Елена Саринова - Ваш выход, рыцарь Вешковская!

• Название: Ваш выход, рыцарь Вешковская!
• Автор: Елена Саринова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

 Сколько времени нужно, чтобы убить собственную любовь? А чтобы ее воскресить? И некромантский семилетний опыт здесь точно — не в помощь. Да и к чему он, если, вдруг, в жизнь твою вторгается куча других «помощников» и каждый со своим, «единственно верным» способом выхода. Остается лишь вовремя уши заткнуть. Чтобы услышать голос «единственно верного», собственного сердца…

---

— И чему ухмыляетесь, Агата?

— Что вы сказали? — оторвалась я от широкого в белоснежной раме окна.

Строгий пожилой лекарь, окончив, наконец, мой осмотр, направился прямиком в угол. К точно такому же «девственно снежному» письменному столу. — Можете одеваться, — и уже оттуда заметил. — Рыцарь Вешковская, я бы на вашем месте к собственной судьбе отнесся гораздо серьезней. А у вас, у молодых, одна лишь бравада с ухмылками в фаворе.

— Господин Дучи, да я совсем не о том, — шаря глазами по верхнему краю разделяющей комнату ширмы, уточнила я… Да где же?.. И хмыкнула уже в полный голос. — Представляете, штаны свои с рубашкой по привычке ищу, — и сдернула вниз набивное шелковое платье.

— Да и я вам то же самое внушаю. Вы ведь, женщина, Агата. Красивая двадцатишестилетняя женщина. Для мага подобного потенциала — почти юный возраст. И сейчас самое время задуматься о…

— Своей профвыбраковке?

— О-о, — скуксился мой оппонент. — Это — неизлечимо. И тоже профболезнь. Две трети ваших коллег, рыцарей Прокурата, ею страдают. А называется: «смещенье реальности в сторону службы».

— Да вы, господин Дучи, еще и душевный лекарь? — покончила я с пуговицами и принялась за широкий поясной бант. Выходило коряво. К тому ж разговор наш меня, мягко говоря, угнетал. Однако, повидавший множество «профпатологий» специалист, наоборот, распалился:

— Агата, о чем вы мне говорите? У вас — все симптомы данной заразы и на лице и в свечении! Подумаешь, продырявили четвертый преобразователь!

Вот, ничего себе!

— Да как же…

— Так он у вас восстановится. Если вы, конечно, продвинете лечебный процесс. И свои рекомендации я уже дал.

— А-а…

— Остальное — тоже за вами… Да, именно центральная, сердечная чакра — ваша профдоминанта. Но и без вечного шипения нечисти в голове маги живут. И без левитации тоже… люди, — хоть выкатыванием глаз, но, парировала я. — Тем более, на время опоздавшего на семь лет отпуска, ни то ни другое вам явно не пригодится. Ведь интуиция природная при вас до сих пор?

— Это — из другой моей… «чакры». И вы, господин лекарь, еще про прокладывание подвалов забыли. Для меня теперь и оно недоступно.

— Да подумаешь!

— Ну, знаете ли!

— Агата, я многое знаю, — доверительно понизил голос мужчина. — А еще уверен, ссылаясь на собственное же знание, что вам о-очень крупно тогда повезло, в бывшей своей гремучей Бередне. Или я не прав? С какого уровня был тот демон? — и пронзительным взором- в упор.

Пришлось и мне выдуть пар:

— С пятого… скорее всего.

— О-о, то-то же! Так что, в полноценный, без ненужных мыслей в голове отпуск, рыцарь Вешковская! Выход — через дверь, по лестнице и направо! В отпуск! Восстанавливать свою профдоминанту!

И я, как запущенная арбалетная стрела, выскочила из кабинета вон.

Мраморно-серый прокуратский коридор пролетела, даже не глядя по сторонам. Да и на кого мне здесь пялиться и с кем точить лясы, если за минувшие в «длительной командировке» семь лет, была в главном дворце справедливости всего-то два раза? А потом застучала каблуками по лестнице вниз… И странное это ощущение. Куда привычней вовсе не слышать собственных осторожных шагов? И неделями не лицезреть отражения в зеркале. Да и шрамы мои, пусть мелкие, но, все ж, куда гармоничней «вписаны» в совершенно иную среду. Там, где день отмеряется: от задиристых петушиных перекличек на заре до вечернего хора лягушек в камышовнике (хотя мой, обычно, начинался вторым). А многокарманные штаны с рубашкой на удобной шнуровке? Это вам не чтоб тебя «демони супрезел аних»[1] из пафосного столичного магазина. Но, дело даже не в этом (хотя и ощущала я себя всю неделю в «цивилизации», как коза в кринолине), а…

— Агата!.. Агата, минутку, пожалуйста, погоди, я сейчас! — уф-ф… Вот, собственно, в этом все и дело — в моем нежелании возвращаться в саднящее до сих пор прошлое… Мужчина из центра просторного холла внизу, вновь вернул к своему царственному собеседнику сощуренные глаза. — Мы с вами уже закончили. Я так понимаю? И вот что: на той неделе у меня будет свободное время, займемся вашим вопросом. Всего доброго, господин главный судья!

Тысь мОя майка[2], вот это… уровень. Хотя, для данного места… Да и для мужчины этого…

— Здравствуй, Глеб! Ты два года, как смотался назад к кранам с горячей водой и парфюму из «Эльфийского сада»[3], а у меня на тебя до сих пор «служебная стойка».

Мой бывший начальник, а сейчас — весьма авторитетный среди главных судей Ладмении некромант, Глеб Анчаров, от избытка воспитания скромно оскалился:

— Выработанный рефлекс, Агата! Так и я — не против. Отчеты все накатала?

— Ага.

— А лекаря прокуратского вниманьем почтила?

— Два раза.

— А…

— А тебе то какое в том дело?

— Переживаю за бывшую подчиненную. Я ведь действительно, тебя бросил, получается. Да еще взвалил на тонкие женские плечи всю свою смердячую некромантскую практику.

— Ах, вот вы как, господин, забабледили[4]? А мне втирали про «высокую межгосударственную миссию», «помощь дружественному по Бетану соседу» и прочую…

— Правду жизни на уровне госинтересов, — закончил Глеб, а потом, вдруг, отработанно быстро огляделся. — Агата, надо поговорить.

Я в ответ так же отработанно «сделала стойку»:

— Про что именно?

— Про твоего последнего береднянского… «клиента».

— А-а… Так я в отчете уже…

— Ну, а мне повторишь. По старой то дружбе? — и, спешно добавил. — Хотя, согласен — мотивация неудачная.

— Так точно. Друзья — удовольствие слишком дорогое. А по старой службе… — глянула я сквозь дверное стекло на оживленную столичную улицу. — Давай, приглашай меня в тихую, с нормальной едой, таверну. Только, не здесь.

— Ладно, — вмиг прищурил свои фиолетовые глаза Глеб. — Либряна госпожу мага устроит?

— Вполне. И… после вас.

— Знаю, наслышан. Ты теперь у нас — безподвальная.

— Ой, только не разрыдайся от возвышенного некромантского горя! Кое-что, все ж, сохранилось! — смеясь, выскочила я в распахнутую мужчиной высокую черную дверь…

Либряна — почтительно старый, но вечно гудящий всеми допустимыми расами, ремесленный центр, был выбран Глебом Анчаровым стратегически верно. Для «тайных» речей. Это я оценила. И не потому что в толпе тебя легче всего игнорировать, а просто, слушать нас здесь удовольствия мало. Даже из любопытства. Ведь вряд ли мы примемся рассуждать о «товарообороте горшков» или «прогнозах на тинаррскую брюкву». По крайней мере, последнего моего «береднянского клиента» волновало совершенно другое.

— Устраивает?

— Ага… Таверна «Черепок». Гончарная слобода?

— Совершенно верно. Заходим?

И мы окунулись в ремесленный мир… Ремесленный пир. Толи праздник удачной сделки, толи похороны конкурента. Но, гуляли с большим воодушевлением:

— А чтоб земля ему… красной да нежирной!

— Аминь!

— Спасибо, спасибо! — длинной разлапистой бородой в каждую сторону набитого румяными гостями стола. Значит, точно — не похороны. Раз виновник сам на тост отвечает. И при этом — не наш с Глебом «клиент».

— Агата, давай наверх. На втором этаже столы тоже есть. И без нездорового оживления, — это такой тонкий юмор от некроманта.

— Давай. Кстати, по этой весне я в Лешьей проплешине как раз с их бывшим коллегой меж дубов нарезала. Прыткий оказался, хоть и «в возрасте» — месяца два уж округу бодрил.

— Да? — на ходу развернулся ко мне некромант. — И кто? Драугр[5]?

— Ага. Он самый — упырище.

— Это точно, — хмыкнул, качнув своими черными кудрями мой бывший начальник. Тема для него, как говорит господин Дучи, «профболезненная». Потому что Глеб Анчаров — профессионал до кончиков своих, этих самых, кудрей. — И чем ты его?

— Сначала шаром, потом знаком креста, что ты мне показал. Кстати, откуда он? Я уже здесь в учебниках своих старых посмотрела и…

— Не нашла. Это — мой личный. И действует только там, в Бередне. Там — земля намолена. Поэтому — на контрастах. Открытая земля… Вот здесь, в сторонке и сядем…

— Ага.

И мы сели. С одной стороны, вдоль стены — ивовый «плетень» с расписными горшками вверх дном. С другой — широкая, обтертая в видных местах колонна. Тоже расписанная по стилю: птички, бабочки на цветочках и эльф с косыми глазами в этой деревенской идиллии. Если б не он — чисто Бередня. А так — вполне в духе моей исторической родины. И наверняка, с другой стороны гном где-то в траве затесался. Хотя, те и вломить могут, если пропорции (рост) живописец неправильно воссоздал. А уж как у нас дриад малюют. Не женщины — лютни с глазами. Правда, некоторые те «лютни» умудряются такими «наростами» сверху дополнить, что центр тяжести явно смещается в сторону…

— Агата, что заказывать будешь?