Алексей Кулаков - Промышленникъ

• Название: Промышленникъ
• Автор: Алексей Кулаков
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1591-5

Как изменить мир?.. И сложно, и просто одновременно. Начни с себя, сделай первый шаг — и мир вокруг тут же изменится следом за тобой. Вот только мало у кого на это хватает силы духа, увы. И у нашего современника, капризом судьбы попавшего в девятнадцатый век, на это не было ни силы, ни воли, ни даже малейшего желания. Но… Жизнь, как известно, самый лучший учитель. Не хочешь — заставит. Не можешь? Научит. Если только, ха-ха, не протянешь ноги в ходе учебного процесса. Он выжил. Переломил себя, переступил через собственную слабость, нетерпение и боль, неуверенность и страх, чужую и свою кровь — а заодно обрел новую цель, а вместе с ней и смысл жизни.

---

«Точнее, два гуся, не очень приметной наружности. Неужели сподобился и ко мне наблюдение приставили? Интересно только кто — жандармы или их подопечные?»

Так что голова у молодого акционера была занята совсем другим. С одной стороны, филеров всего двое, и при желании он достаточно легко отправит их к Харону. С другой — а если это «привет» от Третьего управления собственной его императорского величества канцелярии? Или Особого департамента полиции? Тогда его могут неправильно понять. А если окажется, что пропавшие сотрудники были достаточно ценными — так и вообще обидеться. Сложный выбор, однако!

«Ладно, торопиться не будем, пока просто понаблюдаем».

— Значит, предложений не будет, — почти с искренней печалью констатировал Губонин. Увы, но возможностью дополнительно вложить свои деньги, причем с неопределенным, и уж точно не скорым результатом-отдачей, так никто и не заинтересовался. Зато единогласно (Мальцев хоть и со скрипом, но все же согласился) одобрили инициативу Петра Ионовича насчет того, что надо бы продать лишние активы принадлежащего им акционерного общества. И за счет полученных денег решить вопрос с модернизацией и ремонтом заводов — а если хорошо постараться, так и прибыль кое-какую получить. Кивнув сам себе (типа я и не сомневался в вашей поддержке, господа), купец-банкир тихим голосом стал перечислять все то, что висело свинцовой гирей на ногах новорожденного товарищества. Вот тут скромность и стеснительность некоторым из присутствующих все же изменили: предлагаемое к продаже стекольное производство тут же застолбил за собой господин Нечаев-Мальцев, как и большой кусок земли рядом с Калугой. Лесопилки и винокурни никого не заинтересовали, как и кирпичные заводики, — соответственно, все это богатство отошло калужским купцам. И ведь что интересно — заводики продали, а вот глиняно-песчаные карьеры просто сдали в аренду. Далее решили судьбу слегка обветшавшей недвижимости в Санкт-Петербурге, Москве и Нижнем Новгороде — выставить на продажу по максимальной цене. Когда очередь дошла до фаянсового производства, за своего хорошего знакомого господина Кузнецова замолвил словечко сам Губонин. Что-то вроде «для вас, господа, это несущественная мелочь, а моему приятелю она в самый раз будет». Надо сказать, что и сам Александр не остался в стороне от столь увлекательного процесса: когда очередь дошла до брянских земель, где много глины, мела и прочего очень полезного материала для выделки цемента, он тут же поинтересовался, когда сможет считать его своим. Узнав, что как только, так сразу (то есть после поступления денег на счет товарищества), молодой акционер задал уважаемым компаньонам вопрос: а нельзя ли устроить небольшой бартер?

— Это каким же таким образом, Александр Яковлевич? Поясните?

— Охотно, Сергей Иванович. Видите ли, на моем металлургическом заводе в числе прочего есть все необходимое для производства как рельс, так и колесных пар. Оборудование самое что ни на есть современное, германской выделки, отменного качества, и я просто уверен, что оно окажется весьма к месту на Людиновском паровозостроительном заводе. Также отмечу, что в этом случае модернизация завода будет закончена в самые кратчайшие сроки. Скажем… месяца в полтора-два.

Господин председатель на несколько минут впал в глубокую задумчивость, отчасти схожую с комой, а потом заскользил взглядом по лицам остальных совладельцев.

— Господа, ставлю этот вопрос на голосование. Кто за? Против? Благодарю, господа. Александр Яковлевич, ваше предложение принято.

«Еще бы вы не приняли. Участок оценили в сто восемьдесят тысяч, а станки и прокатный стан обошлись мне почти в двести пятьдесят».

Тем не менее такой неравноценный обмен был выгоден и товариществу, и самому князю. Так как оба они избавились от ненужного в обмен на полезное. Фабрикант с легкой душей отдал оборудование, для которого так и не смог найти ни одного заказа. А акционерное общество не менее легко рассталась с куском голой земли, на которой, кроме полыни и одуванчиков, никогда ничего и не росло. Да и те размерами не впечатляли.

— Господа, я думаю, нам стоит ненадолго прерваться. Скажем, полчаса?

Стоило только Сергею Ивановичу объявить о небольшом перерыве, как акционеры тут же разделились на две группы: в первую вошли такие «старички», как Губонин, Нечаев-Мальцев и Мальцев, а также господин Юрьев, а во вторую — «молодежь» в лице князя Агренева и просто Нечаева. Причем второй поначалу хотел присоединиться к родственнику, но на полпути был перехвачен и тут же озадачен вопросом: может ли он поставить, так сказать собрату-акционеру, со своих карьеров кое-какие каменные изделия?

— Не вижу в том никакого затруднения, Александр Яковлевич. Что именно вы желали бы получить?

— Вот список, в нем указанны размеры и количество, материал — гранит и габбро.[5] Еще, Роман Исаевич, меня очень интересуют сроки исполнения. Роман Исаевич?

Нечаев, начавший свою карьеру делового человека как раз с небольшой мастерской по изготовлению памятников и надгробий, моргнул, отводя взгляд от листка бумаги, и с некоторым удивлением поинтересовался: а зачем князю такое количество столь массивных каменюг? Да еще и из столь неудобного в обработке материала?

— К моему сожалению, другие основания под высокоточные станки гораздо хуже. Кстати, у меня к вам есть еще одно небольшое дело…

Когда Нечаев-Мальцев решил полюбопытствовать, о чем беседует молодежь, он с удивлением услышал, как они обсуждают плитку. Причем не какую-нибудь, а дорожную, и не из гранита, а совсем даже бетона, пяти разных цветов и целой дюжины форм. И надо сказать, что Юрий Степанович сам очень заинтересовался столь перспективной новинкой. Разумеется что никакой конкуренции граниту мостовых она составить не сможет, но вот в качестве дорожек на курортах, по коим так любит прогуливаться приличная публика… Уже втроем они обсудили все возможные перспективы, причем в столь теплой и дружелюбной манере, что едва не договорились до создания небольшой совместной компании, лишь в последний момент вспомнив, что выбрали для этого не самые подходящие время и место. В отличие от столичного особняка старшего Нечаева, где хорошо разговаривалось на самые разные темы, в том числе и коммерческого толка, с чем они все и согласились, не забыв обговорить подходящие для такого разговора день и час.

— Ну что же, так и решим — после рождественских праздников жду вас у себя.

Подтвердив свое согласие почти незаметным движением головы, первый из молодых людей тут же отошел в сторону и осторожно присел в кресло, стараясь поудобнее расположить правую ногу.

«Старая травма или свежая рана? В этот раз трость явно используется по своему прямому назначению. Все же маловато я знаю о своих компаньонах. Как и они обо мне, надеюсь».

Второй из представителей молодежи и не подумал прекращать столь полезное общение. И, как оказалось, был полностью прав — довольно скоро выяснилось, что собеседники имеют на удивление много общих интересов. Например, старый промышленник очень любопытствовал по поводу устроенного при Сестрорецкой фабрике реального училища, и в особенности насчет того факта, что дети мастеровых учатся без какой-либо платы. Надо сказать, интерес его был не совсем праздный: Юрий Степанович довольно много благотворительствовал именно на тему образования беднейших слоев населения империи и был рад любому даже не союзнику, а просто человеку, разделяющему его устремления. А князь Агренев разделял, да еще как! Но так как оружейный магнат был человеком крайне разносторонним, то они поговорили и о стекольных заводах Нечаева-Мальцева. Точнее, о возможности развернуть на их базе производство нормальных лампочек с вольфрамовой нитью. А не того недолговечного и увесистого убожества, коим приходилось пользоваться повсеместно, — с цоколем и толстостенной колбой самой причудливой формы и угольной нитью, рассчитанной аж на сорок часов работы. Всего. Правда, один плюс у нее все же был — путем достаточно несложных манипуляций плохая лампочка легко превращалась в хороший стакан. Пусть и не совсем устойчивый, зато очень вместительный, грамм этак в триста. А как удобно он лежал в руке!

— Ну что же, я вижу, нам действительно есть о чем поговорить при следующей встрече.

Молчаливо согласившись с этим утверждением, молодой аристократ глянул на небольшую тумбу напольных часов, удивился и посмотрел на акционеров — оказывается, перерыв уже закончился. Проводил взглядом господина Юрьева, как раз направлявшегося к своему месту, поправил запонку на рукаве. И как-то совсем не к месту вспомнил про то, каким больным выглядел последний из рода Юсуповых.

«Прекрасный повод закруглить беседу, заодно и про самочувствие компаньона узнаю. Вернее, почему оно такое плохое».