Дэвид Хьюсон - Земля обетованная

• Название: Земля обетованная
• Автор: Дэвид Хьюсон
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, ВКТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-056523-8

Двадцать три года за решеткой – в ожидании казни за убийство жены и сына, которого Бирс не совершал… Он давно утратил всякую надежду.

Но внезапно его выпускают на свободу и выплачивают огромные деньги – компенсацию за судебную ошибку.

Можно начать жизнь с чистого листа? Так думает Бирс – пока не возвращается в родной городок.

Его дом продан. Все счета аннулированы. А сам он, как выяснилось, давно считается… мертвым!

Что происходит? Он задает вопросы – и постепенно понимает: люди, державшие его в заключении, не имели никакого отношения к закону.

Пока Бирсу ясно одно: ему придется в одиночку найти убийцу своей семьи и тех, кто вычеркнул его из списка живых.

---

Я кивнул в сторону высокой стены в конце сада.

– Скажите об этом тем людям.

– От меня ничего не требуют. Во всяком случае, это ничего не значит. Они не знают, кто вы такой, Бирс. Им плевать.

Ей не понравилось, как я на нее посмотрел.

– Кроме того, – добавила она, – вас выпустили. Виновных ведь не выпускают. Помните?

– Нет, – честно сказал я. – В этом-то и проблема.

Я пошел к невысокой южной стене, в том углу мы держали садовый инвентарь. Рядом с граблями стояла ржавая лопата. Я выдернул ее из виноградных зарослей, прошел сквозь высокую траву к концу сада, к цементной трубе. Там когда-то бежал настоящий ручей, а не воображаемая линия на карте.

У большинства городских полицейских имелись собственные боеприпасы. Когда в спальне пальцы Элис ощупали меня, я вспомнил, где хранил свое оружие. Я держал его у цементной трубы возле птичьей кормушки, заказанной Мириам.

Это была неплохая задумка. В случае тревоги я бежал в сад к кормушке и нащупывал маленькую ручку в цементном блоке.

Сейчас все заросло: густая трава затянула металлический крючок, за который я поднимал крышку. Я убрал лопатой землю, нашел то, что искал, сильно потянул и заглянул в маленькое прямоугольное отверстие, которое много лет назад вырыл в твердой глинистой земле.

Оказалось не совсем так, как я помнил: немного глубже. На дне стоял металлический ящик. Он проржавел и стал менее заметным, чем раньше. Сверху нападали листья и мертвые жуки. Сюда более двадцати лет никто не заглядывал. Я нагнулся, сунул в яму правую руку и вытащил ящик. После уговоров Элис со стоном дала мне монету. Я поковырял ею, открыл водонепроницаемую крышку и сунул в ящик руку. Там по-прежнему лежал уже заряженный служебный револьвер и три коробки с патронами. Хранить оружие было запрещено, тем не менее большинство офицеров нарушали запрет, раздобыв ствол, и держали его дома на всякий случай.

– Ого! – воскликнула Элис. – Вы уверены в том, что у вас проблемы с памятью?

– Провалы есть, – ответил я и взял в руку револьвер.

Странное ощущение.

– В наши дни есть закон, – заметила она. – Если найдут у вас оружие, на которое нет лицензии, прямиком пойдете в тюрьму. Без разговоров. Если только друзья не выручат. При влиятельных друзьях можете делать что угодно. Да вы и сами, наверное, знаете.

«В этом случае я из тюрьмы уже не выйду. Надо будет запомнить».

– У вас есть машина? – спросил я ее.

– У меня мотоцикл. «Кавасаки» 1993 года. На вид развалина.

Она улыбнулась. По-настоящему. Улыбка ее преобразила.

– На самом деле мотоцикл хороший, – добавила Элис. – В прошлое лето на дороге, той, что идет к югу от моста, я делала на нем сто сорок миль в час.

Она призадумалась.

– Вы что-то хотите предложить?

– Пятьдесят в день. Наличными. За переработку – сто.

– А что именно?

– Назовем это персональной помощью. Мне нужен транспорт. И в случае необходимости – небольшой совет.

Она усмехнулась.

– Что смешного?

– Вам нужен совет. Кажется, так обычно говорят алкоголикам? Осознание необходимости – первая ступень на пути к выздоровлению.

– Вы ведь меня совсем не знаете, – грустно сказал я.

В этот момент я и сам себя не знал.

– Вы их не убивали, Бирс, – снова сказала она убежденно.

Она казалась очень уверенной. Это выглядело нелепо.

– Я благодарен вам за доверие.

Помолчав, она произнесла:

– Это не то. Моя мама работала в той мастерской. – Она показала рукой куда-то назад. – С другими нелегалами горбатилась на жулика в Чайнатауне.

– И что?…

– Она вас видела. Каждый день, когда сидела за своей дурацкой швейной машиной и молилась, чтобы ей не отхватило половину руки, как это бывало с другими. Вы удивляетесь, почему я делаю то, что делаю?

Я покачал головой.

– Вы не сказали, чем занимаетесь.

– Не притворяйтесь. Она видела, как вы возвращаетесь домой на большом блестящем мотоцикле. Она думала, что вы смельчак, раз работаете в таком районе. И еще…

Она шагнула вперед и посмотрела мне в глаза.

– Она вас видела с ними. С вашей женой. Красивой маленькой женщиной. Моя бабушка, Лао Лао, рассказывала мне об этом много раз. Мама видела и вас, и вашу жену, и вашего мальчика, и она думала… Когда-нибудь и у меня так будет. Я добьюсь этого для себя. У меня будет такая семья. Такой дом. И все это будет моим.

– О! – сказал я.

Причина была где-то здесь.

– Почему ваша бабушка так часто обо мне говорила?

– Она меня воспитала. Она хорошая женщина, даже если и думает, что я недочеловек, потому что моя мама связалась с белым парнем, который сел на поезд, как только увидел, что тестовая полоска окрасилась.

– Ну ладно, Элис. Назовите вашу фамилию.

– Лун. Не просите ваших друзей из полиции наводить обо мне справки. Я у них не числюсь. Ничего интересного обо мне не найдете.

– Хорошо. Кстати, в полиции у меня друзей нет.

Я протянул ей руку для рукопожатия. Она взяла ее и рассмеялась.

– Можно вас попросить за эти деньги сделать еще и небольшую уборку? – спросил я.

– За эти деньги я сделаю, что…

– Нет.

Я не хотел, чтобы она говорила это. Даже в шутку.

– Уберите мел, хорошо? Отовсюду. Чтобы нигде не было полицейской разметки. Это дом, а не площадка для телешоу.

Мириам никогда не жила прошлым. Она считала это грехом. Тогда мне казалось это сумасбродством. Человека делает опыт, иногда, правда, ломает. Только теперь я ее понимаю.

– Никаких голубых линий, – настойчиво сказал я.

Мои веки были тяжелыми, как свинец. Голова болела. Я мечтал о спокойной ночи на большой мягкой софе на нижнем этаже.

– Никакой пыли. Никакой паутины. Сегодня я восстал из мертвых, Элис.

– Что? – спросила она, изумленно раскрыв зеленые глаза.

– Это – личная шутка. Когда-нибудь я ее объясню. Куда вы?

Я видел, как она бросилась в кухню, и подумал, что это могла быть Мириам. Увы! Это была отчаявшаяся молодая женщина, которую Стэплтон принудил делать то, что, возможно, ее не слишком интересовало.

Зачем? Этого я никак не мог понять.

Она остановилась и оглянулась на меня через плечо. Мириам никогда этого не делала. Она всегда поворачивалась к человеку лицом. Эти женщины были разными. Да и нет на планете двух одинаковых людей.

– Вам понадобится подушка, Бирс. Даже на такой софе, как эта.

Лицо ее выразило неуверенность.

– Вы не станете возражать, если я буду спать наверху? – спросила она. – В большой комнате? Если вам это неприятно…

– Нет, не возражаю.

– Привидений я не боюсь, – сказала она и исчезла из виду, оставив меня возле цветущей яблони.

В ярком свете прожекторов звенели в танце комары.

Когда вошел в дом, подушка лежала на софе. Я так устал, что ничто в мире не могло бы заставить меня бодрствовать.

Я ошибся.

Проворочавшись около часа, поднялся по знакомым скрипучим ступенькам. Что-то случилось. Обошел этаж, прежде чем войти в спальню. Меловые метки исчезли вместе с полицейской лентой. Элис Лун поработала, прежде чем пойти спать. По правде говоря, этого я не ожидал. Стало быть, она еще не успела снять свои джинсы и футболку. Я вошел в нашу старую комнату.

Она стояла возле моей старой двуспальной кровати, оглядываясь на меня и держась руками за пояс. Она была озадачена.

– Это могло подождать до завтрашнего дня, – сказал я. – Но все равно – спасибо.

– Я должна была раньше это сделать. Не сообразила.

– Нет, что ты…

– Я хотела, чтобы вы проснулись завтра для нового дня, – прервала она меня.

– Спасибо. Почему тебя воспитывала бабушка? – спросил я.

– Запоздалый вопрос.

– У меня тогда другое было на уме. Так почему?

Элис Лун уселась на кровать и посмотрела на меня. В этот момент она была похожа на подростка.

– Должна ли я рассказать это сейчас, Бирс?

– Да.

– Почему?

– Потому что ты в моем доме, и это важно.

Должно быть, в моем голосе появились интонации полицейского, и это ей не понравилось.

– Пожалуйста, – прибавил я.

Она сложила руки. Они были тонкими, но и сильными.

– В тот день, когда кто-то убил твою семью, убили и мою маму. Бабушки тогда не было дома, она работала. Мама тогда отпросилась с работы, потому что я то ли простудилась, то ли голова у меня болела…

– Прошу прощения, – сказал я. – И?

– Кто-то забил ее до смерти кувалдой. Так же, как здесь. Она, похоже, знала, что это произойдет. Мне было три года. Она затолкала меня в шкаф и приказала молчать, даже не дышать, пока она не скажет, что все нормально.

Элис сделала глубокий вдох.

– Я прислушивалась, а потом крепко зажала уши руками. Просидела в шкафу три часа. Так сказала бабушка. Я не кричала, пока она не пришла и не нашла меня. Я мало что помню, а то, что помню… не знаю, было это на самом деле или нет.