Лайза Клаусманн - Тигры в красном

• Название: Тигры в красном
• Автор: Лайза Клаусманн
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-67495-4

Дебютный роман прапраправнучки великого писателя, американского классика Германа Мелвилла, сравнивают с романом другого классика — с «Великим Гэтсби» Ф. С. Фицджеральда. Остров в Атлантике, чудесное дачное место с летними домиками, теннисом и коктейлями на лужайках. Красивые и надломленные люди на фоне прекрасного пейзажа, плывущего в дымке. Кузины Ник и Хелена связаны с детства, старый дом Тайгер-хаус, где они всегда проводили лето, для них — символ счастья. Но детство ушло, как и счастье. Только-только закончилась война, забравшая возлюбленного Хелен и что-то сломавшая в отношениях Ник и ее жениха. Но молодые женщины верят, что все беды позади. И все же позолота их искусственного счастья скоро пойдет трещинами. Муж Хелены окажется не тем человеком, кем казался, а Хьюз вернулся с войны точно погасшим. Каждое лето Ник и Хелена проводят на Острове, в Тайгер-хаусе, пытаясь воссоздать то давнее ощущение счастья. Резкая и отчаянная Ник не понимает апатии, в которую все глубже погружается мягкая и нерешительная Хелена, связавшая свою жизнь со странным человеком из Голливуда. Обе они постоянно чувствуют, что смерть всегда рядом, что она лишь дала им передышку. За фасадом идиллической дачной жизни спрятаны страхи, тайные желания и опасные чувства. «Тигры в красном» — это семейная драма и чувственный психологический роман с красивыми героями и удивительно теплой атмосферой. Лайза Клаусманн мозаикой выкладывает элегическую и тревожную историю, в которой над залитым солнцем Островом набухают грозовые тучи, и вскоре хрупкий рай окажется в самом центре шторма.

---

— Ты ведь понимаешь, о чем я.

— Не уверена, что понимаю. Но, как обычно, вас двое, а я — сбоку припека. Полагаю, мне не стоит удивляться, что ты с ней солидарен.

— Не начинай. Ты же знаешь, что это неправда.

Снова шорох.

— Ненавижу, когда ты так говоришь со мной. — Мать понизила голос, и Дейзи пришлось прижать ухо к двери. — Точно я какая-то зануда.

— Ты не зануда. Просто… иногда ты меня озадачиваешь, Ник.

— О, теперь мы говорим правду?

— Мы можем попытаться.

— В таком случае могу сказать то же самое о тебе.

Дейзи услышала, как вздыхает отец и скрипят пружины кровати, точно он тяжело опустился на матрас.

— Что ты хочешь, чтобы я велел ей? — спросил он после паузы. — Ты хочешь, чтобы она держалась подальше от всего этого?

— Не знаю. Я лишь хочу, чтобы между нами было согласие, вот и все.

Молчание. Затем мать сказала:

— Это все из-за убийства. Мне страшно.

— Иди сюда.

Дейзи показалось, что прошла вечность, прежде чем они снова заговорили.

— Здесь жарко. — Голос у матери был задыхающийся. Пружины снова заскрипели.

— Подожди. Не шевелись.

— Я…

— Твоя кожа… — Голос отца замер. — Могу я? То есть ты хочешь…

— Да.

— Ник, я…

— Нет, все хорошо. Ничего не говори. — Затем: — Постой, Хьюз, мы ведь еще не приняли решения. Насчет Дейзи.

— Хорошо, но тебе лучше решать побыстрее.

— Думаю, я согласна, — сказала мать почти шепотом. — Ты прав, это не должно испортить ей лето. А она серьезно настроена насчет этого турнира.

— Она победительница, — сказал отец.

Покраснев, Дейзи направилась в свою комнату, разложила теннисное платье на свободной кровати и разгладила помятый воротничок.

Она вынуждена была признать, что мать в каком-то смысле права. Временами, когда она отправляла мяч через сетку, внезапно накатывало воспоминание об увиденном, накрывал запах гнили в хижине, начинала кружиться голова, и она теряла ориентацию в пространстве — как в тот раз, когда у нее случился солнечный удар и ее стошнило в бассейн Гилкристов.

Но, вернувшись на теннисные корты, Дейзи чувствовала себя кинозвездой. Все хотели поговорить с ней о мертвой девушке. Все столпились на веранде клуба, предлагали ей лимонад, конфеты, обещали новые струны для ракетки в обмен на историю.

— Ты сразу поняла, что она мертвая, когда посмотрела на нее?

— Она была вся белая, как призрак?

— Ты упала в обморок? Я бы наверняка упала замертво.

Последний вопрос был от Пичес, так типично для нее, ведь Пичес всегда стремилась перевести разговор на себя. Разумеется, Пичес воображала, как она падает замертво, а ее подхватывает на руки какой-нибудь услужливый мальчик. Будто ее так уж легко поднять. Но на сей раз никто не обратил на нее внимания. Казалось, даже Тайлера она раздражает.

— Пусть Дейзи расскажет, — оборвал он Пичес.

Ощутив непонятный жар, Дейзи придвинулась к Тайлеру. Она чувствовала запах его кожи и пота и вместе с тем — чистоты. Она с благодарностью посмотрела на него.

— Было странно, — сказала Дейзи. — Она выглядела как-то неправильно. И голова у нее была кривая. Эд говорит, что ее разбили камнем. Ну, так ему сказал помощник шерифа.

Послышался коллективный вздох.

— Эд очень смелый, — продолжала Дейзи, гордясь кузеном. — Это он поднял одеяло.

— Прямо как в кино, — одобрительно сказала Анита.

— По-моему, ты тоже очень смелая, — сказал Тайлер.

У Дейзи перехватило дыхание.

— Будь у меня младшая сестра, я бы хотел, чтобы она была такой, как ты.

Пичес ухмыльнулась, вернувшись на круги своя.

Анита сама себя пригласила после тренировки. Дейзи, все еще изводя себя мрачными мыслями по поводу Тайлера и Пичес, обнаружила, что соглашается, хотя и сомневалась, что это такая уж удачная идея. Она лишь надеялась, что родители отправились на пикник. А тетя Хелена не будет вести себя слишком странно.

— Так захватывающе, ты нашла эту девушку. Прямо как в рассказе про Нэнси Дрю.

— Я думала, ты сказала, что как в кино, — сказала Дейзи, внезапно разозлившись.

— И то и другое, все сливается в одно. И даже лучше, потому что взаправду.

Дейзи молчала.

— Она была горничной Уилкоксов, — сказала Анита, бросив взгляд на Дейзи.

— Я знаю, — раздраженно ответила Дейзи.

— Бабушка говорит, что миссис Уилкокс уволила последнюю горничную за кражу.

Дейзи уставилась на нее. Уголки Анитиных губ слегка загибались вверх.

— За кражу чего?

— Не знаю. Но бабушка говорит, что это, должно быть, вина самой миссис Уилкокс. Она говорит, плоха та хозяйка, что не может управиться с прислугой.

Мысль о том, что Елена Нунеш была воровкой, расстроила Дейзи. И она сменила тему:

— Так ты живешь с бабушкой?

— Нет, я провожу у нее лето. Моя мама — актриса, летом она всегда в отъезде.

— Твоя мама — актриса?

А возможно, Анита куда интереснее, чем казалось поначалу.

— Угу. В театре. Сейчас она играет в «Суровом испытании»,[14] вне-Бродвея.

— А что это?

— Это пьеса о процессе над ведьмами Салема, хотя мама говорит, что она скорее про политику.

— О, — сказала Дейзи. Они уже дошли до поворота на их подъездную дорожку. — Нам сюда.

Дейзи провела Аниту в летнюю кухню, душную от дневной жары. В холодильнике нашлись сэндвичи с болонской колбасой, а на столе лежала записка от матери, в которой говорилось, что родители устроили пикник на пляже.

— Вот. — Дейзи протянула Аните тарелку и ухватилась за кувшин с лимонадом, по особому рецепту ее матери. Наверно, один из сэндвичей предназначался Эду, но ее это не заботило. — Мы можем устроиться на террасе.

В голубой гостиной Дейзи увидела тетю Хелену, спавшую в кресле.

— Подержи, — она сунула кувшин Аните, — я сейчас.

Она подошла к тете и положила ей руку на плечо:

— Тетя Хелена?

Тетка не пошевелилась. Она легонько похрапывала, мягкие губы были приоткрыты. Стакан в ее руке накренился, и темное пятно расползлось по синему сарафану.

— Тетя Хелена, — позвала Дейзи чуть громче и чуть тряхнула теткино плечо.

Тетя открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд на Дейзи.

— Тетя Хелена. Вы, кажется, устали. Почему бы вам не подняться к себе и не прилечь?

Тетка молча выкарабкалась из кресла и побрела в сторону лестницы. Дейзи смотрела, как она взбирается вверх, тяжело хватаясь за изогнутые перила.

— Это моя тетя, — пояснила Дейзи, когда вернулась на террасу. — Она устала, думаю, это из-за жары.

Анита посмотрела на Дейзи и куснула сэндвич.

— Она тетя со стороны твоей мамы?

— Угу. То есть она ей не сестра, просто кузина. Но я зову ее тетей.

— У моей мамы есть подруги-актрисы, которых она называет сестрами. Но я не зову их своими тетями, — сказала Анита.

Поедая сэндвич, Дейзи размышляла: вот если сейчас посмотреть на них из дома, не похожи ли они с Анитой на мать и тетю, изысканные и женственные, ведущие взрослые разговоры о пьесах, Нью-Йорке и мертвых девушках?

К тому времени, когда Эд вернулся домой, Дейзи показала Аните свой тайник с комиксами «Арчи» и розовой ракушкой. Она даже показала ей единорога, и Анита не рассмеялась. Она восхитилась его гривой. Они играли в «Войну» на полу в комнате Дейзи, когда вошел Эд, одетый в смешную униформу цвета хаки и с платком на шее. Торчащие из шорт ноги напоминали белесые ходули.

— Привет, — сказал Эд.

— О, — ответила Дейзи, обернувшись, — привет.

Анита вскочила:

— Привет, я Анита. Значит, это ты нашел тело.

Эд молча смотрел на Аниту.

— Дейзи мне много о тебе рассказывала. — Анита улыбалась.

Это было неправдой. Дейзи кольнула неприязнь.

— Как там ваш отряд зануд? — спросила Дейзи.

— Вообще-то с ними довольно интересно, — ответил Эд. — Мы провели день на Веселой Голове, искали наконечники для стрел.

Он сел на пол и аккуратно положил рядом с картами Дейзи маленький серый заостренный камешек.

— Это тебе, — тихо сказал он. — Только я нашел.

Дейзи тут же пожалела о своей злости.

— Спасибо.

— Ух ты! — воскликнула Анита. — Здорово.

— И я использовал свой новый нож, — сообщил Эд, вертя в руках красный швейцарский нож, который купил для него отец Дейзи. — Рубил им ветки.

— А вам полагается клясться в верности флагу и все такое? — спросила Анита. — Моя мама говорит, что это все промывка мозгов.

Эд посмотрел на нее более внимательно.

— Нет, мистер Ридинг в это не верит. Он говорит, что он еретик, и массачусетские скауты даже не разрешили ему стать настоящим начальником отряда. По крайней мере, не по их правилам. Мы следуем традиционным методам Томаса Сетона[15], путем индейцев.