Нора Робертс - Сила Трех

• Название: Сила Трех
• Автор: Нора Робертс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05028-0

Рипли Тодд — помощник шерифа на небольшом островке Три Сестры — вполне довольна спокойной, размеренной жизнью и не хочет признавать своего магического дара, делающего ее одной из трех ведьм, которые должны развеять тьму трехсотлетнего проклятия. Она категорически отказывается от своего дара, но только до тех пор, пока на остров не приезжает обаятельный профессор Макалистер Бук. Рипли чувствует приближение Зла, которое может погубить всех, кого она любит, и самое страшное — она сама может стать его орудием. Только объединив свои силы, три подруги-ведьмы смогут пометать этому…

---

Нора РОБЕРТС СИЛА ТРЕХ

Пролог

Она вызвала бурю. Порывы ветра, удары молний, ярость моря, которое было и тюрьмой, и защитой. Она вызвала силы, которые жили в ней, силы, которые рвались наружу. Светлые и темные одновременно.

Стройная, в плаще, развевавшемся как крылья, она стояла на исхлестанном ветром берегу. Одна, если не считать ее собственного гнева и скорби и ее силы. Силы, которая переполняла ее и билась внутри, как безумная.

Возможно, это и в самом деле было безумие.

* * *

Чтобы получить возможность прийти сюда, она навела на мужа и детей сонные чары. Она оставила их. Когда дело будет сделано, она не вернется. Больше никогда не обнимет ладонями любимые лица.

Муж будет горевать по ней, а дети — плакать. Но она не сможет вернуться. Нельзя свернуть с выбранного ею пути.

Она обязана отомстить. Справедливость наконец должна восторжествовать, чего бы это ни стоило.

Она стояла, протянув руки к вызванному ею же урагану. Ее распущенные темные волосы хлестали ночь, как плети.

— Не делай этого.

Рядом выросла женщина, полыхавшая во тьме как огонь, в честь которого она была названа. Ее лицо было бледным, глаза казались черными от страха.

— Буря уже началась.

— Прекрати ее. Сестра, прекрати ее, пока не стало слишком поздно. Ты не имеешь права.

— Права? — Та, которую называли Землей, круто повернулась, в ее глазах полыхал гнев. — А кто же тогда его имеет? Когда они убивали невинных в Сейлеме, преследовали, травили и вешали, мы ничего не сделали, чтобы остановить это!

— Остановишь одно, вызовешь другое. Сама знаешь. Мы создали это место. — Та, которая звалась Огонь, раскинула руки, словно хотела обнять остров, раскачивавшийся на волнах. — Ради того, чтобы выжить. Чтобы спастись самим и спасти наше Ремесло.

— Спастись? Выжить? О чем ты говоришь? Наша сестра мертва!

— Я скорблю о ней не меньше твоего. — Огонь умоляющим жестом прижала руки к груди. — Моя душа тоже оплакивает ее. Ее дети теперь у нас. Неужели ты бросишь их так же, как бросила своих собственных?

Безумие вцепилось в сердце женщины по имени Земля с той же силой, с какой ветер вцепился в ее волосы. Она уже ничего не могла с собой поделать.

— Если ты причинишь кому-то вред, то нарушишь свои клятвы, надругаешься над своим даром, а зло, которое ты пошлешь в ночь, воздастся тебе трижды.

— За справедливость нужно платить.

— Только не так! Твой муж потеряет жену, дети — мать. А я — еще одну любимую сестру. Ты изменишь себе и нашему Ремеслу. Она бы не хотела этого. Она не стала бы отвечать так, как ты.

— Она умерла, потому что не стала защищаться. Умерла, перестав быть самой собой, перестав быть такой, как мы. Наша сестра отказалась от силы ради того, что она называла любовью. И это убило ее.

— Таков был ее выбор, — сказала та, которую звали Огонь. — Однако она никому не причинила вреда. Если ты решишься использовать свой дар во зло, это уничтожит тебя и нас всех.

— Я не могу жить, скрываясь здесь. — На глаза навернулись слезы; в свете молний они казались капельками крови. — Не могу забыть и простить. Таков мой выбор. Такова моя судьба. Жизнь за жизнь, смерть за смерть. Будь он проклят во веки веков!

Женщина воззвала к мести. Молния сорвалась с неба, как стрела из лука, и поразила цель. Ради этого та, которую называли Землей, принесла в жертву свою душу.

* * *

Остров Трех СестерЯнварь 2002

Она бежала вдоль изогнутого берега, похрустывая заиндевевшим песком. Вода отступила, оставив на замерзшей земле пену, напоминавшую рваные кружева. В небе без умолку кричали чайки.

Первая миля осталась позади. Ее мышцы согрелись и работали безукоризненно, как хорошо смазанный механизм. Она бежала быстрой трусцой, мерно выдыхала клубы пара, вдыхала воздух, острый и холодный, как льдинки.

Чувствовала она себя великолепно.

На песке не было других следов, кроме ее собственных. К старым прибавлялись новые, потому что она бегала по зимнему берегу взад и вперед.

Если бы она решила пробежать привычные три мили по прямой, то пересекла бы весь остров Трех Сестер из конца в конец.

Мысль об этом всегда доставляла ей удовольствие.

Этот оторванный от материка клочок штата Массачусетс, все его улицы, холмы и бухты принадлежали ей. Помощник шерифа Рипли Тодд не просто любила остров, поселок и всех его обитателей. Она ощущала ответственность за них.

Витрины магазинов на Хай-стрит отражали лучи восходящего солнца. Через пару часов магазины откроются, а на улицах появятся люди, идущие по своим делам.

Конечно, январь — далеко не разгар сезона, однако туристы, хотя и в меньшем количестве, регулярно приплывали с материка на пароме, шатались по магазинам, поднимались на холмы и покупали на пристани свежую рыбу. Но зимой остров принадлежал главным образом местным жителям.

Именно поэтому Рипли больше любила зиму.

У волнолома она повернула и побежала обратно. Океан цвета бледно-голубого льда бороздили рыбачьи лодки. Когда поднимется солнце, цвет станет более ярким. Она не уставала поражаться обилию оттенков морской воды.

Рипли увидела лодку Карла Мейси и крошечную, почти игрушечную фигурку на корме, помахавшую ей рукой. Она помахала в ответ. Коренных островитян, живших здесь круглый год, было меньше трех тысяч, так что опознать каждого из них не составляло труда.

Она слегка сбавила скорость, стремясь не столько передохнуть, сколько продлить возможность побыть наедине со своими мыслями. Иногда Рипли брала на пробежку принадлежавшую брату собаку по кличке Люси, но сегодня утром постаралась ускользнуть незаметно.

Одиночество Рипли тоже очень любила.

Ей требовалось на время отрешиться от всего сложного и неприятного и подумать о других проблемах. Впрочем, слово «проблемы» тут не годилось. Едва ли можно назвать проблемой то, что доставляет тебе удовольствие. Ее брат только что вернулся после медового месяца, и Рипли радовалась тому, как счастливы Зак и Нелл. Они многое испытали, заплатили за свое счастье дорогой ценой, и Рипли испытывала удовлетворение от мысли, что молодожены уютно устроились в доме, где росли брат и сестра Тодд.

Рипли и Нелл познакомились летом, когда Нелл приплыла на остров, убегая от собственного страха. За прошедшие месяцы они стали подругами. Теперь на Нелл было любо-дорого посмотреть. Она расцвела и обрела уверенность в себе.

«Все это хорошо, — думала Рипли, — но есть одна маленькая неувязка. И зовут эту неувязку Рипли Карен Тодд».

Зачем новобрачным делить свое уютное любовное гнездышко с сестрой и золовкой?

До свадьбы она об этом как-то не думала. И даже тогда, когда Рипли махала вслед молодоженам, отправившимся в недельное свадебное путешествие на Бермуды, эта мысль еще не приходила ей в голову.

И только когда они вернулись, усталые и счастливые, Рипли призадумалась.

Молодоженам нужно уединение. Едва ли им взбредет в голову заняться жарким сексом на полу гостиной, куда может в любое время дня и ночи зайти Рипли.

Конечно, никто из них ничего не говорил. Это было немыслимо. И Зак и Нелл могли бы с полным правом носить на груди значки с надписью «Мы — хорошие люди». Сама Рипли на такой значок не претендовала.

Она остановилась у скал на дальнем конце пляжа и стала разминать мышцы, опираясь на каменную стену.

Ее тело было гибким и стройным, как у молодого тигра. Рипли гордилась своей властью над ним. Когда она сделала наклон, лыжная шапочка упала на песок и волосы цвета мореного дуба вырвались наружу.

Волосы были длинными, потому что так удобнее. Рипли терпеть не могла парикмахерские. Иными словами, просто еще одно проявление ее власти над собственным телом.

Цвет ее глаз — бутылочно-зеленый. Когда у Рипли было подходящее настроение, она пользовалась тушью и карандашом для глаз. После долгих раздумий молодая женщина решила, что глаза украшают ее скуластое лицо с плохо сочетающимися чертами.

У Рипли был слегка неправильный прикус, потому что в детстве она ненавидела скобки. Портрет завершали широкий лоб и фамильные брови Тоддов — почти горизонтальные.

Никто бы не назвал ее хорошенькой. Во первых, слово было совершенно неподходящее; во-вторых, оно бы обидело Рипли. Ей нравилось думать, что лицо у нее решительное, сексуальное и привлекает мужчин. Конечно, тогда, когда у нее подходящее настроение.

Но такое настроение не посещало ее уже несколько месяцев.

Частично в этом были виноваты хлопоты со свадьбой и отпуском. Рипли потратила много времени на то, чтобы помочь Заку и Нелл преодолеть бюрократические препоны, мешавшие им пожениться. Но было и еще кое-что… Рипли неохотно признавала, что в этом виновато чувство досады и неловкости, не проходившее с кануна Дня Всех Святых, когда пришлось дать волю тому, что она запретила себе много лет назад.