Игорь Мист - Новый Вавилон

• Название: Новый Вавилон
• Автор: Игорь Мист
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

…Крах идеи мультикультурности заставил человечество принять решение о Великом Разделении Народов. Отныне в любом государстве должен проживать только один народ, а любые межнациональные контакты запрещены под угрозой смерти. Людей чужой национальности или смешанной называют Гибридами. Осталось только одно место на земле, где разрешается жить всем, независимо от крови – вольный город Кадингир – Врата Богов, вассал таинственного Нового Вавилона, плавучего острова-государства с сатанинской религией. Он построен в океане американским миллиардером для нуворишей…

Спасти свою страну или уйти с поля боя? Решают президент и новые дворяне, простой студент и его первая любовь.

Судьба ведет главного героя в чужие страны, наполненные Гибридами…

---

Веселье закончилось далеко за полночь, когда усталые и довольные молодые люди завалились спать под треск камина, растопленного в домике невидимыми слугами.

Следующий день прошел неожиданно быстро. С утра, пока Веда спала, Афанасий сыграл в теннис с князем Андреем, на удивление бодрым и свежим. Они обменялись впечатлениями – счастливый князь остался доволен вчерашним торжеством.

– Вы можете оставаться, сколько хотите – мои люди оплатили всю следующую неделю, – сказал он Афанасию после матча.

– Спасибо, Андрей Николаевич, с удовольствием, но Веде надо быть завтра в Москве, а сегодня мы хотели осмотреть знаменитый Кадингир.

– Жаль, завтра мы идем в океан на яхте и хотели с Елизаветой пригласить вас, а Кадингир – да, интересный и необычный город, только будьте осторожнее. Я могу дать охрану.

– Что вы, зачем? Мы только посмотрим город и погуляем. Спасибо, Андрей Николаевич, за праздник и дай вам Бог, завтра – попутного ветра!

– Счастливо, Афанасий. До встречи в Москве.

Молодые люди пожали на прощание друг другу руки, и, проголодавшийся Афанасий, побежал к Веде. После позднего завтрака они, полные впечатлений от праздника, выехали в Кадингир, экономический центр мира, который стремительно разрастался все дальше в глубину материка. Еще издалека, молодые люди увидели величественный город на берегу океана, окруженный безбрежной саванной.

«Наверняка, он скоро поглотит дикую природу, и то место, – Нга, где мы вчера праздновали, и бесстыжих воровок – мартышек», – с грустью представил Афанасий.

Приблизившись вплотную к городу, он заметил по периметру несколько высоких заборов с колючей проволокой наверху.

«Наверное, чтобы дикие животные из саванны случайно не забредали на улицы», – подумал Афанасий, с интересом глядя на приближающиеся небоскребы.

Сверху город был накрыт словно живым зеленым ковром, а с земли виднелись сплетения из растений и деревьев, стоящих на крышах. В воздухе слегка пахло рыбой, океаном и какими-то сладкими пряностями.

Они подъехали к закрытому въезду в город, который охранял вооруженный африканец в военной форме – тот открыл автоматические ворота и приветливо показал рукой, что они могут проезжать.

Узкие улицы между высотными зданиями были запружены людьми и машинами, но, несмотря на жаркий полдень, в городе царила удивительная свежесть и прохлада из-за океанского климата и раскинувшейся на крышах зелени. Из автомобиля они с удивлением разглядывали калейдоскоп национальностей: негры, белые, мулаты, китайцы, индусы в чалмах и совершенно непонятные люди в одеждах – балахонах. В витринах бесконечных магазинов манекены представляли модную одежду, в которой Афанасий со спутницей не рискнули бы показаться на улицах Москвы. Небоскребы мощно навалились уже через несколько кварталов, а весь город сиял от многочисленной переливающейся рекламы.

Афанасий еще на рекламном буклете в Нга присмотрел экскурсию на самую высокую башню Кадингира и предложил Веде подняться и увидеть удивительный город сверху.

Просторный скоростной лифт поднял их, вместе еще с десятком таких же любопытных, на крышу небоскреба перед великолепной панорамой – весь верхний ярус состоял из цветущих садов, перекинутых между домами с квадратами бирюзовой воды – бассейнами – на крышах, но внизу на улицах не было темно.

– Они попытались возродить одно из чудес света – висячие сады! Удивительная красота!

С одной стороны виднелся порт и безбрежный океан с белеющими силуэтами кораблей, а с другой простиралась такая же бескрайняя саванна. Многочисленные стаи птиц бороздили безоблачное, африканское небо.

– Смотри… там … Нга – дорога вьется, откуда мы приехали, а дальше мыс, Доброй Надежды, где океаны – Индийский и Атлантический – встречаются друг с другом. Почти, как мы с тобой?

– Откуда, ты все знаешь?

Веда ласково улыбнулась, и он обнял ее за плечи, защищая от внезапного порыва ветра, разгулявшегося на смотровой площадке.

– Жаль, что уже надо уезжать. Давай, пообещаем, друг другу, что обязательно сюда вернемся и будем пировать, как … князь Андрей с Елизаветой!

За два дня в знакомом уютном аэропорту ничего не изменилось: тот же чернокожий дежурный невозмутимо встретил их на стоянке, забитой самолетами. Впрочем, для Афанасия все африканцы были на одно лицо.

Обратный перелет прошел спокойно. Они с удовольствием отсыпались и вспоминали, прекрасно проведенные дни. Ранним утром они благополучно приземлились на подмосковном аэродроме. Афанасий думал о том, как постарается приукрасить поездку, рассказывая отцу про Африку. Усталые, но довольные, молодые люди с сожалением распрощались.

8. Аввакум. Москва

Вольный, в напряжении сидя у двери кабинета Аввакума, еще раз мысленно готовился к разговору.

Попасть на прием к авторитетному старцу стоило Вольному пять тысяч рублей – на такие деньги можно было купить небольшую квартиру на окраине Москвы. Он прекрасно понимал: – это только первые, небольшие траты, но нужно было срочно выручать сына, попавшего после поездки в Африку в неприятную историю. В душе Вольный не осуждал Афанасия – своего единственного сына от первого брака. Чувствуя вину перед его матерью за второй счастливый брак и рождение дочери, он старался перенести на сына то, что должно было достаться ей.

Афанасий учился в университете и неплохо успевал, но настоящей его страстью был теннисный спорт – он мог днями зависать на корте. Вольный одобрял занятия сына теннисом, но имел собственные планы на будущее Афанасия, никак не связанные с его сегодняшними, спортивными увлечениями.

– Заходите, пожалуйста! – Секретарь Аввакума в длинных монашеских одеждах почтительно пригласил Вольного пройти, открыл ему высокую дубовую дверь и вежливо поклонился.

Вольный зашел в слабо освещенную приемную, оформленную в новом псевдорусском стиле: с иконами, простой деревянной мебелью и фресками из жизни святых на высоком, сводчатом потолке. Живописную картину довершали зажженные свечи, наполнявшие помещение знакомым, церковным ароматом.

Аввакум в черной простой рясе стоял в углу комнаты лицом к иконам и крестился. Его длинные седые волосы густо рассыпались по широким плечам. Вольный тоже перекрестился и терпеливо ждал, незаметно рассматривая Аввакума.

Наконец тот медленно и степенно повернулся к Вольному и пошел на встречу по мраморному полу. В больших глазах, пристально изучающих посетителя, читались не только воля и упорство, подкрепленные хитростью и коварством, но и готовность действовать силой там, где не помогает слово Божье.

Повидавший немало опасных людей за свою долгую службу, Вольный, тем не менее, тут же согласился с мнением, ходившим по Москве, что этот человек и черта не убоится.

– Мы с вами встречались раньше?

Голос старца Вольный для себя определил, как «благозвучный».

– На приемах у губернатора Московского, Михаила Илларионовича, нового князя Троерукова.

– Конечно, я вспомнил. – Аввакум не отпускал колючим взглядом Вольного. – Вы выступали с интересным, умным докладом по тревожному положению на южной границе и, кажется, что-то просили… не напомните, когда это было? – Аввакум внимательно следил за выражением лица собеседника, но, казалось, не проявлял интереса к разговору, думая о своем.

– В мае, после Пасхи. Весной.

– Сейчас уже ле-е-то, – протяжно произнес Аввакум, – скоро осень московская, а время летит быстрокрыло.

«Ждет, чтобы я первый начал откровенный разговор», – подумал Вольный, наслышанный про необычную манеру беседы Аввакума.

Тот словно прислушивался к мыслям Вольного или к своим интонациям.

– Я тогда просил усиление на трудном, южном участке границы, где…

– Не продолжайте, пожалуйста, – Аввакум устало, взмахнул рукой. – Знаю, Северный Кавказ весь в долгах, согласился принять богатых сектантов – отщепенцев, приговоренных к смерти за фанатизм. Впрочем, извините, времени не так много, господин Вольный. Сегодня у меня после вас еще встреча с убогими в приюте Святой Анастасии Казанской. Присаживайтесь, пожалуйста, располагайтесь. Я вас выслушаю, со всем вниманием.

Аввакум так резко переменил тему, что Вольный удивленно замолчал, но, тем не менее, следуя приглашению хозяина, уселся на простой деревянный стул с высокой резной спинкой. Он знал, что Аввакум негласно исполняет при Патриархе роль главного иезуита – воинственного старца, призванного бороться с ересью и всем, что мешает Церкви оставаться первой, по своему влиянию, силой в стране после президента.

– Мой сын, Афанасий, попал в неприятную историю. Его девушка… она была вместе с ним на праздновании дня рождения у одного очень известного молодого человека, и она… очевидно, сделала там снимки, которые только чудом не оказались затем в Сети. Эту угрозу успели вовремя предотвратить, так что теперь можно говорить только о подделках, если они, конечно, всплывут. На снимках запечатлено много известных людей, но самое неприятное – сын президента с девушкой, репутация которой не совсем. … В общем, если снимки попадут в Сеть и их опубликуют, то сейчас, перед выборами … – Вольный немного нервничал, а еще от свечного запаха начало кружить голову.