Всеволод Буйтуров - Золотой Разброс 2. Путь к себе

• Название: Золотой Разброс 2. Путь к себе
• Автор: Всеволод Буйтуров
• Жанр: Фэнтези

Вторая часть трилогии Золотой Разброс продолжает повествование о нелёгкой судьбе Разбросанцев. Борьба за право на счастье, смертельная схватка с Ложей. Новые и старые герои.

 Всё будет хорошо уже в этой книге!

Но…не спешите прощаться с Лилией, Фирузом, Собакой, их друзьями и соратниками: готова ещё одна, совсем маленькая книжица. Вот после неё всё окончательно станет ясно!

---

В те времена грамоте учили только ханских детей, шаманов, да ребятишек из очень знатных и богатых семей. Невидимые Родители, хоть и заботились о достатке Детей, но всё равно были среди них знатные и именитые, род свой напрямую от Отца Орла и Матери Рыси числившие. А были и попроще, значит и победнее. Им грамота была ни к чему, ремеслом да трудом земледельческим без орнаментов знали, как заниматься.

Лилькин отец совсем не богатым был. Отродясь в их роду грамотеев не было. — Беременная Сука, закряхтев, взгромоздилась на задние лапы. Передние изображали барабанную дробь. Словно на цирковом представлении перед эффектным трюком. — Лилька — тоже неграмотная!!! Получили, господа-Братья? Зря вы, лысые черти, за ней гонялись!

— Я вас утешу перед тем, как вы отправитесь каждый в своё путешествие: содержание орнамента было известно моей жене. — Сообщил ошалевшим от новости Братьям Фируз. — В день, предшествовавший свадебному обряду, Золотых дел мастер нашего Племени по приказу моего отца изготовил эту таблицу и надпись. Содержание надписи я прочёл моей невесте, прежде чем мы отправились для Обряда на Чистую Гору:

«Сей день — день бракосочетания моего сына и наследника и нежно любимой им девицы Лилии. Надпись сия да украсит стену их супружеского дома по возвращении их с Чистой Горы мужем и женой».

А позднее, монастырские насельники, при погребении достойного человека решили украсить его могилу. Тут готовая плита, много лет пролежавшая в сокровищнице монастыря и пригодилась. Монахи сочли эту плиту просто памятником древнего изобразительного искусства. Решили использовать готовый красивый орнамент, по их мнению, не имевший никакой смысловой нагрузки.

Шок, испытанный столпами братства описанию не подлежит. Они узнали, наконец всё, что хотели, чтобы вскоре навсегда забыть.

— Я в Верхнеудинске любила забавляться игрой в города, — воскликнула Лилиан, — её все знают: забавно будет распределить наших пленников по городам России согласно этой игре.

— Погоди сестричка! Корнет, Лилия! Теперь силы хватит?

— С избытком, Фируз! Корнет! Соединяйте!

— Эх! Грешно сие: я же не только корнет, но и священник. Думаю, Господь простит. Давай, матушка Лилия, потрудимся ради благого дела.

— Итак, Лилия, представь нам господ из Ложи на прощание. Но попрошу: только наиболее занятных персон. Остальные пускай летят в своё  будущее без церемоний. — Попросил Хан супругу.

— Магистр Иоганн Себастьян Бах — вероятно, на сегодняшний день самый главный из Братьев.(не приняла Лилия в расчёт слов старого священника).

— Граф Брюханов-Забайкальский — что-то вроде председателя учёного совета.

— Уважаемый (в прошлом и не всеми) глава ИИВЖН — Лев Николаевич Брюханов.

Карл Перельман — глава «разведслужбы». По оперативной легенде туповатый иностранный турист.

Далее последовало совсем краткое поимённое перечисление. И, в завершение:

— Ещё пять господ, с которыми я не успела, да и не сочла нужным знакомиться: вероятно, тоже какие-то заметные фигуры в иерархии данной организации. Теперь это уже не интересно. Прибыли срочно из Парижа, чтобы присутствовать, как они считали, при блистательном завершении многовековых трудов.

— Думаю, поимённо присваивать этим людям их новые места обитания — слишком большая честь, — высказал своё мнение Фируз.

— Братец, так не честно! Мы же в города поиграть хотим! — Сестрички жаждали развлечений. Знали бы они, что этого добра будет с избытком, и в ближайшем будущем!

— Ах вы, сороки-стрекотуньи неугомонные! Идите: господа бритоголовые в вашем распоряжении. Можете двигать их, как пешки, по всей территории нашей страны. Они теперь в любом месте безвредны будут. Поиграйте!

— Ещё один вопрос! Умоляем! Лилия Эльрудовна, скажите, кто такая Хозяйка Белой Горы, и как Вы с ней общались?

— Ладно, уважу осуждённых…

Нет никакой Хозяйки, а в подземельях под городом тех самых бомжей полно, коими в ближайшее время вам стать предстоит. Люди лихие от суда законного, бывает, прячутся. Вот я, для собственного спокойствия, когда надобность недра Горы посетить случалась обряжалась в Белое одеяние: такое под землёй увидит лихой человек, бежит сломя голову. И мне спокойней.

— А кто же тогда потоп остановил? — Не унимался Магистр.

— Ладно, отвечу: никто. Я, когда вам про Хозяйку байки рассказывала, знала, что во время первой осады Белой Горы, Ерошкины вояки подкопы усердно пытались рыть. Гора им отвечала затоплением. Там даже болота образовывались. Закончилась вода — потопы высохли. Это Родители Небесные, не особо в воинском искусстве сведущие, уговорили Духа Земли, во власти которого подземные источники находятся, устроить так, чтобы при копании Гора водой отвечала. А здесь целый котлован в считанные дни соорудили. Вот Гора по старой памяти водой и ответила. Закончились подземные запасы, вода в свои недра опять и вернулась. А я просто пошутила с вами, господа. Ну всё! Больше вопросы не принимаются. Сестрички! Ваша пора игры играть!

Сестрички поиграли. Арестантов словно и не бывало.

— Дышится без них легче. Они же ещё и с керосиновым душком — тонкий нюх Собаки с самого начала был возмущён таким запахом в гостиной.

— Я их специально в нефтепродукте велела от паразитов помыть: они сами — паразиты в своих странах и во Времени. Мечтали овладеть всеми богатствами мира — золоую плиту мы им напоследок показали. Запах нефти — самый лучший для Лысых парфюм. — Лилия устала за последние дни. Надо было скорее завершать Чумскую часть программы…

***

В одной из многочисленных комнат возник переполох. Красные кафтаны выволокли отчаянно сопротивляющегося человека.

— Как службу несёте, — возмутился Атаман. – Сказано было все покои обыскать, а всех, кто в дверь постучит задерживать для объяснений чего им тут за надобность!

— Чем хочешь, поклянёмся! Не было его! Словно из воздуха сотворился! — в голос оправдывались служаки.

— Кто такой? – Сурово и коротко спросил Фируз.

— Где Магистр? Что за сволочь у него за столом сидит? Я — Великий Гроссмейстер Ложи — Пьер Анри Жан де Лафонтен! Ложа — это я. Из-за бездарности своих подчинённых вынужден был явиться в этот дикий город, чтобы на месте исправить ошибки Магистра!

— Так это ты, брат Петер, в Институте хозяйничаешь в последнее время? Там временно исполняющий мои обязанности, говорят, завёл         ся? — поинтересовалась Лилия.

— Я известен там, как Пётр Петрович Петров. Занимал пост до выяснения обстоятельств отсутствия Лилии Чистозерсекой.

— Совсем за дураков нас не держи! А то не знал, куда это Чистозерская исчезла ни с того ни с сего. Братья уже получили своё. Осталось с тобой разобраться.

— Ошибаетесь, господа! В пути кнехты Ложи. Посмотрим, как вы с ними справитесь. Жаль, они немного запаздывают: опыт перемещения такой массы живого материала у нас отсутствует. Что ж, я и без них скажу своё последнее и решающее слово!

Петер-Пётр схватил, небрежно прислонённую к одной из колонн снайперскую винтовку, и успел сделать несколько выстрелов прямо в грудь Лилии. Секира Агафьи опустилась на голову стрелка. Фируз, по обычаю сидевший за столом напротив жены, ничем не мог воспрепятствовать столь неожиданному нападению.

Но, ни одна пуля не достигла цели: могучая грудь Прохора закрыла цель Гроссмейстеру.

— Дурак! Что ты сделал! — резко крикнула Лилия.

Сознание ещё не покинуло Прохора.

— Я тебе, тётенька Лилия, медных денежек задолжал: вот должок мой отработал. Прости, на серебро не взошёл. — Сказал воин. На том и жизнь его прервалась.

— Мать вашу! — Вскричал Ерофей. — Велено же было оружие прибрать.

— Так какое это оружие? Лук, пищаль, али секира — это оружие. Игрушка эта несерьёзная. Одно слово пукалка. — Попытался оправдаться детина, ещё недавно сидевший с этим «не оружием» в тайной каморке над камином.

— А парня насмерть убила. — Возмущаться Атаман.

— Молчать всем! Все лишние — прочь от тела! Корнет! Ты со всяким металлом дружишь. Сможешь пули извлечь?

— Дело нехитрое, Принцесса. А далее что?

— Пули живо убирай!

— Блюдечко какое-нибудь приготовьте. И тело мёртвое прочь уберите: мешать будет.

Корнет подошёл. Протянул, едва не касаясь груди Прохора, руку, заговорил, спокойно, упрашивая:

— Пчёлки, пчёлки! Полетали и довольно. Зачем в груди молодой застряли? На волю вам пора. Выходите, я вас привечу.

В полураскрытую ладонь Оболенского со звуком, и впрямь похожим на жужжание пчёл, стали из кровавых пятен на Прошкином кафтане один за другим вылетать странные сгустки. Один, два, три, четыре. Каждая «пчёлка», нестерпимо больно жалила ладонь старика.

Четыре пульки успел выпустить Гроссмейстер.

Корнет разжал кулак и перелил расплавленный металл со своей ладони на блюдечко. Ладонь была сильно обожжена.