Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 6 2013)

• Название: Новый Мир ( № 6 2013)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

— Ну да, Антон Сапов, — кивнул Воробей. o:p/

— Так вот, у этого Антона башка раскроена, а у Мишки вашего живот распорот, чуть не кишки торчат. А остальные мальцы, они вообще перетрусили, не знают, что делать. И бежать звать на помощь боязно, и помочь раненым не умеют. Сидят и ждут неизвестно чего. Я и гаркнул на них, чтобы дурака не валяли, бежали будили всех, кого положено, потому что тут и первую помощь оказывать надо, и врача вызывать, и в больницу их везти, если больница еще поможет. Трое из них рванули педагогов и воспитателей будить, а я остался раненых осмотрел. Как ты понимаешь, большая буза поднялась. o:p/

— А что ребята рассказали? — спросил Воробей. o:p/

— Понятное дело, что рассказали. Мол, Цыган давно им грозился, что у него повар в дружках ходит, и он любого в порошок сотрет, стоит только Цыгану у него попросить. Мишка и Антон поймали Цыгана на воровстве и сказали ему, что утром кому надо пожалуются. Цыган сказал: «Ах, жаловаться?» — и ушел гулять, а после отбоя ускользнул из барака и вернулся вместе с поваром, и повар по указке Цыгана отделал ребят, а потом повар и Цыган смылись… o:p/

— Но ведь это же вранье! — сказал Воробей, недоумевая, неужели мог кто-нибудь поверить такому наглому, беспомощному и белыми нитками шитому вранью, которое на каждом слове ловится. o:p/

— Правильно, вранье, — согласился Скворец. — Но это такое вранье, в которое все будут крепко верить и держаться за него, потому что правда никому не нужна. Ее и услышать не захотят, очень уж много придется расхлебывать, если правду признать. Ты понимаешь, о чем я? o:p/

— Если рассказать правду, то им надо будет признаться, что они каждый день позволяли Цыгана бить и словно синяков его по утрам не видели, верно? — спросил Воробей. o:p/

— Верно. И не только это… В общем, удобней и легче для всех, чтобы Цыгана с поваром числили бандитами в бегах и чтобы их взгрели как следует, когда поймают, не слушая их. Никто в виноватых ходить не хочет. o:p/

— Повара сразу ловить кинулись? o:p/

— Да, заметались, заголосили, что надо облаву проводить. Но куда посреди ночи облаву затевать? К тому же сообразили, что одним им не справиться, и решили просить помощи у коллективизаторов. o:p/

— У тех, кому мы все чинили? o:p/

— У них самых. Какая-никакая, а военная сила. С самого утра решили к ним обратиться. o:p/

— А откуда ты узнал, что их подожгут? o:p/

— От деда. Он мне одну вещь рассказал, сам не понимая, что она значит… Я ж, как суматоха малость улеглась, и за врачом послали и посты выставили, сразу к нему отправился. Мне его помощь была нужна. От него и узнал, между делом… Сразу подумал, что ты в этом доме, и отправились мы тебя оттуда извлекать. Я думал тихо зайти и увести тебя, но ты снаружи оказался. o:p/

— А разве нельзя было предупредить их, чтобы их не подожгли? o:p/

— А зачем? — удивился Скворец. И, помолчав, добавил: — Это бы еще больше все запутало. И невинных людей я бы тем самым подставил. Мне ведь главное — Тамарку из этой передряги вытащить. Теперь, после пожара, им, хочешь не хочешь, правду принять придется. Другого выхода не будет. Только бы не опоздать нам. o:p/

Они спустились к Волге. Там, в укромном месте, их ждала небольшая и верткая парусная лодка. o:p/

— Залезай, — сказал Скворец. — Ветерок попутный, и плыть нам вниз по течению. Авось часа за два доберемся. o:p/

Сережка Высик, Воробей, забрался в лодку. Скворец осторожными гребками весел вывел лодку из тихой заводи и уже на открытой воде поставил парус. Тот сразу трепетнул и вздулся под ветром. Лодка пошла ровно и хорошо. o:p/

— Ничего, умеешь ногами топать, — сказал Скворец. — Порядочный кусок мы с тобой отмахали. Теперь, если хочешь, можешь прилечь и подремать. Делать пока нечего. o:p/

Воробей покорно прилег на широкую кормовую скамью. Сквозь полуприкрытые веки он следил за Скворцом. По тому, с какой аккуратностью Скворец вытащил папиросу и как тщательно ее раскуривал, Воробей понял, что с табачком у его друга уже не ах. Скворец курил, явно стараясь растянуть удовольствие, а Воробей наполовину размышлял, наполовину дремал. Он только сейчас начал более-менее живо представлять, какие же жуткие вещи произошли. Подлинный ужас сперва не зацепил его — то ли очень усталым он был, то ли Скворец, рассказывая ему обо всем — обо всем ли? — взял ту единственно верную интонацию, которая снимала и отстраняла ужас перед произошедшим. Он не давал времени испугаться, предлагая голую схему событий, заставляя поспешать за выводами. А если бы он, Сережка Высик, проводил эту ночь с остальными? Как бы он все это воспринял? Мальчику почему-то казалось — может, таково было благотворное воздействие на психику той манеры, в которой Скворец ему все рассказал, — что он бы даже не очень испугался. Скорей, он воспринял бы все происходящее вокруг как-то пусто и тупо, словно не у него перед глазами разворачивающееся.  И было бы противно, наверно, но он не стал бы сидеть в оцепенении испуга, как остальные. Он пытался живее представить себе эту кровь и эти жуткие раны, но как-то не получалось. Интересно, а с ним бы повар что-нибудь сделал, когда ворвался в их комнату? В том, что Антона и Мишку изувечил повар, Воробей не сомневался. И зачем ему нужен был Цыган? Связано это как-нибудь с тем, что Цыгана хотели избить — и чуть не убили — или нет? Цыган тоже видел что-нибудь страшное, связанное с поваром, и повар хотел помешать рассказать об этом другим? Задобрить или запугать? Наверно, задобрить, если он так зверски расправился с мучителями Цыгана. o:p/

— А меня повар тронул бы или нет, если б я там был? — спросил вслух Воробей. o:p/

— Вряд ли, — ответил Скворец. — Я ведь ему насчет тебя втолковал. o:p/

— Когда ты говорил с ним, во время обеда? o:p/

— Да. o:p/

— Ты сказал ему — я никому не расскажу, — что видел, как он повесил котенка? o:p/

Скворец оглянулся на лежащего мальчика: o:p/

— А ты разве видел, как он его повесил? o:p/

— Нет. o:p/

— Вот то-то и оно. И потом… Даже расскажи ты кому угодно, что повар повесил котенка, никого бы это на самом деле не тронуло. Его котенок, что хочет, то и делает. И с работы его бы не погнали, и отношение к нему не изменилось бы. Его и так не любят. Ну, стали бы любить еще меньше, подумаешь, делов. Нет, твой длинный язык ему ничем не грозил. o:p/

— Так что же было? o:p/

— Было… — Скворец нахмурился. — Я сказал ему, что, голову даю на отсечение, это не ты повесил его котенка. И он мне поверил. o:p/

Воробей дернулся, словно его током ударило, и резко присел. o:p/

— Погоди-ка… o:p/

— А чего годить? — буркнул Скворец. — Он этих котят больше жизни любил. Отправился искать их, потому что они пропали. Находит повешенного котенка — и тебя рядом с ним. Тебе повезло, что ты успел ноги сделать — он бы точно тебя на месте пришиб, никаких твоих объяснений не слушая. — Скворец помолчал. — Не знаю, зачем ему Цыган понадобился, но одно знаю точно — повар искал и ищет, кто с его котятами расправился. Не позавидую я этому человеку. То ли он Цыгана в чем заподозрил, то ли выяснил каким-то образом, что Цыган нечто видел и знает. И хотел из него все вытрясти. Да, повар еще может делов натворить. Я не знаю, что у него за жизнь была, но одно сразу видно — озверила его эта жизнь до предела, и ему человека порешить — раз плюнуть. Он людей и ненавидит, и сторонится, и вообще внутри у него мрак и все умерло. Оттого он с такой отчаянности к котятам и привязался — это для него как выплеск было. Все, что в нем человеческого оставалось, он им отдал — ровно как родным детям. Ну, и Тамарке чуть-чуть перепало. Не знаю, почему, но, думаю, она, скорее всего, права — или у него дочь была, на нее похожая, или любимая женщина, только, так или иначе, он в ней свое загубленное прошлое видит. Какого-то умершего человека, о котором забыть не может. И, я так соображаю, этот человек страшной смертью погиб. o:p/

Воробей пообмозговывал услышанное. o:p/

— Значит, не одного котенка убили, а всех? o:p/

— Да, — сказал Скворец. — По нескольким местам поразвесили. Он их собрал и схоронил. Видел я эту могилку. И сегодня ночью еще раз на нее заворачивал, прежде чем за дедом пойти. Думал, что, может, повар там сидит. Не застал я его там, но что он прямо передо мной там побывал — это факт. Следы свежие там оставил… Эх, покруче бы мне за это дело надо было взяться. Кто-то повара очень ненавидел и отомстить ему хотел — и нюхом своим самое больное место учуял, понимаешь? Я у него спросил тогда, не было ли у него ссор с кем-нибудь или неприятностей, но он отмолчался. Сказал, ни с кем не ссорился, никого не обижал. Может, и соврал, но ведь правды из него было не вытрясти. o:p/

— Выходит, повар не успокоится, пока убийцу котят не найдет? o:p/

— Выходит, да. o:p/

— А если он снова ошибется? — спросил Воробей. — Вот насчет меня чуть не ошибся. Так ведь и с другими может быть, разве нет? Возьмет и вообразит, что именно этот с его котятами расправился, и убьет его. Потом поймет, что нет, не он, и на другого подумает. Так он невесть сколько людей угробить может. Сам ведь говоришь, ему человека убить — раз плюнуть. А если он на этих котятах совсем с ума спятил, то… — Воробей не договорил, потому что и так все было понятно. o:p/