Михаил Кузьмин - Чудесная жизнь Іосифа Бальзамо, графа Каліостро

• Название: Чудесная жизнь Іосифа Бальзамо, графа Каліостро
• Автор: Михаил Кузьмин
• Издательство: Панорама
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 1991
• ISBN: 5-85220-065-4

«Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро» (репринт с издания: Петроград, 1919 г.) — первое из задуманных М. Кузминым занимательных жизнеописаний «Новый Плутарх», посвященное легендарному алхимику, масону и шарлатану, пленившему Екатерину II и ее двор. В книге 70 иллюстраций художника Добужинского.

Репринтное издание (с ятями).

---

— Неизвѣстно еще, будутъ они кь вамъ обращаться или нѣтъ. Отъ васъ зависитъ не давать имъ больше указаній. А если они — мошенники, такъ имъ и нужно. Эти деньги мои, и никуда я ихъ отсылать не буду. Я была глупа, что призналась вамъ во всемъ. Я васъ не спрашиваю, откуда у васъ деньги, когда вы ихъ не зарабатываете, и вамъ нѣтъ дѣла до моихъ денегъ.

— Лоренца! — возвысилъ голосъ графъ.

— Ну, что-жъ? Я знаю, что я Лоренца!

— Какъ вы говорите со мною?

— Попросту. Я еще разъ скажу, что денегъ я отсылать не буду.

— Изъ этого могутъ произойти немалыя бѣдствія.

Графиня пожала плечами.

— Вы можете ошибаться, Александръ. Если бы вы никогда не ошибались, вы видѣли бы, съ кѣмъ имѣете дѣло, и не водились бы со всякою дрянью.

Помолчавъ, Каліостро нромолвилъ, будто про себя:

— Пусть все совершается, что предназначено: можетъ-быть, такъ будетъ лучше!

Вѣроятно Лоренца не слышала, что говорилъ мужъ, потому что, помолчавъ, замѣтила только:

— А, можетъ-быть, мы ошибаемся, и мистриссъ Скоттъ вовсе не мошенница. Съ вашей помощью она выиграла много денегъ и захотѣла въ моемъ лицѣ вась отблагодарить. Нужно отдать ей справедливость, она сдѣлала это очень деликатно. И я почему-то увѣрена, что она больше не будетъ къ вамъ обращаться за отгадываньемъ лотерейныхъ нумеровъ.

— Дай Богъ, но для большей вѣрности мы перемѣнимъ квартиру, чтобы меня не такъ скоро отыскали.

9

И графъ, и графиня оказадись правы: супруги Скоттъ не спрашивали больше лотерейныхъ нумеровъ, но, конечно, очень подходили подъ опредѣленіе «мошенники».

Въ началѣ 1777 года Каліостро переѣхалъ на другую квартиру, какъ-разъ попавъ въ тотъ домъ, гдѣ верхнее жилье снимала Мзри, но послѣдняя только раскланивалась при встрѣчахъ, не дѣлая попытокъ вытянуть у графа деньги и не стараясь сблизиться съ Лоренцой. Ея видъ заставлялъ подозрѣвать какой-то планъ, который и не замедлилъ обнаружиться. Можетъ-быть, графъ и подозрѣвалъ его, и имѣлъ предчувствія, но 7-го февраля его очень удивилъ вечерній визитъ судебнаго пристава и шести полицейскихъ, явившихся, чтобы арестовать его за долгъ Мэри Фрей въ размѣрѣ двухсотъ фунтовъ стерлинговъ.

Каліостро отвѣтилъ, что онъ не знаетъ никакой Мэри Фрей, не подозрѣвая, что миссъ Мэри Фрей и мистриссъ Скоттъ — одно и то же лицо, и что онъ никому ничего не долженъ, но ему показали бумагу, гдѣ его долгъ подтверждается клятвенными заявленіями самой миссъ Фрей и двухъ свидѣтелей.

Каліостро пожалъ плечами и хотѣлъ-было уже идти за сбирами, какъ вдругъ въ сосѣдней комнатѣ послышадся шумъ и звукъ ломаемой мебели. Быстро отворивъ двери, онъ увидѣлъ, что двое людей старались открыть стѣнной шкапъ, гдѣ хранились его рукописи и разныя мелкія, необходимыя для опытовъ, вещи, межъ тѣмъ какъ разбросанныя бумаги, вскрытое бюро и вообще полный безпорядокъ яспо показывали, что злодѣи опредѣленно чего-то ищутъ, пренебрегая цѣнностяма и деньгами, которыя лежали нетронутыми.

— Арестуйте взломщиковъ вмѣстѣ со мною! — закричалъ графъ, обращаясь къ полицейскимъ, — какого еще надо доказательства ихъ преступленья?!

— Мы дѣйствуемъ на основаніи закона! — отвѣчалъ одинъ изъ нихъ, косоглазый, котораго Каліостро гдѣ-то видѣлъ.

— Они дѣйствуютъ на основаніи закона! — какъ эхо повторили полицейскіе.

Графъ яро оглянулся, но сдержался, только, скомкавъ платокъ, бросилъ его въ стѣну и презрительно воскликнулъ:

— Законъ!

Потомъ прибавилъ насмѣшливо:

— Для васъ будетъ совершенно безполезно то, чего вы ищете, какъ греческая грамматика водовозу.

— А развѣ графъ знаетъ, что мы ищемъ? — обратился къ нему косой.

Каліостро не отвѣтилъ на вопросъ, но, выходя изъ дома, остановился и произнесъ торжественно:

— Вы думаете, мнѣ трудно было бы освободиться отъ васъ сейчасъ же и всѣмъ доказать свою невинность? Но еще не пришло время. Пусть совершается правосудіе, чтобы обратившіе на меня его мечъ отъ него же погибли!

Мистеръ Скоттъ (теперь Каліостро точно узналъ его) отвѣтилъ:

— Къ сожалѣнію, англійское правосудіе, какъ и всякое, имѣетъ не только глаза завязанными, но и уши заткнутыми, такъ что ни прекрасныя рѣчи, ни важныя мины на него недѣйствуютъ. Оно только взвѣшиваетъ, а иногда и вѣшаетъ.

Но графъ самъ былъ похожъ на Ѳемиду: ничего не слыша и даже, кажется, не видя, онъ шлепалъ по грязи между полицейскими, изрѣдка взглядывая на пасмурное лондонское небо.

Дѣйствительно, сворованная мистеромъ Скоттомъ книга, гдѣ были записаны изысканія графа о лотерейныхъ билетахъ, и коробочка съ краснымъ порошкомъ, оказались совершенно ненужными. А между тіэмъ вся исторія была затѣяна именно для того, чтобы добыть этотъ манускриптъ, съ помощью котораго, по увѣренію Вителлини, и безъ Каліостро можно было угадывать номера, и красный порошокъ, необходимьій для обращенія любого металла въ золото. Мошенники воспользовались англійскимъ закономъ, по которому кредитору, подтвердившему подъ присягой и нашедшему двухь клятвенныхъ свидѣтелей, что такой-то ему долженъ, давалось право нодвергнуть аресту должника. Надѣясь во время суматохи выкрасть нужное имъ, Скоттъ самъ отправился вмѣстѣ съ полицейскими, часть которыхъ была съ ними въ долѣ.

Вителлини долго разсматривалъ рукопись со всѣхъ сторонъ, наконецъ, объявилъ, что часть ея написана по-еврейски. Привлеченный по этому случаю къ дѣлу мистеръ Симонсъ, оптикъ, сказалъ, что книга написана по-арабскн. Не имѣя возможности найти араба, Скоттъ посовѣтовалъ Вителлини почитать ее, перепернувши зеленый козырекь задомъ напередъ, лишилъ его участья въ будущемъ барышѣ, а самъ подалъ еще двѣ жалобы на графа, обвиняя его въ вымогательствѣ и колдовствѣ.

Англійское правосудіе длилось почти годъ, пока не обнаружилась истина, и графъ Каліостро не былъ оправданъ. Даже поручители отъ него отказались и, похитивъ изъ мѣста его жительства, перевезли въ Кингсбенгеву тюрьму. То его отпускали на поруки, то сажали въ темницу, то разлучали съ Лоренцой, то вновь соединяли, но графъ хотѣлъ, чтобы все шло чисто-юридическимъ путемъ, и только въ декабрѣ 1777-го года Каліостро, оправданный, реабилитированный, покинулъ Лондонъ, потерявъ за время суда три съ половиной тысячи гиней.

Оправдались и слова графа относительно меча правосудія. Изъ четырнадцати главыхъ его обвинителей и судебныхъ враговъ въ теченіе года десять умерло, не будучи ни старыми, ни особенно болѣзненными, и только четверо остались въ живыхъ, завидуя мертвымъ: прокуроры Райнольсъ и Айлетъ, выставленные къ позорному столбу за лжесвидѣтельство, судебный приставъ Саундерсъ, заключенный въ тюрьму, и, наконецъ, мистеръ Скоттъ, скрывшійся въ глубь Шотландіи, гдѣ, безъ друзей, безъ крова, онъ влачилъ свое существованіе, съ ненавистью видя богатство и благосостояніе другихъ.

И Мэри Фрей съ чистыми глазами, и старый Вителлини съ зеленымъ козырькомъ, и добрая синьора Блевари — всѣ, всѣ ушли въ ту страну, гдѣ нѣтъ ни лотерей, ни табакерокъ, ни судовъ, кромѣ нелицемѣрнаго Божьяго суда.

КНИГА ВТОРАЯ

1

Послѣ Лондона Каліостро больше года провелъ въ странствіяхъ, хотя и вся его жизнь со времени отъѣзда изъ Рима— не что иное, какъ странствіе, не только въ томъ смыслѣ, что всякій рожденный человѣкъ есть путникъ на землѣ, но и въ смыслѣ самаго обыкновеннаго кочеванія съ мѣста на мѣсто. Пробывъ нѣкоторое время въ Брюсселѣ, гдѣ онъ нѣсколько поправилъ свои разстроенныя денежныя дѣла, отчасти получивъ субсидіи отъ друзей, отчасти увеличивая брилліанты, графъ посѣтилъ Голлаидію, Льежь и многіе города Германіи. Будучи посвященнымъ масономъ, онъ повсюду встрѣчалъ сердечный привѣтъ у братьевъ-каменщиковъ и вступилъ въ голландскую ложу, называемую «большою», и въ льежскую «Совершеннаго равенства». Вездѣ онъ высказывалъ свои убѣжденія относительно доктрины и ритуала, изложенныя имъ впослѣдствіи подъ названіемъ «Египетскаго посвященія», совѣтовалъ остерегаться суевѣрія и политики и старался уничтожить вліяніе португальца Хименеса и англійскаго раввина Фалькъ. А Фалькъ былъ не послѣдній чародѣй: это онъ далъ гердогу Орлеанскому талисманъ, разбить который впослѣдствіи удалось только молитвѣ г-жи de la Croix. Тогда Филиппъ Эгалите поблѣднѣлъ въ конвентѣ и лишился чувствъ.

Такь какь часто не только свою миссію, но и происхожденіе, и имя графъ Кадіостро скрывалъ, то въ нѣкоторыхъ мѣстахъ его принимали недовѣрчиво и совсѣмъ пе за того, кѣмъ онъ былъ. Такъ, напримѣръ, въ Кенигсбергѣ баронъ Корфъ счелъ его за подосланнаго іезуита и такъ возбудилъ противъ него все общество, что графъ принужденъ былъ покинуть городъ. Говорили, будто онъ — С.-Жермэнъ, чего онъ не опровергалъ; самъ же себя онъ именовалъ иногда графомъ Фениксомъ и графомъ Гара, будто умышленно усиливая мракъ и путаницу вокругъ своей личности.