Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 7 2013)

• Название: Новый Мир ( № 7 2013)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

o:p   /o:p

2 o:p/

o:p   /o:p

Именно счастье. Им полны наши черные чемоданы, настоянным и светящимся изнутри. Его мы везем сквозь всю эту короткую летнюю ночь, обернувшую нас душным коконом. Оно, счастье, пахнет розой и мускатом и изменит завтра нашу жизнь к лучшему, наполнив карманы банкнотами, а сердца — надеждой. Я готовился сторожить всю ночь, чтобы вдруг не заснуть и не прозевать шанс, наконец-то нам выпавший. Слишком долго я его ждал. Слишком упорно готовился. Я единственный верил в конечный успех, даже не сомневался, что все сложится так, как надо. Ни Паша, которого я знаю так давно, что его родители спрашивают меня порой, почему они его именно так назвали, ни Алиса, которая меня откровенно бесила, ни ее мать, спавшая этой летней ночью в холодной ванне, — никто ни во что не верил и верить не хотел. Конечно, лучше всего было с малой: в свои одиннадцать она больше всего интересовалась мобильной связью, и нашу «моторолу» — одну на троих — каждый раз приходилось вырывать из ее цепких детских пальчиков с боями и скандалами. Хуже было с Пашей. Он все слабей реагировал на то, что вокруг него происходило, общаясь исключительно с Алисой, передвигаясь безвольно по печальной жизни и время от времени останавливаясь, чтоб принять очередную дозу антидепрессантов. На меня внимания почти не обращал, ко всем моим планам и расчетам относился равнодушно, лишь постоянно дергал малую, заговаривал с ней, что-то ей предлагал, о чем-то спрашивал, не выпуская ее из поля зрения, пока не заснул. Его было жалко. Что-то с ним случилось. Иногда так бывает. После тридцати начинаешь особенно остро чувствовать время. Хотя перестаешь чувствовать некоторые внутренние органы. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

3 o:p/

o:p   /o:p

Мы росли в соседних домах и учились в одной школе. Вместе записались в баскетбольную команду. Вместе играли в школьном оркестре — я на трубе, он на саксофоне. Вместе начали курить. Вместе выросли. У меня с баскетболом не сложилось из-за дисциплины — я никогда не слушал тренера, один на один борясь с командой противника. Паша же оказался левшой и ни разу попасть в корзину мячом на моей памяти так и не сумел. Свою трубу я продал, его саксофон вынесли неизвестные вместе с серебряными вилками, когда семья отдыхала в Крыму. Курить я бросил. Он не смог. Во всем прочем мы почти не изменились, во всяком случае, не так, чтоб не общаться впредь. Вдобавок у него была семья. o:p/

В начале девяностых Паша женился. Мария приехала с Юга, у нее был сильный мужской характер и нежная прозрачная кожа. Жили они в квартире, которую Паше оставила бабушка. Через пару лет у них родилась Алиса. Потом Мария выставила мужа на улицу. Он вернулся к родителям. Но хотел общаться с малой. Не знаю, за счет чего они так долго продержались, — они даже ванну не могли поделить, все время за нее сражались, как за последний плацдарм свободы и независимости. Расходились долго и со скандалами, судились, мирились, выкрадывали малую, возвращали ее друг другу. Алиса росла любознательной здоровой девочкой, Мария увлеклась восточными практиками, мой друг начал пить антидепрессанты. Имел возможность видеться с дочкой по выходным и забирать ее к себе во время отпуска. В этом году отпуск ему не светил, поскольку отпуск дают лишь людям, которые перед этим работали. То, чем занимались мы, работой назвать было трудно. Он переживал, говорил, что слишком мало общается с дочкой, что так нельзя, что нужно что-то сделать. И когда мы отважились на эту поездку, решил взять малую с собой. Мария протестовала, устраивала истерики, требовала гарантий и собралась делать малой прививку. В последний день, когда уже надо было ехать на вокзал, сдалась. Однако предупредила, что будет все держать под контролем, и только ей что-то не понравится — заявит в милицию, и тогда он не увидит малую вообще никогда. Паша согласился. Сказал, что всем все понравится, и это будет незабываемый отдых: море, солнце и сахарная вата. После этого Мария исчезла в ванне, а мы начали собирать вещи малой. Меня, конечно, никто не спрашивал. Но если б спросили, я был бы против. o:p/

o:p   /o:p

4 o:p/

o:p   /o:p

И где-то в полночь, когда проводник уже не отвечал на мои вопросы и реплики и незаметно уснул, прикрыв веки фуражкой, я пошел к себе. Поезд двигался на юг, за окнами стояли деревья, ночь облегала их темной сахарной ватой. o:p/

В купе было тихо. Я стоял и смотрел в окно, вглядываясь в разные оттенки черного. А как только собрался упасть и заснуть, поезд дернулся, подкатываясь к очередной ночной станции. На перронах было пустынно, лишь фонари вспыхивали и гасли, отчего купе наполнялось светом и тенями. Вдруг почувствовал, что Паша глядит на меня — внимательно, не отрывая взгляда. Взгляд его был стеклянный и застывший, как у мертвеца. И лежал он неподвижно и отяжелело, как мертвец. Даже не стонал. Я ощутил холодный пот, текущий по спине. Перевел взгляд на Алису. Та мирно улыбалась во сне, прижимая к себе термос. Я осторожно коснулся Пашиной руки. Он не реагировал. Я занервничал и стал его трясти. Мертвец, точно мертвец. Панически потянул его на себя, вниз. Голова механически соскользнула с подушки, изо рта полезла пена. Я наклонился. Казалось, он еще дышит, но как-то неубедительно. Тут поезд тронулся. Я сорвался и кинулся к проводнику. Он посмотрел на меня как на заклятого врага. o:p/

— Эй, — крикнул я, — там с моим соседом беда. o:p/

— Что такое? — недоверчиво спросил проводник. o:p/

— Плохо ему. o:p/

— Очень плохо? o:p/

— Очень. Кажется, он умер. o:p/

— Черт, — испуганно проговорил проводник, — только не кричи, пассажиров не пугай. o:p/

— У вас доктор есть? o:p/

— У бригадира есть аптечка, — ответил проводник и начал вызывать кого-то по рации. o:p/

Первым прибежал как раз бригадир. За ним наряд. Вошли в купе, включили свет. На шум выглянуло несколько пассажиров. o:p/

— Ну что тут? — Бригадир нервно выступил вперед. — Что с ним? o:p/

— Умер, — допустил один из милиционеров. o:p/

— Точно умер, — бодро подтвердил другой. o:p/

— И что с ним теперь делать? — спросил я. o:p/

— Похорони, — ответил бодрый милиционер, но напарник его одернул. o:p/

— Делаем так, — сказал бригадир, не зная, что и сказать. — Пусть лежит, как лежит. Доедем, выгрузим, пусть разбираются. А ты на верхней поедешь, — сказал мне. o:p/

— Как это умер? — Из-за спин милиционеров вдруг высунулась женщина в золотистом домашнем халате. — Что вы такое говорите? o:p/

Она протолкнулась к Паше, осторожно положила его голову на подушку, нащупала пульс. Поднялась, решительно сдула волосы, падавшие ей на глаза, и внезапно зарядила Паше по физиономии с правой. o:p/

— Что ты делаешь? — не понял я. o:p/

Но Паша вдруг захрипел и, тяжело хватая воздух, завалился на правый бок. Я бросился к нему, женщина мне помогала. Мы осторожно уложили его на спину. o:p/

— Так он живой? — несколько разочарованно переспросил бодрый патрульный. o:p/

— Что с ним сделается, — спокойно ответила женщина. — Но я бы на вашем месте ссадила его на первой станции. До конечной может не доехать. o:p/

Все согласились. Кроме меня, конечно. Но я здесь ничего не решал. Бригадир побежал куда-то звонить, сержанты ходили и загоняли любопытствующую публику в купе, Паша лежал с посиневшим лицом и закаченными глазами. Сверху на меня смотрела Алиса, пытаясь сделать что-то со своей прической. o:p/

— Что с ним? — спросила тихо. — Он умер? o:p/

— Нет, — ответил я успокаивающе, — что ты, спи. o:p/

— Ну да, — не согласилась она. — Буду я спать в одном купе с покойником. o:p/

— Боишься покойников? o:p/

— Покойники приносят несчастье, — серьезно сказала Алиса. o:p/

Соскочила вниз, сонно натянула кроссовки и вышла в коридор. Стояла возле окна и считала дома, где уже горел свет. o:p/

o:p   /o:p

5 o:p/

o:p   /o:p

Доктор был на вид добродушным: носил солнцезащитные очки, покрытые утренней росой, и дымил «Мальборо», не выпуская сигареты из зубов. Когда мы с проводником и двумя патрульными вынесли Пашу на одеяле и положили на свежий асфальт перрона, доктор отступил полшага назад, переминаясь новыми белыми кроссовками. Без энтузиазма провел взглядом по милиционерам, махнул на прощанье рукой проводнику, как давнему знакомому, и внимательно посмотрел на нас с Алисой. Возле меня стояли два темных подозрительных чемодана. Малая сидела на одном из них, с интересом разглядывая машину «скорой», стоявшую неподалеку. o:p/

— Ваш? — попробовал завязать разговор доктор, указав на больного. o:p/

— Это мой друг, — объяснил я. — Помогите ему. Денег у меня нет, но это мой друг. o:p/

— Иметь друзей, не имея денег — сомнительное удовольствие, — сказал на это доктор. После чего открыл заднюю дверку скорой. — Вносите. o:p/

Подошел водитель. Мы взялись за казенное одеяло, щедро выделенное проводником, забросили Пашу внутрь, на носилки. Водитель прикрыл дверку. Доктор достал сигареты, одну протянул водителю, другую предложил мне. o:p/