Лариса Шкатула - Шпионка для тайных поручений

• Название: Шпионка для тайных поручений
• Автор: Лариса Шкатула
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05741-2

Фортуна, наконец, улыбнулась княжне Софье Астаховой. Именно здесь, во Франции, она стала пользоваться успехом у мужчин, да каким! Среди ее поклонников есть и русские, и галантные французы… Но для Сони главное сейчас другое — сама королева Франции Мария-Антуанетта решила прибегнуть к ее помощи. Подумать только! Иметь возможность путешествовать по Европе со всеми удобствами, в обществе красивого молодого человека, находясь при этом на полном обеспечении казны, — и за это всего лишь передать брату королевы, австрийскому эрцгерцогу, ее письмо. Бедняжка Соня не задумалась тогда о том, почему ей была предложена роль курьера. В тот момент у Сони просто дух захватило от радужной перспективы побывать при австрийском дворе! Подозрения придут позже, но увы!.. Ход событий будет уже неотвратим…

Ранее роман «Шпионка для тайных поручений» выходил под названием «Письмо королевы».

---

Словом, жизнь, какую Соня наблюдала ныне вокруг себя, оказалась куда занимательнее тех романов, которые она прежде с упоением читала. Причем если в романах она обычно могла предугадать конец, то житейские ситуации частенько ставили ее в тупик.

Вот, например, никто из новых знакомых не спрашивал ее о ее планах — а вдруг Софья торопилась и не захотела бы здесь остаться, чтобы переночевать? А ее привезли к себе люди, чье общественное и имущественное положение гораздо ниже Сониного. Но эта мысль лишь мелькнула в мозгу княжны и пропала. Конечно же, Люси права: то, что она делает, просто само собой разумеющееся. Наверное, и французы считают, что утро вечера мудренее.

Однако как извилиста и прихотлива дорога ее жизни: из апартаментов Версаля попасть в этот небогатый дом на окраине леса…

Но Соня не то чтобы собралась вдруг плыть по течению, она решила довериться этим людям, с которыми неожиданно столкнула ее судьба.

22

Спала княжна на матрасе, набитом свежим сеном. И спала так сладко, будто родилась на сеновале и в эту ночь вернулась в родную стихию. Скажи она об этом кому-нибудь из петербургских знакомых, ей бы никто не поверил. Да к тому же случилось такое не где-нибудь в ее захудалом поместье, а в самой Франции, которую многие Сонины соотечественники считали чуть ли не центром мира.

Поскольку поместили Соню на втором этаже этого ни на какой другой не похожего дома, спустилась она вниз по скрипучим деревянным ступенькам во двор и умылась водой, которую из кувшина полила ей на руки Люси.

Вода оказалась ледяной — из ручья, который, как пояснила девушка, тек недалеко от их дома. Соня и раньше умывалась холодной водой, а такой студеной — никогда. Но не говорить же Люси, что она к такому не привыкла.

Соня подозревала, что, не случись на нее нападения и не останься она без своих спутников, ей пришлось бы ночевать на каком-нибудь постоялом дворе, где с подобными неудобствами она бы не столкнулась.

Зато после умывания кожа лица у нее разгорелась, омытые ключевой водой глаза засияли так, что Люси, заглядевшись на нее, невольно воскликнула:

— Матерь Божья, мадемуазель, какая вы красавица!

— Ты права, сестренка, такая райская птичка к нам залетела, и глаз не оторвать!

За ее спиной раздался веселый мужской голос, и взору Сони предстала фигура мужчины, который, похоже, спал на сеновале. Рубашка и штаны его были изрядно помяты, а в волосах торчали сухие травинки.

— Небось опять все сено разворошил, а я за тобой убирай! — проворчала Люси.

— Что поделаешь, малышка, таков закон: пока старший брат не женат, за ним ухаживает сестра, а в обмен на эти маленькие услуги брат ее защищает и следит, чтобы какой-нибудь негодяй до срока не испортил то, чем природа наделяет всякую девушку, хотя отнюдь не всякая это ценит и бережет.

Он перевел внимательный взгляд на Соню и, не скрываясь, оглядел ее с ног до головы.

— Однако и наша райская птичка, похоже, растеряла некоторые свои перышки.

Соня покраснела еще больше. Теперь ей уже стало жарко. В самом деле, почему она не переоделась с утра в более приличное, не порванное платье? Разве мало у нее с собой нарядов, один другого роскошнее? Так и ходит в платье с отпоротой оборкой, открывает нескромным взглядам ноги по самые щиколотки! Но потом она представила себя в платьях, подаренных королевой, и решила, что в них среди этих простых людей она выглядела бы просто глупо. Да и кого ей стесняться? Не этого же бедняка, который спит на сене.

— Прошу тебя, Бернар, — вступилась за нее Люси, — ты никогда не разбираешь, с кем можно говорить в подобном тоне, а с кем нельзя. Мадемуазель — не дочь трактирщика, она попала к нам не по своей воле, и папа просил тебя предупредить, чтобы ты придерживал свой дерзкий язык.

— Кстати, а где наш дорогой папаша? Не поджидает ли он меня где-нибудь со своим любимым хлыстом в руке?

— Это ты перед нашей гостьей расхрабрился? Забыл, как улепетывал вчера от батюшки со всех ног?

— Понятное дело. Если не хочешь, чтобы спину тебе располосовали, как малолетнему ребенку, будешь улепетывать, — ничуть не смутился братец. — Не стану же я драться с родным отцом! Лучше, сестренка, полей мне на руки, помоги умыться, а не пили, точно злая жена — такой ты стать всегда успеешь!

— Погодите минутку, ваше сиятельство, — попросила Люси, — иначе мы от этого гуляки вовек не избавимся!

— Любящая сестра представила бы своего брата с лучшей стороны. Рассказала, какой он хороший, работящий… А ты! Ну скажи, какая девица после твоих слов захочет за меня замуж пойти?.. Кстати, ваше сиятельство, как вам кажется, из меня получится хороший муж?

Соня растерялась. Все-таки она слишком мало времени провела при дворе, чтобы научиться не смущаться всякий раз и находить выход из любой ситуации. Казалось бы, подхвати верный тон, ответь молодому человеку столь же шутливо, а она стоит чуть ли не с открытым ртом и не может ничего остроумного придумать.

— Вот видишь! — Он обратил к Люси мокрое, нарочито грустное лицо. — Первая же спрошенная мною женщина отвечает отказом, а разве я урод?

На этот раз жалобный взгляд был обращен к Соне.

— Н-нет! — ответила она. — Вы вовсе не урод. Скорее наоборот…

— Наоборот? — вроде с надеждой обрадовался он, но Соня увидела, что он валяет дурака, попросту разглядывая ее между делом. — Значит, я красив?

Не в силах больше подыгрывать ему, Соня повернулась и пошла в дом, бросив ему на ходу:

— Возможно, найдется девушка, которой вы понравитесь.

На этот раз, кажется, она сумела его осадить. Он ничего не сказал, но княжна слышала, как Люси выговаривает брату:

— Какая муха тебя укусила? Мадемуазель — не какая-нибудь Полетта. Ищи девушку по себе, а не распускай перья перед аристократками…

Что ответил сестре Бернар и ответил ли, Соня уже не слышала, но еще некоторое время ощущала неловкость.

Она вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась, и, потоптавшись в небольшой передней комнате, пошла к кухне, которую нашла по божественному аромату свежих булочек.

На кухне Соня застала немолодую, но еще крепкую женщину, которая и пекла эти самые булочки.

— Садитесь к столу, дорогая, — сказала эта женщина, ничуть не удивившись ни Сониному виду, ни вообще появлению княжны в ее вотчине. — Люси рассказала мне вашу историю…

Интересно, а что знает сама Люси? Или теперь похождения княжны Астаховой будут рассказывать во Франции наряду с народными балладами?

Все мысли смешались в ее голове, и скорей всего происходило это от неуверенности в себе и полного отсутствия каких-либо планов. За нее королева и герцогиня де Полиньяк решили эту поездку, за нее приготовили все, включая багаж и туалеты, а теперь Соня осталась одна… Или не одна? Но не станет же она привлекать к своему делу этих простых людей, которые приняли ее как своего хорошего друга или близкую родственницу. Она не знает, как действовать дальше, это правда. Но зато у нее есть деньги!.. За которые, однако, не купишь ни опыта, ни преданности…

Женщина поставила перед Соней стакан молока, придвинула блюдо с булочками. Тут же стояли тарелки с маслом, сыром и холодной телятиной — еда простая, но вкусная и сытная. Впрочем, по утрам Соня ела немного, даже если у нее, как теперь, разыгрывался аппетит.

Машинально отщипывая по кусочку еще горячей булочки, она предавалась своим невеселым мыслям. Однако додумать ей не дали.

— Тетушка Аньес, спаси меня от этой ненормальной! — кричал вбежавший на кухню Бернар. — Вылила мне на голову кувшин ледяной воды…

— Бернар, тебе скоро тридцать лет, — добродушно заметила его тетушка. — В твоем возрасте…

— Мой отец имел уже двоих детей, — подхватил Бернар, усаживаясь за стол напротив Софьи без всяких церемоний. — Приятного аппетита! — вдруг проговорил он. — Простите, что сел за стол без вашего разрешения.

— Что вы сказали? — переспросила Соня. Похоже, этот мужчина обладал редкой способностью переворачивать все вокруг него с ног на голову; чем-то он напомнил ей Фуше. Наверное, такой же любитель женщин, не привыкший особенно с ними церемониться.

— На вашем лице так отчетливо отразилось: невоспитанная деревенщина…

— Но я ведь вам этого не сказала.

Она уже не раз слышала от Тредиаковского, что по ее лицу можно читать, как по книге. Вот и этот крестьянин тоже все понял.

— И на том спасибо.

Он привстал и шутовски поклонился.

— Тебя опять охладить? — насмешливо спросила вошедшая в кухню Люси.

— Только попробуй! — вдруг жестко вымолвил тот, который всего несколько мгновений назад казался легкомысленным повесой; оказывается, он может быть и совсем другим. А потом добавил уже помягче:

— Побаловалась, и довольно.

— Глупый ты, — грустно сказала Люси. — Так и будешь до старости на сеновале спать? Я хотела ее сиятельство попросить, чтобы взяла тебя на службу, а ты сам все портишь.