Ц. Цыбиков - Слишком много колдунов

• Название: Слишком много колдунов
• Автор: Ц. Цыбиков
• Жанр: Научная Фантастика

Новый роман (предыдущее название — «Тающий мир»). Действие происходит в начале 24 века, в стране Альянде, занимающей территорию современных Франции, Германии и Испании. Герои, трое друзей, обнаруживают древний саркофаг, где находится женщина из 21-го века. Защищая его от колдунов, злодеев и заговорщиков, они постепенно понимают, что мир находится на пороге страшной катастрофы, и лишь узнав и поняв своё прошлое, они смогут её предотвратить.

---

— Я и говорю. Если всё идёт само, зачем осложнять себе жизнь?

— Дурацкая система, — решительно сказал Питер. Аслан кивнул.

— Всё как у людей.

— Нормальная, — возразил Жак. — Поставьте себя на место его хозяина. Если у него каждый будет зарабатывать прямой процент?

В голосе свободного финансиста ясно слышались нотки ужаса. Его однокашники не нашлись, что сказать.

— А Элис, она тебе кто? — спросил Аслан через некоторое время.

— Элис? — удивился Питер. — Кто такая Элис?

— Ну та рыжая, в чепчике.

— Мне он представил её как Мелиссу, — с коротким смешком сказал исполняющий обязанности заведующего кафедрой.

— А, эта, — легко сказал Жак. — Это актриса из… из одного театра, на бульваре Тампля. Забыл, как её… Она мне была нужна, гм, для солидности.

Аслан поднял брови.

— Для солидности? Из бульварного театра?

— Наверняка тоже должна ему денег, — отметил Питер.

— Это на тот случай, если вдруг хозяин дома окажется старой кошёлкой, — объяснил интриган и манипулятор. — Я подумал и решил, что старые кошёлки предпочитают не сдавать комнаты молодым и подающим надежды холостякам.

Питер и Аслан одновременно покачали головами, поражённые изворотливостью ума внешнего куратора королевских поставок.

— Кстати, чепчик, — озабоченно сказал Жак. — Надо не забыть забрать.

— А-а-а! — неожиданно воскликнул Аслан и прищурился. — Так ты, получается, и за мной следил? За приказами, кого производят в лейтенанты? Поэтому ты околачивался рядом с нашей конторой?

— Я бы попросил, — с достоинством ответил Жак. — Я лично ни за кем не следил, это раз. И не околачивался, а целенаправленно шёл. Это два.

— Его должники есть и среди эвакуаторов, это три, — сказал Питер страшным голосом. — Опутал весь город долговой ямой.

— Ямой нельзя опутать, — сказал Жак.

— Окопал, — уточнил Аслан.

— Вы меня заинтриговали, — произнёс Жак задумчиво. — Я хочу её увидеть. Что там надо сделать? Куда что засунуть?

— Жак, — мягко сказал Питер. — Не надо.

— Ладно, — неожиданно покладисто сказал Жак. — Может, я не готов. Но у меня такое впечатление, что вы с этим саркофагом, с этой женщиной, да и вообще со всей этой древней катавасией угодили в самую гущу. Я бы даже сказал, в самый жир этакого кипящего котла.

— Образно, — оценил Аслан.

— Древние ведь никого не интересуют, — язвительно сказал Питер. — Кому они нужны. Да ведь?

— Сами древние никому не нужны, конечно, — согласился Жак. — Пропали, и чёрт с ними. А вот то, что они создали — очень даже нужно.

Аслан кивнул.

— У нас в эвакуации целый склад древнего барахла. Никто даже и не чешется.

Питер сказал хмуро:

— Подожди, дай срок.

Жак вздохнул.

— Никто, как ты выразился, не чешется лишь потому, что служба ваша находится под крылом его светлости сира Оливера, лорда-протектора её высочества Изабель, да хранят её небеса. Именно он, пользуясь своим положением, наложил все мыслимые гласные и негласные запреты на древние артефакты. Именно он собирает всё это, как ты выразился, барахло.

— И что? Это же их обязанность, их работа, — сказал Питер.

— Они инструмент, их специально для этого создали, — сказал Жак. — Ну и сир Оливер — не единственный влиятельный человек в нашем королевстве. Далеко не единственный.

— Ого, — сказал Аслан. — И?

— Многим другим влиятельным людям, — медленно и с расстановкой развил мысль финансист, — не очень нравится то, что служба эвакуации владеет столькими артефактами непонятной силы, назначения и применения.

— Ну и пусть не нравится, — грубо сказал Аслан. — Нам-то что?

Жак несколько секунд разглядывал свой бокал, затем со стуком поставил его на ручку кресла.

— Короче.

— Наконец-то, — сказал Питер. — Выпьем же.

— Я скажу вам просто: есть чиновники и есть чиновники. Есть службы, и есть службы. Есть гильдии и есть гильдии. Одни хотят скинуть вторых. Третьи четвёртых, пятые шестых, неважно. Раньше оно как-то всё то на то выходило, и все были поровну. Но сейчас у одних есть кое-что опасное, и только это останавливает всех остальных. Останавливало, точнее. Сейчас вторые вместе с остальными решили взяться за первых всерьёз. Для начала, судя по всему, решили разобраться с этим складом. И вы со своим дурацким саркофагом дали им отличный повод.

Питер морщил лоб.

— Первые, вторые, десятые… Ты скажи прямо — прокуратура тоже в этом участвует? А судьи? А легардюкор?

Жак закрыл глаза и длинно, выразительно вздохнул.

— А на чьей они стороне? — спросил Аслан. — Мы вроде как дружим со всеми.

— «Вроде как», — не открывая глаз, передразнил его Жак.

— Ну, видимо, да, ты прав, — с подозрительным смирением сказал Аслан. — Я вот только одного не пойму.

— Чего же, — лениво и снисходительно сказал Жак.

— Как нам поможет то, что ты посмотришь на саркофаг?…

Трое молодых мужчин смеялись в скупо освещенной гостиной на Рю де ла Пэ. Аслан, эвакуатор, Жак, финансист; и Питер тоже смеялся, и гнал подальше гаденький вопросец: а на чьей стороне сам Жак? Каждый из них чувствовал, что что-то меняется вокруг, в хрупком равновесии старых, трусливых, жадных и опасных банд, прикидывающихся службами, гильдиями, академиями; и каждый гнал тревогу от себя, и они разговаривали, шутили и смеялись, наслаждаясь последними, возможно, минутами беззаботной жизни.

— Всё, — сказал Жак и встал. — Я созрел. Показывайте.

— 12

Потом, когда саркофаг тихо закрылся и снова стал непроницаемо-чёрным, они вышли из мобиля, сели на крылечко и долго сидели на ступеньках в ночи и тишине. Аслан и Питер переговаривались негромко, а Жак вдруг увидел, что звезды давно уже проснулись и начали свой медленный небесный хоровод; ощутил мерное дыхание ночи, уносящее последние ароматы летнего дня; и ясно осознал почему-то две вещи: что мир очень велик и что вся жизнь впереди — и как-то это было связано и между собой, и с той, что была там, в сердце чёрного саркофага. И Жак не без удивления понял ещё, что теперь она живёт и в его сердце. Не без удивления, потому что очень редко люди точно знают, кто они есть и на что способны — и лишь в моменты, подобные этому, когда свет чуда, к которому ты случайно прикоснулся, освещает всю твою жизнь и всё твоё существо, ты понимаешь, кто ты, зачем ты. Или хотя бы начинаешь понимать. Самую чуточку.

Было удивительно носить в себе такое сокровище; удивительно и немного страшно. Жак ревниво глянул на своих друзей — видят ли они? понимают ли? хранят ли её образ так же бережно, как уже хранит он? — и понял, что нет, нет и нет; и простил их за это. Посидел ещё немного, прислушиваясь к себе и ко Вселенной, затем с сожалением вернулся в запущенный садик позади дома на Рю де ла Пэ, где, еле втиснувшись между стволами яблонь, стоял мобиль эвакуаторов, красиво мерцающий под звездами.

Прислушался к разговору. Нет, говорил Аслан, дело про братство Урании у него отнимут, это точно. Тут явно пахнет майорским жезлом, да не одним, а тремя самое меньшее. Столько ведь нераскрытых дел сразу раскроется… Ему такое рановато, спасибо хоть лейтенанта дали вовремя. На последовавшие вопросы Питера, чем конкретно пахнет майорский жезл, имел ли Аслан опыт нюхания такого жезла и если имел, то как на это отреагировал его обладатель, лейтенант отвечать отказался. После ещё одного бокала Питер сказал: зато, когда эта прокурорская чехарда кончится, и всё пойдёт своим чередом, у них будет а) саркофаг, b) труп чудовища и c) целый склад для исследования и изучения. Это же минимум пять докторских. А то и шесть. Аслан помолчал, затем, мстительно подбирая слова, негромко осведомился, а нету ли среди этой груды бесполезной макулатуры чего-нибудь стоящего, капитанского шеврона например. Питер тоже немного подумал, закусил, прожевал, — и в самых вежливых выражениях посетовал на пещерный карьеризм отдельных без году неделя лейтенантов, в то время как именно наука является объективной ценностью. Аслан, исчерпав доводы, начал загибать временного заведующего кафедрой в бараний рог, видимо стремясь таким образом привить строптивому доктору наук свою систему приоритетов.

Веселье было в самом разгаре, когда неприятный и знакомый уже Питеру голос произнёс у них за спиной:

— Господин Кафор.

Надо отдать должное эвакуатору — он хотя и дёрнулся, но тут же справился с собой: спокойно встал, потянулся, повернулся и оглядел младшего прокурора Терье, стоявшего в дверях, с ног до головы. Свободный же финансист не был столь выдержан (или не столь трезв), поэтому от неожиданности просто упал со ступеньки, где сидел, попытался встать, поскользнулся, с проклятиями ухватился за ветку стоявшей рядом яблони, оторвал ветку, ещё раз упал, издал нечто вроде рычания и наконец поднялся. Даже в полутьме он выглядел потешно — красное лицо, взъерошенный вид, листочки, веточки и прочий мусор, там и сям прилипший к его одежде.