Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №47 от 19.11.2013

• Название: Газета "Своими Именами" №47 от 19.11.2013
• Автор: Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)
• Жанр: Политика
• Год: 2010

«Дуэ́ль» — еженедельная российская газета (8 полос формата А2 в двух цветах), выходившая с 1996 по 19 мая 2009 года. Позиционировала себя как «Газета борьбы общественных идей — для тех, кто любит думать». Фактически была печатным органом общероссийских общественно-политических движений «Армия Воли Народа» (и.о. лидера Ю. И. Мухин).

Частые авторы: Ю. И. Мухин, В. С. Бушин, С.Г.Кара-Мурза. Публиковались также работы Максима Калашникова (В. А. Кучеренко), С. Г. Кара-Мурзы, А. П. Паршева, Д. Ю. Пучкова и др. Художник — Р. А. Еркимбаев

Первый номер газеты вышел 9 февраля 1996 года. До этой даты коллектив редакции выпускал газету «Аль-Кодс» (учредитель — Шаабан Хафез Шаабан). Главную цель новой газеты издатели газеты изложили в программной статье «Учимся Думать»[1].

В 2007 году Замоскворецкий районный суд города Москвы принял незаконное решение [2] об отзыве свидетельства о регистрации газеты. Решение вступило в силу в мае 2009 года, печать газеты прекращена. Коллектив редакции, не пропустив ни одного номера, продолжил выпуск новой газеты «К барьеру!», продолжающей традиции закрытой газеты «Дуэль».

[1] См.Статью «Учимся Думать» http://www.duel.ru/199601/?1_1_1

[2] Кремлевский режим и лобби одного маленького государства в России руками лоббистов этого маленького государства в судах России ..." http://www.kbarieru.info/200901/?01_1_1

---

Это хранилище ХДМ на ПО «Маяк» – совместный российско-американский проект 1993 «года рождения». Проект весьма оригинальный – на основе соглашения между Минатомом России и Пентагоном, а не с профессионально адекватным Минатому Министерством энергетики США, которое осталось почему-то «за кадром». Почему? Об этом размышляет Лев МАКСИМОВ, и.о. директора Института физико-технических проблем металлургии и специального машиностроения в Новосибирске (знакомый читателям «АН» по ряду публикаций о ядерной безопасности и перспективах развития ториевой энергетики, основанной на применении тория вместо урана).

– Лев Николаевич, проект хранилища делящихся материалов в Челябинске приходится как раз на тот самый 1993 год, когда было подписано «Соглашение между правительством РФ и правительством США об использовании высокообогащённого урана, извлечённого из ядерного оружия», согласно которому Россия в текущем году поставляет последние из 500 тонн оружейного урана, почти весь стратегический потенциал страны по этому виду ядерных материалов. Эти события, по вашему мнению, связаны?

– Да, это, несомненно, звенья одной цепи. Проект по строительству ХДМ на ПО «Маяк» начался через три месяца после указанного соглашения по урановой сделке. То, что партнёром стало не паритетное американское министерство, а сугубо военное ведомство – Пентагон, задача которого разрушать, а не созидать, свидетельство, по меньшей мере, непростительной глупости со стороны тех высокопоставленных российских чиновников, которые дали ход этому проекту.

Уже когда проект был принят к исполнению, я получил предложение со стороны высоких офицеров КГБ выступить в качестве эксперта по изучению документации об опасности хранения делящихся материалов, которая случайно сохранилась в томских архивах. Целый месяц я занимался изучением технических документов и пришёл к обоснованному выводу, что строительство, причём за счёт американского финансирования, не классического подземного, как принято во всём мире, а наземного 17-метровой высоты хранилища площадью с три футбольных поля – это поистине государственное преступление! Мы своими руками решили построить в центре России гигантскую «мишень», которая может быть поражена не только ракетой или тем же метеоритом, но и взрывным устройством в результате террористического акта.

– И в чём же конкретная опасность именно такого хранилища?

– Прежде всего в том, что впервые в практике всех ядерных держав при создании ХДМ на ПО «Маяк» была нарушена главнейшая базовая концепция обязательного территориального рассредоточения стратегических запасов оружейного урана и плутония. Кроме того, на «Маяке» применено складское хранение оружейного урана и плутония непосредственно в самих исходно поступающих крупногабаритных транспортных контейнерах. То есть впервые оказалась исключённой принятая на всех ядерных объектах обязательная переупаковка поставляемых делящихся материалов в соответствующие малогабаритные контейнеры, предназначенные для длительного складского хранения.

Более того, при разработке проекта хранилища учитывались лишь следующие внешние воздействия: падение самолёта массой до 20 тонн, летящего со скоростью до 200 м/с, артиллерийские обстрелы и бомбовые удары с применением наиболее распространённых видов боеприпасов, не требующих специальных средств доставки. Это же просто смешно – такой ограниченный перечень угроз! Даже в проекции на 1993 год, не говоря уже про день сегодняшний.

Это было свидетельство полнейшего игнорирования поражающего воздействия наступательного оружия, даже известного современного типа, стоящего на вооружении США, не говоря уже об оружии ближайшего будущего.

– А что за принцип хранения в транспортных контейнерах?

– Эти транспортные контейнеры по проекту изготавливаются не в России, а в США. Более того, даже исходные чертежи на такие контейнеры оказались тогда недоступными для ознакомления по запросу со стороны высокопоставленных сотрудников ФСБ РФ. Они пытались провести соответствующие расследования целого ряда «странностей», связанных как с созданием, так и с будущей эксплуатацией ХДМ на ПО «Маяк». Кстати, в 2003 году на строящееся хранилище не пустили даже самого министра атомной энергетики Сергея Кириенко, сославшись на то, что якобы «там грязно»!

Особо отмечу, что впервые в практике ядерных держав на «Маяке» категорически запрещено вскрывать американские контейнеры с поступающим в них оружейным ураном или плутонием даже в случае, когда при контрольном «просвечивании» замечены отклонения от нормы или посторонние предметы. Такие подозрительные контейнеры должны быть возвращены поставщику без каких-либо выяснений создавшейся ситуации. Представьте, какая страховка!

– Хочется сказать «абсурд», но ведь дело идёт не о театре. Разве что о планируемом кем-то «театре военных действий»…

–Да, именно абсурда на ПО «Маяк» хватает. Как иначе объяснить, что по проекту долговременное хранение оружейного урана и плутония осуществляется в их самой опасной форме – в виде металла, а не в виде окислов. Достаточно напомнить, что металлический уран и плутоний – это особо горючие вещества и напоминают по воспламеняемости, например, фосфор. Во всём мире их хранят только в окислах, поскольку пожар любого происхождения вызовет неуправляемую реакцию. Известны случаи, когда при контакте оружейного урана с атмосферой он самопроизвольно возгорался даже при комнатной температуре.

Кроме того, ХДМ на ПО «Маяк» включает два проточных вентиляционных центра, которые отдалены от хранилища на расстоянии 4 и 6 километров, что беспрецедентно сверхудалено от самого хранилища. Грамотный эксперт сразу скажет: такое расположение указывает на то, что по замыслу авторов этого проекта настанет «час Х», когда объект будет взорван.

В таких условиях любая диверсия, любая случайная авария приведёт к тому, что, как минимум, на тысячу километров в радиусе вокруг Челябинска будет безжизненное пространство. При этом окажется перерезанной Транссибирская магистраль. То есть это будет намного больше, чем известная 30-километровая зона вокруг Чернобыля. Мы живём в ожидании таких событий! А они, из расчётов того, что хранилище имеет регламентный срок эксплуатации 100 лет, весьма вероятны.

По сути, мы имеем дело с умышленными планами диверсионного уничтожения запасов оружейного урана и плутония России, находящихся на ПО «Маяк».

– Звучит угрожающе. Но после приведённых вами фактов вполне логично. Как проект мог пройти согласования и утверждения в России? Есть же соответствующее законодательство, в конце концов!

– Само строительство ХДМ на ПО «Маяк» было начато вообще без законодательно требуемого согласования соответствующей проектной документации. Прежде всего со стороны бывшего Министерства охраны окружающей среды и природных ресурсов РФ, а также Госатомнадзора РФ.

Об этом неоднократно говорилось в СМИ и постоянно отмечал в своих выступлениях экс-депутат Государственной думы, заместитель председателя комитета Госдумы по обороне полковник Владимир Волков. Он составил в адрес Владимира Путина обращение из 27 пунктов, раскрывающее всю преступную направленность этого проекта.

Вскоре после этого прошёл круглый стол на эту же тему под председательством экс-министра обороны, депутата Госдумы, генерала армии Игоря Родионова с участием генерал-полковника Леонида Ивашова и четырёх депутатов Государственной думы, на который были приглашены представители российских СМИ. Однако никакой реакции на озабоченность депутатов и общества не последовало.

Как не было никакой реакции властей и на то, когда начались проблемы у нашего Института физико-технических проблем металлургии и специального машиностроения. Для этого института секретным постановлением Совмина СССР от 16.12.1980 г. №1162-396 «О мерах по созданию технологии производства профильных металлоизделий из жидкого металла» была создана специализированная экспериментальная база. По тематике нашего института мы разработали технологию мирного использования оружейного урана и плутония. Напомню, такие работы в СССР велись ещё по решению Сталина, который в 1952 году подписал международное соглашение о рассекречивании работ именно по мирному использованию ядерной энергетики. Комплекс зданий нашего, повторяю, секретного, института, расположенный на трёх гектарах, пережил в 1994 году явный рейдерский захват. При стоимости почти в 11 млн. долларов, он был продан на аукционе (как позже выяснилось) с участием двух человек – отца и сына, по цене трёхкомнатной квартиры…

Наш институт номинально существует. Меня и сотрудников никто не увольнял, мы находимся в режиме вынужденного прогула. Особо отмечу, что речь идёт о 8 (!) научно-технических направлениях работы института, предусмотренных секретным распоряжением Совмина СССР от 22.03.1988 года №545, которые до сих пор не имеют зарубежных аналогов. Этот вопрос требует особого рассмотрения.