Александр Бачило - День гнева (сборник)

• Название: День гнева (сборник)
• Автор: Александр Бачило
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-235-01968-7

Сборник, составленный по материалам семинаров Всесоюзного творческого объединения молодых писателей-фантастов при ИПО «Молодая гвардия». Здесь публикуются также произведения известного писателя Севера Гансовского и новые переводы зарубежной фантастики.

---

Сказанное не дошло только до очнувшегося наконец усатого франта. Полусонный, он вдруг заговорил, не теряя своего высокомерного вида:

— Спрингз-9? — спрашивал он у мормонов.

— Нет, — смиренно ответил один из них. Его круглые щеки были залиты бледным румянцем.

— Спрингз-8? — удивился франт, стараясь не терять своего высокомерия.

— Эй ты! — крикнул кто-то из малайцев. — Заткнись! Никто еще никуда не приехал!

— Как так? — по-настоящему удивился усатый франт. — Почему же мы стоим? Где мы стоим?

Все тот же мормон смиренно пожал плечами.

— Мы ведь стоим? — франт тяжело приподнялся, опираясь на свою резную трость. — Я, пожалуй, прогуляюсь.

Он ничего не понимал.

— Сядьте, — негромко подсказал я франту. — Вы ведете себя неправильно.

— Эй ты! — малайцы уже не шутили. — Сядь и заткнись! Вы — заложники. Если наши требования будут приняты, мы вас отпустим. Если этого не случится, мы расстреляем всех.

Это дошло даже до усатого франта. Он сразу потерял свой высокомерный вид:

— Расстреляете?

— Не задумываясь, — твердо ответил Роджер. — Ни один мускул не дрогнул на его коричневом лице. — Мы просто вынуждены будем это сделать.

— Но кто вы? — спросил я.

Роджер взглянул на меня без улыбки, его английская речь была правильной:

— Южные Молукки. Приходилось слышать?

Я наморщил лоб. Ну да… Фикусы, мимозы, дуриан, древовидные папоротники…. Еще обезьяны, похожие на собак, жемчуг и пряности… Наверное, вулканы… Впрочем, в последнем я не был уверен.

— Южные Молукки? Но это же Индонезия!

— Вот именно — Индонезия, — произнес с отвращением Роджер. — А Южные Молукки должны быть Южными Молукками. Республика Южных Молукк — независимая и свободная, — произнес он горделиво. — Мы требуем только своего, мы не покушаемся на чужое. Индонезия Индонезией, а Южные Молукки — это Южные Молукки!

— Но почему вы ищете свободу так далеко от своей страны?

— Мы ищем ее не только здесь. Мы ищем ее в Индонезии и в Голландии, это она владела нашими островами. Пора пришла — Южные Молукки должны стать свободными. Сейчас, в это время, — глянул он на наручные часы, — наши люди в Амстердаме штурмуют представительство Индонезии. Мы хотим, чтобы весь мир узнал о наших проблемах. И ваша страна тоже.

— Поэтому вы и застрелили машиниста? Он же, наверное, никогда не слыхал о ваших Молукках.

— Мы ни перед чем не остановимся.

— Я вижу… — пробормотал я.

— Заткнись! — это крикнул Пауль. Он явно нервничал. Он издали смотрел на меня, и его маленькие кривые зубы были крепко стиснуты. Я невольно вспомнил слова шефа: «Все, что от тебя потребуется, Эл, это терпение. Ты будешь гулять по улицам, заходить в аптеки, бродить по перрону, думать о вечности…» Кажется, он так и сказал. Самое время подумать о вечности.

— Послушайте, — спросил я малайца со шрамом на щеке, Роджера, — вы христианин?

— Да, — ответил он, — я католик.

Мормоны неодобрительно переглянулись.

— А вы аккуратно посещаете воскресные обедни?

— Конечно.

— И искренне верите в рай и в ад?

Роджер выглядел озадаченным:

— Я верю всему, чему учит святая церковь.

— И любите ближних своих, как нам завещал Иисус?

Вытянув шеи, пассажиры и малайцы внимательно прислушивались к нашей беседе.

— Ну да, — озадаченно подтвердил Роджер.

— Но вы же преступаете сейчас все христианские заповеди.

Малаец возразил:

— Нас вынудили. Нашу страну угнетают.

— Разве это делаем мы?

Малаец промолчал. Зато из-за стены вагона где-то невдалеке послышался рев мотора, потом истошно взвыла сирена.

— Это солдаты, — сказал я. — Они окружают поезд.

Теперь все смотрели на малайцев. Надо отдать им должное, услышав про солдат, они чуть ли не повеселели.

— Прекрасно, — сказал Роджер, и впервые за это время неровный шрам на его щеке дрогнул. — Этого мы и хотели.

Он добавил что-то еще, звучало как тодью, но этого слова я не понял.

— Иди сюда, — Роджер поманил меня к двери маленькой коричневой рукой, которую я, без сомнения, мог перебить ударом ладони, но в другой руке Роджера находился автомат, — я послушно приблизился.

— Пауль, привяжи его.

Пауль незамедлительно и тщательно выполнил приказ. Он привязал меня капроновым шнуром прямо к цепям, на которых висели цилиндры с взрывчаткой. Попробуй я подняться, от нас ничего бы не осталось. Хорошо еще, я мог сидеть. Не самое лучшее дело быть привязанным к взрывному устройству, но я все-таки мог сидеть, а это уже утешало.

— Ослабьте узлы, — попросил я.

Пауль нехорошо взглянул на меня, но Роджер кивнул, и узлы были немного ослаблены.

— Пауль! Йооп! — приказал Роджер. — Вы останетесь в вагоне. Если кто-то захочет уйти или хотя бы сорвать газету с окна, стреляйте без предупреждения.

Торопясь, он повел своих людей в тамбур.

И только сейчас я увидел напротив себя еще одного человека, раньше его скрывала от меня высокая спинка кресла.

Этот человек был тощ и нескладен, он, моргая, без всякого удивления смотрел на меня. Толстый плащ, точнее пальто, он держал, свернув, на коленях, и больше при нем ничего не было: ни сумки, ни чемодана. Но он не походил на бивера, он явно был приезжим — невыразительный, серый, медлительный человек, казалось, ни на что не обращавший внимания.

Где-то за вагоном ударили выстрелы. Стреляли, наверное, поверх вагона, ни одна пуля не ударила в стенку или в стекло. Дальняя дверь раздвинулась. Кто-то из малайцев крикнул:

— Пауль, солдаты хотят штурмовать поезд! Возьми того, что с усами!

Пауль незамедлительно сдернул с сиденья усатого франта. Тот чуть не упал, но все же удержался на ногах, и вид у него теперь был униженный и больной — он расплачивался за пьянство. Опасливо прислушиваясь к длинной пулеметной очереди, он прошел впереди Пауля к выходу и исчез за сомкнувшимися за ним дверями. Йооп из угла настороженно следил за нами, но никто не шелохнулся. А затем в соседнем вагоне один за другим гулко ударили три выстрела.

«Это первый… — мрачно подумал я. — Они держат слово. — И подумал. — Кто будет следующим?..»

Кисти рук были связаны, но я свободно мог шевелить пальцами. Я ими и шевелил, чем мне было еще заняться? На сиденье рядом со мной валялась дешевая авторучка — из тех, что заправляется баллончиками. Наверное, ее оставил кто-то из малайцев. Я дотянулся до нее и взял в руки.

Зачем мне она? Я и сам не знал.

Но чем-то надо было заняться. Ждать — занятие не из самых приятных, а нам, по-видимому, ожидание предстояло долгое.

Нам…

Я не смотрел на своего соседа — явное ничтожество; не меньшими ничтожествами показали себя и все остальные. Я машинально крутил ручку в руках, потом увидел светлую кожу сиденья.

Ну да, — хмыкнул я, — почему бы и не оставить на коже свои инициалы? Джек Берримен потом поймет, что здесь происходило.

Прогулка!.. — фыркнул я не без презрения, будто шеф, правда, был в чем-то виноват.

Думая так, успокаивая себя, обдумывая свои возможные дальнейшие действия, я машинально, понимая нелепость происходящего, вывел на светлой коже сиденья довольно правильный круг и снабдил его мелкими частыми лучиками.

Солнце… Оно же золото…

Можно было поставить в центре круга точку, и я поставил ее.

Солнце… Золото… Утешил бы меня его блеск, дотянись я сейчас до него?

Я усмехнулся. Золота под моей рукой не было. Возможно, оно было у подпольных алхимиков, но у меня его не было, как не было золота и у малайцев.

Конечно, малайцы должны были на что-то покупать оружие, но не обязательно на золото. Я усмехнулся; совсем недавно Консультация достаточно выгодно сбыла запас устаревшего оружия… Кому?.. Я вновь усмехнулся: не малайцам…

Ладно. Придется ждать. Настраиваться надо на долгое ожидание. Я хмурился, я прикидывал варианты, я тщился припомнить алхимический символ ртути.

Ну да, кольцо, вниз отвод, прямая короткая линия, и еще одна — поперечная, нечто вроде ассиметричного креста, более длинная лапа которого украшена полукругом…

Ртуть…

Ехать к алхимикам, а попасть в лапы малайцев!

Прогулка…

Бродить по пустынному перрону самой что ни на есть дыры бобрового штата, а попасть к патриотам каких-то Южных Молукк!

Я с отвращением бросил ручку. Она закатилась в щель между спинкой и сиденьем кресла.

Мормоны, мамалыжник из Теннеси, этот недоношенный сукин кот напротив, послушные биверы, прощающиеся с жизнью, — угораздило же меня попасть в такую компанию! Начнись драка, мне не на кого опереться.