Юлия Шилова - Храбрая блондинка, или Мужчина должен быть в сердце и под каблуком!

• Название: Храбрая блондинка, или Мужчина должен быть в сердце и под каблуком!
• Автор: Юлия Шилова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Семейная идиллия, которой так гордилась Арина, неожиданно рушится. Муж, которому она верила безоговорочно, оказывается изменником. Боль от предательства любимого человека невыносима, но Арина собирает волю в кулак и отпускает супруга. Только вот его пассия не верит в чужое благородство и, чтобы наверняка избавиться от соперницы, врывается в дом Арины и обливает её серной кислотой. Арина долго балансирует на грани жизни и смерти, а когда приходит в себя, то узнает, что у нее есть ангел-хранитель. Он предлагает роскошное существование в обмен на ее внешность…

---

– Ты сумасшедшая! Дура, это тюрьма!

– Это сумасшедшая не даёт нам нормально жить. Я не позволю ей лишить моего будущего ребёнка отца! Теперь она уродина! Теперь она тебе не нужна!

– Что же ты наделала… Нужно нейтрализовать кислоту и промыть ожоги проточной водой…

– Ей уже ничто не поможет! Она уродина! Ты же говорил, что она больная и убогая… Врал! Вот теперь я её и сделала больной, убогой и никому не нужной! – Любовница моего мужа истерично захохотала.

– Заткнись! – заорал муж.

Моё состояние было ужасающим. Всё лицо сожжено. Я знала, что теперь обезображена и от былой красоты ничего не осталось. Я уже ничего не видела, только расплывчатые очертания… Поняв, что больше нет сил направлять на себя душ с холодной водой, а боль становилась всё более разъедающей и невыносимой, я упала на кафельный пол. Муж вызвал «скорую», постоянно лил на меня воду, безрезультатно пытаясь смыть ядовитую жидкость. В какой-то момент я поняла, что больше не могу дышать, и потеряла сознание.

Приехала «скорая», меня повезли в ожоговый центр. Позже, уже в реанимации, я узнала, что от моего лица почти ничего не осталось, только мышцы и кости. В больнице врачам пришлось бороться за мою жизнь. Нос был почти полностью расплавлен. Пострадали волосы и губы. Было разрушено правое ухо, я потеряла зрение в правом глазу. Кислота попала не только на лицо, шею и плечо, но и на грудь.

Одному богу известно, сколько мне пришлось пережить. Десятки сложнейших операций. Я смотрела в потолок и думала о том, зачем осталась жива… Это было ужасное время. Вечные капельницы, масса торчащих из меня трубок. Ещё страшнее было психологически. Чудовищно осознавать, что однажды мне придётся посмотреть на себя в зеркало. Что я могу испытать, кроме страха, ужаса и жалости к себе?! А ведь когда-то я относилась к тому типу женщин, которые вообще не умеют себя жалеть.

В минуты отчаяния, оттого, что не могу кричать вслух, я начинала кричать про себя. Любое, даже малейшее движение усиливало в душе такую боль, которая не поддаётся описанию. Я плохо понимала, где сон, а где явь. Медики мои страдания облегчали обезболивающим. Временами я проваливалась в черноту. Даже не знаю, сколько прошло времени, прежде чем почувствовала себя немного лучше, если, конечно, так можно выразиться, потому что до стабильного положительного состояния мне было ещё ой как далеко. Я по-прежнему лежала в реанимации, но уже не впадала в забытьё. Страшно было представить, как я выгляжу, и я хорошо понимала, что впереди ещё не одна пластическая операция, но уже нет гарантии, что буду выглядеть так, чтобы от меня не шарахались прохожие.

Постоянное ношение специальной маски, которая стягивала лицо… Впереди была операция по восстановлению зрения. Правда, сами врачи слабо верили в успех. Однако совершили чудо: использовав роговицу донора, смогли восстановить зрение. В повреждённый глаз были имплантированы стволовые клетки, а сами глаза покрыли плацентой. Плацента служила чем-то вроде повязки во время восстановительного периода.

Зрение возвращалось постепенно. Даже после снятия повязки нужно было ждать, пока это произойдёт. И произошло! Я испытала самые невероятные ощущения, когда поняла, что могу смотреть на мир двумя глазами.

Позже я узнала, что облившую меня кислотой женщину взяли под стражу, обвинили в покушении на убийство. Следователь сказал, что ей грозит статья за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Но так как она была в положении, её выпустили под залог и, вопреки моим ожиданиям, оправдали.

Говорят, большие деньги помогли ей избежать наказания. Я знала, что у любовницы мужа больших денег нет и никогда не было. Она приезжая, и до трагедии жила в однокомнатной квартире, которую снимал для неё мой муж. Вполне вероятно, что деньги где-то нашёл он… Мне было горько и чудовищно больно думать о том, что он помог негодяйке, которая искалечила меня…

Странно, но за всё время, что я лежала в больнице, ко мне ни разу не приехал супруг. Иногда мне хотелось попросить у врача мобильный и набрать его номер, но я понимала, что ещё очень плохо говорю и буду просто мычать в трубку. Изо дня в день всё повторялось, и сегодняшний день как две капли воды походил на вчерашний. Врачи всё так же боролись с моими ожогами. Удаляли сгоревшую, мёртвую ткань и делали кожную пластику. Это было очень проблематично и требовало титанических усилий, ведь организм уже был порядком ослаблен, а поражения – слишком обширны.

Между операциями со мной теперь ежедневно занимался логопед. Учил отрабатывать движения губ, чтобы восстановилась артикуляция. Спустя несколько месяцев она действительно восстановилась. От артикуляции звуков я перешла к артикуляции слогов, а затем и целых слов. Моя восстановленная речь звучала ещё слишком искусственно, выдавая, с какой тяжестью давалось каждое слово. Речь была затруднённой и постоянно прерывалась паузами для поиска новых слов. Особые проблемы я испытывала с окончаниями. Но для меня это уже было огромной победой, ведь совсем недавно я ограничивалась лишь мычанием и с огромным трудом произносила «да» и «нет». Логопед предупредила: чтобы я говорила быстрее и связно, потребуется время. Она конечно же оказалась права: со временем я смогла говорить внятно, уже можно было различить слова.

Глава 8

Когда я, наконец, смогла говорить более понятно, всё же не удержалась и спросила лечащего врача, где же мой муж. Врач поправил очки, сел рядом на стул и тяжело вздохнул.

– Вы действительно хотите знать правду?

– Хочу.

– Арина, муж вычеркнул вас из своей жизни. Он ни разу не позвонил и не поинтересовался вашим здоровьем. Сначала вы лежали в ожоговом центре, и врачи боролись за вашу жизнь. Потом, когда врачи убедились, что вы действительно будете жить, вас перевели к нам в частную клинику. Здесь занимаются тяжёлыми больными: критические ожоги, ожоговый шок, поражение дыхательных путей, кровотечение и расстройство жизненно важных функций организма. А главное, тут делают сложные пластические операции. Ваши жизненно важные показатели теперь отслеживали мониторные системы, специальные дозаторы лекарственных препаратов. Современная дыхательная аппаратура улавливала малейшие изменения дыхания, а также выбирала оптимальный режим лечения при критическом расстройстве почек. Здесь работают высококвалифицированные хирурги, пластические хирурги и реаниматологи, у нас прекрасный сестринский уход на основе мировых технологий. Современное оборудование позволяет активно использовать в лечебном процессе высокоэффективные технологии хирургического лечения глубоких ожогов. В нашей клинике к вам всегда относились с особым вниманием, трепетом и осторожностью. Главным методом лечения глубоких ожогов является оперативное восстановление утраченного кожного покрова. Вам произвели иссечение некротических тканей с одномоментной пересадкой аутотрансплантатов. Туда, где погибла не только кожа, но и подкожная клетчатка, вам пересаживали не кожные лоскуты, а кожу с подкожной клетчаткой, с мышечными тканями для обеспечения питания поражённых тканей с применением пластики, используя микрососудистые артериальные и венозные швы. Операция производилась за операцией. Вы находитесь под постоянным наблюдением и мониторингом основных показателей жизнедеятельности и гомеостаза. Вы провели в нашей клинике очень много времени. За всё это время ваш муж ни разу не поинтересовался, живы вы или вас уже нет.

– Может, он просто не знает, куда меня перевели из ожогового центра?

– Вы сами понимаете, что это абсурд. Он просто вас бросил.

– Как же так…

– Я знаю, вам уже сказали о том, что женщину, облившую вас серной кислотой, оправдали.

– Да. Я всегда знала, что у нас судебная система не работает. У кого деньги, на той стороне и закон. За эту сволочь кто-то очень хорошо заплатил.

– Плюс ко всему на момент ареста она была беременной.

– В любом случае это не давало повода снять с неё все обвинения.

– Согласен, но что произошло, то произошло.

– Наверное, помимо моего мужа, у неё был ещё состоятельный любовник. Значит, и ребёнок, которого она хотела повесить на Лёню, не имеет к нему никакого отношения. Доктор, а сколько я здесь нахожусь?

– Три месяца вы были в ожоговом центре и ещё пять лежите у нас.

– Боже мой, неужели с момента трагедии прошло уже восемь месяцев?

– Действительно восемь.

– А я потеряла счёт времени.

– Неудивительно в вашем состоянии.

– Восемь месяцев я не смотрела на себя в зеркало.

– Думаю, и не стоит. Мы специально позаботились, чтобы в вашей палате не было зеркал.

Я почувствовала, как на глаза накатились слёзы, и сделала всё возможное, чтобы не разрыдаться.

– Медсестра предлагала мне зеркало, я отказалась. Но я всегда трогаю кожу, когда снимают бинты. Это так страшно… Она такая рыхлая и не гладкая…

– Нам пришлось сделать много операций, чтобы у вас вообще была кожа, но до нормальной внешности вам ещё далеко.