Моисей Рижский - Библейские вольнодумцы

• Название: Библейские вольнодумцы
• Автор: Моисей Рижский
• Жанр: Религия

---

Книга кончается небольшим эпилогом (42: 7-17). Яхве неожиданно сердито выговаривает друзьям Иова: "И... сказал Яхве Элифазу теманитянину: "Разгорелся гнев мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы не говорили обо мне (так) верно, как раб мой Иов" (42:7). Бог велит друзьям Иова принести "жертву всесожжения"- семь быков и семь овец, и пусть Иов помолится за друзей. А Иову Яхве воздает за страдания вдвойне: если раньше у него было семь тысяч овец, то теперь четырнадцать и т. д. Он посылает Иову других семь сыновей и трех дочерей. И Иов прожил еще много лет, до глубокой старости, и умер "сытый днями" (42:17).

ВОПРОСЫ АВТОРСТВА, ДАТИРОВКИ, АУТЕНТИЧНОСТИ ЧАСТЕЙ КНИГИ

Еще в древности существовало мнение, что Книга Иова рассказывает не о реальном событии, а о вымышленном и что Иова как исторической личности в действительности не было. Этого мнения придерживались даже некоторые талмудические авторитеты*. В талмудическом трактате Баба-Батра приводится, например, следующее высказывание одного из них: "Иов никогда не рождался и не существовал, а был всего лишь притчей" (Баба-Батра, 16а). Знаменитый еврейский экзегет, философ и ученый XII в. Моисей Маймонид также учил, что Книга Иова имеет в основе выдумку, с целью показать различные мнения, которые имеются относительно Провидения (Море Небухим, III, II).

______________ * Талмуд (др. евр. "учение") -- свод схоластических толкований Ветхого завета, составлявшийся в течение ряда веков с III в. до н. э. до V в. н. э.

Судя по Талмуду, еще в древности высказывались различные предположения о времени составления Книги Иова и о личности ее автора. Некоторые считали (не приводя никаких оснований), что написал книгу Моисей, а Иов был современником одного из патриархов: Авраама, Исаака или Якова (Баба-Батра, 146). Другие, также ничем не аргументируя, утверждали, что Иов жил во времена Вавилонского плена или дажееще позже, в эпоху Второго храма (Баба-Батра, 156).

Книга Иова, как и ряд других книг Библии, анонимна. К сожалению, о личности ее автора и в настоящее время невозможно высказать даже сколько-либо правдоподобного предположения. Иное дело - о времени появления книги. Относительно главной ее части можно с достаточной уверенностью утверждать, что она появилась в сравнительно позднюю эпоху. В поэме проводится идея об индивидуальной ответственности человека перед богом. Эта идея была, как известно, особенно характерна для иудаизма накануне плена и в послепленный период. Вместе с тем ни Иов, ни его друзья еще не представляют себе возможности воскресения мертвых и загробного воздаяния. Учение же о воздаянии после смерти сложилось в древнееврейской религии не ранее II в. до н. э. Книга Иова, видимо, была составлена в V или IV в., может быть, ближе к 400 г.* В настоящее время подавляющее большинство критиков не видит в Книге Иова никакого исторического зерна, рассматривая ее как своеобразную дидактическую поэму**.

______________ * Так считают Дум, Дорм, Драйвер, Грен, Лоле, Пик, Будде, Форер; Пфайфер видит в авторе Книги Иова современника Иеремии (конец VII- начало VI в. до н. э.). Некоторые исследователи (Хёльшер, Петере и др.) склонны датировать Книгу Иова еще более поздним временем (Айсфельдт, Петере - около 300 г.). Обзор мнений по вопросам датировки и композиции Книги Иова см.: Pfeiffer R. Introduction to the Old Testament. N.Y.; L., 1941. P. 675-680; Lods A. Histoire de la literature hebraique et juive depui les origines jusq'a la ruine de I'etate juif (135 apres J. C.). P., 1956. P. Ю9-435; Driver S. R. An introduction to the litterature of the Old Testament. N. Y., 1957. P. 409- 435. Интересные мысли о композиции заключительной части поэмы о Иове высказал К. Фуллертон (Fullerton К- The original conclusion to the Book of Job. 1924. S. 116-136; ср.: Brantwein. С. The legend of Job, according to its various stages. Jerusalem, 1965. P. 1 - 17). ** Некоторые авторы, впрочем, без достаточных оснований, допускают, что в основе легенд о Иове лежит предание о реальном историческом лице - одном из упоминаемых в Библии (Быт. 36: 33-34) эдомитских древних царей -- Иоваве (см.: Tour-Sinai H. The Book of Job. Jerusalem, 1957. P. L). Еще менее убедительной кажется гипотеза, выдвинутая А. Гийо.мом, который, основываясь на значительном числе арабизмов в еврейском тексте Книги Иова и, главным образом, на слишком уж произвольной интерпретации некоторых мест из нее, попытался доказать, что Иов был "существом из плоти и крови", богатым и знатным иудеем, жившим в одном из оазисов Хиджаса (северо-западная часть Аравийского полуострова). Когда этот оазис около 550 г. до н. э. был завоеван вавилонским царем Набо-нидом, Иов потерял все свое состояние и всю семью. Но впоследствии, с уходом вавилонян из Аравии, он снова разбогател. Книга Иова является "воспоминанием о том, что в действительности произошло с праведным страдальцем" (Guillaume A. Studies in the Book of Job. With a new translation. Leieden-Brill. 1968. P. 13-14).

Точно так же подавляющее большинство исследователей считает, что Книга Иова в настоящем своем виде не представляет единого законченного произведения, сочинения одного автора. В ней можно выделить несколько элементов. Основное ядро книги - дискуссия Иова с его друзьями. Эта часть выглядит как самостоятельная поэма, она изложена в стихотворной форме. Пролог и эпилог даны в прозе; по ряду признаков можно судить, что в основе этих частей лежит какое-то более древнее сказание о праведнике, которого божество подвергает испытанию и который с честью выходит из этого испытания, за что получает от бога соответствующую награду. Аналогичные сказания встречаются и в греческой мифологии (например, о Филемоне и Бавкиде), и у других народов.

Это сказание и в настоящем своем виде сохранило первоначальные фольклорные черты: наивно-юмористический характер состязания между Яхве и сатаной в прологе, так же как и благополучный конец эпилога определенно не вяжутся с возвышенным и трагическим характером основной поэмы. Иов в прологе и эпилоге не тот, что в поэме, в нем нет и' тени протеста против божьей воли, между тем как в поэме Иов доходит до осуждения бога, до богохульства (38:2; 40:3). Друзья Иова в ходе дискуссии всячески защищают Яхве, а в эпилоге бог выражает как раз недовольство выступлениями своих защитников, и одобряет речи Иова. Есть различия в стиле и языке между прологом и эпилогом, с одной стороны, и основной частью - с другой. По-видимому, поэт-философ, автор Книги Иова, использовал древнее сказание как рамку, в которую вставил свою полемическую поэму*.

______________ * О том, что Иов был легендарным героем древних сказаний и, по-видимому, не только у евреев, но и у соседних семитских народов, свидетельствуют, может быть, известные места из Книги Иезекииля (14:14; 14:20), где пророк упоминает о Иове как знаменитом праведнике и мудреце, наряду с Ноем и Даниилом, причем упоминает как бы вскользь, мимоходом, как о персонаже, хорошо известном древним читателям (ср.: Kautzsch К. Das sogenannte Volksbuch von Hiob. Leipzig, 1900, Pfeifjer R. Introduction to the Old Testament. P. 668; Dhorme P. Le livre de Job. P., 1929. P. LXVII).

Кроме того, современные критики почти единодушно считают ряд мест в Книге Иова позднейшими добавлениями. Например, целиком выступление Элиу (главы 32-37) или стихи 7-23 главы 27, в которых Иову приписывается принятие традиционной доктрины иудаизма о прижизненном воздаянии злодею и праведнику "по делам их", тогда как в других местах до и после этих стихов он решительно выступает против данной идеи. Эти и некоторые другие подобные места были, по-видимому, вставлены благочестивыми редакторами позднее, чтобы приглушить полемический и дерзкий характер речей Иова.

ИОВ, ВЫЗЫВАЮЩИЙ БОГА НА СУД РАЗУМА

Итак, основная часть Книги Иова представляет собой, по существу, философский диалог, дискуссию между поборниками доктрины ортодоксального иудаизма, каким он сформировался в эпоху после плена, с одной стороны, и древними представителями иудейского свободомыслия - с другой. Причем нетрудно видеть, что автор книги предусмотрительно вложил в уста защитников Яхве все те основные аргументы, с которыми читатели могли встретиться в Законе Моисеевом и в книгах пророков, в псалмах и в сочиненных учеными книжниками назидательных "речениях мудрых".

Выступления друзей - это подлинная апология Яхве. Бог всемогущ, он сотворил мир и мудро управляет им. И он, безусловно, справедлив и всегда прав - это положение выдвигается ими как догма: "Неужели Бог извращает суд? И Шаддай разве искривляет правду?" (8:3). При этом защитники Яхве пускаются в рассуждения. Они утверждают, что Яхве неукоснительно воздает человеку по делам его. Он награждает праведников, "поставляет униженных на высоту, и опечаленные обретают спасение" (5:11). Он не дает погибнуть невинному (4:7), спасает его от меча и от руки сильного (5:15). Но бог видит и беззакония и карает за них, хотя и не сразу. Веселье беззаконных кратковременно (20:5), величие и богатство нечестивого исчезнут (15:29). Злодей рано скончается, а если даже проживет свои дни, то впоследствии пострадают его дети, которые будут "заискивать у нищих" (20:10), и память о нем исчезнет с лица земли (18:17, 8:18).

Защитники Яхве не могут отрицать того, что порой страдают и как будто невинные. Но на это у них тоже есть объяснение: никто не может считать себя совершенно невинным перед богом. "Как может человек быть праведным перед Богом, и как быть чистым рожденному женщиной? Вот, даже луна и та не светла, и звезды не чисты в его глазах", (25: 4-5). Ведь бог и слугам своим не доверяет и в ангелах усматривает недостатки (4:18; ср. 15:15). Тем более нечист и растленен человек, "беззаконие пьющий, как воду" (15:16). Даже тот, который считается всеми и который сам себя считает безупречным, может совершить грех, сам того не подозревая (11:11)*. Поэтому в любом случае человек должен рассматривать свое страдание как заслуженное и справедливое наказание со стороны Яхве и всегда принимать его с благодарностью: "Блажен человек, которого вразумляет Бог, и наказания Шаддая не отвергай" (5:17). И вообще, утверждают они, человек рождается для страданий, как искры - чтобы улететь ввысь (5:7).