Томас Рид - Без пощады

• Название: Без пощады
• Автор: Томас Рид
• Жанр: История

---

Испуганная встревоженным голосом сестры, Вега, как была с распущенными волнами волос, так и бросилась к окну и выглянула во двор. В ворота въезжало трое всадников, в середине ехал кто-то в черной одежде гражданского покроя, а с двух сторон его - по солдату в вышитых золотыми шнурками мундирах багряного цвета.

- Это Рекс! Его взяли в плен! - продолжала Сабрина, вглядевшись. Попался-таки... Вот несчастье-то!

- Да, Саб, это действительно он, - подтвердила Вега. - Ах, какая неудача!.. Теперь одна надежда на то, что отец не успел еще выехать из Глостера.

Но и эта надежда оказалась напрасной. Едва успела Вега выразить ее, как в аллее, по ту сторону двора, появилось еще несколько багряных всадников с человеком посредине, тоже в темной одежде. По-видимому, это тоже был конвой с каким-нибудь пленником.

- О, Саб, да ведь это наш отец! - вскричала Вега, отскочив от окна и бросаясь на шею сестры. Крепко обхватив друг друга, сестры громко разрыдались.

Над Холлимидом спустилась ночь. Сама по себе очень темная, эта ночь освещалась множеством больших и малых огней, горевших вокруг дома и в нем самом. Октябрь шел к концу, и становилось свежо, поэтому в доме топились все камины. Повсюду, на столах и стенах, пылало пламя толстых восковых свечей. Горели и спускавшиеся с потолка фигурные бронзовые канделябры.

Во дворе были разложены костры, вокруг которых, в самых непринужденных позах, расположились солдаты принца. Все они сытно и вкусно поужинали, получили по хорошей порции вина и пива, так что находились в самом прекрасном настроении. Их веселый и шумный гомон далеко разносился по тихим окрестностям.

Не менее весело, хотя и не так шумно, было и в парадной столовой дома. Там, за богато убранным столом, уставленным всякого рода прекрасной старинной фарфоровой посудой, бутылками с дорогими винами и серебряными кубками, восседали непрошеные гости. Самого хозяина дома здесь не было. Он находился в одной из соседних комнат, перед запертыми дверями которой стояла стража.

Дочери его все еще оставались наверху. Они видели в окно, как их отца провели под конвоем, точно какого-нибудь злодея, пойманного на месте преступления. Это зрелище наполнило их негодованием и ужасом. Еще больше сжалось у них сердце, когда они узнали, что не только не будут допущены к отцу, но даже к дверям его комнаты, через которые они могли бы перекинуться с ним несколькими словами. Эта бесчеловечность со стороны роялистов глубоко потрясла молодых девушек. Очевидно, взятие в плен их отца сулило впереди новые беды.

Несчастные девушки страшились даже подумать о будущем. Они могли лишь дрожать, плакать, молиться и со страхом прислушиваться к шагам поднимавшихся по лестнице к ним людей. Хотя дверь в их комнату не была заперта на ключ и никакой стражи к ним не было приставлено, они чувствовали себя в таком же заключении, в каком был их отец. Придворная челядь, находившаяся в свите принца Руперта, рыскала по всему двору, громко разговаривала и смеялась, словом, вела себя самым бесцеремонным образом. Попасться на глаза этой нахальной челяди было небезопасно для девушек, потому они по собственной воле заперлись в своей половине и боялись даже шевельнуться, чтобы не привлечь к себе внимание.

По всему было заметно, что принц почему-то вдруг резко изменил свое первоначальное отношение к обитателям Холлимида. Сначала он был таким любезным, вежливым и обещал не допускать никаких бесчинств со стороны своих людей, а теперь, по-видимому, разрешил им не стесняться во всякого рода вольностях. Это, конечно, что-то означало, но что именно?

Причина была, в сущности, простая. Вскоре после прибытия принца в Холлимид к нему явился гонец из Монмаутса с извещением о новом поражении роялистов: парламентские дружины взяли еще один из их укрепленных городов. Выведенный из себя этим неприятным известием, принц решил полностью последовать лукавому совету Ленсфорда и, сбросив с себя личину даже условной порядочности, поступить со всем семейством республиканца Поуэля, как с военнопленными, и отвести их в Бристоль. Став, таким образом, полновластным повелителем для этого семейства, он мог заставить "пикантную блондиночку" покориться его прихотям, как это уже было со многими девушками и замужними женщинами, имевшими несчастье приглянуться этому развратнику.

Усевшись вместе с Ленсфордом за небольшим столом, который приказал поставить в один из дальних углов столовой, принц вполголоса вел интимную беседу со своим соучастником в подлом замысле. Бражничавшим за большим столом офицерам было не до того, чтобы подслушивать разговоры своего начальства; да если бы они и подслушали, то едва ли были бы возмущены их содержанием. Понятия о чести и порядочности были им так же чужды, как и принцу с Ленсфордом.

- Как вы думаете, полковник, - сказал Руперт, - оставаться нам здесь до утра или теперь же вернуться в Монмаутс? Мы могли бы быть там около полуночи, если выехать отсюда сейчас.

- Конечно, могли бы, ваше высочество, но зачем нам так скоро возвращаться в Монмаутс? - с удивлением спросил Ленсфорд.

- Разве вы находите это излишним, полковник?

- Да, ваше высочество.

- Почему?

- По двум причинам.

- Какие же эти причины, Ленсфорд?

- Первая причина та, что если Чепстоун действительно попал в руки неприятеля, то нам будет очень затруднительно переправиться обратно через Вайю. Да и через Северну мы едва ли проберемся с нашими слабыми силами.

- Да, это верно... Я об этом не подумал... Ну а вторая причина?

- Вторая причина более деликатного свойства, ваше высочество. Как вы поведете туда пленника, в особенности - пленниц, не обратив на это внимания лорда Вурстера? Вы знаете, какой он щепетильный в вопросах рыцарской чести... К тому же он не из ваших друзей...

- О да, это мне хорошо известно, и когда-нибудь я посчитаюсь с этим старым лицемерным папистом! Но по какому же тогда пути нам уйти отсюда?

- По-моему, нам следует пройти через Форест до переправы через Северну при Ньюнгеме или при Уэстбери. В обоих этих местах имеется прекрасная переправа как для людей, так и для лошадей. Раза за два-три весь наш отряд будет перевезен на тот берег. К утру мы можем достигнуть Берчлей-Кессля. Если вашему высочеству будет угодно, мы там отдохнем, а затем уж проедем прямо в Бристоль, где никому уж не будет дела до того, кого мы ведем с собой в качестве пленников и... пленниц.

- Гм... Пожалуй, вы правы... Но хорошо ли вы знакомы с тем путем, по которому предлагаете следовать?

- Изрядно знаком, ваше высочество. Но еще лучше меня знает весь Форест капитан Тревор. Ведь он довольно продолжительное время провел в этих окрестностях, когда служил под знаменами сэра Джона Уинтора и объездил всю область вдоль и поперек. Под его руководством мы не заблудимся.

- Но я слышал, как здесь кто-то говорил, что ночь чересчур темна, заметил принц.

- Скоро должна взойти луна, ваше высочество, - поспешил успокоить его последние сомнения Ленсфорд. - Если мы поднимемся немедленно, то будет, пожалуй, и в самом деле еще темно, но часа через два появится луна. Тогда и в путь, а следующую ночь ваше высочество уже будет иметь удовольствие переночевать вновь в Бристоле в компании с некоей очаровательницей.

- Да, да, обязательно в этой компании, хе-хе-хе! - подхватил Руперт, весь красный от возбуждения вином и тем, что он называл любовью, что, в сущности, было лишь одной из его грязных прихотей. - Хорошо, я согласен следовать по этому пути. Распорядитесь, чтобы через два часа все были готовы к отъезду, а потом возвращайтесь сюда, и мы закончим нашу пирушку.

С этими словами принц пересел на свое председательское место за общим столом. Когда же вернулся Ленсфорд, сделав нужные распоряжения, Руперт поднял полный кубок и провозгласил:

- Пьем за прекрасных женщин, друзья мои! Ленсфорд развлечет их песенкой. Он на это мастер... Слышите, Ленсфорд, мы желаем, чтобы вы воспели наших утешительниц в боевых трудах и лишениях, прелестных женщин!

- Слушаю, ваше высочество. Сейчас исполню ваше желание.

Чокнувшись с принцем и остальными офицерами, Ленсфорд залпом осушил свой кубок, обтер усы и бороду и довольно звучным голосом запел песню собственного сочинения, прославлявшую роялистов, женщин-утешительниц и утехи любви и осмеивавшую "круглоголовых" врагов. Припев этой песни повторялся присутствующими, и хор пьяных голосов гремел по всему замку, раздражая слух лишенных свободы владельцев этого чинного до сих пор дома.

Глава XXX

МУЖЕСТВЕННАЯ ВЕСТНИЦА

Река Северна разлилась, и вся ее обширная долина превратилась в сплошное озеро. Вплоть до самого Вурстера на севере не видно было берегов. Казалось, снова хлынуло в свое прежнее ложе когда-то шумевшее здесь, затем исчезнувшее море.

Город Глостер оказался, как на острове, и часть его окраинных домов была затоплена водой. Сообщение производилось с помощью лодок. Все шоссейные дороги, соединявшие город с окрестностями, также были залиты водой на несколько футов глубиной.