Александра Поттер - Мечтай осторожнее

• Название: Мечтай осторожнее
• Автор: Александра Поттер
• Издательство: Иностранка, Азбука-Аттикус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-04017-5

Роман Александры Поттер сродни комедиям Софи Кинселлы, он столь же остроумен и уютен, а героиня словно родная сестричка знаменитой шопоголички Бекки.

У каждого человека есть заветные желания, вот только сбываются они гораздо реже, чем хотелось бы. Но что, если в один прекрасный день все твои желания, даже самые незначительные, начнут вдруг исполняться? Именно это и случилось с героиней романа Александры Поттер: цыганка одаривает Хизер волшебной веточкой вереска, и жизнь девушки тут же меняется. Отныне стоит ей только пожелать что-то, и — бац! — желание тотчас становится реальностью. С ветерком промчаться по шоссе, обычно забитому машинами? Легко. Свидание с соседом-красавцем? Исполнено! Престижная работа? Без проблем. Но чем дальше, тем сильнее все это начинает тяготить Хизер, и исполнение желаний совсем не кажется ей таким уж благом. Ведь порой наши желания — штука опасная.

---

Неудачница ты, Хизер. Хм… А Виктор Максфилд весьма импозантен. И привлекателен, хотя ему, должно быть, под шестьдесят. Загорелое веснушчатое лицо бороздят глубокие морщины. Для мужчины их появление — свидетельство мудрости и богатого опыта, для женщины — знак того, что ее пластический хирург скоро сможет приобрести новый «мерседес». В шевелюре без намека на залысины блестит седина. Но самое замечательное — глаза. Полуприкрытые тяжелыми веками, цветом они идеально сочетаются с его блекло-голубой рубашкой от Ральфа Лорена. На краткий миг вспоминаю глаза Гейба сегодня утром и его непоколебимую уверенность в том, что эта задача мне по плечу.

— Мне было восемь, — начинаю тихим голосом, — и наша семья переезжала из Йоркшира в Корнуолл… — Воспоминания так свежи, словно это было вчера. — Мы прощались с соседями и друзьями. Помню, как всматривалась в них, мечтая запечатлеть в памяти, увезти с собой. Там была миссис Берд, она жила в соседнем доме и вечно забывала вставить зубные протезы. Маленькая Андреа качалась на столбе ворот. Пес Бастер, эльзасская овчарка, лаял и вилял хвостом. Мне хотелось сохранить их в сердце навечно…

Лица оживают в моей памяти; из высотного офисного здания на берегу Темзы я переношусь в Йоркшир.

— Я попросила у папы фотоаппарат — старую «Лейку», черную, тяжелую. До сих пор он не разрешал мне к ней прикасаться. Но в тот день сам показал мне, куда смотреть, что нажимать, как наводить на резкость… Никогда не забуду это ощущение. Я словно губка впитывала воспоминания, чувства, эмоции, снова и снова щелкала затвором. Я знала, что теперь смогу их сохранить. — Голос у меня срывается, потому что я вспоминаю маму, как часто бывает в подобных случаях. — Я не люблю прощаться, но с фотоаппаратом расставание было вроде как понарошку, потому что я забирала дорогих мне людей с собой.

Виктор Максфилд молча слушает, и я продолжаю:

— У меня до сих пор есть эти снимки. Андреа, миссис Берд и Бастер.

— Можно взглянуть?

— Боюсь, они мутноваты, — улыбаюсь я. — Да и мои пальцы частенько попадали в кадр.

Он смеется в ответ, и это придает мне сил.

— Но у меня есть другие работы! — Я тащу из-под стула свое портфолио. — Можем посмотреть.

— Давайте, — он похлопывает по столу.

Я выкладываю перед ним тяжелую черную папку, открываю. Распахнутая, она совершенно беззащитна — совсем как я. Виктор Максфилд расстегивает манжеты и, засучив рукава, произносит:

— Ну что, к делу?

В течение следующего получаса Виктор Максфилд изучает мои снимки, одобрительно кивает и забрасывает меня вопросами. Не могу поверить. Главный редактор «Санди геральд». Смотрит мои фотографии.

Впрочем, волнение постепенно куда-то улетучивается. Голос звучит все тверже и увереннее, я перестаю теребить одежду и даже забываю, что мне хочется в туалет.

Увлеченно рассказывая об истории той или иной фотографии, краем глаза наблюдаю за Виктором Максфилдом. Я едва осмеливаюсь в это поверить, но, кажется, мои работы производят впечатление. Взяв очередной снимок, он долго и сосредоточенно его рассматривает.

— Кто это?

Голова мамы повязана платком, лицо поднято к солнцу, на губах играет легкая улыбка. Кажется, что от ее лица исходит сияние. И совсем незаметно, что у нее нет бровей, а из-под платка не выбиваются пряди волос. Через несколько недель ее не станет.

— Та, кто меня вдохновляет, — тихо говорю я.

— Красивая женщина.

— Да…

Когда я смотрю на этот снимок, мама для меня жива.

— Что ж. Мне очень понравилось ваше портфолио. — Виктор Максфилд вновь откидывается на спинку кресла, ловко застегивает манжеты. — У вас есть еще несколько минут? Я хотел бы познакомить вас с нашим фоторедактором.

Он поднимает телефонную трубку и жмет на кнопку. На том конце тут же откликаются.

— Ивонн? Вы не заняты? Я хотел бы представить вам соискателя.

Не дожидаясь ответа, Максфилд кладет трубку на рычаг с уверенностью человека, для которого такие вопросы — чисто риторические, с довольным видом встает — я тоже вскакиваю, — обходит кругом стол и протягивает мне руку:

— Рад был с вами познакомиться, Хизер.

Вот и все. Собеседование окончено.

Жму его руку, чувствуя облегчение и вместе с тем печаль: вероятно, ближе подобраться к исполнению своей мечты мне не суждено.

Раздается стук, и в дверь заглядывает кудрявая женщина. В ушах у нее болтаются крупные серьги.

— Ивонн, это Хизер, фотограф.

Излучая энергию, она впархивает в офис.

— Привет! — И тут же, с улыбкой пожав мне руку, пружинистым шагом выходит наружу и машет: — Пойдем!

Хватаю портфолио и бросаю последний взгляд на Виктора Максфилда. Откинувшись на спинку кресла со сложенными на груди руками, он внимательно смотрит на меня и явно что-то обдумывает. Хорошо это или плохо? Надо будет дома поискать ответ в книжке про собеседования.

Глава 35

Ивонн вполне дружелюбна. Наскоро показывает мне отдел иллюстраций, знакомит со своей ассистенткой, чье имя тут же вылетает у меня из головы, и агрессивно кокетничает с длинноволосым внештатным фотографом, явившимся за новым заданием («Никогда не стесняйся превышать полномочия!» — советует она мне, отправив его на съемку). На прощание встряхивает мою руку, показывает дорогу к лифту и исчезает «курнуть».

Я думаю о ней, пока еду в метро. Не о самой Ивонн думаю, а о ней в контексте «Санди геральд», Виктора Максфилда и своего собеседования. Такая работа изменила бы мою жизнь… Погрузившись в мечты, я закрываю глаза, а поезд мчит меня по линии «Пикадилли», перемещая из воображаемого будущего во вполне реальное настоящее.

Прибыв на работу, с удивлением обнаруживаю, что офис еще закрыт. Где же Брайан? Смотрю на часы — почти одиннадцать. В замешательстве отпираю дверь своим ключом, вырубаю сигнализацию и поднимаю жалюзи. Контору заливает солнечный свет, пылинки стайками кружатся в воздухе наподобие конфетти.

Подбираю с коврика почту, одни счета. Как обычно. Но если месяц назад у нас не было никакой надежды их оплатить, то теперь, когда среди наших заказчиков — леди Шарлотта, беспокоиться не о чем. И это здорово. Я неспешно иду в кухоньку, чтобы приготовить кофе.

Здорово-то, вернее сказать, для бизнеса — и совсем не здорово для меня. Роковой день все ближе… Надо выбросить это из головы.

Только кладу в кружку ложечку «Нескафе», как раздается электронный писк дверного звонка. Брайан, кто же еще.

— По-твоему, сколько сейчас времени? — ору я.

— Что?!

Выглядываю из кухни… а это вовсе даже не Брайан. Это гламурная блондинка-тростинка с ненормально увесистым бюстом. Цокая шпильками по ламинату, она надвигается на меня и тоненько гнусавит:

— Мне нужен Брайан Уильямс!

Душа уходит в пятки. Барышне представляться не надо. Кто ж не знает леди Шарлотту?

— Боюсь, его нет на месте… — Бочком захожу за его стол, на который она бухнула свою гигантскую сумку («Малберри»).

Задрав на лоб солнечные очки («Шанель»), она молча обливает меня презрением. Стараюсь не отводить глаз. Бывает любовь с первого взгляда, а бывает ненависть.

— Как это — нет?!

Хизер, ты идешь по тонкому льду. Один неверный шаг — и конец. Будь деликатна и любезна.

— А я не смогу вам помочь? — Личные переживания не должны мешать работе. Я же профессионал, в конце-то концов.

— Возмо-ожно, — фыркает она, наградив меня взглядом, в котором явственно читается: «Черта с два». Однако если учесть, что больше в офисе никого нет, выбирать ей не приходится. — Я так понимаю, мы однажды беседовали по телефону?

Однажды? Да раз пятьдесят как минимум! Но я прикусываю язык. Улыбайся, Хизер. Улыбайся, улыбайся, повторяю я про себя, как мантру, с авторитетным видом перекладывая бумаги на столе.

— Я пришла обсудить свою свадьбу.

— Вы, должно быть, счастливы! — восклицаю я с преувеличенным восторгом.

— Весьма. И жду не дождусь, когда это кончится. Организовывать прием на пятьсот гостей — та-а-акая морока. «Хэрродс» отказывается покрывать торт золотом, моя визажистка сломала запястье, и еще надо доставить из Праги струнный ква-арте-ет… — Она театрально закатывает глаза. — Но я такая. Вечно слишком много на себя беру. Мой личный врач уже предупредил, что надо быть оста-арожней, а то попаду в клинику с нервным сры-ывом. А я ему говорю: «Ну нет, доктор! Это ма-а-ая свадьба, и пусть даже мне придется са-амой подводить глаза — меня ничто не оста-а-ановит!»

— Рада за вас.

Слушайте, она что, всерьез? Меня так и подмывает поинтересоваться, достанет ли ей сил и мужества заодно уж и ресницы самой себе накрасить, как вдруг… мамочки, у нее в сумке что-то шевелится! Я отпрыгиваю:

— Там кто-то есть!

Шорох… и из сумки высовывается черный носик.