Автор: карина
• Жанр: Фэнтези

---

   Вилхо вздохнул и чашу сунул в руки раба.

   - Я сам позволил ему уйти, - сказал кёниг, приподнимаясь на локте. Собственное тело за прошедшие дни отяжелело. Ноги стали опухать, и кровяные жилы выползли под самую кожу. Они сделались темны, и даже ежедневные кровопускания, от которых оставались длинные саднящие раны, не помогали.

   И эта боль смешалась с раздражением.

   Снова Янгар.

   Ушел? Пускай. Но зачем вернулся? Что ему, сбежавшему от своего кёнига, понадобилось в Оленьем городе? И отчего - права Пиркко-птичка - не появился он во дворце? Не поклонился, не прислал подарка, словно и вправду презрение выражал...

   ...а ведь так и подумают.

   ...решат, что ослабели руки Вилхо, не способны более удерживать собственный меч.

   Осадить надобно Янгара.

   - Ты должен поговорить с ним, - Пиркко прижала руки к груди. Крошечные ладошки, унизанные драгоценными перстнями, легли на ожерелье, золото с золотом слилось. - Объяснить, что неправильно поступать так, как поступает он... что Янгар подает дурной пример...

   ...и сегодня он отвернулся от кёнига, а что будет завтра?

   Не дремлют Золотые Рода.

   И только покажи слабину - ударят по подножию трона, желая одного - избавиться от власти того, кого втайне презирают.

   - Я не желаю ему зла, - коснувшись поредевших волос мужа, сказала Пиркко. От нее хорошо пахло, и кёниг смежил веки, позволяя себе насладиться недолгой этой лаской. - Но я беспокоюсь о том, что скажут про тебя, мой муж.

   Сам поднялся Вилхо с постели. И новый кубок, поданный супругой, одним глотком осушил. Странная тревога грызла его изнутри.

   Презирают.

   И ненавидят.

   Не обманет хитрое устройство золотого трона тех, кто видел изнанку дворцовой жизни. И сколько найдется тех, кто поддержит Янгара, если вдруг решит он бунтовать? Не из любви к нему, но из желания пошатнуть власть Вилхо, а то и вовсе лишить его короны.

   Не Янгару отдадут... он глуп... думает, что сумеет удержаться наверху? Ничуть... используют, а после и от него избавятся...

   ...первым надо ударить.

   Кому нужен меч, который перестал разить?

   И отказался от руки, его кормившей?

   - Не волнуйся, мой дорогой супруг, - сказала Пиркко, глядя на супруга снизу вверх. И синие ее глаза были подобны омутам. Смотрел в них Вилхо и не находил сил взгляд отвести. - Есть рядом с тобой верные люди... мой отец...

   Голос ее доносился словно бы издалека. И каждое произнесенное слово правильным казалось.

   Тридуба ненавидит Янгара.

   И надо лишь позволить Ерхо Ину нанести удар.

   Страх отступил, но вино вдруг показалось кислым, и желудок словно окаменел. Охнул Вилхо, пошатнулся, упал бы, если бы не расторопные рабы. Подхватив кёнига, бережно уложили его на меховые покрывала. И Пиркко вытерла пот, проступивший на лбу.

   - Позволь, - она поцеловала унизанную перстнями руку, - позволь тебе помочь?

   Смуглолицый лекарь, привезенный Ерхо Ину, пришел с медным тазом и острым ножом, который он ко всему прокалил над свечой. Ловко закатал он рукав роскошного халата и, примерившись, провел по вене. Хлынула черная дурная кровь. Загудело в висках. И Вилхо благодарно вздохнул, когда на лоб легла мягкая, смоченная в душистом уксусе тряпка.

   - Прости, - Пиркко-птичка поспешила подать банку, в которой дожидались своего часа крупные пиявки. Их лекарь ставил на грудь, чтобы облегчить дыхание. - Мне не следовало волновать тебя этими разговорами...

   - Янгхаар...

   - Никуда от тебя не денется, муж мой...

   Лекарь вылавливал пиявок руками, и они вертелись, норовя высвободиться из цепких смуглых пальцев.

   - Он за все ответит, - шепотом произнесла Пиркко, и кёниг благодарно смежил веки.

   Хорошая у него жена.

   Заботливая.

   К Янгару вернулись сны.

   В них переваливались кольца Великого Полоза, и чешуя его сияла всеми оттенками черноты. Была она тверда, словно камень, и живое золото растекалось по ней удивительными узорами. Полоз поднимал ромбовидную голову, смотрел в глаза и раздвоенный змеиный язык его касался лица Янгара. Из приоткрытой пасти доносилось шипение.

   И кольца обвивали Янгара.

   Одно за другим.

   Еще немного и сдавят, ломая кости.

   И мертвые глаза Великого Полоза, подернутые пленкой третьего века, заглядывали в душу, пытаясь уловить хотя бы тень страха. Но не боялся Янгар.

   И кольца разжимались.

   - Подскажи, как мне быть? - спросил Янгар однажды. - Я должен отомстить, но я связан клятвой, которую сам же принес. И вряд ли у меня выйдет освободиться от нее.

   Полоз отвернулся.

   - Нарушить свое слово? От такого, как я, не ждут верности.

   Кольца сжались, выдавливая дыхание. И ребра захрустели.

   - Невозможно. Как и невозможно простить. Я не смогу жить, зная, что и они живы...

   Разжались. И Великий Полоз, коснувшись груди Янгара, легонько толкнул. Упасть же не позволил, поддержал. Пасть его была розовой, гладкой. И парой сабель в ней - белые зубы. Они выдвигались медленно, и Янгар зачарованно смотрел, как набухают на остриях этих сабель капли яда.

   Полоз по-прежнему смотрел в душу.

   А страха не было.

   Янгхаар не боялся снов.

   Укус был стремителен. И боль пронзила все тело Янгара. Он пытался сдержать крик, но не сумел. И в бреду, в жару, скатился с постели.

   В крови бурлило пламя. Темное подземное.

   Дареное.

   И на груди алело пятно.

   Янгар прикоснулся к нему и скривился от боли. Краснота расползалась, но жар, странное дело, стихал. Пальцы дергало. Мучила жажда. И Янгар не без труда поднял кувшин с водой. Вкуса не ощутил, выпил все, до капли, но жажда осталась.

   Что произошло?

   Великий Полоз признал своего потомка?

   К утру краснота прошла. И боль тоже, на плече же осталось круглое черное пятно, похожее на свернувшуюся кольцом змею.

   - Я сделаю то, что должен, - Янгар накрыл метку ладонью.

   Полоз не отозвался.

   - Не ходи, - Кейсо не знал покоя с того момента, как Янгар вернулся в Олений город. Каам чуял беду, отвести которую не выйдет. И все же пытался остановить.

   Судьба смеялась.

   Давным-давно выпрядены нити. И человеку, пусть бы такому, который поднимался на вершину затерянной горы и, преклонив колени, смотрел в озеро, искал в слезах тумана истину.

   Но все ж остался он человеком.

   А судьба - судьбой.

   И тем же вечером она явилась за Янгаром.

   Несли рабы яркий паланкин, и северные ветра, любуясь, трогали шелковые покровы, гладили меха, румянили щеки гостьи. Ночь набросила на волосы ее серебряную сеть, и звездами горели в ней алмазы.

   - Если у тебя есть хоть капля благоразумия, - произнес Кейсо, глядя, как рассыпается по двору охрана кейне, и опускаются рабы на колени. - Ты не станешь разговаривать с ней.

   Белые меха скользили, заметая след кейне Пиркко. И каам добавил:

   - Или хотя бы слушать не станешь.

   И Янгхаар кивнул: эта женщина была хороша, но...

   ...в лесу, в Белой башне, которая сменила имя, его ждала маленькая медведица.

   Янгхаар Каапо вышел навстречу гостье, и та одарила его улыбкой.

   - Я пришла говорить с тобой, - сказала кейне Пиркко и подала руку. - Пустишь ли меня в свой дом?

   - Это не мой дом.

   Янгар смотрел в лицо дочери Ину, которая должна была стать его женой.

   Красива ли Пиркко?

   Безусловно.

   Невысокая, гладкая, с шеей длинной и белой, прикрытой чешуей золотых ожерелий.

   Округло лицо. И нежен румянец на щеках.

   Губы подрисованы алой краской. И черным углем подведены узкие глаза.

   - Пустишь ли меня не в твой дом? - Пиркко повторила вопрос.

   - Буду счастлив, - солгал Янгар.

   И паланкин все же поставили на землю. Раскатали перед кейне мягкие ковры. И раскрылся зонт из шкур над ее головой, чтобы снег не оскорбил ее прикосновением.

   Медленно она шла, скользила, будто в танце, и синие глаза, глубокие как омут, разглядывали Янгара.

   Зачем она здесь?

   - Мой дорогой муж очень огорчен тем, что ты отказался служить ему, - сказала Пиркко, сбрасывая серебро шубы. И рабы поспешили подхватить меха. - Он не знает покоя... думает, чем оскорбил тебя...

   Легкая улыбка скользнула по губам.