Евгений Петров - Остров мира

• Название: Остров мира
• Автор: Евгений Петров
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Драматургия
• Год: 1961

Пьеса-памфлет, впервые опубликована посмертно в журнале «Новый мир», 1947, № 6. Написана в 1939–1940 годах. Впервые поставлена в 1947 году на сцене Ленинградского театра Комедии. Постановка Н. Акимова.

Политическая глубина, злободневность, острота комедийно-памфлетной формы сделали «Остров мира» одним из заметных литературных явлений послевоенных лет.

Печатается по тексту рукописи (ЦГАЛИ, 1821, 51).

---

Артур. Прелестный головной убор! Имейте в виду: этот царь — первый модник на острове, так сказать, наш принц Уэльский. Если эта мода будет иметь успех, вам, Кэтрин, придется раздать все свои спицы.

Экономка. Ну, этого дикари от меня не дождутся! (Уходит.)

5

Входит м-сс Джекобс.

М-сс Джекобс. Какой неприятный запах! (Видит царя. Смотрит на него в лорнет.) Что это?

Царь (подбегает к м-сс Джекобс и целует ей руку). Как поживаете, леди?

М-сс Джекобс. Джозеф, нельзя ли освободить меня в моем доме от неприятного мне общества?

М-р Джекобс. Это царь, Мэри.

Артур. Уверяю тебя, мама, это милейший парень. Мы здорово с ним подружились в последнее время. (Царю.) Идем, Махунхина. Понимаешь? Идти. Туда. Махунхина идти домой. Скажи им гуд бай.

Царь. Гуд бай.

Артур. Дьявольские способности к английскому языку. (Уходит с царем.)

6

М-сс Джекобс. Ты человек, Джозеф?

М-р Джекобс. Странный вопрос.

М-сс Джекобс. Если ты человек, живой человек из мяса и костей, вызови по радио пароход и отправь меня в Англию.

М-р Джекобс. Ну вот мы опять должны будем вернуться к неприятному разговору. Ты великолепно знаешь, что я никогда не меняю своих решений. Мать не должна покидать свою семью. И потом, ты ведь сама согласилась ехать?

М-сс Джекобс. Согласилась только потому, что потеряла все свои деньги в Америке. Я боялась бедности. Теперь я вижу, что ошиблась.

М-р Джекобс. Не понимаю, чего тебе не хватает. У тебя есть дом, тот же самый дом, что и в Лондоне, у тебя есть твоя семья, у тебя есть твои слуги, есть абсолютно все необходимое, чтобы вести такую же жизнь, какую ты вела. У тебя есть общество таких же, как и ты, европейцев, хороших цивилизованных людей, как Фрэнк, наш милый граф, наконец доктор и священник. Единственно, чего тебе может не хватать, — это оперы, но ведь и оперу ты в конце концов можешь слушать по радио. Неужели ты хотела бы, чтобы наша семья, наш Артур были бы уничтожены, как был уничтожен наш старший мальчик? Тебе не жалко Арчи? Помнишь, с какой любовью мы его воспитывали. Ты же первая потребовала, чтобы ребенок никогда не брал в руки оружия, никогда не слышал о нем!

М-сс Джекобс. Я хочу жить, Джозеф, мне нужна деятельность.

М-р Джекобс. У тебя здесь есть великолепное, благодарное поле деятельности — этот остров, единственный на земном шаре островок мира. Здесь живут хорошие, добрые и очень бедные люди. Они нуждаются в нашей помощи. Доктор говорил мне, в каких ужасных условиях рожают здесь женщины — без всякой медицинской помощи, прямо на земляном полу. Тебе нужна деятельность? Неужели тебе не хватает твоей школы рукоделия для девочек и маленькой амбулатории? Расширяй все это. Открой школу для мальчиков, организуй больницу, наконец помогай мистеру Гаттону распространять христианство. Вот в чем должна заключаться деятельность цивилизованного человека.

М-сс Джекобс. Нет, мне не нужна такая деятельность. Я хочу шума, беспокойства, происшествий. Я хочу, чтобы была биржа, чтоб подымались и падали бумаги…

М-р Джекобс. Ты уже поплатилась один раз.

М-сс Джекобс (не слушая мужа) …Я хочу, чтобы были скачки, бракоразводные процессы, вечерние газеты, железнодорожные катастрофы, парламентские дебаты, уличные беспорядки…

М-р Джекобс. Удушливые газы и пушки…

М-сс Джекобс (не слушая его) …чтобы была жизнь, живая жизнь со всеми ее странностями и неожиданностями!

М-р Джекобс. Опомнись, Мэри! Это недостойно человека!

М-сс Джекобс.…и если правда, что этот остров, как ты говоришь, представляет собой рай, то я хочу жить в аду.

М-р Джекобс. Ты больна, Мэри.

М-сс Джекобс. Я не могу больше видеть эту водную Сахару, на которой нет ни признака жизни.

М-р Джекобс. Я попрошу мистера О'Риали, чтобы он хорошенько осмотрел тебя. Ты просто нездорова.

Вбегает Майкрофт. Он очень взволнован.

Майкрофт. Сэр, с восточного берега ясно видна лодка. В бинокль можно рассмотреть человека. Я выслал Сэма со спасательным ботом. (Подает мистеру Джекобсу бинокль.)

М-р Джекобс. Мой автомобиль.

Майкрофт. Он приготовлен, сэр.

М-р и м-сс Джекобс поспешно уходят. За ними следует Майкрофт.

7

Сцена некоторое время пуста. Слышатся взволнованные голоса, шум отъезжающего автомобиля. Потом тишина. Входит экономка.

Экономка. Куда я ее девала? Ведь только что она была у меня в руках. (Что-то ищет по всей комнате. Смотрит на стульях и под стульями. Заглядывает за диван. Потом лезет туда.)

8

Входят Памела, Фрэнк и Ламперти. В руках у них купальные костюмы и простыни.

Памела. Вы были правы, Фрэнк, купанье совершенно не освежает.

Фрэнк. Я привык к этой жаре. Иногда мне кажется, что я родился и вырос на этом острове, что нет на свете никакого Лондона, и никакой Европы, и никакой Америки.

Ламперти. Вчера было так же жарко.

Памела. Интересно, как вам удалось это установить.

Ламперти. Я смотрел на термометр.

Памела. Боже, как глуп!

Фрэнк. Не обращайте на него внимания.

Памела. Но он ходит за мной с утра до вечера буквально по пятам.

Ламперти (с достоинством). Я здесь, кажется, лишний?

Памела. Вас, Фрэнк, почти не видно дома. Вы целыми днями скитаетесь по острову и, наверно, изучили его, как свои пять пальцев.

Фрэнк. Я люблю продолжительные прогулки.

Ламперти. Прогулки полезны для здоровья.

Памела (складывая молитвенно руки и подымая глаза к небу). Боже!

Ламперти. Я здесь, кажется, лишний?

Памела. Да.

Пауза.

Фрэнк. Вы слышали?

Пауза.

Памела. Скажите, какого черта вы приехали с нами на остров? Ведь я совершенно ясно сказала, что не люблю вас.

Ламперти. Вам известно, Памела, что… м-м-м… ваши родители и… м-м-м… со своей стороны, так сказать… м-м…

Памела. Что, со своей стороны, так сказать?!

Ламперти.…м-м… последовать за вами, так сказать, на край света.

Памела. Ну, вот вы и последовали. Вот вы на краю, на самом краю света. Так что же, хорошо вам здесь, на краю?

Фрэнк. Отвечайте, черт бы вас побрал!

Ламперти. Я здесь, кажется, лишний?

Памела. Знаете, уходите отсюда.

Ламперти продолжает сидеть, как будто его приклеили к стулу.

Памела. Я оставила на берегу свой шарф.

Ламперти (вскакивает с места). Через десять минут он будет у вас. (Уходит.)

9

Памела. Самое глупое во всей этой истории, что нам по-прежнему некуда уйти и даже встречаться стало труднее, чем в Лондоне. Ну, куда мы пойдем, Фрэнк?

Фрэнк. Здесь мы еще больше зависим от вашего старика, чем в Лондоне. У него не только дом. У него запасы продовольствия, одежда, напитки, лекарства, табак. У него все. Уйти от него невозможно. Куда уйти? К дикарям?

Памела. Сотни раз я пыталась заставить себя заговорить с отцом о нашей судьбе и никак не могла решиться. Мой отец — странный человек. Он умен, добр, решителен, у него множество достоинств и только один серьезный недостаток. Он постоянно стремится кого-нибудь облагодетельствовать. Если бы ему дали такую возможность, он облагодетельствовал бы весь мир. Но мир, как видно, не хочет этого. И он занимается тем, что оказывает благодеяния своей семье. Вот он привез нас сюда, на этот остров, подверг нас десятилетнему заключению и уверен, что этим спасет нас от неминуемой гибели. Он притащил на остров этого несчастного надоедливого мальчика, потому что твердо убежден, что графский титул сделает меня счастливой. Он бежал от общества, но никто так суеверно не считается с общественным мнением, как он. Выдать дочь замуж за своего секретаря! Нет, он никогда не решится на такой банальный поступок. Даже на острове.

Фрэнк. Я не хочу жаловаться, Пэми, на вашего отца, на общество, на жизнь. Я хочу бороться, а не жаловаться. Я не буду выпрашивать вашей руки. Я возьму ее штурмом.

Памела. Вы просто прелесть, Фрэнк.

Фрэнк. Я хочу рассказать вам кое-что, Пэми. Но вы должны дать мне слово, что о нашем разговоре не узнает ни один человек.