Илья Рясной - Вирус смерти

• Название: Вирус смерти
• Автор: Илья Рясной
• Жанр: Детектив

---

С поля боя мы исчезли без осложнений. Были приняты некоторые меры, дабы не попасться на глаза итальянской полиции, которая, кстати, хорошо работает только в телесериале "Спрут". Мы собрались в убежище, оставшемся еще со времен операции "Секта". Надежное, хорошее место в пригороде Рима.

По телевизору показывали новости с подробным репортажем о случившемся. Тележурналистка выпытывала у растерянных свидетелей, что и как, и получала путаные ответы, из которых почти ничего невозможно было понять. Карабинеры отделывались скупыми фразами. Чин из префектуры вообще отказался отвечать на вопросы.

- В перестрелке убито два человека, по предварительным данным принадлежавших к одному из неаполитанских преступных кланов. Это люди с богатым криминальным прошлым: судимости за вымогательство, оправдания за недостаточностью улик, - под конец сообщила телеведущая. - Полиция склоняется к тому, что имел место вооруженный конфликт враждующих кланов. Со слов свидетелей, после перестрелки была похищена высокопоставленная сотрудница одного из издательских концернов Лючия Морелли...

- Отлично, - кивнул я, включая телевизор. - Ваши объяснения: что вы не поделили с неаполитанцами?

- Святая Мария, что я не поделила с неаполитанцами! - воскликнула Кармен. - Если бы я раньше хоть раз видела этих рогоносцев!

- Что они от вас хотели?

- Три дня назад со мной вышли на связь. Мужчина назвал пароль, назначил встречу. Я отказалась. И вот...

- Кто вышел на связь? Вы его знаете?

- Знаю. Тогда он был Алексом.

- Операция "Брама"?

Она поджала губы, демонстрируя неуместность таких вопросов. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Безупречно наманикюренными пальцами она поглаживала колено. Ноги у нее были длинные, а юбка хоть и строгая, но чересчур короткая и очень шла ей. Лючия была все еще весьма привлекательной женщиной и каждым движением старалась подчеркнуть это.

- Почему вы отказались от встречи?

- Он назвал старый пароль. Уже три года это пустое сочетание слов.

Она вытащила из сумочки сигарету, щелкнула зажигалкой.

- Что происходит? Шесть лет я никому не нужна. Никому не интересна. И вдруг не могу отбиться от толпы советских шпионов, пытающихся назначить мне свидание.

- Российских. СССР давно нет.

- Ах, я отстала от жизни, - засмеялась она. - Кстати, с СССР дело иметь было приятнее, не обижайтесь. Это была сила. Ваша же свободная Россия просто большая Панама, пляшущая под дудку янки.

- Посмотрим еще насчет дудки... Кто приходил к вам? Я разложил на столике фотографии.

- Он, - она ткнула синим с блестками отманикюренным ногтем в фотографию.

Отлично! Как, интересно, Лукницкий добрался до Италии? Остроган меня уверял, что перекрываются все пути... Бардак удивительный. Значит, Лукницкий тут наводит шорох. Зачем ему нужна Лючия? А ведь она ему очень нужна.

Картина была ясной. Он назначил агенту Кармен встречу. Агент Кармен, как всякий профессионал, естественно, от встречи отказалась, поскольку пароль давным-давно вышел из употребления. Тогда Лукницкий решил повторить предложение. На этот раз так, что отказаться будет невозможно. Что-то он хотел выбить из Лючии. В Италии он проработал несколько лет на нелегальном положении, и у него остались многие концы. Наверное, ему здесь приходилось решать специфические задачи. После стольких лет отсутствия без труда запрячь мафиозную структуру и заставить отпетых итальянских бандитов пахать на него, как шестерок... Молодец. Русский характер.

- Что такое "Брама"? Лючия пожала плечами.

- Вы работали с этим человеком?

Я положил на стол фотографию Фауста.

Она кинула на фото взгляд и опять пожала плечами.

- Лючия, вы не в том положении, чтобы не отвечать на вопросы.

- В Центре что, не ведают, какие они операции проводили и кто в них участвовал?

- Если бы вы знали, что творится в Центре.

- Я плохо представляю суть операции "Брама". Я просто выполняла задания. Сходи, принеси, передай. Носилась, как дурочка, куда мне приказывали Алекс и... Фауст.

- Агенты, которые просто на подхвате, не знают названий операций. Вы знаете. Значит, знаете и остальное.

- И тем не менее.

- Понятно...

Шамана с нами нет, но мы тоже можем без труда расколоть ее и выудить все, что ей известно. Не хотелось бы... Я предпринял последнюю попытку.

- Семь роз на ступенях Колизея, - задушевно произнес я.

Кармен вздрогнула, напряглась. Потом расслабленно откинулась на спинку кресла.

- Что представлял собой проект "Брама"? - снова спросил я.

- Точно не знал никто, кроме Фауста... И еще, кажется, какого-то очень высокого чиновника из КГБ, - махнула она рукой.

- Откуда вы знаете про этого чина?

- Фауст мне доверял. Гораздо больше, чем положено доверять агенту.

Фауст обладал талантом находить людей, которым можно доверять. Если он правда доверял Кармен, это означало, что и мы можем на нее положиться.

- В чем суть операции?

- Я имела доступ к средствам массовой информации. Мы запускали через них какие-то фразы, видеоряды, совершенно ничего не обозначающие. Насколько я поняла, это была попытка манипулирования общественным сознанием.

- Вы пытались поставить его под контроль?

- Не думаю... Мне казалось, Фауст не хочет использовать это как оружие. Он просто хотел кому-то что-то доказать... Что такое возможно в принципе.

- Доказал?

- По-моему, да.

- Когда вы видели его в последний раз?

- Весной девяностого. К тому времени Центр уже прекратил меня использовать.

- Почему?

- Я не знаю.

Странно все это. Такой агент, как Кармен, имеющий влияние в средствах массовой информации, представляет большую ценность. Что-то непонятное творится во внешней разведке. Думаю, объяснений мы от них не дождемся.

- Фауст выглядел неважно, - она затянулась, пустила кольцо дыма, внимательно смотрела, как оно расплывается. Потом продолжила: - Он что-то говорил о предчувствиях, о смерти. Он... - она запнулась, ей не хотелось задавать этот вопрос, но она все-таки задала его. - Он жив?

- Не знаю. Он исчез.

- Святая Мария... Он был удивительный человек. Удивительный.

- Да.

Я кивнул. Несмотря ни на что, я не мог в душе смириться с мыслью, что Фауст стал врагом. Что он стал предателем. Предательство - это было для него самым страшным словом. Проклятие предательства несмываемо до пятого колена...

- В тот последний раз он сказал, что я должна доверять человеку, который произнесет фразу об этих глупых розах... Я должна отдать ему посылку.

- Что за посылка?

- Коробка. Металлическая. Лежит в банке.

- На ваше имя?

- Нет.

- Надо будет выбираться в город. Не так просто. Ваше лицо еще долго не будет сходить с экранов телевизоров. Захват человека. Что-нибудь придумаем...

- А потом? Что будет со мной? Как я вернусь домой? Меня снова попытаются похитить. Или застрелят. Из мести. Неаполитанцы - они сумасшедшие. Мать этих типов, которые пытались меня захватить, наверное, была бешеной собакой!

- Мы поможем. Пересидите в надежном месте, пока все не успокоится.

- В России? Санта-Мария! - с непритворным ужасом воскликнула Кармен.

- Что вас так испугало?

- Я прошла Вьетнам и Сальвадор. Я уже стара, чтобы вновь испытывать такие переживания.

- Странное мнение... Нет, речь не о России. Скажем, Новая Зеландия...

- И сколько я там буду?

- Пока мы не уладим все.

- Год? Два?

- Может, месяц. Может, всю жизнь.

Страшно не хотелось использовать наш коридор и одно из внешних убежищ группы, но ничего не поделаешь. До последних, постперестроечных времен русская разведка не оставляла свою агентуру в беде. Это только в придурочных американских боевиках мордатый Ваня в красном галстуке, резидент КГБ, награждает агента за добрую службу пулей в грудь. На деле сами америкашки сдают свою агентуру при первом случае без всякой жалости. Мы - никогда. Нельзя нарушать традиции. Кроме того, в будущем Кармен нам еще пригодится.

На следующий день мы изъяли в банке небольшой дипломат, в котором находился металлический цилиндр. В нем было три дискеты. Я попытался прочесть их, но не смог пробиться сквозь защиту. Ничего, "Лобачевский" разберется. Он на этом деле собаку съел. Теперь нам надо пристроить Кармен и двигать на Родину. Время не ждет...

Погода в Москве еще держалась теплая. Солнечные лучи озаряли осенний московский мусор, московских бомжей, бродячих собак. Все равно люблю Москву, несмотря на ее суету, запущенность, равнодушие и в последнее время - жестокость к своим жителям. Когда-нибудь она будет другой. Вернется дух старого города, его мудрость. Вернутся разговоры на кухнях за бутылочкой легкого вина о судьбах человечества и мировой культуре. Когда-нибудь уйдут в тень бритоголовые мерзавцы и торгаши. Когда-нибудь...

Остроган, с которым мы встретились на одной из наших конспиративных квартир, выслушал мой отчет с каменным лицом. Проглотил все мои упреки по поводу бегства за границу Лукницкого.