Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 1 2013)

• Название: Новый Мир ( № 1 2013)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

[46] Сироткина Ирина. Классики и психиатры…, стр. 121. На самом деле в «санитарной колонии Ограновича» находился в это время сын Толстого Лев Львович.

[47] Подробно об этом см.: Сурат И. Вчерашнее солнце. О Пушкине и пушкинистах. М., Изд-во РГГУ, 2009, стр. 318 — 323.

[48] Архангельский А. Н. Александр I. Изд. 2-е. М., «Молодая гвардия», 2006, стр. 381. Цит. по: «Новый мир», 1995, № 11.

[49] Об их роли в замысле поэмы «Анджело» см.: Лотман Ю. М. Идейная структура поэмы Пушкина «Анджело». — В кн.: Лотман Ю. М. Избранные статьи в 3-х томах.  Т. 2. Таллинн, «Александра», 1992, стр. 433 — 437. О связи пушкинского «Родрика» с легендой об уходе Александра I см.: Кружков Г. М. Ностальгия обелисков. Литературные мечтания. М., «Новое литературное обозрение», 2001, стр. 103 — 104.

[50] В русской истории был подобный прецедент, но с противоположным знаком — Иван Грозный в 1564 г. покинул временно трон лишь для того, чтобы добиться новых полномочий и учредить по возвращении опричнину.

[51] «Дневник Алексея Сергеевича Суворина». М., Издательство «Независимая Газета», 1999, стр. 417. (Запись от 29 мая 1901 г.)

[52] Зверев А. М., Туниманов В. А. Лев Толстой. М., «Молодая гвардия», 2007, стр. 673 — 674.

[53] См.: Маковицкий Д. П. У Толстого, кн. 4, стр. 401. Впрочем, Толстой и раньше предпочитал передвигаться по России 3-м классом, иногда — 2-м.

[54] Там же, стр. 430, 482.

[55] Так передает слова Толстого М. П. Новиков: Новиков М. П. Из пережитого, стр. 226.

[56] Чертков В. Г. Уход Толстого. М., «Кооперативное издательство»; «Голос Толстого», 1922, стр. 32.

[57] Новиков М. П. Из пережитого, стр. 228.

[58] Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем в 30-ти томах. Письма в 12-ти томах. Т. 6.  М., «Наука», 1978, стр. 332 (письмо М. О. Меньшикову от 16 апреля 1897 г.).

[59] «Уход и смерть Льва Толстого...», стр. 36.

[60] Там же,  стр. 429.

[61] Маковицкий Д. П. У Толстого, кн. 4, стр. 384.

Ответа нет

 

Дмитрий Быков. Икс. Роман. М., «Эксмо», 2012, 288 стр .

 

В первой же фразе предисловия к своему новому роману «Икс» Дмитрий Быков предупреждает, что «это повесть не о тайне авторства „Тихого Дона”, но о тайне авторства как такового». На фоне постоянных утверждений, что школьный вопрос «Что в этом произведении хотел сказать автор?» порочен и ведет в никуда, эта попытка сразу же направить читателя по определенному пути озадачивает. Понимание этой ремарки может быть двояким. Первая версия: Быков в свойственной ему манере немного подмигивает своему собеседнику и на самом деле имеет в виду совершенно обратное: обращать внимание надо как раз на тайну авторства шолоховского романа. Второе, и более вероятное: автор понимает, что менее глобальная тема (о «Тихом Доне»), при априорной неоригинальности проблематики, подана очень достойно и даже увлекательно и вкупе с другими сюжетными линиями действительно может заслонить тему тайны авторства как такового. Для полного же понимания книгу необходимо прочитать дважды, на что способен далеко не каждый читатель. А Быкову хочется донести до нас свою основную мысль, вот он сразу и предостерегает: дескать, будьте бдительны, читайте внимательно.

«Икс» вообще нетипичный роман для Быкова. Начиная с названия: после метких «Орфографии», «ЖД», «Эвакуатора» и прочих он нарекает роман малоприметным словом, пусть и очень точно характеризующим всю ситуацию в целом. Далее Быков внезапно доказывает, что умеет писать одновременно интересно и кратко. Ранее получалось только интересно, а кратко не получалось. Но тут же сам себя скорректирую: «интересно» слишком плоское слово для такого произведения, потому что произведение это как раз совершенно не плоское: оно многоплановое, существующее в нескольких измерениях и даже временах.

Книга поделена на 26 непронумерованных разделов, озаглавленных датой и местом действия. «15 апреля 1927, Москва» — с этого дня начинается действие, которое можно разделить на три части. Первая длится вплоть до декабря 1928 года с небольшим отступлением на пару лет назад во второй главе. Следующая часть длится ровно год — с июля 1929-го. После первой и второй мы по велению автора ненадолго оказываемся в 1913-м — этакое интермеццо. Третья часть охватывает период с февраля 1932-го по... А вот тут возникают вопросы. Потому что действие вроде как заканчивается в последний предвоенный сентябрь, а дальше идут четыре эпилога, датированные последовательно 1956, 1965, 1925 и 1942-м. И хотя самое главное, разгадку всего-всего, мы узнаем из предпоследней главы (о последней скажем отдельно), нет никаких сомнений, что именно такая последовательность единственно верная.

Основных сюжетных линий — тоже три. Помимо писательской, мы следим за нетипичной страстью психиатра Дехтерева (прозрачная отсылка к Владимиру Бехтереву) к юной художнице Вере, потерявшей в результате столкновения с автомобилем память, а также за страданиями чрезвычайно симпатичного, но неизлечимого пациента заведения для душевнобольных по фамилии Логинов. Он постоянно «переходит» в загадочную страну Капоэру, где с ним происходят странные события. Обе эти линии, конечно, определенным образом связаны с самим Шелестовым (Шолоховым) и его романом «Пороги», но довольно опосредованно. Между тем именно они и являются ключевыми для понимания «тайны авторства как такового».

Проблема авторства «Тихого Дона» уже столько лет не дает нам покоя не потому, что это единственный спорный случай авторства в истории русско-советско-российской литературы. Просто (хотя, конечно, все вовсе не просто) этот роман — произведение выдающееся и в переносном, и в буквальном смысле: оно резко выдается из общего ряда. Оно не единственное такое, но подобных мало. Дехтерев, исследуя творчество уже больной, но свободной от многих внутренних барьеров и условностей Веры, приходит к выводу: «Творец, столь долго являвший нам свою поденную работу, грубое ремесленное производство, — оказался вдруг художником совсем иного склада, а то, что мы видели, — это тьфу». Вот и получается, что мы не можем оставить в покое «Тихий Дон», поскольку на фоне плодов литературной поденной работы нам было явлено нечто совсем иное, к тому же — содержащее тайну, секрет, неразрешенную загадку.

Любопытно, что в 2004 году Михаил Холмогоров опубликовал повесть с таким же, как и «Икс», неприметным названием — «Необитаемый остров» [1] . Она посвящена той же теме — созданию «Тихого Дона». Но отношение к проблеме у Холмогорова и Быкова разительно отличается.

В «Необитаемом острове» речь идет о литераторах, которых сначала посадили, а потом вернули в Москву ради «великой» цели — создания к 10-летию Октября романа о терском казачестве. За основу чекисты предлагают взять дневники и путаные черновики некоего романа белогвардейца Горюнова, застреленного на румынской границе. И вот совершенно разные — по опыту, по уровню таланта, по убеждениям — авторы, запуганные ОГПУ и содержащиеся под строгим надзором в московском особняке, пытаются создать роман «Хладный Терек» («Вкус тот еще», — замечает о названии главный герой повести и соавтор эпопеи Фелицианов). У них ничего не получилось, но не их в том вина — сработаться литераторы смогли, но возникли другие трудности. А вот что (кто) по-настоящему выглядит странно, так это фигура писателя, назначенного автором романа. В этой роли выступает Гаврила Орясин — бывший казак, и фигура эта однозначно отрицательная. Вот лишь несколько эпитетов титульного создателя «Хладного Терека», которыми одаривают его заключенные писатели: «премерзкий тип», «этот сопляк», «мародер». А Холмогоров от автора припечатывает его еще хлеще, не давая нам усомниться, что за человек перед нами. И то, что мы узнаем о скором расстреле Орясина, не меняет нашего отношения к нему. О судьбе же собственно романа в повести ничего не сообщается, но тут он вторичен.

У Быкова Шелестов фактически предстает человеком без свойств, в нем нет ничего нелитературного (в отличие от Орясина, в котором, наоборот, нет ничего литературного). Он полностью подчинен своему роману. На протяжении всего «Икса» мы видим, как «Пороги» сжигают своего автора, и не важно, что, по Быкову, начало романа было Шелестову подкинуто неизвестно кем (хотя в конце и эта загадка разрешается). Вся работа проведена именно Шелестовым — ведь прочитанное «не сказать, чтоб было очень хорошо». По сути-то он начал писать заново, если не книгу, то самого себя. Мы видим, как молодой бодрый журналист понемногу превращается в угрюмого, замкнутого в себе писателя, для которого нет ничего  важнее сочиняемой эпопеи (тут есть переклички с «Мастером и Маргаритой»).  И инерция приключившейся с Шелестовым метаморфозы настолько сильна, что даже в 1965 году, когда «Пороги» уже давно дописаны, опубликованы и оценены, ничего в писателе не восстановилось. Неуверенность в себе и интриги коллег по перу, неприятные встречи и редкая радость обретения, семейная жизнь с «Манюней» и однажды приключившееся в Ленинграде любовное безумие с загадочной дончанкой Анной, — все без исключения, что происходило с Шелестовым, шло во благо роману, но во вред его автору.