Нора Робертс - Ночные кошмары

• Название: Ночные кошмары
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-01723-2

Оливия Макбрайд многое отдала бы за то, чтобы забыть ту страшную ночь, когда она, маленькая девочка, стала свидетельницей убийства своей матери – голливудской звезды Джулии Макбрайд.

Но память повзрослевшей Оливии снова и снова возвращает ее к давнему ночному кошмару, а однажды Оливия понимает, что тени прошлого, вторглись и в ее сегодняшнюю жизнь. И если бы не любовь и преданность Ноя Брэди, на этот раз жертвой бы стала она сама…

---

Нора Робертс Ночные кошмары

Маме и папе. Спасибо за то, что вы такие.

В лесу привольно дышит грудь,

Но мне обещан краткий путь

И место, где смогу уснуть,

И место, где смогу уснуть.

Роберт Фрост

Пролог

Чудовище вернулось. Оно пахло кровью. И вызывало ужас.

Выход был один – бежать. Но на этот раз бежать к нему.

Чудесный зеленый лес, который когда-то был спасением, который всегда был ее святилищем, превратился в ночной кошмар. Высокие деревья больше не были воплощением величия природы; они стали клеткой, ловушкой для нее и укрытием для него. Сверкающий ковер из мха превратился в булькающее болото. Она продиралась сквозь папоротник, топча мокрые перистые листья, спотыкаясь о трухлявые стволы и давя питавшуюся ими жизнь.

Мрачные тени скользили впереди, сбоку, позади и шептали ее имя.

«Ливи, любовь моя. Я расскажу тебе сказку».

Воздух, вырывавшийся из ее легких, был пропитан страхом. На кончиках ее пальцев запеклась кровь, холодная, как лед.

Капли дождя стучали по раскачивавшейся от ветра листве, стекали по поросшим мхом стволам и впитывались в алчущую землю, пока весь мир не стал мокрым, влажным и жадным.

Кто она? Охотник? Жертва? Какая разница? Важно было только одно: если хочешь жить, беги!

Либо она найдет его, либо он найдет ее. И тогда кошмар кончится. Она не будет трусить. И если только в этом мире есть свет, она найдет человека, которого любит. Найдет живым.

Она сжала ладонь, испачканную его кровью. В этом жесте были клятва и надежда.

Туман, подкрадывавшийся к ботинкам, разлетался в клочья от ее быстрых, размашистых шагов. Кровь стучала в висках и пульсировала в кончиках пальцев.

Над головой послышался громкий треск, и она едва успела увернуться от длинного сука, не выдержавшего бремени лет, воды и ветра и тяжело рухнувшего на землю.

Эта маленькая смерть означала новую жизнь.

Она схватила свое единственное оружие, зная, что для спасения этой жизни пойдет на убийство.

И увидела в темно-зеленой тени чудовище, являвшееся ей в кошмарных снах.

Покрытое кровью и следившее за ней.

Оливия

Дитя, ты жизнию полно,

Но знать ребенку не дано,

Что означает смерть.

Уильям Вордсворт

Глава 1

Беверли-Хиллз, 1979

Когда явилось чудовище, Оливии было четыре года. Оно шаркающей походкой вошло в ее сон, не бывший сном, и вырвалось наружу с руками в крови, которой так жаждут чудовища.

Жаркой летней ночью, когда луна была полной и светлой, как душа ребенка, а легкий ветерок напоен запахом роз и жасмина, оно вошло в дом.

После прихода чудовища не осталось ничего. В чудесном доме со множеством роскошных комнат и сотнями метров натертых полов поселились призрак и серебряное эхо потерянного детства.

Мать говорила Оливии, что чудовищ не бывает. Это все выдумки, а кошмары – всего лишь дурные сны. Но в ту ночь она видела чудовище, слышала его, ощущала его запах, а мама уже не могла успокоить ее.

Самые лучшие сказки рассказывал ей папа. Про розовых жирафов и коров с двумя головами. Но он заболел, и болезнь заставила его совершать плохие поступки и говорить плохие слова громким и быстрым голосом, совсем непохожим на голос папы. Ему пришлось уехать. Мама сказала, что он заболел и теперь будет жить в другом месте, пока не выздоровеет. Вот почему папа приходил повидаться с Оливией только время от времени, и при этом в комнате все время оставались мама, тетя Джейми или дядя Дэвид.

Однажды ей разрешили пойти к папе в гости, в его новый дом на берегу. Ее взяли с собой тетя Джейми и дядя Дэвид, и она как зачарованная смотрела в широкую стеклянную стену, за которой вздымались и опадали волны, а дальше простиралась вода, где-то в невообразимой дали смыкавшаяся с небом.

Потом папа позвал ее на пляж играть и строить замки из песка. Но тетя сказала «нет». Это не разрешалось. Они стали спорить. Сначала тихими, свистящими голосами, которыми ссорятся взрослые, почему-то считая, что ребенок их не слышит. Оливия их слышала, но продолжала сидеть у окна и пристально вглядываться в волны. А когда голоса стали громче, девочка перестала их слышать, потому что от криков у нее заболел живот и стало жечь в горле.

И она не слышала, как папа обзывал тетю Джейми плохими словами, а дядя Дэвид говорил грубым голосом: «Следи за своими поступками, Сэм. Следи за своими поступками. Это не пойдет тебе на пользу».

Наконец тетя Джейми сказала, что им пора уезжать, и понесла ее к машине. Оливия помахала папе рукой, но папа не помахал ей в ответ. Просто смотрел вслед, и его опущенные по швам руки сжимались в кулаки.

Больше ей не разрешали ездить в дом на берегу и смотреть на волны.

Но все началось еще до этого. За несколько недель до посещения дома на берегу и за много недель до прихода чудовища.

Это случилось после той ночи, когда папа пришел в спальню Оливии и разбудил ее. Он ходил по комнате и что-то бормотал себе под нос. Звук был непривычный, но Оливия, зашевелившаяся в большой кровати под белым кружевным пологом, не испугалась. Потому что это был ее папа. И хотя просачивавшийся в окно лунный свет освещал его мрачное лицо и горящие глаза, эти лицо и глаза принадлежали ее папе.

Ее сердце гулко билось от любопытства.

Он поставил на шкаф музыкальную шкатулку, которая играла песенку, «Когда тебе захочется к звездам» из фильма про Пиноккио.

Оливия села и сонно улыбнулась.

– Привет, папа. Расскажи мне сказку.

– Я расскажу тебе сказку. – Он повернулся и посмотрел на дочь, малышку со взъерошенными светлыми волосами и большими карими глазами, но не видел ничего, кроме собственного гнева. – Ливи, любовь моя, я расскажу тебе страшную сказку о красивой шлюхе, которая только и умеет, что лгать и обманывать.

– Папа, а где жила эта лошадка?[1]

– Какая лошадка?

– Красивая.

Он снова повернулся к ней и рявкнул:

– Ты не слушаешь! Точь-в-точь как она! Я сказал «шлюха», черт побери!

У Оливии сжалось сердце, и она ощутила во рту неприятный металлический вкус. Тогда она не знала, что это вкус страха, потому что почувствовала его впервые.

– Что такое «шлюха»?

– Это твоя мать. Твоя траханая мать – шлюха! – Он махнул рукой и смел со шкафа музыкальную шкатулку и дюжину других сокровищ, с грохотом полетевших на пол.

Оливия широко открыла глаза и заплакала.

Он начал кричать. Сказал, что просит прощения. «Сейчас же перестань реветь!» Он купит ей новую музыкальную шкатулку. Когда он подошел и взял ее на руки, от него странно пахло. Так пахло в комнате после ухода гостей и еще до того, как Роза успевала прибрать.

А потом прибежала мама. Ее длинные волосы были распущены, белая ночная рубашка сияла в лунном свете.

– Сэм, ради бога, что ты делаешь? Ливи, я здесь, здесь, не плачь, маленькая. Папа просит у тебя прощения.

Когда отец увидел рядом две золотистых головы, его злоба слегка улеглась. Поняв, что у него так и чешутся руки избить их обеих, он пришел в себя.

– Я сказал ей, что прошу прощения.

Но когда он шагнул вперед, собираясь извиниться еще раз, его жена вскинула голову. В ее глазах светился гнев, граничивший с ненавистью.

– Не подходи к ней! – Лютая злоба, звучавшая в голосе матери, испугала Оливию, и она заплакала навзрыд.

– Еще чего! Это моя дочь. Джулия, я сыт твоими приказами по горло! Меня тошнит от них.

– Ты пьян в стельку! Не смей подходить к ней, пока не протрезвеешь!

А потом Оливия услышала страшные вопли, грохот и голос матери, вскрикнувшей от боли. Она соскочила с кровати, забилась в стенной шкаф и спряталась в куче плюшевых игрушек.

Потом Оливия узнала, что мать сумела выставить отца из комнаты, запереть дверь и вызвать полицию по детскому телефону с Микки-Маусом на диске. Но про ту ночь она помнила только то, что мама забралась к ней в шкаф, обняла и сказала, что все будет хорошо.

А потом папа ушел.

Воспоминания о той ночи еще долго являлись ей в снах.

Иногда они с мамой ночевали в гостинице или каком-нибудь другом доме. Работа матери была связана с разъездами. После того как отец заболел, Оливия всегда ездила с ней. Люди называли ее мать звездой, Оливию это очень забавляло. Ведь звезды – это огоньки на небесах, а ее мама была здесь, рядом с ней.

Ее мать снималась в кино, и много-много людей приходило смотреть, как она притворяется кем-то другим. Папа тоже снимался в кино, и Оливия знала историю о том, как они встретились, потом полюбили друг друга и поженились, и у них родилась дочка – она, Оливия.

Когда Оливия скучала по отцу, она брала большую книгу в кожаном переплете и рассматривала свадебные фотографии, где ее мать была принцессой в длинном белом платье с блестками, а отец – принцем в черном костюме.

Там был большой серебристо-белый торт и тетя Джейми в голубом платье, почти такая же красивая, как мама. Оливия представляла там и себя – в розовом платье, с цветами в волосах, улыбающейся и держащей родителей за руки. На фотографиях все улыбались и были счастливы.