Анатолий Кулагин - Визбор

• Название: Визбор
• Автор: Анатолий Кулагин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03604-8

Это первая подробная биография Юрия Иосифовича Визбора (1934–1984) — известного барда, киноактёра, журналиста, писателя, сценариста, поэта и режиссёра, одного из основоположников авторской песни, создателя жанра песни-репортажа.

Автор книги, Анатолий Кулагин, на основе многочисленных свидетельств, привлечения разных источников, всестороннего анализа творчества Визбора, раскрывает непростую и в то же время цельную во всех своих проявлениях личность этого человека. Биография прекрасно вписана в контекст той исторической эпохи, в которую жил и творил Юрий Иосифович, которую он запечатлел в своих песнях, стихах, прозе, фильмах, ролях и репортажах.

знак информационной продукции 16+

---

Траурный митинг открыл — по должности — давний сослуживец и начальник Визбора, Борис Михайлович Хессин. Выступал Самарий Зеликин, с которым Визбор делал последнюю свою документальную картину — «Победная весна». Выступал Кавуненко. Выступал Ким, который в те годы — по следам запрета 1968-го — подписывался из цензурных соображений «Ю. Михайлов», и Хессин — человек чиновный — колебался, как его представить. Назвал-таки Михайловым, и в той обстановке это прозвучало ужасно нелепо…

А дождь шёл сильный, и ребята из КСП сделали даже специальный брезентовый тент для того, чтобы вода не попадала на гроб. И вот чудо — как раз в самый момент погребения дождь перестал идти и даже выглянуло солнце! А потом — полил опять. Нине Филимоновне и тогда, и потом всё вспоминались строки мужа: «Где с посохом синеющих дождей пройдёт сентябрь по цинковой воде…» Это — из песни 1981 года «Прикосновение к земле», где поэт словно предсказывал свой скорый уход:

Когда-нибудь, столь ветреный вначале,
Огонь погаснет в пепельной золе.
Дай бог тогда нам встретить без печали
Этап прикосновения к земле.

Вот он и прошёл «по цинковой воде» — последний сентябрь Юрия Визбора…

Потом были поминки в ресторане «Украина» в высотном здании одноимённой гостиницы: договорился Аркадий, у него там работал знакомый шеф-повар. Это совсем неподалёку от Киевского вокзала и от Студенческой — последнего визборовского адреса. Совсем недавно, в декабре 1983 года, Визбор отмечал там вместе с друзьями пятидесятилетие Юрия Пискулова.

…Вскоре после похорон правление жил кооператива дома на улице Чехова решило заняться квартирой Визбора. То, что без жилья оставалась его дочь Татьяна, что квартира была не получена от государства, а фактически куплена её отцом, для этих товарищей значения не имело. На собрании кооператива резко выступил Анчаров: «На войне за такие дела к стенке ставили. Это как с мёртвого сапоги стаскивать — мародёрством называется». Нина Филимоновна активно вступилась за дочь мужа и, поняв, что столкнулась с бетонной стеной равнодушия, с подсказки Тамары Покрышкиной (той самой, что когда-то оказалась её «свахой») написала письмо… Горбачёву, в ту пору ещё не ставшему генеральным секретарём, но уже переведённому из Ставрополя в Москву. И письмо помогло! Так Михаил Сергеевич делом доказал, что его слова о «мужской дружбе» с Визбором — не пустой звук. Квартира осталась-таки Татьяне, а когда впоследствии у неё появилась своя семья — и появилась необходимость и возможность переехать в более просторное жильё, в бывшей визборовской квартире поселилась Евгения Владимировна Уралова, в отстаивании её тоже участвовавшая: она собирала подписи жильцов в пользу Татьяны.

Пришло время подумать о памятнике на могиле, инициативу вновь проявил КСП. Ребята собрали деньги (приходили переводы — скромные, конечно — даже от детей с надписью: «дяде Визбору…») и позвонили незаменимому Мартыновскому, который и взял дело на себя. Денег оказалось немного — на памятник не хватило бы. Но как раз в это время Аркадию Леонидовичу было поручено установить в Калининграде памятник конструктору космических кораблей Королёву. Для этой цели из Житомира в Калининград должны были быть отправлены громадные глыбы красного гранита. Мартыновский попросил заодно и кусок чёрного гранита размером два на два и на три метра. Объяснил, что для Визбора. Чёрный гранит привезли вместе с красным, на одной железнодорожной платформе. Работал над памятником скульптор Давид Зунделович. Материал понадобился не весь: скульптор решил, что памятник будет невысоким, горизонтальным, а всю вертикаль его по левому краю займёт изображение лица поэта, с характерной визборовской полуулыбкой. 17 сентября 1988 года, спустя ровно четыре года после кончины поэта, памятник был открыт.

Шла перестройка, жизнь менялась, запрещённое становилось не то чтобы разрешённым, а просто само собой разумеющимся. Начиналась посмертная жизнь поэта. Впереди были слёты и фестивали, большие ежегодные июньские концерты ко дню его рождения, книги и диски, телевизионные передачи и названные в его честь горные вершины, и даже планета его имени. Юрий Визбор продолжается. Он продолжается там, где штурмуют горы и преодолевают океанские льды, где спешат на свидание и переживают разлуку, размышляют о вечном, повторяют про себя любимые стихи и слагают песни. Он протягивает руку каждому, кто хочет идти вперёд — неважно, в прямом смысле или в переносном. «И нет таких причин, чтоб не вступать в игру…»

«…И ГОЛОСА МОИХ ДРУЗЕЙ» Вместо эпилога Из выступлении на открытии надгробия Юрия Визбора 17 сентября 1988 года

Анатолий Азаров:

«Ровно четыре года назад скончался Юрий Иосифович Визбор. Чем дальше мы уходим от этого дня, тем больше мы понимаем значимость этого человека. Думается, она будет возрастать не только для тех, кто был знаком с ним лично, но и для всего нашего общества, для всей нашей культуры — той неформальной культуры, в области которой он очень многое сделал. Главный вклад Визбора, наверное, — не его журналистские, кинематографические дела, не проза, а то, что он показал жизненный ориентир для многих людей, и люди следовали тем нравственным, гражданским принципам, которые Визбор исповедовал в первую очередь в своих песнях. Я не ошибусь, если буду говорить от людей поколения Юрия Визбора, шедших за ним 10, 15, а может быть и 20 лет, и от людей более молодых, для которых идеалы, защищаемые Визбором, отстаиваемые Визбором, остались тем нравственным критерием, тем оселком, на котором мы и сегодня ещё себя сами проверяем. Уже не раз была высказана мысль, что такие люди, как Визбор, многие другие деятели театра, кино, искусства, интеллектуалы — и есть та закваска, на которой движутся сегодняшние перемены в нашем обществе. Это то, за что они боролись при своей жизни — естественно, получая „по заслугам“, которые выражались в основном в замалчивании. Но широкая признательность выражается ведь не в каких-то официальных наградах, званиях, а в народной любви.

Сегодня открывается памятник, символизирующий жизненный путь Юрия Визбора. Я думаю, что для тех, кто остаётся верен идеям Визбора, идеям прогрессивных людей нашего времени, день 17 сентября уже стал ритуальным днём, днём встреч, днём, когда мы отдаём долг своей верности памяти этого человека».

Александр Городницкий:

«Дорогие друзья, четыре года назад, в такой же дождь, мы прощались с Юрием Визбором. Но сегодня у нас — не прощание, сегодня у нас встреча вот с этим памятником, который мы открываем и который удивительно похож и удивительно не похож на живого Юру. Похож — потому что в Юре с годами ощущалась монументальность, которая есть и в этом камне. Памятник поняли по-разному. Некоторые увидели в нём символ дороги, ведущей в радугу, в горизонт. Я это принял за взлетающий самолёт. Действительно, Юра Визбор был таким человеком: он погиб на взлёте. Он в последнее время начал думать и писать так, что ему ещё десяток лет хотя бы. Но этого не случилось.

Мы с ним — люди одного поколения, и я счастлив, что дожил до того момента, когда Юра стал легендой. Юра прожил недолгую, но очень красивую и яркую жизнь. Здесь большинство людей моложе, чем мы с ним. Я ощущаю сиротство без своего поколения. Я ощущаю сиротство без Юры, потому что Юра всегда был для меня и опорой, и товарищем, и моим Вергилием в песенном мире. Когда я, ещё будучи ленинградцем, приезжал в Москву, он для меня открыл этот мир во многом. Многие песни других авторов — Кима, Галича, Окуджавы — я услышал впервые в его исполнении.

Нам очень страшно, что когда уйдёт наше поколение — а нас в авторской песне осталось уже несколько человек, — будет некому взять этот флаг. Но я надеюсь, что пока существует имя Юрия Визбора, пока существуют его песни, пока будут жить люди, которые жгут костры и эти песни поют, — до той поры лучшим памятником Юрию Визбору будет его творчество и тот огонёчек, который он зажёг в наших сердцах».

Семён Богуславский:

«От имени институтских товарищей Юры, многочисленных друзей его, я хотел бы сегодня произнести слова любви и преклонения перед этим человеком, которого мы знали и рядом с которым были на протяжении многих лет — не только в институте. У нас в МГПИ было как бы лицейское братство. И оно возродилось снова — возродилось ещё при жизни Юры.

Однажды я присутствовал на диспуте, посвящённом Маяковскому. И там один школьник сказал такие слова: когда-нибудь наступит такое время, когда не будет классов, не будет государств, не будет нужна гражданская поэзия, а останется одна лирика, и лирика Маяковского будет жить. Я вспоминаю эти слова каждый раз, когда я бываю на вечерах, где зал стоя поёт, как гимн, песню Юры „Милая моя“…