Евгений Будинас - Дураки

• Название: Дураки
• Автор: Евгений Будинас
• Издательство: Время
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-94117-037-8

Все лица и события, описанные в этой книге, подлинные. Любые несовпадения имен, названий, фактов - случайность или оплошность автора, за что он приносит свои извинения читателю.

---

Назавтра без всякого торжества, напротив, стыдливо, как обнажаясь в общей бане, приносила ворох пробных отпечатков на этот долбаный худсовет, где снова все разбиралось, правилось, обсуждалось, снова собиралось. И так без конца...

— Таким образом, на подготовку оригинала-макета и получение пробного оттиска у нас иногда уходит и по два месяца. Разумеется, это было бы невозможно в большой типографии, где нужно выполнять план и гнать тираж.

Большие кабинетные часы мерно отсчитывали время. Виктор Евгеньевич говорил, Сергей Степанович внимательно слушал.

— В печатном цехе опять все непросто. Самая опытная печатница, мы ее пригласили из «цековского» Дома печати, в слезах бросала работу: к таким требованиям там не привыкли. Правда, и с отличным печатником ничего не выйдет, если не иметь соответствующих материалов. Самое главное — это бумага. Мы используем только французскую фирменную, к слову, уже защищенную от подделки светящимися в ультрафиолете волокнами.

Лонг оживился. Совсем недавно они рассматривали на коллегии предложение Спецзнака о развитии производства спецбумаги на одной из местных бумажных фабрик. С водяными знаками и светящимися волокнами.

Но Дудинскас был категоричен:

— Очередная чушь. Сварить бумагу нужного качества можно, только создав поточное производство: то есть угробив уйму денег на закупку варочных машин, ровнителей... А наши потребности в ней мизерны.

— А если на экспорт?

— Кто ее будет покупать? Кто у вас покупает тракторы, которые мы учимся делать уже полсотни лет?.. А тут высокие технологии. Кроме того, в этом деле важны традиции. Во всем мире спецбумагу выпускают всего несколько фирм...

Интерес Лонга к теме объяснялся отнюдь не праздным любопытством. Все, что касалось ценных бумаг, было действительно его епархией. Новая для него область, в которой он совсем не волок. До Госэкономплана он работал секретарем ЦК по сельскому хозяйству. И если в чем-то и разбирался, так это в сроках проведения посевных и уборочных кампаний.

Но дело даже не в этом...

Ведь ничего подобного в Республике никогда не производилось: все поставлял московский Гознак. Начиная с денег и заканчивая дипломами, трудовыми и сберегательными книжками, военными билетами, удостоверениями всех видов и паспортами. Что до акций, чеков, сертификатов и векселей, то их отродясь не видели. Оказавшись в гостях у первого здесь «официального» миллионера по фамилии Эфрос, Дудинскас первым делом попросил хозяина показать ему чековую книжку израильского банка, где тот держал капитал. Один листок из нее даже выклянчил: «Отнесу на фирму в качестве образца. Пусть изучают».

что прикажете доложить?

— А зачем вы в своей деревне насыпали детский пляж? — неожиданно спросил Лонг. Дудинскас как на проволоку налетел. Оказывается, Лонг недавно был в Дубинках.

— Заехал как-то в конце дня. Побродил, порассматривал, побеседовал.

— Что ж вы не позвонили! — как бы возмутился Дудинскас. — Я бы встретил, показал...

— Не хотелось вас нагружать. Гостей там и без меня хватает...

Отбыл, как и прибыл, — не представившись. А удивило его, оказывается, вовсе не то, что поставили мельницу, тем более не коровник, удивило, что отсыпали пляж. (Федя Косой по-соседски отжалел из колхозного карьера сотню самосвалов песка. На субботниках песок лопатами разгребли. Последние кучи оставили нетронутыми — к радости пацанов из-за реки. Те их живо раскидали..)

— Почему вы это сделали? — спросил Лонг.

Вот так, в упор обычно спрашивал Дудинскас, когда в бытность журналистом ему приходилось «потрошить клиента».

Отвечать оказывается труднее, чем спрашивать. Действительно, почему?

Виктор Евгеньевич пожал плечами.

— Мы ведь там собираемся жить... Рядом еще поставим водяную мельницу... На ней, на втором этаже, будет единственная в мире коллекция действующих самогонных аппаратов...

— Ну-ну...

Лонг так же неожиданно перешел к делу.

— Что же вы такое прикажете мне доложить правительству, чтобы мы отважились это весьма специфическое и сугубо государственное производство, да еще режимное, разрешить частной фирме?

Знакомая пластинка.

— Вы хотите сказать, что в частной фирме работают не такие же люди? Они чем-нибудь хуже?

— Вы лучше меня знаете... Есть сложившиеся стереотипы...

— Дойчмарки, между прочим, печатает частная фирма.

— Вы там были?

— Разумеется. Более того, президент концерна, в который входит эта фирма, сам господин Доневер — у него отделения и филиалы во всем мире — обещал приехать... Если, конечно, вы пригласите его официально и сможете принять на соответствующем уровне.

— Если есть хоть какой-нибудь шанс его вытянуть, — сказал Лонг мечтательно, — за приглашением дело не станет. Набросайте проект официального письма. От имени главы государства Тушкевича... Нет, лучше Капусты... А зачем он едет?

— В гости. Я обещал ему показать Дубинки... А на самом деле есть идея создать на нашей базе их филиал. Разумеется, если вы разрешите им иметь дело с частной фирмой.

— А как быть с вашим утверждением, что развивать свое производство невыгодно? Потребности незначительны, экспорт невозможен...

— Я же сказал — филиал. Работали бы под их маркой. И потом... Невыгодно выкладывать деньги из государственного кармана. А привлекать инвестиции — святое дело.

Лонг тяжело вздохнул. С инвестициями в Республику капиталисты почему-то не спешили.

— Готовьте проект приглашения... Но вы не закончили про разделение ответственности...

— Все просто. Производством занимается частная фирма, а вот режим и контроль — это все государство. Когда мы с господином Доневером ходили по цехам, на каждом участке зажигалось табло с моей фамилией и указанием, кто я такой и откуда. Чтобы внутренняя охрана не беспокоилась. Дошли до бронированной двери участка контроля, господин Доневер говорит: «Все. Там — уже готовые деньги. Меня туда не пускают. Да мне и не надо: меньше ответственности...»

— Что же мне такое им сказать, — повторил Лонг задумчиво, — чтобы мне поверили: лицензию надо дать именно вам?

— А вы им скажите, что Спецзнак до той поры будет всем вам вешать лапшу на уши, вымогая деньги и мороча голову прожектами, пока у него не появится конкурент, которому от государства ничего на нужно, кроме лицензии.

Это было правдой. Кроме лицензии, Дудинскасу сегодня ничего не было нужно.

— И пусть не забывают, что у Спецзнака только доводы. А у нас образцы продукции, которую мы умеем делать. Лонг поднялся:

— Вы тут посидите, поразмышляйте. Я сейчас, минут через двадцать.

велено? размышляем

Дудинскас остался один. На столике, рядом с креслом председателя Госэкономплана, кроме селектора, сгрудилось несколько телефонных аппаратов. Один — с новым государственным гербом вместо диска. Прямая связь с главой государства. Так и подмывало снять трубку и, соединившись с Вячеславом Владиславовичем Тушкевичем, рассказать ему о намерениях господина Доневера посетить Дубинки, а «заодно» и новое самостоятельное государство.

Несмотря на недавние приятельские отношения — вместе ведь «бузили», сокрушая мегафонными речами номенклатурную Вандею, попасть к нему на прием Дудинскасу не удавалось. Не смог помочь даже старый приятель Петр Огородников, который возглавил в Верховном Совете Комиссию по иностранным делам.

Республика уже отделилась. Здесь теперь все свое: государственная граница, свои деньги, отдельная армия, парламент, оппозиция, государственный язык (даже два, не считая повсеместной трасянки), новые флаг и герб и даже членство в Организации Объединенных Наций, доставшееся по наследству от совковых времен.

И во всем собственные амбиции.

Дитрих-Штраус — первый посол Германии и вообще первый из приехавших сюда послов — был изумлен, когда принятый им лидер Народного фронта и депутат парламента Симон Поздний пятьдесят минут из отведенного на аудиенцию часа отчитывал его за то, что он поздоровался по-русски. Кроме русского, Дитрих-Штраус свободно владел семью языками и полагал, что у Германии с Республикой есть и другие проблемы...

Дудинскас познакомился с Дитрих-Штраусом совсем недавно: немецкий посол оказался однокашником господина Доневера. Побывав в Германии, Виктор Евгеньевич привез Дитрих-Штраусу «большой привет», после чего получил приглашение отобедать, а уже за обедом позвал посла в Дубинки. Тот с радостью согласился. Его радость стала понятной, когда они ехали по городу, и посол восхитился, увидев на окраине ансамбль Дворца спорта — с водоемами, водопадами и каскадами. Теперь уже не он, а Дудинскас был изумлен, узнав, что ничего такого послу не показывали. Вообще ничего не показали ни ему, ни другим послам: не додумались устроить для них даже простейшей экскурсии по городу.