Олег Трушин - Хорюшка

• Название: Хорюшка
• Автор: Олег Трушин
• Издательство: Аквилегия-М
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904050-54-2

В книгу замечательного писателя и знатока родной природы Олега Трушина вошли рассказы и две повести — «Хорюшка» и «Зов леса». Как справедливо заметил член-корреспондент, профессор МГУ В. Г. Скребицкий: «Рассказы Олега Трушина не только о природе. Они о взаимоотношениях человека и дикой природы. В некоторых из них поведение наших „братьев меньших“ является как бы метафорой многих человеческих проблем».

---

В конце концов, безвыходность сложившейся ситуации разрешила супруга деда Семёна, обнаружив на рыжеватом бочке лосёнка небольшое белесоватое пятнышко — словно снежинка прилепилась.

— Эко какое дело! Да ты меченый у нас! — восхитилась она. — Где хочешь, сыщем теперь! Лишь бы твоя снежинка не стаяла со временем.

Так и приклеилась к лосёнку кличка Снежок. Дед Семён сначала сопротивлялся такому имени, ну а потом понял, оценил и сдался.

Лосёнок быстро привязался к людям, почувствовал, наверное, доброту и заботу. Стал он самым главным в семье старого лесника. Место ему было отведено в крытом дворе, что был пристроен к дому. Закуток, где некогда содержали корову, давно опустел и теперь на полных правах был отдан Снежку.

Сперва, когда лосёнок только оказался в доме лесника, хозяин поместил его в отсек для молодняка. «Детский» закуток не пришёлся по душе Снежку, и уже на шестой день он отказался там находиться, устроившись прямо у входа во двор. Дед Семён хотел напоить лосёнка, так и не смог загнать его в «детскую». Не идёт — и всё тут! Вот и нашёл тогда дед Семён верный выход — не стал на ночь закрывать двери во всех четырёх хлевушках. Распахнул их настежь. Везде сена настелил хорошенько. Так и оставил Снежка в ночи на полном выборе. Переживал очень. Раза два выходил ночью на ступеньки сеней, подходил к двери, ведущей в крытый двор, прислушивался. Тишина ещё больше пугала его, порождая скверные думы, заставляя с тревогой ждать утра. А поутру дед Семён, как на грех, заспался. Растолкала его жена, сказав с радостью, что лосёнок облюбовал коровник, выбрал в сенцах местечко и лежит себе полёживает. Дед Семён аж с койки подскочил, наскоро набросил на себя фуфайку да, как был в одних кальсонах, так во двор и выбежал. Осторожно подошёл к коровнику и, спрятавшись за дверную стойку, глянул внутрь. Снежок и впрямь спокойненько полёживал на сене, забившись в дальний левый угол хлева.

Уже через несколько дней лосёнок целенаправленно шёл с улицы во двор, выбирая в нём свою полюбившуюся «комнатку».

Лишь единственная доселе хозяйка двора большерогая коза Маруська не сразу смирилась с появлением в доме нежданного постояльца. Ревновала к хозяйке дома и всё норовила Снежка от неё отогнать. Ну а если пути-дороги Маруськи и Снежка в хозяйском дворе сходились, то старалась отбежать от него подальше. Лишь к весне, Маруська немного освоившись с лосёнком, стала подпускать его к сенной копёнке, что была поставлена дедом Семёном на ближнем гумне, за баней.

А дворового кота Барсика Снежок вообще не замечал. Пошипит-пошипит Барсик на Снежка, да так и уйдёт, а тот лишь своими длиннющими ушами пострекочет, выслушивая кошачьи выкрутасы.

ОТ ОСЕНИ К ОСЕНИ

Так и пошла чередом жизнь Снежка в доме старого лесника. Снежок охотно отпаивался парным козьим молоком, набирая силы. Для этого дед Семён приспособил бутыль-четвертушку, в которой ранее мочил на зиму брусничник. Пил Снежок Маруськино молоко охотно, причмокивая, живо тянулся в след за опорожненной бутылью, требовал ещё. А дед Семён смеялся: «Вон как пригодилось Маруськино молоко, коза сейчас главная кормилица для Снежка».

Бедой для лосёнка были дворовые собаки. Не любил он их. Ох как не любил! Особенно сильно докучали Снежку деревенские, гуляющие сами по себе собаки, когда тот появлялся на просёлочной дороге, следуя за дедом Семёном. От натиска собак Снежок старался как можно ближе прижаться к своему спасителю, порой, не рассчитав свои силы, пихал его в сторону. Горячился, норовя стукнуть копытом наседающего пса.

А прогуливаться с дедом Семёном по деревне Снежок очень любил. Он, словно привязанный, шёл за ним, не отставая ни на шаг. Особенно полюбилось Снежку ходить поутру на дальний деревенский колодец. Дом Савинковых находился в самом центре деревни, и до колодца с отменной ключевой водицей было чуть меньше пол версты. Как услышит Снежок звонкое ведерное бряканье, так словно из-под земли вырастает у ног деда Семёна. Дойдёт с ним до «журавля», дождётся отходной и обратно наперёд, словно путь-дорогу к дому указывает. В деревне любили наблюдать за такими походами деда Семёна со Снежком. Деревенские жители, словно осеннее докучливое, суетливое сорочье, выходили из домов и, открыв рты на диковинную картину, наблюдали за происходящим. Когда такое можно было увидеть в деревне! Снежок старался не обращать внимания на любопытные взоры деревенского люда, хотя иногда и скашивал взгляд в их сторону.

Случались со Снежком и забавные истории. Однажды он до смерти напугал жену деда Семёна — Устинью Ивановну, возвращавшуюся поздним вечером из гостей. Деда Семёна дома не было, ушёл ещё с утра дальние сосновые посадки проверить, а Ивановна, обиходив скотину, решила заглянуть к своей знакомой, что жила почти у самой деревенской околицы. За житейскими разговорами не заметили, как время пролетело. На улице стемнело. Домой Устинья Ивановна пошла не деревенским большаком, а едва заметной тропинкой, что тянулась за домами краем картофельного поля, решив, что так ближе. Дошла до своей ланки — межи между своим и соседским огородом, — перебралась через жердины, накинутые на столбы, и, не торопясь, направилась к дому мимо густо сросшихся меж собой яблонь и вишен. Темно. И вдруг в высокой траве зашевелился странный, едва различимый силуэт. Ивановна так и обмерла со страху. Про Снежка в тот момент даже и не вспомнила. Что было сил бросилась бежать к дому, слава Богу, что путь близкий. Лишь возле избы Ивановна додумала, что это Снежок в огороде решил заночевать. Припомнила, что, уходя в гости, оставила дверь во дворе открытой. Снежка нигде не было, нагуляется, сам во двор зайдёт. Ещё подумала, что в салу где-нибудь полёживает. С тем и ушла. А оно так и получилось. Снежок под одной из яблонь прилёг, задремал да так и встретил ночь.

Миновала первая, самая трудная в жизни Снежка осень. Но лосёнок осилил её. Привык крепко к людям. Дом лесника стал для, лосёнка родным. Так день за днём пролетела холодная зима.

Наступила весна, а за ней лето. Летели дни за днями. Дед Семён трудился в лесничестве, подолгу пропадая на делянках, а Устинья Ивановна хлопотала по дому. Снежок был очень привязан к своим спасителям. Когда Устинья Ивановна копалась в огороде, то он был непременно при ней, лежал где-нибудь поблизости. Хотелось иногда деду Семёну взять Снежка с собой в лес, а страх останавливал — вдруг почувствует зов природы и не вернётся в дом.

Пролетели три летних месяца как один день. За коротким бабьим летом наступали слякотные, дождливые дни. Моросящий дождь шёл целыми сутками, и Снежок отлёживался в своём хлеву. Дед Семён часто заходил к нему и просиживал часами со своим любимцем. Лосёнок прижимался тяжёлой горбоносой головой к плечу хозяина, отфыркивался, прихватывал, играючи, губами то край телогрейки, то штанину, а деду Семёну было по душе такое Снежковое гостеприимство. Так и коротали дождливую осень. Хмурый, неприветливый октябрь сменился последним осенним месяцем. Наступило предзимье. Морозные утренники уступили место стылым дням, и вот-вот вскорости природа должна была выдать первый снег. Уже давным-давно облетела листва с огромной берёзы у ворот дома деда Семёна, выстлав собой остывшую землю. Осиротевшие без листвы тонкие ветви хлёстко били по поветке — крыше ворот, — безропотно раскачиваясь на холодном и жгучем ветру.

Короткие зимние деньки Снежок любил проводить в ветловом мелятнике — молодой поросли, что находилась прямо за гумном дома деда Семёна и тянулась краем колхозного поля. Густой, местами переходящий в непролазную чашу, молодой росляк, наверное, давал Снежку ощущение родного леса. Частенько, наглодавшись вдоволь молодых горьковатых стеблей, он выминал в снегу ямку-лёжку под каким-нибудь раскидистым кустом, ложился и, сытый, погружался в лёгкую дрёму. Случалось, что делу Семёну приходилось выманивать своего постояльца из ивовых крепей.

— Надо же, весь молодняк извёл! Одни обгрызки-топыри торчат. Всё посушил! — ругался дед Семён.

А Снежок, словно подгоняя своего спасителя, тыкался ему то и дело горбоносой мордой в спину, шёл к дому, пробирался к себе в хлевушок, где укладывался на тёплый, сохраняющий в себе томный дух лета сенник.

С наступлением весны всё оживало в природе. Просыпалось солнце от зимней стужи. От яркого, солнечного света слепило глаза. Под его палящими лучами снега оседали, ноздрились, таяли, превращаясь в быстрые говорливые ручейки, которые уносили шумливым потоком холода лютой зимы. На полевых закрайках токовали тетерева. В глухих моховых болотах зачинались первые глухариные игрища. В самом разгаре были заячьи свадьбы. Да и воробьиная трескотня на штакетнике уже вовсю говорила о том, что отступили холода и теперь дело пошло к долгожданному теплу.

Словно отчерченная по линии, берёзовая опушка впитывала в себя солнечный свет, а сами деревья казались яркими, светлыми и чистыми, будто омытые дождём, с едва уловимой голубоватой дымкой в кронах. Суетливая сорока, спутница деревенских околиц, уже мастерила своё гнездо на одной из вётел, растущих за деревней.